[96]

 

Как историка Г. С. Зайделя сегодня едва ли знают даже специалисты. Наиболее крупная его работа «Очерки по истории Второго Интернационала (1881-1914)», вышедшая в 1930 г. в Ленинграде, хотя и представляла в то время определенный интерес для советского читателя, но на какие-либо открытия явно не претендовала. Приходится признать, что причиной, по которой деканом созданного в мае 1934 г. исторического факультета ЛГУ стал именно он, явилось его высокое положение в тогдашней иерархии так называемых «партийных» историков Ленинграда — директор института истории Ленинградского Отделения Коммунистической Академии (ЛОКА).

Административная и научная карьера Г. С. Зайделя вполне типична для тех лет. Родился он 15 июня 1893 г. на Украине в г. Белая Церковь в многодетной (9 детей) семье школьного учителя. После окончания в 1913 г. гимназии учился на историко-филологическом факультете Киевского университета, однако закончил ли его — неизвестно. В 1916 г. был мобилизован в армию. Февральскую революцию 1917 г. встретил в Петрограде солдатом 170-го пехотного полка, после чего вернулся в Киев. Еще в 1913 г. вступил в еврейский Бунд и состоял в нем до 1917 г. В феврале 1917 г. вступил в РКП(б). После захвата города красными был выдвинут на должность «народного следователя» киевского губревтрибунала, приняв таким образом участие в развязанном здесь большевиками красном терроре. 18 августа 1919 г. красные вынуждены были оставить Киев. Покинул его и Г. С. Зайдель. Однако уже через неделю мы видим его в должности следователя Московского губревтрибунала,

[97]

 

в которой он и пробыл до мая 1920 г., когда был назначен исполняющим обязанности заведующего Юридическим отделом Крымского ревкома. Однако уже в мае 1920 г. он получает новое назначение заведующего юридическим отделом Подольского губревкома на Украине. Последняя его должность — заведующий агитпропом Подольского губкома КПБ(У) в Виннице.

В ноябре 1922 г. Г. С. Зайдель получает направление в Институт красной профессуры (ИКП) в Москве. Окончив его в 1925 г., уезжает в научную командировку в Германию и во Францию, по возвращении из которбй решением ЦК ВКП(б) направлен в Ленинград. Здесь его сразу же выдвинули на должность профессора Военно-политической Академии им. Толмачева и ответственного секретаря секции научных работников Ленинграда и области. Здесь же 7 июня 1927 г. он был серьезно ранен во время взрыва бомбы в Партклубе, в результате чего почти полтора года проходил на костылях, потеряв при этом почти все зубы. Вершиной карьеры Г. С. Зайделя стало назначение его в 1929 г. председателем коллегии секции истории ЛОКА. С ноября 1930 г. Г. С. Зайдель уже директор института истории, член президиума и заместитель председателя ЛОКА.

В 1931 г. Г. С. Зайдель выступил организатором совместного заседания института истории Комакадемии и Ленинградского общества историков-марксистов, проходившего в Ленинграде с 29 января по 16 февраля. Основной доклад, который сделал здесь Г. С. Зайдель, назывался «Тарле как историк» и был посвящен разоблачению «вредительства Тарле и его друзей на историческом фронте». Впрочем, Г. С. Зайделя понять было можно. Дело в том, что еще в 1923 г. он имел неосторожность проголосовать не за резолюцию ЦК, а за так называемую «буферную» резолюцию К. Б. Радека, вследствие чего в 1924 г. был исключен из партии и лишь благодаря вмешательству ЦКК был восстановлен в ней. Несомненно, что именно эта несколько подмоченная репутация Г. С. Зайделя как бывшего оппозиционера собственно и предопределила то неистовство, с которым он обрушился в своем докладе на буржуазную историографию в лице Е. В. Тарле, С. Ф. Платонова и их учеников. Много сил потребовали от Г. С. Зайделя новые обязанности в связи с назначением в конце мая 1934 г. заведующим кафедрой истории Нового времени и деканом исторического факультета ЛГУ. И хотя в должности этой он пробыл всего 6 месяцев, нельзя не признать, что научно-организационное становление факультета проходило под его руководством.

Убийство С. М. Кирова 1 декабря 1934 г. положило конец карьере Г. С. Зайделя. Показательно в этом отношении его выступление на Объединенном собрании парторганизации ЛОКА, ИПК, ГАИМКа и Инстинута истории партии 23 декабря 1923 г. с весьма примечательной повесткой дня «О зиновьевской контрреволюционной группе». «Мы все несем ответственность, — заявил здесь Г. С. Зайдель. — Скрыться за общей ответственностью никому не удастся... Самую большую ответственность несут люди, которые в той или иной степени были в оппозиции. Партия имеет право нам не верить, взять нас под священное подозрение. Я, к несчастью, колебался в 23 г..... Если меня завтра пошлют на низовую работу, я буду считать, что это правильно».

10 января 1935 г. Г. С. Зайдель был снят с должности директора института истории ЛОКА, а 11 февраля и вовсе уволен из него. 16 января 1935 г. партийная организация ЛОКА исключает его из партии. 21 января это решение было утверждено Смольнинским РКП(б). Опасаясь ареста, Г. С. Зайдель отправляет 8 февраля 1935 г. в КПК ЛК ВКП(б) заявление. «С великой партией Ленина-Сталина, — пи-

 

[98]

 

шет он здесь, — с Советской властью, с пролетарской революцией я связан кровью... Жизнь вне партии для меня это пытка и ужас. Я заслужил суровое наказание, но оставьте меня в рядах партии».

В партии Г. С. Зайделя не оставили. Более того, 15 апреля 1935 г. он был арестован. Однако, согласно постановлению НКВД, 22 мая 1935 г. его все же освободили с предписанием о немедленном выезде в ссылку в Саратов. Вместе с ним туда же направились его жена Гита Леонтьевна Фридгут (Зайдель) и сын Лева, одиннадцати лет. Здесь 1 сентября 1935 г. Г. С. Зайдель приступил к преподавательской деятельности в качестве профессора кафедры истории Нового времени Саратовского пединститута. Но проработать здесь ему довелось недолго. 5 мая 1936 г. он был вновь арестован и доставлен в Ленинград.

Предъявленное обвинение было типичным для того времени: руководство «троцкистско-зиновьевской террористической организацией, совершившей 1 декабря 1934 г. злодейское убийство С. М. Кирова и подготовлявшей при помощи агентов фашистской германской тайной полиции (гестапо) террористические акты в отношении других руководителей ВКП(б) и советской власти, а так же личное участие в подготовке покушения на тов. Кирова». В ходе изнурительных допросов Г. С. Зайдель быстро «сломался» и, пойдя на поводу у следствия, оговорил не только себя, но и ряд своих коллег и друзей. В ходе закрытого судебного заседания выездной сессии Военной Коллегии Верховного Суда СССР 11 мая 1937 г. Г. С. Зайдель «вину» свою полностью признал и данные в ходе следствия показания подтвердил. В своем последнем слове, стремясь избежать высшей меры наказания, просил о снисхождении, но безуспешно, и в тот же день 11 мая 1937 г. был расстрелян.