В Городецком краеведческом музее хранится фотография, на которой изображен благочестивого вида пятидесятилетний мужчина с окладистой бородой. Внизу интригующе-пояснительная надпись: «крестьянин-археолог Петр Данилович Дружкин» и перечислены места его курганных раскопок.

Удивительная судьба этого человека, которого по праву можно назвать первым нижегородским археологом. Хотя спорадические раскопки на нижегородской земле проводились и ранее П.И. Мельниковым, Л.В. Далем, А.С. Гациским, В.Н. Майновым, но, по мнению Московского археологического общества, П.Д. Дружкину «принадлежит почин в систематической раскопке нижегородских курганов»[1].

Крестьянин Петр Данилович Дружкин родился 25 июня 1836 года в деревне Соромово (Сормово) Балахнинского уезда Нижегородской губернии. Впоследствии он переехал в Городец и до конца своей жизни проживал в нем, время от времени покидая село по своим торговым или ученым занятиям.

Древнее поселение, местные предания и легенды, весьма частые находки городчанами многочисленных старинных предметов, привлекли внимание любознательного крестьянина и постепенно развили у него страсть к  собиранию древностей, которыми он начал заниматься с начала 60-х годов прошлого столетия[2].

Надо отметить, что в то время кладоискательная лихорадка захлестнула многие губернии России, что вынудило министра внутренних дел в ноябре 1866 года издать для гражданских губернаторов специальный по этому поводу указ.

По всей видимости и наш герой занялся подобным «промыслом»: он находил сам и приобретал у местного населения предметы старины. Постепенно их скопилось достаточно для того, чтобы повести небольшую антикварную торговлю; первоначально в Городце, а затем в губернском центре и на Нижегородской ярмарке. Видели его торгующим и в других местах нижегородской земли, к примеру, в Лыскове и Павлове.

На Всероссийском торжище неожиданный случай заронил в нём археологическую искру, возгоревшую впоследствии во все пожирающий исследовательский пламень. Произошло это вот так. В один из торговых летних дней 1875 года к Дружкину подошел знакомый крестьянин из деревни Абрамовой (что под Плесом), некто Феофан Ипатыч, и глядя на собрания старины, промолвил, что он нашел на полевом бугорке старинную вещь, похожую на клеточку.

Дружкин тотчас же встрепенулся («… я охотник до таких вещей, ты бы так мне удружил», вспоминал потом антиквар) и уговорил приятеля привезти находку на будущую  ярмарку.

И действительно, в 1876 году костромич выполнил свое обещание и привез «старьевщику» найденную вещь. «Я тут догадался, что эта вещь из кургана», писал мемуарист[3].

Из той короткой фразы можно предположить, что Дружкин уже был знаком с курганными «кладами» ранее, иначе бы он не мог сразу сделать столь решительный вывод.

С этого времени у Петра Даниловича зародилось страстное желание заняться этой отраслью археологии, которую известный в то время исследователь курганов Л.К. Ивановский любовно называл «гробокопательством».

Почти что сорокалетний мужчина, как мальчик, загорелся идеей, которая не давала ему покоя покопаться самому в таинственных курганах. Несправедливо было бы сказать, что только нажива влекла в данном случае Дружкина, хотя торговля стариной и в дальнейшем, по-видимому, оставалась основным видом его существования. У Петра Даниловича обнаружилась исследовательская жилка: он желал вести раскопки сообразуясь с наукой.

Через своего нижегородского приятеля И.В. Брызгалова – прекрасного знатока местной истории, рукописных и старопечатных книг и русских старинных вещей – он стремился познакомиться с учеными людьми, которые наставили бы его на путь истинный. Через него городчанин вышел на секретаря Нижегородского статистического комитета А.С. Гациского, который активно собирал вокруг себя и издаваемого под его редакцией «Нижегородского сборника» всех ревнителей местной старины.

Александр Серафимович, человек стремившийся к просветительству, вполне естественно не мог не оказать услугу любознательному крестьянину. Как он сам потом писал: «я постарался быть Петру Даниловичу полезным, насколько мог, т.е. посвятил его в «тайну» курганных раскопок, поскольку сам был в них посвящен»[4].

Гациский также снабдил антиквара брошюрой А.А. Гатцука, а по сути инструкцией для производства археологических раскопок, которая была составлена по поручению Третьего археологического съезда  1874 году.

Дружкину предстоял неизведанный путь и потому вполне естественно, он не без колебаний и внутренних сомнений готовился к нему. Он долго думал, отправиться ли ему на раскопки кургана в Костромскую губернию к старому знакомому или нет.

Но все же желание принести науке пользу побороли все сомнения. Заняв у какого-то Городецкого мужичка денег, Дружкин отправился в дорогу и 24 июня 1877 года добрался до д. Абрамовой.

Через два дня он принялся за раскопку кургана. Местные жители с подозрением косились на пришельца и не столько потому, что он нарушил покой погребённого, сколько им захотелось за раскоп на их земле получить от чужака своеобразный магарыч. Видя, что никакого прока от любителя старины нет, миряне в отместку сдали его в волостное правление. Старшина посадил арестанта в «казематку», в которой была «такая темнота, что только щелочка меньше двух перстов; зловоние, сырость, даже дух занимается», описывал место своего заточения Дружкин. В таком положении несчастный провел ночь. О чем он только не передумал. В пересказе всё это блекнет, а потому представлю образчик невеселых дум археолога, выраженные им потом письменно колоритным и живым великорусским языком. «А поутру 28 июня, - вспоминал Дружкин, - так приняла лихорадка и трясла часа два. Господи, владыко милосердный! Ведь я стараюсь не только для себя, но для ученых людей, да и сам от них научусь доброму делу. Мужик изрыл и вспахал – и то ничего, а я из любопытства и исследовал, по крайней мере просвещенным  ученым людям объяснил. Кажись бы за мои труды не такое воздаяние нужно. Так не тиранят самых злых преступников, а ведь я не злонамеренник какой-нибудь, а изыскиваю чего-нибудь редкостного доставить науке. Каково то мне было молодчику, кажись во весь век не забуду, куда меня завлекла археологическая охота к науке»[5].

Поутру Дружкина направили к становому приставу, а тот в уездное полицейское управление. Как преступника вели бедолагу с десятским от одной деревни к другой. 29 июня он был доставлен по назначению, а на следующий день потребован к исправнику, который вскоре отпустил горемыку.

В приключениях начинающего археолога не помогли даже рекомендательные письма А.С. Гациского, написанные им от имени Нижегородского статистического комитета к властям Костромского уезда.

В назидание на будущее другим любителям-археологам, Гациский попросил  крестьянина описать свои первые археологические опыты, которые были отвезены на археологический съезд и опубликованы в трудах последнего под названием «Похождения крестьянина-археолога П.Д. Дружкина (извлечения из его записок)». Кроме того, на выставку съезда Гациским было представлено 17 археологических предметов, найденных Дружкиным в первой экспедиции.

Злоключения неудачного археологического опыта не отбили у Дружкина интереса к дальнейшим раскопкам.

В 1877 году Гациский был избран Комитетом антропологической выставки своим уполномоченным по Нижегородской губернии. В его задачу входили и проведение археологических раскопок. Однако прямые служебные обязанности и неудачно складывающиеся взаимоотношения с местным губернским начальством, не позволяли взять ему на себя непосредственно археологические изыскания. Он рекомендует Дружкина, предварительно переговорив об этом во время личной встречи с председателем Комитета профессором А.П. Богдановым, произвести в Нижегородской губернии археологические раскопки. Учитывая предыдущий печальный опыт, Гациский просил Комитет в случае согласия с его предложением, выслать на имя П.Д. Дружкина Открытый лист на производство раскопок.

Одновременно с этим, Гациский просил также выслать для археолога новейшие инструкции по археологическим раскопкам. «Хотя Петр Данилович, - писал Гациский, - уже имеет некоторую опытность в деле, но быть может не в достаточной степени»[6].

Корреспондент оговаривал и денежные вопросы, предлагая выдавать за раскоп каждого кургана пять рублей (кроме транспортных и иных расходов), если в нем были найдены предметы и два – если нет. Все обнаруженные древности Дружкин обязан был представить уполномоченному, который отсылал их в Комитет.

Члены Комитета в заседании 1877 года определили выдать Дружкину от имени своего требуемый Открытый лист.

В то же год городецкий археолог занялся раскопками четырех курганов по реке Сундовик при деревне Баранниковой (в шести верстах от Лыскова), столько же на реке Пьянее (вблизи сел Суродеева и Наумова, деревни Чембасовой Княгининского уезда) и шести курганов, так называемых «Пановых бугров» при деревне Гороховой, что неподалеку от Городца.

Сохранился отчет-записка Дружкина об этом археологическом сезоне, посланный А.С. Гациским Комитету. Отправляя, Гациский неприминул обратить внимание членов научного сообщества на необычную форму изложения записки, имеющей скорее «летописный характер», чем научный. Хотя она, «с первого раза и покажется трудночитаемой», но представляет «некоторую прелесть, если вчитаться в нее», сообщал корреспондент[7].

Из отчета видно, что археолог-любитель отправился на реку Сундовик 21 сентября. «По преданию, - отмечает исследователь, - курганы возведены войсками для защиты при сражениях». Считая это весьма вероятным, он исходил из того, что три малых кургана находятся против большого и что у местного крестьянина сохранилась, передаваемая из рода в род, найденная здесь боевая стрела. На вероятность битвы указывало и то, что при хозяйственных работах местные жители находили много человеческих костей и черепов. Да и само название поселения «Баранниково» археолог выводит из слова «брань».

В результате произведенных раскопок и анализа найденных предметов, Дружкин сделал вывод, что курган «сторожевой», а обилие обнаруженных в нем скелетов связано с кладбищем или неприятельским набегом.

1 октября Дружкин начал археологическую разведку при реке Пьянее, а 25 октября на «Панских буграх» в Городецкой волости.

В отчете археолог скрупулезно перечислял находки, делая предположения о курганах, согласуя свои выводы с местными поверьями и сказаниями[8].

С целью соблюдения существующего законоположения, 2 сентября 1877 года Гациский обратился в археологическое общество о выдаче Дружкину нового Открытого листа на археологические изыскания в Городце. Ответ был благоприятный. В письме на имя Гациского, Комитет надеялся, что последний  не откажет «руководить его (Дружкина – Ю.Г.) занятиям» по археологическим раскопкам и только при таких условиях Комитет мог бы быть уверенным «в успешном исполнении поручения»[9].

Пока шла переписка, Дружкин проявлял беспокойство по поводу незаконных кладоискательных действий городчан. Вот что он писал Гацискому по этому поводу: «Александр Серафимович, что прикажете делать на щет раскопов, мужики кладов ищут  и копают губят безтолку, а вы мне неприсоветовали уведомить поскорее»[10].

Раскопки в Городце археолог продолжил в июне следующего года. Вот образчик одной его любопытной эпистолы, относящейся как раз к тому времени. «Милостивый государь, Александр Серафимович. Получил от вас 15 рублей 6 июня. И раскопку зделал близ Городца. Начата – 2 июня, а раскопал 6 июня 1 курган с замечательными предметами, но только наводит на сумнение горшок глиняный с уголями и покрыт тоже глиняной покрышкой на подобье плошки. Потом на скелете оказался крест телесный. Прошу вашего совета продолжать ли эту раскопку. Я начал еще курган, а болье буду ожидать вашего ответу, а теперь уеду верст  десять или больше, там может быть интереснее, а здесь еще семь курганов. Вам нельзя ли прислать письмецо поскорее. Ваш слуга Петр Данилович Дружкин»[11].

В другом письме Дружкин сообщал о находке стрел с колчаном. В то же время он поторапливал Гациского начать исследования еще девяти городецких курганов, мотивируя тем, что «скоро будет сенокос, нужно будет рабочих, а их трудно будет добыть»[12].

За летний сезон 1878 г. он раскопал десять курганов, собрав многочисленный материал, отправленный в четырех ящиках в адрес Антропологической выставки. На заседании Комитета выставки 18 сентября 1878 года было постановлено: «Выразить благодарность А.С. Гацискому и просить его передать таковую же от имени Комитета П.Д. Дружкину»[13].

После этого, П.Д. Дружкину не удавалось заняться излюбленным делом четыре года и только в сентябре 1882 года он отправился на юг Нижегородского уезда. Здесь у деревни Малое Терюшева  им были раскопаны три кургана. «Содержание их оказалось настолько характерным и оригинальным», а «относительно богатое и разнообразное» содержимое захоронения позволило ему «с некоторым вероятием, признать их за могилы мордовских князей или начальников» XIV века[14].

Находки были показаны Гацискому, который посоветовал направить их лично к графу А.С. Уварову – председателю Московского археологического  общества. Дружкин со своими находками и рекомендательным письмом от Гациского проехал в Москву и передал графу «остатки курганной старины» и был им «щедро за них вознагражден»[15].

Описания же раскопок были представлены Московскому археологическому обществу. На одном из заседаний, Д.Н. Анучин познакомил членов общества с «содержанием этой любопытной записки, разъяснив значение сообщенных в ней фактов для суждения о быте и похоронных обрядах мордвы»[16].

По просьбе нижегородского помещика Демидова (по всей видимости Н.А. Демидов, автор «Исторического очерка Василь-Сурского уезда Нижегородской губернии». Н.Н. 1884 г. – Ю.Г.) в его имении археолог раскопал еще три кургана: один у деревни Быковки, другой на берегу реки Имзы и третий в деревне Сарайки. По преданию, последний курган был насыпан войсками Ивана Грозного во время его казанского похода.

Следующую археологическую разведку 1884 г.  Дружкин провел в Сергачском уезде, обследовав и описав несколько курганов. Как и в первое археологическое путешествие по Костромской губернии Дружкин встретил недоброжелательное отношение со стороны местных властей. К тому же испортилась погода и заболевший археолог вынужден был ни с чем покинуть уезд. В своих записках он сетовал на непонимание со стороны людей, дурную погоду и болезнь. «Не чаял и доехать, - писал он. Такую нужду кажись никогда не забуду… до чего меня археологическая охота доводит. Вот какое мое археологическое путешествие. Вот я и подумал про господина Миклух Маклая, как он находился у дикарей, в какой опасности находился, сколько, я думаю, здоровья он потерял».

Ко всему прочему, в апреле 1885 года Сергачский мировой судья обвинил археолога «в порчи большой дороги», оштрафовал его за это на пять рублей, с заменой тремя сутками ареста. Денег не было и Дружкин, рассуждая об этой напасти решил: с деньгами трудно, «а трое суток как-нибудь отсижу, - не три года», зато имеются на примете курганы и когда-нибудь он их раскопает и будет на его улице праздник – «надо терпеть». Все же, вспоминая очевидно костромскую «казематку», Дружкин решил отделаться штрафом[17].

Последующие сведения об археологической деятельности   П.Д. Дружкина относятся к 1886 году. В июне указанного года Предварительный комитет по проведению VII  Археологического съезда в Ярославле предложил Гацискому «принять на себя наблюдения над работами по раскопке курганов» на месте битвы  1238 года с татарами на реке Сити[18].

Гациский, в виду занятости по службе, не мог на продолжительное время отлучится из Н.Новгорода. поэтому он предложил П.Д. Дружкину, который, по его характеристики, благодаря археологическим раскопкам, «приобрел в этом очень большую опытность»[19].

В конце лета А.С Гациский с П.Д. Дружкиным выезжал к истокам р. Сити. Первый вскоре вернулся в Нижний, а второй исследовал берега реки вниз по течению, раскапывая попадающиеся могильные насыпи.

От Комитета Гациский попросил подготовить им на археологические изыскания открытые листы и 200-300 рублей. Однако денег у Комитета не оказалось и было решено отложить запланированное до будущего года.

28 июня 1887 г. секретарь Предварительного комитета уведомил Гациского, что ему и Дружкину выдаются свидетельства и Открытые листы «с целью производства раскопок курганов по реке Сити, в пределах Ярославской губернии»[20].

К сожалению, я не обладаю какими-либо сведениями о том, проводились ли эти работы Дружкиным.

Ведя речь о жизненной стезе П.Д. Дружкина, необходимо несколько слов сказать о его взаимоотношениях с Нижегородской губернской архивной комиссией. Уже в третьем заседании комиссии, со времени ее образования, А.С. Гациский предложил выбрать в ее члены, наряду с другими известными нижегородскими и иногородними любителями старины (среди них, к примеру, В.О. Ключевский) и П.Д.Дружкина[21].

Со времени избрания Дружкина 4 марта 1888 г. членом НГУАК, его жизнь тесно была связана с деятельностью этого научного органа. Журналы заседаний НГУАК время от времени фиксируют имя Городецкого археолога как жертвователя книг, исторических документов и старинных вещей.

С председателем комиссии А.С. Гациским он делился слухами и новостями. К примеру, на заседании НГУАК ее председатель сообщал, о распространяемых между городецкими крестьянами слухов о кладах, якобы находящихся около Нижегородского кремлевского собора «в каменном подземном своде с железными дверями»[22].

Через полгода неутомимый археолог извещал НГУАК еще об одном каменном подземном своде, но уже в Городце. В журнале заседания архивной комиссии  в этой связи было записано: «Просить Дружкина продолжить свои изыскания»[23].

Последняя запись журнала заседания НГУАК о П.Д. Дружкине относится к 22 октября 1891 г., когда председатель комиссии А.С. Гациский предложил «почтить вставанием со своих мест память скончавшихся членов комиссии», среди которых был назван и Дружкин[24].

Последнее перед этим заседание комиссии состоялось 4 марта 1891 г., следовательно городецкий археолог скончался между мартом и октябрем этого года.

Биография П.Д. Дружкина является красноречивым примером благотворного воздействия науки (в данном случае археологии) на  любознательные и ищущие российские крестьянские души, которые под влиянием ее живительных сил, приобщались к исследовательским тайнам. Справедливо отметил А.С. Гациский, что «лицам, подобным П.Д. Дружкину нужно крайне дорожить» (они так сказать правые руки археологии, без которых она обойтись не может) .

 

 

размещено 22.03.2010

---