Член правления ОСН, инженер-полковник в отставке, «Заслуженный ветеран Нижегородской области», участник ВОВ Иван Демьянович Токарев рассказывает о некоторых годах военной жизни. «Когда началась война, я был курсантом военного училища связи. Состоялся в июне 1941г. выпуск, и всем курсантам было присвоено звание «Лейтенант». Уже 13 августа 1941 года я командовал радиовзводом 434го батальона аэродромного обслуживания (БАО) в Гуляй-Поле Днепропетровской области. Наш БАО получил приказ отступать через Крымский полуостров к городу Керчь.  Подъехав к городу Керчь, я увидел массу скопившихся войск, отступающих с западных областей страны, стремившихся попасть на Кубань через Крымский пролив. Началась бомбардировка вражеской авиацией массы отступающих частей. Мне удалось форсировать Керченский  пролив и в станице Крымской присоединиться к тылам 5 Воздушной армии (5ВА). Это было моё первое боевое крещение. Отступление 5 ВА продолжалось уже в составе Черноморской группы войск Закавказского фронта. Наш БАО базировался в г. Адлер. Мой родиовзвод обслуживал радиосвязью бомбардировочную авиацию дальнего действия. После Сталинградской битвы наши войска стали стремительно продвигаться на запад. И на всех этапах воздушных боёв радисты взвода обеспечивали радиосвязью авиационные полки. 23 августа 1943 года был освобождён от немецких захватчиков Харьков. А 20 октября 1943 года Степной фронт был переименован во 2й Украинский, и 5ВА со своими тылами вошла в его состав, продолжала двигаться на запад. 24 августа 1944 года был освобождён Кишинев, и в этот день румынская армия объявила войну Германии. Бой переметнулся на территорию Румынии. При освобождении Северной Трансильвании произошёл следующий эпизод. Колонна автомашин БАО с продовольствием, горючим и средствами  проводной и радиосвязи, двигаясь в горной местности, была обстреляна вражеским истребителем, и несколько машин с горючим, объятые  пламенем, свалились в пропасть. Автомобиль ГАЗ-2А с радиостанцией 11-АК, в котором я находился, был обстрелян. Был повреждён передатчик, повреждён двигатель и ходовая часть автомобиля. Ранены два радиста. А предстояла интенсивная работа по обслуживанию радиосвязью авиаполков. Радиостанция повреждена, заменить её нечем. Что делать? Принимаю решение произвести капитальный ремонт рации. Закипела работа. Половина дня и ночь потребовалась, чтобы отремонтировать рацию и восстановить радиосвязь. Эту работу начальник связи 5ВА назвал подвигом и за проявленную находчивость представил меня к награде,  к «Ордену Красной Звезды», а расчёт – к медалям «За боевые заслуги». К середине апреля 1945 года боевые части 5ВА вели бои за освобождение Братиславы, а наш БАО базировался на аэродроме вблизи Братиславы. Радисты радиовзвода первыми услышали по радио об окончании войны.

«Нельзя забыть весенний этот день – Победа! Победа!»-поём мы сейчас, а услышали мы это известие об окончании войны 65 лет тому назад!

 

 

 

2.2 А песня, как хлеб и патроны, была нам на фронте нужна.

В Великой Отечественной войне участвовал с 1942 года, воевал на 2м Украинском фронте, освобождал Украину, Бессарабию, Румынию, Венгрию, а после взятия Берлина участвовал в броске через Дрезден для освобождения Чехословакии от немецко-фашитских захватчиков. Был командиром огневого взвода «Катюш». Павел Иванович вспоминает, какие песни пели молодые бойцы, если случались короткие передышки.

1.

В любом нашем крае «Катюшу» все знают,

Она так грозна и опасна.

Фашисты порой, признаться, её, как огня, боятся.

Припев.

Ай-я-я-яй, вот миномёты,

Немножко крутнём и так долбанём,

Что нет больше вражеской роты.

Ай-я-я-яй, вот установка –

Красиво играет, снаряды бросает

Так много, много и ловко.

2.

И утром, и ночью «Катюши» грохочут

И молнией сыплется пламя,

Дрожит лишь земля под ногами и с нею вместе мы сами.

Припев.

1.

Ну что же, ну что же, кто побыл в нашей коже,

Тот больше не захочет носить её опять.

Припев.

До свиданья, нечего делать нам здесь,

До свиданья, ждёт меня город родной,

На прощание, до свидания,

Уезжаем мы домой.

2.

Четыре года я носил шинель,

Мне надоела эта канитель.

Служили честно мы с тобой,

А теперь пора домой, домой.

Припев.

3.

Мы  будем галстуки с тобой носить,

Без увольнительных в кино ходить,

С подружкой-девушкой гулять

И никому не козырять, не козырять.

Припев.

Павел Иванович Обухов демобилизовался в 1946 году и поступил в Горьковский университет, а в 1951 году окончил физико-математический факультет и как молодой специалист был принят в ОКБМ Машиностроительного завода, где и работал до пенсии. Работая в ОКБМ им. Африкантова, он защитил диссертацию на степень кандидата технических наук, а к его боевым наградам прибавился орден «Трудового Красного Знамени». Сейчас П.И. Обухов – активный член ОСН. Желаем нашему дорогому ветерану здоровья, бодрости и всегда быть в строю!

 

 

 

2.3 К 65-летию Победы

В преддверии Дня Победы всегда возникает потребность поделиться своими воспоминаниями о тех далеких и прекрасных днях, которые легли светлым рубежом между горестным периодом войны и всеобщим ликованием в дни Победы.

Я не буду рассказывать о днях победы в мае 1945 года, об этом достаточно много написано. Я хочу поделиться памятью о днях победы 2 сентября 1945 года – о днях победы над империалистической Японией.

Мне в ту пору шел 19-й год и я уже второй год служил в армии. Шла война, и меня призвали когда мне еще не было семнадцати.

Служить меня и многих моих товарищей направляли на Дальний восток, на Амур. Видно хорошо молилась моя мать своему богу: многие  из попавших на запад не вернулись домой.

А мы, на востоке, остались живы хотя за два военных года натерпелись немыслимых лишений. Но не об этом сейчас речь. Как бы то ни было, в начале мая 1945 года я был уже крепким выносливым парнем, опытным солдатом, специалистом своей профессии военного радиста.

Приближение войны на Дальнем востоке мы почувствовали уже весной 1945 г. По мере того как множились победы наших войск на западе, к нам стало прибывать пополнение в людях и даже целыми частями. Их расквартировывали по временной схеме – в палатках; сразу видно – ненадолго.

Нас же,  коренных дальневосточников, весной и летом 1945 года, замучили учениями: один-два дня в части – неделю в сопках,  на учениях, на стрельбах. И марши, марши по 50 – 60 километров в сопки, к границе.                

Зато нам повысили норму питания  с четвертой  на вторую – это было очень заметно. Сменили все вооружение: вместо лошадей, которые нас в конце замучили, новые 100-мм пушки и 152-мм гаубицы тащили мощные студебеккеры,  в кузовах которых размещались расчеты и вся обслуга, т.е. мы, радисты, разведчики, связисты.

8 августа 1945 года ночью полк подняли по тревоге и вывели как обычно, на заранее подготовленные и пристрелянные позиции. Ученья как ученья. Но в  8 часов Москва передает о начале войны с Японией. Поступила команда:  Огонь!      

Полк привычно отстрелялся по заранее отработанным целям. Мы, радисты, занимались   привычным делом: обеспечивали связь командира с батареями. Наша роль значительно возросла когда техника и личный состав переправлялись на баржах через Амур и началось наступление в глубь Манчжурии. В движении проводная связь отсутствовала и управление обеспечивалось только по радио. Наш 427-й гаубичный артиллерийский полк входил в состав 5-го гвардейского краснознаменного стрелкового корпуса, которым командовал генерал Терешков, наш нижегородец. Уже будучи в Горьком в 1952 году я его встретил на военной кафедре политехнического института.

А 23 сентября 1945 года Япония капитулировала.

После окончания войны наш полк погрузили в эшелон и через всю Манчжурию направили в Порт-Артур. Там его ввели в состав 671 корпусной артиллерийской бригады, в батарее управления которой я командовал отделением радиосвязи последние пять лет службы, в звании старшины. Демобилизовался я в октябре 1950 г. И приехал в Нижний Новгород. Но это уже другая история.

 

 

 

2.4 Мои воспоминания

Июль 1942 года – май 1945 года, Сталинград – Вена. Таков мой фронтовой путь. Юго-Западный, 3-й Украинский, Южная группа советских войск на территории Балканских стран (Румыния,  Болгария, Югославия, Венгрия, Австрия).

     В армию пошла после окончания Горьковского института иностранных языков в 1942 году. Из института по призыву комсомола ушли на фронт более 60 человек во главе с ректором и комсоргом. Не все вернулись. Мне посчастливилось. Ни контузий, ни ранений не имею.

     В октябре 1942 года нас, несколько десятков девушек - горьковчанок, привезли во Владимирскую область в расположение воинской части для прохождения краткосрочных курсов. Это была военная школа-казарма в лесу, солдатское обмундирование, винтовка, противогаз. Жизнь по воинскому уставу без скидок на наш пол. Подъем, одевание в течение 2 минут, что было самым тяжелым на первых порах. Хитрили, ложились в белье. Надевание сапог с портянками. А наматывание портянок – это целая наука. Научились, привыкли. Затем зарядка в одних гимнастерках,  бег  в  лесу.  Завтрак – и в класс. Изучали разные рода оружия, Устав, мотоцикл. В поле были тактические занятия, стрельба по мишеням. В общем, стали солдатами, воинами.

    Недели через 2 погрузили нас в товарный поезд. Вагоны были оборудовали под теплушки. Устроены нары, посередине печка из бочки из-под горючего. На ней мы варили пищу, кипятили чай. Дневальные дежурили сутками, поддерживая огонь. Дали нам по почтовой открытке, велели сообщить домой, что «отбываю в N-направлении». И дорога, дорога много дней. Эшелон двигался, в основном, ночью. Днём бомбили немецкие самолёты. Из вагона мы бегали только к паровозу за водой. Станции были забиты воинскими эшелонами, солдатами. Уже второй год шла война. Нас обычно загоняли на дальние пути. В вагоне мы приняли воинскую присягу. Мне присвоили звание «сержант». Куда мы едем, нам не сообщили.

    Наконец, эшелон прибыл на ж/д станцию г.Калач на Дону. Город был разрушен. Поместили нас в помещение школы с выбитыми окнами. Дали соломенные матрасы.  Отдыхали на полу. Было уже холодно. Во дворе жгли костры. В районе Калача было большое скопление  войск, военной техники. Дома стояли пустые. Население было эвакуировано. Готовилось решительное наступление на Сталинград силами нескольких фронтов, в т. ч. нашего, Юго-Западного. Мы ждали отправки в какие-то участки службы. К 1942 году в наших войсках были уже большие потери. Такая битва, как Сталинградская, унесла огромное количество жизней наших солдат-мужчин. И вот в 1942 году началась мобилизация женщин на фронт. Мы заменили мужчин на многих постах военной службы.

    Я была назначена командиром отделения девушек, начальником КПП на участок военно-автомобильной дороги Калач-Сталинград. Дорога эта была военной частью ВАД – 24. Обслуживалась инженерными войсками (ремонт разрушенных дорог, мостов, наведение понтонов и т.д.). Дорога, как основная артерия на фронт, постоянно обстреливалась вражескими самолётами. А движение по ней не прерывалось ни днём, ни ночью. Войска подтягивались к занятому фашистами Сталинграду. Расположилось наше отделение в отдельной  пустой хате без печки. Поставили топчаны, печку. Дали пилу, топор. Дрова мы должны были заготовить сами. Разбирали рядом стоящий сарай, пилили, кололи. За питанием ходили с вёдрами, котелками на полевую кухню в г.Калач по мосту через р.Дон. Мост этот упоминается в истории войны. Знаменит тем, что остался цел. Через него шли немецкие войска, потом наши войска. Он охранялся обеими сторонами, а значит, вокруг него шел постоянный бой. Обстрел с воздуха, стрельба из зенитных пушек с берега. Поэтому все вокруг было усеяно осколками снарядов, пулями, касками и много вражеских трупов. Их некому было убирать. Население из ближайших станиц было эвакуировано. Кругом была необозримая донская степь.  На первых порах было страшно ходить по мосту. Особенно, за ужином, но постепенно привыкали. Втягивались в солдатскую жизнь.  Жизнь  без  элементарных  удобств,  особенно, для женщин. Сейчас это трудно себе представить. В обязанности девушек-бойцов было проверять колонны машин, идущих по дороге. Колонны останавливали , требовали у начальника колонны документы, несли их на проверку диспетчеру. Выяснялись недоразумения. Весь транспорт мною регистрировался. Девушкам подчинялись. Они были вооружены винтовками. Некоторых шофёров-лихачей останавливали стрельбой по колёсам.

     Я, как командир отделения, проводила беседы на различные темы. Выпускали стенгазету «Боевой листок» с рисунками, стихами. Мне пригодилось мое педагогическое образование. Но военного опыта было еще мало. Военное дело изучалось на практике ежедневно, ежеминутно. Были и серьезные промахи. Одно наше мероприятие чуть не закончилось бедой.

     Недалеко в степи стоял брошенный немецкий танк. Мы решили посмотреть, что там внутри. Идти нужно было через поле, усеянное трупами подорвавшихся на минах домашних животных. Мы не знали, разминировано ли вообще это поле. Табличек, которые обычно оставляют саперы «Мин нет», не было. Пошли осторожно, надеясь на «авось». Дошли, залезли внутрь. Никого там не было. Мы набрали гильз от снарядов, из которых мы делали светильники, и много патронташей с  трассирующими пулями. Эти пули в полете образовывали разноцветный пунктир, очень красивый. И вот, возвратившись в наше расположение, вечерком в темноте устроили стрельбу. Это был настоящий фейерверк. Вдруг послышался треск  мотоциклов. Приехала группа наших офицеров из Калача. Всем нам влетело «по первое число», особенно мне как начальнику. Фейерверк наш мог послужить сигнализацией для разведки противника, так нам объяснили.

     В феврале 1943 года Сталинград был освобожден нашей армией силами 5-и фронтов. В марте 1943 года я была награждена Военным советом Юго-Западного фронта медалью «За боевые заслуги».  Еще до освобождения Сталинграда я была отозвана с КПП в политотдел дивизии. Мне было присвоено первое офицерское звание «младший лейтенант». Работа была разнообразная. Фронт шел по Украине и совместно с другими украинскими фронтами освобождал станицы и города. Мы двигались по совершенно разрушенным селениям, население было лишено какой-либо информации. Радио не работало. Приемники у населения были конфискованы. Одной из наших обязанностей было информирование населения о происходящем на фронтах. Мы принимали во время ночных дежурств по особой связи сводки Совинформбюро и распространяли их среди населения. Однажды в мое дежурство передали сообщение о взятии нашими войсками г.Киева. Текст читали очень медленно по слогам, чтобы успели принимающие его записать. Мне казалось, что я тщательно записала все. Рано утром связной понес его на проверку начальнику политотдела. Далее его должна была напечатать наша машинистка и солдаты расклеивали в городе.  Не успела я сдать дежурство, является разгневанный начальник и начался разнос. Оказывается, я пропустила слово «штурм». Киев был взят штурмом в результате ожесточенных боев. Для операции освобождения это очень важно. Вот так постигалась военная наука.

     К сентябрю 1944 года наш фронт подошел к Западным границам нашей Родины. Произошло освобождение Молдавии, Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Австрии. Победа застала меня под Веной в г.Руст. Я уже служила в Политическом Управлении южной группы войск. Здесь пригодилось и мое знание двух языков, в особенности немецкого. Работали с трофейными документами фашистов. Демобилизовалась  в апреле 1946 года в Румынии. Имею звание старший лейтенант. Мне известны трагические судьбы моих однокурсниц, горьковчанок- фронтовичек. Например, Ольга Шигонцева и Анфиса Горбунова погибли в застенках гестапо в г.Пскове в 1942 году. Моя близкая подруга Анна Челнокова была тяжело ранена в Сталинграде, потеряла ногу. Екатерина Залесских работала в тылу немцев с рацией. Попала в плен. При освобождении концлагеря нашими войсками на Родину не вернулась. Боялась попасть в концлагерь здесь. Материалы о наших военных судьбах собраны в Музее трудовой и боевой славы Лингвистического Университета (бывшего Иняза).

     В армии мы быстро повзрослели. Воспитывался характер, дисциплина, ответственность, чувство долга, любовь к Родине. Все это сказалось и в гражданской жизни.

 

В.А.Калентьева

 

 

 

2.5 Военные будни 1942 г.

В 1942 г. 7.02. я пошла добровольцем в армию. Наша танковая бригада  № 36  формировалась  в  Копосово.  Ждали  танки  Т – 34  с Сормовского завода. В середине марта началась погрузка материальной части на платформы. Погрузили людей. Нас женщин было 7 человек: 5 человек - медсёстры и 2 человека – переводчицы – это я и моя подруга Сысоева Вера Ивановна.

Мы с ней вместе окончили институт иностранных языков и обе ушли добровольцами.

Так нас погрузили на открытую платформу, накрытую брезентом, мы и встать не можем в полный рост, во все щели дует, мы в кирзовых сапогах и солдатских шинелях. Утром кто-то догадался посмотреть, как мы? Это был ужас, нас вытаскивали полуживых, занесли нас в вагон – теплушку, где  топилась печурка. Еле отогрелись. Натирали какой-то мазью от обморожения. И уж на следующую ночь мы остались в этом телячьем вагоне, там уже было тепло. Ехали очень долго. Ехали на Юго – Западный фронт. Приехали в г. Купянск. Разгрузка. Подготовка к наступлению. В конце апреля – наступление.

Я была приписана к политотделу бригады, а Вера – к штабу. Мы находились на пригорке, внизу – река Северский Донец. За рекой немцы. Перед наступлением мне приходилось допрашивать пленных немцев. Они были не очень разговорчивые, гордые, надменные, уверенные в себе, но с такими и не церемонились. Стреляли. И вот наши танки стали переходить реку. Немцы – их расстреливать. С нашей стороны тоже обстрел, но всё очень скоро закончилось. По нашим танкам пошли немецкие. Они не прошли, тоже были расстреляны. Но остатки нашей бригады стали отходить на Восток. Было повсеместное отступление. После этого боя наша бригада перестала существовать, была расформирована по другим частям.

Глушкова Т.Н.

 

 

 

Н.В.Ефремов 1937 г.р.

2.6 Детство,опаленное войной.

Родился я 5 января 1937 года в селе Зыбино Орловской области, село расположено в 35 км северо-восточнее Орла. В семье было семеро детей. Я  рос пятым  ребенком. Жили бедно. Родители занимались сельским хозяйством. Местность наша – безлесная, изрезана глубокими балками и оврагами. В селе было 80 дворов, расположенных в четыре порядка. Хаты из саманного кирпича, крытые соломой, полы земляные. В хате была русская печь, которая отапливалась хворостом и соломой. Спали все, в основном, на печке и на полатях в запечье. Все мы от мала до велика трудились в огороде и в поле, помогая родителям.

Великую Отечественную войну я встретил в возрасте 4,5 лет. 3 октября 1941 года пал город Орел. А уже 15 октября в наше село нагрянули немцы. Это был передовой отряд, который занимался разведкой и отбором у населения скота и птицы. Они приехали на шести автомашинах. Мне запомнилось, что у нашего дома остановилась автомашина, у которой были передние колеса, а вместо задних колес – гусеницы. Автомашина была покрыта брезентом. Из кузова выпрыгнули 4 фашиста в серо-зеленых шинелях и в касках. Они бесцеремонно прошли в хату, все осмотрели, а затем зашли в скотный двор и забрали поросенка, овечек и теленка. Погрузив всю живность в кузов автомашины, они переехали к соседнему дому, также забрав животных, и уехали в сторону Орла.

В 20-х числах октября через наше село на Москву несколько дней шли немецкие войска на танках, автомашинах, мотоциклах. Если они входили в село к вечеру, то оставались на ночлег. Из хаты выгоняли всех, оставляя только хозяйку. Она им нужна была приготовить ужин, наносить в хату соломы для ночлега. Когда останавливались танковые войска, то они всю ночь моторы не глушили, а под танками жгли костры, чтобы масло в двигателе не замерзало.

Теперь, став взрослым, я прочитал много мемуаров, как советских военачальников, так и немецких генералов, и узнал, что танковыми частями немцев командовал Гудерман. Не сумев пройти на Москву из Орла по Симферопольскому шоссе, немцы решили обойти наши войска с востока. Поэтому наше село оказалось в центре событий. В декабре 1941 года в нашем селе разместилась немецкая военно-полевая комендатура и пост жандармерии. Назначили старосту и полицейских. Провели подушную перепись населения. В декабре установилась морозная и снежная зима. Немцы стали выгонять селян от мала до велика на расчистку дорог от снежных заносов. За невыход на работу немцы применяли репрессивные меры. Так, в январе подверглись публичной порке розгами две женщины нашего села. А в феврале того же 1942 года мою маму хотели расстрелять за то, что она не вышла на работу из-за серьезной болезни маленькой трехлетней сестренки, которая заболела дифтерией и лежала с температурой 40˚. Маму спас от расстрела староста, как-то убедив немцев, что она обязательно отработает пропущенный день.

Так в постоянном страхе мы прожили в оккупации до июля 1943 года, т.е. до начала Орловско-Курской битвы.

С весны 1942 года народ стали выгонять на рытье траншей и бомбоубежищ. Они сохранились и до сегодняшнего дня, только с годами, обсыпавшись, стали мелкие. В 1942 году немцы, потерпев поражение под Воронежем, отступили на запад и линия фронта переместилась к нашему селу. Немцы сразу ужесточили режим жизни селян. Категорически запрещалось ходить из села в село и взрослым, и детям, появляться на улице в ночное время. Над селом стали ежедневно происходить воздушные бои, в которых были сбиты шесть наших самолетов и два немецких. Наши летчики были расстреляны в воздухе, когда спускались на парашютах.

Жизнь стала еще более трудной. С наступлением весны питались, в основном, крапивой, лебедой, щавелем и другой травой. На зиму маме как-то удалось припрятать 3-4 мешка картошки, немного моркови, свеклы, капусты.

С началом Орловско-Курской битвы в июле 1943 года бои происходили на подступах к нашему селу. Наконец, 20 июля немцы, побросав много техники, отступили к Орлу.

После освобождения села стала понемногу налаживаться жизнь. Уже к осени начали обрабатывать заброшенную землю. У кого-то сохранился однолемешный плуг.  Несколько  женщин-соседок впряглись в него и тянули эту лямку. А я и такие, как я, ребята в возрасте 5-7 лет, придерживали плуг, чтобы он не упал. Иногда в кинохронике показывают такой фрагмент жизни. И в это время в моей памяти всплывает это невероятно трудное время, и слезы сами наворачиваются на глаза. До сих пор не могу понять, как нам удалось выжить. За время оккупации в нашей семье умерли две сестренки от болезней. Я тоже был на грани смерти.

Отец был на фронте. Своей жизнью я обязан и бесконечно благодарен моей маме и старшим сестрам. После окончания войны нам пришлось пережить не менее трудные годы голода, связанные с засухой, повсеместной разрухой, непосильными налогами.

 

 

Как-то незаметно подкрались годы, когда надо было идти в школу. В нашем селе в одном сохранившемся доме была открыта начальная школа, которую я и окончил в 1948 году. Надо было учиться дальше. Мама определила меня в Троицкую среднюю школу за 10 км от нашего села. Там я учился с 5-го по 10-й класс, ежедневно отмеряя по 20 км.

Окончив среднюю школу в 1954 году, я поступил в Орловский техникум железнодорожного транспорта. После техникума окончил Московский железнодорожный институт и был направлен на работу на Горьковскую железную дорогу. С 1960-го года стал работать в г.Горьком. Нижегородская земля стала моей второй родиной. Здесь я прошел большую трудовую и жизненную школу. Работая на ответственных должностях на Горьковской железной дороге, в областном совете профсоюзов, в отделе транспорта и связи Областного комитета КПСС, я делал все от меня зависящее для развития транспортной системы области, улучшения снабжения предприятий и организаций сырьем, вывоза с них готовой продукции. За добросовестный труд награжден орденом «Знак Почета», медалями «За трудовое отличие», «Ветеран труда», «Ветеран профсоюзного движения России», другими знаками отличия, Почетными грамотами, ценными подарками, денежными премиями. Министром путей сообщения СССР награжден высшей отраслевой наградой – знаком «Почетному железнодорожнику».  За вклад в развитие и совершенствование работы Горьковской магистрали мне присвоено звание «Почетный работник Горьковской железной дороги».

Здесь на Нижегородской земле я встретил и полюбил замечательную  девушку  Петрову  Зою  Ивановну.  В 1960 году  мы поженились. У нас родились дочка и сын. Они получили высшее образование. Живут и работают в Нижнем Новгороде. Мы привили им с детства уважение к труду, любовь к своей профессии и к нашей Нижегородской земле. Теперь и у них есть дети и рождаются внуки, которым они передают наши семейные традиции. Мы с женой прожили в любви и согласии 48 лет. К нашему безутешному горю, жена после тяжелой продолжительной болезни умерла в июле 2008 года. Вот уже несколько лет я состою в Обществе старых нижегородцев и очень рад общению с членами общества.

 

   2.7 Дан приказ ему на запад…..

 

 

Лебедев М.А. с первых дней войны ушел добровольцем, рядовым на фронт. Был ранен осколком мины и с сентября по октябрь 1941 г. находился на лечении в госпитале № 1070.

… Летом 1942 г. Ст. Лейтенант Лебедев М.А. был направлен в тыл врага на территорию западной части Калининской области (в ее довоенных границах) для создания партизанского отряда.

По воспоминаниям боевых товарищей деда и детским воспоминаниям нашего отца Лебедева Юрия Михайловича (о нескольких скупых рассказах) о Великой войне и фронте, которые он – мальчишка вытребовал у отца – боевого офицера, только что вернувшегося с фронта, мы смогли узнать, что Лебедев М.А. вместе с небольшой группой энергичных и мужественных людей смело появился в населенных пунктах Идрицкого, Себежского и Невельского районов Калининской области, в Белорусских деревнях, занятых фашистами. Везде находились смелые люди, желающие  присоединиться к этой группе. Так образовался отряд. Эта группа проводила  также и мобилизационную работу. Будучи уполномоченным органами советской власти, они призвали на военную службу тех, кто  в силу различных обстоятельств не попал в Красную армию, в первые недели войны. К ним присоединялись красноармейцы, отбившиеся от своих частей при выходе из окружения. «выполняем функции райвоенкоматов» - полушутя, полусерьёзно говорил Лебедев партизану пулемётчику Вале Ершову, сопровождавшему его в таких походах» (Варкасов н.М. «Дымные зори»)

В округе действовали каратели. В таких условиях уход в партизаны одного из членов семьи подвергал смертельной опасности всех оставшихся. И всё же группа Лебедева медленно, но верно росла. У каждого, кто в неё вливался был свой счёт к оккупантам.

. . . Так в тяжелейших условиях, буквально под носом у врага, 8 июля 1942 года была создана четвёртая бригада «За Сталина», состоявшая из трёх с лишним сотен человек. У них имелся один пулемёт, два автомата и двадцать винтовок.

От провокатора немцы узнали об отряде. На марше по открытой местности практически безоружных людей стали настигать каратели. Командир ст. Лейтенант Лебедев М.А. прикрыл единственным пулемётом колонну партизан, сумевших скрыться в лесу. Ранен был только командир.

Началась жизнь в лесу. По рации в Центр были переданы необходимые сведения, а так же сведения о потребности в оружии, боеприпасах, что и было доставлено самолётом.

Четвёртая бригада «За Сталина» под командованием ст. лейтенанта Лебедева М.А. вела бои не только самостоятельно, но и во взаимодействии с другими бригадами.

«. . . В областном партийном архиве хранятся пожелтевшие от времени оперативные сводки, направленные  в то время в обком партии. . . В сводке от 22 октября 1942 года сообщается, что партизаны Калининского фронта успешно громят карательные отряды и гарнизоны противника: партизанские бригады Лебедева, Павлова, Гаврилова, Рындина, взаимодействуя, провели 21 бой с регулярными немецкими частями, разгромили 9 вражеских гарнизонов и 5 волостных управлений, уничтожать живую силу и технику противника. Кроме того, с 16 по 25 октября было разгромлено ещё 8 вражеских гарнизонов, пущено под откос 9 воинских эшелонов, разбито 48 вагонов с боеприпасами, 57 вагонов с живой силой, 15 платформ с автомашинами.

Возросшая боевая мощь калининских партизан и активная поддержка их населением позволили создать в тылу врага «Партизанский край», над территорией которого реял красный флаг…» («Как прежде в строю» газета «Калининская правда» от 3 октября 1982 года).

Вот конкретный случай:  22 октября 1942 года под Себежем четвертая бригада «За Сталина» сорвала очередную карательную экспедицию фашистов, направленную на подавление партизанского движения в Белоруссии. Партизаны нанесли большой урон живой силе врага. Следующую подобную операцию немцы смогли организовать лишь в феврале 1943 г. – пишет участник тех событий партизан Щучкин В.А.

Бригада также понесла большие потери и была отозвана на Большую Землю.

Комбригу Лебедеву М.А. удалось перевести людей через линию фронта. «Фашисты обнаружили партизан, когда хвост колонны уже втягивался в лес нейтральной зоны. Огонь открыли неистовый, но беспорядочный. Потерь бригада не понесла.» (Н.М.Вараксов «Дымные зори»).

После переформирования и вооружения бригаде комбрига Лебедева М.А. был присвоен № 10. Приказом по опергруппе войсковой части № 00128 от 29.11.42 г. «Об утверждении названия партизанской бригаде № 10» ей было присвоено название «На Запад» за подписью Нач.Опергруппы, батальонного комиссара Кривошеева.

В ночь с 15 на 16 декабря 1942 года бригада начала свой обратный путь в тыл врага. «…358 вооруженных человек с большим грузом за плечами приблизилось к Сеннице. Озеро зловеще темнело. Справа где-то отрывисто стучал пулемет. Никогда не забудется эта ночь! Двигались гуськом, молча, без команд. Замирали, когда в небе растекался дрожащий свет ракет, и вслед им пронзала мглистый воздух трасса пуль. А студеная вода просачивалась в обувь. Многие падали, и тогда нательное белье превращалось в ледяной компресс. … Начальник гарнизона деревни Поровницы, расположенной на берегу озера, узнав позже об этом переходе, приказал расстрелять часовых.» Бригада «На Запад» развернула боевые действия в первые дни 1943 года. Район ей достался не из легких – самый западный в Калининской области – Красногородский. Междуречье. Это вблизи шоссе Ленинград-Витебск-Киев, где под шоссе протекают две реки – Исса и Синяя,  район на большом протяжении прилегает к Латвии, на границах которой гитлеровцы совместно с пособниками из лагеря буржуазных националистов устроили кордон с большим количеством гарнизонов. Бригаде предстояло «оседлать» дороги, ведущие в Латвию и к стратегически важнейшей коммуникации – Ленинградскому шоссе. В те дни войска Ленинградского и Волховского фронтов вместе с моряками Краснознаменного Балтийского флота готовили операцию «Искра». Главным результатом ее стал прорыв блокады города Ленинграда, продолжавшейся 900 дней. В этот успех внесли вклад и калининские партизаны. Они активизировали боевые действия, хотя и далеко от Ленинграда, зато у важнейших дорог к нему. «Глухой осенью 1942 года в тылах фашистских армий группы «Север» рейдовал 1-й корпус калининских партизан. Он нанес удары по важнейшим коммуникациям и гарнизонам врага, отвлек на себя значительные силы фашистов.» (Н.М.Вараксов «Дымные зори».)

В одном из крупных боев бригады «На Запад» в марте 1943 года комбриг Лебедев М.А. был тяжело контужен. По решению подпольного Красногородского райкома партии командование бригадой принял Вараксов Николай Михайлович...

. . . Бригада «На Запад» успешно громила врага до 20 июня 1944 года, когда партизанские бригады Калининского фронта были расформированы и вошли в состав Красной Армии. Из бригады «На Запад» в ряды Красной Армии перешло 423 партизана, что составило почти 60 процентов личного состава» (Н.М.Вараксов «Дымные зори».)

Комбригу Лебедеву М.А. приказом № 0236 от 06 марта 1943 года по Первому Прибалтийскому фронту было присвоено звание – капитан.

После госпиталя с 20 мая 1943 года Лебедев М.А. был направлен в Калининский штаб партизанского движения в  г. Торопец.

За боевые  заслуги  Лебедев  М.А.  приказом  по  войскам Калининского фронта № 0347 от 04 апреля 1943 года награжден Орденом «Красное знамя» № 40981.

Приказом № 0559 от 19 февраля 1944 г. Лебедеву М.А. было присвоено звание майора.

После демобилизации из РККА по состоянию здоровья 20 декабря 1944 года дед вернулся на Автозавод.

Эти отрывочные сведения мы получили из некролога (1945 г.), вырезки из газеты «Калининская правда» от 3 октября 1982 г., книги Вараксова Н.М. «Дымные Зори», издательство Московский рабочий 1982 г., с предисловием бывшего начальника штаба партизанского движения Калининской области С.Соколова, а также из писем участника и свидетеля этих событий партизана Щучкина В.А., написанных нашей бабушке Лебедевой Екатерине Ивановне.

Деда Михаила Арсеньевича мы, внуки, уже не застали. Он умер в госпитале 12 мая 1945 года, через три дня после объявления Победы. Папа говорил, что дед в тот день успел попрощаться с семьей – дети с матерью пришли в госпиталь по просьбе самого Михаила Арсеньевича. Поговорив с женой и детьми, он отправил их домой, а через несколько часов его не стало.

Участник  Первой империалистической войны (имел Георгиевский крест), разведчик в рядах Красной Армии во время Гражданской войны, активный участник в строительстве нового советского строя, участник организованного партизанского движения в Великой Отечественной войне – он очень редко бывал дома и ничего не рассказывал о своей жизни и работе – не мог, а, возможно, и не имел права. Поэтому нет семейных преданий, нет личных воспоминаний и рассказов о его активной и яркой жизни.

Но даже то немногое, о чем мы знаем, дает нам повод гордиться нашим дедом и прадедом – Лебедевым Михаилом Арсеньевичем.

От имени шести внуков и шести правнуков –

Лебедевы Мария Юрьевна и Ольга Юрьевна