Мы знаем по трудным рассказам

О горьком победном пути,

Поэтому должен хотя бы наш разум

Дорогой Победы пройти…

В.Харитонов

 

На въезде в село Вязовка Кстовского района Нижегородской области стоит скромный памятник воинам Великой отечественной войны. Рядом с памятником находится православная церковь. Место для обелиска выбрано не случайно. Именно отсюда шестьдесят четыре года назад уходили на войну наши земляки. Здесь они прощались со своими любимыми: женами, детьми, родителями. Большинство из них никогда больше не вернулось в родное село. Имена их в скорбном списке на обелиске. А ведь были среди них ребята, совсем молоденькие, которые не успели и жизни-то как следует увидеть, ни полюбить, ни насладиться радостями мирскими и даже досыта поесть…

Все они отдали свои жизни ради нас, чтобы дать возможность быть счастливыми и свободными новым поколениям.

У Егора Исаева есть очень емкие, проникновенные слова:

Вы думаете, павшие молчат!

Конечно, да – вы скажете.

Неверно!

Они кричат,

Пока еще стучат

Сердца живых

И осязают нервы.

Становясь старше, мы всё больше осознаём, какой дорогой ценой завоёвана Победа. Сколько уже поколений родилось и выросло после той страшной войны. Но будущего не бывает без прошлого. Не имеем права мы, живущие сегодня, на то, чтобы наши сердца замолчали, так как нет в России семьи, которую бы война обошла стороной.

Четыре года, тысяча четыреста восемнадцать дней и ночей длилась Великая Отечественная война. Это были страшные дни, которые никогда не сотрутся в памяти уцелевших.

В Великой Отечественной войне погибли двадцать семь миллионов наших соотечественников. Судьбы лишь немногих из них известны нам.

Чем больше дней и лет отделяют нас от тех героических и страшных событий, тем боле бесценными для нас становятся воспоминания участников войны, сохранившиеся документы, фотографии, письма военной поры. Такие военные реликвии есть сегодня во многих семьях. Они помогают нам приоткрыть завесу жизни народа в то страшное лихолетье. Перед нами проходят судьбы людей полные страданья, надежды, упования на светлое будущее, веры в Победу. Через подвиг одного солдата мы можем увидеть подвиг всей страны, выстоявшей и победившей в жестокой войне.

Прикасаясь и рассматривая фотографии, плакаты, документы военных лет, перечитывая письма фронтовиков, невольно ощущаешь себя соучастником тех событий. Но даже в те годы горя, ужаса, смерти, разлуки люди все же продолжали жить, любить, радоваться, переживать за своих близких. Вот и хочется узнать о том, чем жили люди в то время, что их интересовало, как они общались друг с другом, каковы были семейные отношения и традиции и какой отпечаток на все это наложила война. Важно понять, что помогло нашему народу одержать Победу в той трудной и безжалостной войне.

Есть желание «пропустить через себя» эти письма, документы, чтобы никогда не забывать о цене, которую заплатили наши деды и прадеды за нашу сегодняшнюю мирную жизнь.

Понимая ценность этих реликвий, мы должны сохранить их для наших детей и внуков, чтобы память о войне никогда не прерывалась.

Когда началась война, моему дедушке (Чернявскому Павлу Ивановичу) было 13 лет. Он был старшим сыном в семье. Вместе со своей мамой Юлией Франковной Федорович и своими братьями – Феликсом, Антоном и Василием – он жил в Латвии. Прадед Иван Петрович был офицером. Первые дни войны застали всех врасплох. Дед вспоминает о паническом бегстве на восток, в тыл страны. Семье моего деда повезло в том, что «бежали» они на грузовой машине. Яркими детскими впечатлениями от первых дней войны в памяти деда остались следующие эпизоды. Первое – это то, что в жаркие июньские дни мать заставила всех их надеть теплую одежду: зимнее пальто, шапки и т.д. Позднее все это очень пригодилось, а по началу мальчишки просто недоумевали: зачем это?! Второй эпизод – это когда они под бомбежкой добрались до реки Березины, то вода в реке, как утверждает дед, была красной от крови.

На машине семья добралась до Ржева. Далее прадед посадил жену с детьми в поезд, который эвакуировал людей на восток, а сам отправился в военкомат, откуда был отправлен на фронт.

Прабабушка Юлия Франковна Федорович оказалась в Горьковской области в Тоншаевском районе в поселке Векшинер. С началом войны детство моего (тогда тринадцатилетнего) деда окончилось. Он стал старшим мужчиной в семье и наравне с взрослыми работал всю войну. В 1943 году прабабушка получила похоронку на мужа. К большому сожалению, не сохранилось ничего кроме фотографии. После войны прабабушка так и осталась в Нижегородской области, потому что все родственники в Белоруссии и Латвии погибли.

По счастливой случайности в нашем небольшом семейном архиве хранится несколько фотографий, писем, документов и даже похоронки. Среди этих свидетельств войны есть письма вовсе даже не родственников, а людей, практически нам не знакомых.

Когда моя мама была еще совсем молоденькой девушкой, их школьный музей был разрушен. Ушла на пенсию учительница истории Колчина Анна Николаевна, которая вместе со своими учениками создавала этот музей, хранила и собирала его экспонаты. Музей почему-то оказался никому не нужен. Помещение, которое он занимал, решили отдать под химическую лабораторию. В беспорядке, без присмотра, портясь от химических реактивов, оказались многие ценности, исторические документы.

Как бы было жалко, если бы пропали эти «свидетели» войны, так многое способные нам поведать. Хранимые долгие годы в семье, они дошли и до нас.

В мамином архиве хранится большая фотография моего прадеда Чернявского Ивана Павловича, телеграмма Ивана Замураева, письма Голубева Макара Логиновича, три письма Баранова Василия Федотовича, похоронка на Баранова В.Ф., две Правительственные благодарности Сироткину Петру Васильевичу.

Кажется невероятным то, что 60 лет назад их писали люди, находящиеся на фронте; люди, которые были непосредственными участниками той войны, видевшие все своими глазами; люди, которые творили историю. Вглядываясь в фотографии, читая письма, мы переносимся в те «сороковые-роковые» годы. Все «дышит» тем временем: пожелтевшая бумага, выцветшие чернила или карандаш, стиль письма, манера общения. Первое письмо – одно из самых ранних было написано 16 октября 1942 года. Собственно это даже не письмо, а телеграмма. Ее автор – солдат Иван Замураев – пишет из Костромы Замураевой Ксении. Сообщение очень короткое, в нем всего лишь четыре слова и подпись: «Ваня Замураев». Но все же оно может сказать нам о многом. Нам неизвестно, кому пишет солдат, жене или сестре, но в своем письме он просит, чтобы ему пока не посылали писем. Но какова же причина? Почему он не хочет получать писем от человека, по-видимому, ему дорогого? А, может быть, просто переписка была запрещена? Или письма проверялись? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо обратиться к официальным историческим источникам, которые помогут нам узнать, какие события происходили на фронте в октябре 1942 года.

С апреля по октябрь 1942 года Красная Армия потерпела серию тяжелых поражений. Немцы захватили Воронежскую область, Ростов, Ставрополь, Краснодар, Новороссийск. Продвигались все дальше вглубь страны. Советская армия отступала, неся большие потери. Именно в это время был издан Указ № 227: «Ни шагу назад!». Были приняты меры по восстановлению железной дисциплины в армии. С июля 1942 года по февраль 1943 года шли ожесточенные, кровопролитные бои за Сталинград, за которыми следил весь мир.

Если попытаться повнимательнее рассмотреть телеграмму, то можно заметить, что она написана в спешке: почерк неровный, размашистый, есть исправления. Человек торопился, поэтом и написано в ней очень немного. Возможно, была уже дана команда собираться. Это предположение подтверждает слово из телеграммы «отправляюсь». Хотя мы, наверное, уже никогда не узнаем, куда же «отправился» Ваня Замураев.

Возможно, Иван Замураев просил своих близких пока воздержаться и не писать ему писем, потому что на фронте шла масштабная передислокация войск, и письмо, написанное по старому адресу, могло не найти своего адресата. Поэтому даже в этом коротком послании чувствуется некая напряженность, решительность. Солдат спешит выполнить свой долг перед Отечеством.

Фронтовая весточка Вани Замураева из сорок второго года отражает, пусть и не совсем явно, тревожное и ответственное положение на фронте в то время.

Следующее письмо датировано 16 февраля 1943 года. Автор этого письма – Голубев Макар Логинович – житель деревни Лопатино Уренского района Горьковской области. В самом начале письма обращаешь внимание на темное пятно, будто бы в этом месте капнул чернил. Но если внимательнее присмотреться, то можно заметить, что это не просто клякса, а аккуратно зачеркнутое слово. В военные годы письма проверялись военной цензурой (об этом свидетельствуют специальные штампы на письмах), дабы в них не просочилось никакой важной информации о расположении и состоянии войск. Даже в письмах родным и близким людям  солдат не имел права писать о тяжелом состоянии армии, отступлении, чтобы не сеять панику, не подрывать боевой дух и веру в Победу.

В этом письме Макар Логинович совсем немного пишет о себе, о своей жизни. Он лишь говорит о том, что «жив и здоров», но «не знает, что будет с ним дальше». Здесь же мы можем узнать и о том, как жилось деревенским людям в военные годы. В письме упоминается о налогах, которые должны были выплачивать сельские жители в виде продуктов: масла, творога, овощей. Моя бабушка рассказывала о том, что практически все выращенные овощи отдавались на фронт, чтобы «накормить армию». Картошку и свеклу резали на ломтики и сушили в печи, а затем в таком виде отдавали налог. Подчас даже сами люди, находившиеся в тылу: женщины, дети, немощные старики, которые и «кормили» нашу армию, оставались без куска хлеба. По воспоминаниям моей бабушки, которая в годы войны была маленькой девочкой, в тесто для хлеба летом подмешивали соцветия клевера, а зимой – мерзлую картошку. А очистки от картошки, других овощей, которые сушили и отправляли на фронт, толкли в ступе и из этой массы пекли лепешки. Голодным детям тогда это казалось немыслимым лакомством. Поэтому Макар Логинович пишет о том, что был обрадован, узнав об освобождении своих родителей от выплаты налога.

Далее в письме автор говорит о том, что его зять Ефим Иванович прислал ему «целую тетрадь и четыре листа большой бумаги». Для нас, людей, не живших в то время, может показаться странным, что человек, находящийся между жизнью и смертью, в письме к своим родным упоминает о какой-то бумаге. Но раз Макар Логинович посчитал нужным сказать об этом, значит, в то время это было очень важным и значительным.

В военные годы проблемы были не только с продуктами, но и с одеждой, обувью, не хватало самого элементарного, даже бумаги для переписки. Моя бабушка Алевтина Алексеевна Чернявская рассказывала, что во время войны, будучи детьми, со своей сестрой Антониной Алексеевной имели одни валенки на двоих. В школу и гулять ходили по очереди, а дети на занятиях в школе писали на газетах между строк, так как бумага в то время была большим дефицитом. Письма с фронта часто были написаны на листах, вырванных из книг, клочках оберточной бумаги. Поэтому для солдата Макара Логиновича было радостью получить бумагу для переписки от своего зятя, ведь письма были единственной возможностью связаться с любимыми людьми, узнать что-нибудь о них, услышать слово ободрения от родного человека. Было всегда большой радостью просто знать, что близкие живы, в то время как на полях боев погибали миллионы наших соотечественников.

В письме Макар Логинович интересуется Гарьмаком: «Мне охота узнать, как Гарьмак, шибко или нет потрепанное?» Судя по тексту, мы можем предположить, что Гарьмак – это одна из деревень, которая, возможно, находилась в тылу врага или просто могла быть разрушена немецкими снарядами. Вполне вероятно, что там проживали родственники или знакомые Макара Логиновича, поэтому для него и было важно узнать о судьбе этого поселения. Но, к сожалению, в письме не указывается, к какому она принадлежала району, и мы вряд ли сможем узнать, где находилась деревня Гарьмак, и что же с ней случилось.

Макар Логинович спрашивает у «дорогих родителей» о своих братьях: Тихоне, Иване, Виталии. Ему хочется узнать, живы ли они и где могут быть в данный момент. Он считает, что братья могут находиться в тылу, в местах, не занятых врагом.

Автор письма сам готов принять на себя все тяготы, боль, страдания и опасности войны и рад «отвоеваться по-хорошему» и за себя, и за своих братьев. Солдат надеется вернуться в родной дом с победой: «Но хорошо бы мне и за них здесь по-хорошему отвоеваться и с победой вернуться в родной дом». В этих строчках письма чувствуется огромное душевное напряжение. Чувства, переполнявшие сердца солдата, выплескивается наружу. В этих словах выражены самопожертвование, готовность отдать свою жизнь не только за русскую землю, но и за дорогих сердцу людей, за родной дом, ценой своей жизни спасти жизни многих. Макар Логинович тешит себя надеждой: остаться в живых, увидеть свою родную землю свободной, вернуться в родные края, где его любят и ждут. Мы можем проследить, как в этом человеке крепнет надежда и вера в победу. Из письма видно, что в военное время, несмотря на все трудности, весь ужас войны, большинство наших солдат не падало духом. Они знали, что обратной дороги нет, и судьба Родины в их руках. Стиснув зубы, превозмогая боль, солдаты шли вперед… И сохранили нам жизнь. Макар Логинович пишет об этом просто, даже несколько шутливо, и своей верой в победу успокаивает и поддерживает своих «дорогих тятю и маму», всех близких и знакомых. И, конечно же, солдат на фронте ждал с нетерпением писем из дома. Заканчивает свое письмо просьбой ответить ему и просто пишет: «Жду ответа». 

Письмо Макара Логиновича было написано 16 февраля 1943 года. Этот год стал знаменательным для всей Красной Армии. Именно тогда произошли решающие бои под Сталинградом, где советские войска показали беспримерное мужество, тогда же немецкая армия потерпела жестокое поражение, после которого уже не сумела оправиться. Победы под Сталинградом и Курском завершили коренной перелом в войне в пользу советской армии. Были очищены от немцев многие советские города. А именно 16 февраля 1943 года (в тот день, когда было написано письмо) от немецко-фашистской оккупации освобождены Харьков и Павлоград. Дух солдат Красной Армии был поднят. Они верили в победу и стремились к ней. Письмо Голубева Макара Логиновича очень ярко отражает настроения в армии того сложного периода.

Еще один памятник войны - письма Василия Баранова, адресованные его сестре Евдокии Барановой. К сожалению, нам не известно, к какому году относится первое письмо, и мы можем лишь предположить, когда он написано. Оно начинается очень теплым приветствием, проникнутым братской нежностью и почтением, пожеланиями здоровья и работать «крепче».

Далее Василий сообщает сестре о своем призыве в армию. Это должно произойти 9 сентября (год здесь не указан) и просит ее приехать, если будет такая возможность, попрощаться, увидеться в последний раз. Он думает, что встретиться им больше не придется. Мама Василия Баранова, которая очевидно, живет вместе с ним, по его же словам, плачет горькими слезами. Она не надеется, что ее сын вернется живым, и даже «похоронить ее будет некому». Далее в письме говорит об Иване. Возможно, Иван, которого отправляют на фронт в то же число, что и Василия, является его другом или братом. Многих односельчан Василия Баранова призвали в армию, а некоторых даже уже ранили. И теперь, как сообщает Василий, в их «починке» не осталось ни одного мужчины.

Все письмо, кроме начала, которое является самым светлым и радостным местом во всем повествовании, понизано тревогой, напряженностью, предчувствием страшных событий и тяжелых испытаний.

Исходя из перечисленных выше фактов, мы можем с достаточной степенью достоверности предполагать, что это сентябрь 1941 года.

И действительно, в первые месяцы войны на фронт было призвано практически все мужское население. В селах, городах, деревнях почти всю тяжелую работу по обеспечению армии продовольствием и оружием выполняли женщины и дети.  Это подтверждается и пожеланиями Василия Баранова здоровья и силы для работы его сестре Дусе: «Желаем быть здоровой и работать крепче». На протяжении всего письма звучат грустные слова: «Нам больше не видаться». Неоднократно повторяются прощальные слова: «Прощай» и «До свидания». Строки эти пронизаны отчаянием и безысходностью. Видимо, вести, приходившие с фронта в первые дни и месяцы войны, были настолько удручающими, что человек, отправляющийся на фронт, не мог рассчитывать вернуться живым из этой «мясорубки». И о победе тогда еще трудно было помышлять.

Вчитываясь в письмо Василия Баранова, можно сказать, насколько страна была не подготовлена к войне в моральном отношении, какой неожиданностью стало известие о начале войны для людей. Читая это письмо, можно почувствовать, пропустить через себя весь ужас и отчаяние первых дней Великой Отечественной войны.

Так сложилось, что в нашем архиве оказалось несколько писем Василия Баранова, читая которые, мы можем проследить его солдатский путь.

Следующая его весточка датирована 23 октября 1941 года. Прошел почти месяц после первого письма. Это короткое послание написано на небольшом листке потемневшей бумаги, который представляет собой типовую открытку для открытого письма. На этой открытке изображен один из видов оружия – трофейная пушка. Эта фотография пушки, очевидно, была помещена на открытом письме для пропаганды успехов Красной Армии. Под фотографией пушки надпись: «В действующей армии. Огонь по фашистским танкам из трофейной пушки», то есть советские войны бьют врага его же оружием. На этом письме тоже есть штамп: «Проверено военной цензурой». Это послание, как и предыдущее письмо, начинается братским приветствием и пожеланием успехов в работе. Из него мы узнаем, где находится Василий Баранов, узнаем о его дальнейшей судьбе. Он сообщает, что попал в хозяйственный взвод и «носит воду для кухни». Красноармеец Василий Баранов, как он сам себя называет в начале письма, сообщат свой фронтовой адрес, так же мы узнаем, что есть часть, находится всего в 12 километрах от города Козельска. Это совсем недалеко от Москвы, где вскоре начнутся кровопролитные бои.

Солдат упоминает о том, что писем из дома не получает. Возможно, это связано с тем, что работа фронтовой почты была еще по-хорошему не отлажена или письма могли просто затеряться. Послание, как и многие фронтовые письма, заканчиваются традиционной солдатской фразой: «Жив и здоров». Эти простые слова вселяли близким надежду, были очень отрадны. Из открытого письма мы узнаем, что сестра Василия проживала в городе Горьком, ныне Нижнем Новгороде, и полное ее имя Баранова Евдокия Федотовна.

 Эта весточка очень короткая и, очевидно, написана в спешке, да и размер открытки не позволял писать более объемное послание. А в то время в октябре 1941 года развернулась ожесточенная борьба на фронте от верховьев Волги до Льгова. Октябрь и ноябрь 1941 года были самыми напряженными в жизни советского народа. Заводы и фабрики переводились в глубокий тыл. Принимались энергичные меры по быстрейшему налаживанию военного производства, особенно в Москве. Весьма вероятно, что именно поэтому Василий Баранов в своих письмах желает часто успехов в работе своей сестре Евдокии Федотовне. Он знал, что жизнь в тылу нисколько не легче фронтовой жизни. От работы людей в тылу во многом зависел успех  Красной Армии. В то время крылатыми стали слова: «Победа советской армии куется в тылу».

Последнее письмо, полученное от красноармейца Василия Федотовича Баранова, было написано 13 июля 1943 года.

Во всех своих письмах Василий Федотович уделяет большое внимание приветствиям своей сестре Евдокии Федотовне, которые занимают значительное место. Читая эти добросердечные приветствия, понимаешь, каким добрым и близким человеком была сестра Дуся для Василия Баранова. Она была и единственным адресатом, с которым переписка была регулярной. Все эти приветствия проникнуты такой искренней любовью, братской нежностью, уважением, глубокими родственными чувствами. Василий Федотович часто в обращении к своей сестре употребляет такие ласковые, нежные и добрые слова: «Моя родная, дорогая». По этим словам можно судить насколько нежными и трепетными были отношения брата и сестры. Как бы ни было трудно Василию, он всегда пытается поддержать сестру, сказать ей добрые, светлые  слова утешения: «Шлю я тебе, дорогая, чистосердечный привет», «шлю братское почтение и низкий поклон», «ты несколь не изменилась, лучше стала, замечательный снимок», «желаю всего доброго на свете».

Из последнего письма Василия Баранова мы узнаем, что он участвовал в освобождении Ульяновского района Орловской области и остался «жив и здоров».

В июле-августе 1943 года шли освободительные бои за Орел и Белгород. 5 августа небо столицы нашей Родины озарилось тысячами разноцветных ракет: впервые за время войны прогремели мощные артиллерийские залпы в честь освободителей Орла и Белгорода. Это был первый салют нашей Победы.

Василий Баранов в письме благодарит сестру за присланное фото и регулярные письма: «Я почитаю, и мне легче становится, я как будто с вами разговаривал, и отвечаю сразу, отрываю минуту для писания». Для Василия Федотовича очень дороги эти письма. Они, как лучики солнца, освещают суровую фронтовую жизнь и дают ему сил, чтобы жить и воевать дальше. В конце письма есть слова, которые звучат очень поэтично, как прибаутка: «Читай-примечай, гляди-помяни».

    Когда читаешь последнее письмо, в котором так много ласковых, сердечных слов, то невольно ловишь себя на мысли о том, что будто бы предчувствовал солдат свою скорую гибель. В самом конце письма есть тревожные слова: «Ты нервы побереги на случай».

Самый последний документ, связанный с судьбой Баранова Василия Федотовича, - это самая страшная весть, которая могла прийти в годы войны с фронта, - похоронка.

Моя бабушка Тамара Андреевна Барабанщикова рассказывала, что самым ярким воспоминанием о войне для нее был приход почтальона. Когда в деревню приходил почтальон, все кругом замирало в тревожном ожидании. Почтальон ходил от двора к двору. После его прихода из одних домов можно было услышать радостные, счастливые возгласы, а из других – бабий плач и рыдания. Всей деревне было понятно, что в этот дом пришла похоронка. Соседи и односельчане приходили в этот дом, чтобы хоть как-то поддержать и утешить вдову в эту страшную минуту.

Вполне вероятно, что так же могло быть и в доме Барановой Ольги Михайловны, прожигающей тогда на станции Уста Уренского района Горьковской области, когда 18 сентября 1943 года ей принесли страшное известие о гибели ее мужа. В похоронке говорится, что Василий Федотович в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был ранен 6 августа 1943 года и умер 10 августа 1943 года. Похоронен: хутор Поляков, Ульяновского района, Орловской области». Сколько боли и горечи в этих немногих строчках. Человеческая жизнь оборвалась! Осиротела еще одна семья. Исковеркана судьба и жизнь близких людей. Вот так безжалостно «прошлась» война по миллионам жизней и судеб советских людей. Такова жестокая плата нашего народа за Победу в той страшной войне.

Кроме таких страшных и трагических свидетельств войны есть еще два документа, которые по своему содержанию и значению прямо противоположны тревожным письмам с фронта и похоронкам. Эти документ – своеобразный итог многотрудному солдатскому пути на войне, благодарность простому воину за пролитые пот и кровь, за пройденные «версты, обгорелые в пыли», за его терпение и мужество, которыми каждый из них приближал Победу.

 Перед нами две благодарности. Обе они принадлежат одному и тому же человеку – Сироткину Петру Васильевичу. Первая из них дана Петру Васильевичу как участнику вторжения в Восточную Пруссию. Благодарность солдату объявлена Приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина от 23 октября 1944 года. В документе говорится: «В честь победы столица нашей Родины Москва салютовала победителям 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий».

В нашей Победе уже не было сомнений. Вторая благодарность, объявлена Сироткину Петру Васильевичу как участнику штурма города и крепости Кенигсберг, подтверждает нашу скорейшую Победу. В ней говорится: «В честь этой победы столица нашей Родины салютовала победителям штурма 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий». Эта благодарность была вручена П.В.Сироткину в апреле 1945 года.

Завершая знакомство с этими бесценными свидетелями войны, мы вместе с авторами этих писем и документов «пропустили» через себя этот «горький победный путь». Посредством этих писем мы как бы вели беседу с людьми того времени, поняли, что даже на полях сражений жизнь не умирала, не была связана лишь с военными действиями. В груди каждого солдата, защищавшего свою родную землю, билось живое сердце, любящее, плачущее, страдающее, переживающее за судьбу своей страны, за близких и дорогих ему людей. Сейчас можно с большой уверенностью сказать, что общая Победа сложилась из готовности каждого солдата отдать свою жизнь за своих близких, за Родину, как Макар Голубев был готов «отвоеваться» за своих братьев.

Не сохранилось у нас письма погибшего прадеда, но они могли быть похожими на письма Баранова Василия или Голубева Макара, поэтому солдатские судьбы этих людей стали мне тоже дороги и близки.

Чтобы никогда не повторялся ужас той войны, мы, а после нас наши дети и внуки, должны всегда помнить о тех, кто не вернулся, о той великой цене Победы. Мы поняли, что есть то, что сильнее смерти – это святая память о павших в годы Великой Отечественной войны. Уже 60 лет эта память сохраняется и надо сделать все, чтобы она никогда не прервалась в последующих поколениях. Сейчас по-другому понимаешь ценность жизни в мирное время и бессмысленность любой войны:

Горел весь мир!

И расступалась твердь,

В свои объятья принимая павших –

И тех безумцев,

Разносящих смерть,

И тех героев,

Смертью смерть поправших.

Всех возрастов.

В крестах

И орденах.

Рожденных жить

И сеять жизнь рожденных…

А сколько их

Покоится в холмах

И победивших стран

И побежденных!

Е. Исаев