Нестеров И.В. Круг чтения русского средневекового человека. Ч. I. «Сказание о письменах» черноризца Храбра (13.08 Kb)
Предисловие
Для начала несколько слов о том, по каким источникам можно судить о круге чтения человека средневековья. Печатный станок в России заработал лишь ближе к концу интересующего нас периода – со второй половины 16 века. И потому передача знаний осуществлялась только руками писцов. Что читал русский человек, мы знаем из содержания рукописных книг (археографы зовут этот раздел «составом книги»). Можно определить также, насколько популярным было то или иное произведение. Чем больше оно было востребовано у читателей, тем чаще поступал на него заказ. Ведь писцы определяли содержание будущей книги не по интуиции – это делал рынок.
В рукописных книгах мы находим, как правило, не авторскую рукопись в первоначальном варианте (т. н. протограф), а рукописную копию, или даже копию с копии, сделанную другими людьми. Называется такая копия списком. Количество дошедших до нас списков сочинения – показатель интереса к нему.
Круг произведений, отобранных нами для публикации, количественно ограничен. Отбор этот сделан по признакам значимости произведения для книгочеев прошлого.
Русский материал публикуется в порядке хронологии, переводной – вместе с близкими по жанру произведениями русской литературы – например, в разделе «Жития».
Сегодня у нас состоится знакомство со «Сказанием о письменах» черноризца Храбра.
«Средневековый рейтинг» Храбра чрезвычайно высок – известно более сотни списков. Почему так? В небольшое по объему произведение (2–3 страницы рукописного текста) он – единственный из известных науке – сумел уместить поистине драгоценные свидетельства об истории славянского письма до Кирилла и о первоначальном составе кириллического алфавита.
О самом Храбре, кроме имени (возможно, имеющем характерологические черты), известно только то, что он был монахом (черноризец – носитель «черных риз», монашеских одежд). Информацию о годах жизни история не сохранила, но «Сказание…» писал он в конце 9 – начале 10 вв. (об этом – см. ниже).
Храбровский текст предлагаем вниманию пользователей в современной транскрипции. Названия букв, исключенных из нынешнего алфавита, а также перевод наиболее сложных для понимания слов и фраз, особо подчеркнутых, даются в скобках. Полностью сохраняется орфография найденного нами списка 17 века и заголовок, характерный для списков этой редакции. Текст публикуется по рукописи: Нижегородский государственный историко-архитектурный музей-заповедник. Рукописная книга КР 122 ГОМ 17683 л. 56–56б.
Сказание. Како состави святый Кирил Философ азбуку по языку словенскому, книги п(е)реведе от греческих на славенский язык.
Прежде убо словяне еще суще поганы (будучи язычниками) не имяху писмен, но чертами и нарезаными читаху и гадаху [1]. Крестивше же ся, нуждахуся римскими и греческими писмены писати словенскую речь без устроения (без надлежащего алфавитного порядка). Но како может ся словенский (по-славянски) писати добре (правильно) греческими писмены «Бог», или « живот» (жизнь), или « зело» (очень), или «церковь», или « чаяние» (ожидание), или «человек», или «широта», или «щедроты», или « уд» (орган тела), или «юность», или «язык», или «ядь» и ина, подобна сим (этим). И тако быша многа лета [2]. Потом ж(е) человеколюбец Бог, строя вся (делая всё) на пользу, и не оставляя человеческого рода без ума, но вся на разум приводя и спасение, помиловав род словенский, послав им святого Константина Философа, нарицаемого во мнишеском чину Кирила, мужа праведного и свята (называемого в монашеском чине Кириллом, человека праведного и святого), и сотвори(л) им (Кирилл) (…) (38) писмен (букв), ова убо по чину (некоторые по образцу) греческих писмен, ова же по словенстей речи. От перваго же на чен (чин) по греческий они убо «ал(ь)фа», сей же «аз»; а б в г д е з и (фита) i к л м н о (исправлено на «кси») о п р с т у ф х (пси) (омега), а четыре на десять (14) по словенскому языку, иже суть сия (которые есть следующие): б ж s ц ч ш (щ) ъ ы ь (ять) ю (юс большой) (я) [3]. Неции же глаголют, почто есть (некоторые говорят, зачем) (…) (38) писмен сотворил, может бо ся (можно) и мен(ь)ши того писати, яко же греци (как греки) (…) (24-мя) писмены пишут, не ведят известно, колицем пишут (не знают (те, кто говорят), сколькими (греки) пишут). Есть бо у них (24) писмен, но не наполняются теми книги и предложили суть двоегласных (и добавил (Кирилл) двоегласных – т. е. не имеющих аналогов в греческом) (…) (11), и в числах три: шестое и девять-десятое (19-е), и девятсотое, и соберется их (…) (38). Тем же тому подобной (подобный) в той же образ сотвори(л) святый Кирил (…) (38) писмен. Суть неции глаголюще, чему словенская писмена, ни бо тех Бог сотвори (некоторые говорят – к чему (создавать) славянские буквы, которые Бог не создавал. – Далее в тексте пропуск с утратой фрагмента, содержащего приблизительную датировку создания сочинения Храбра – «суть бо еще живи, иже суть видели их» (Кирилла и Мефодия), т. е. живы люди, знавшие их лично, что с учетом даты, идущей ниже, дает конец 9 – начало 10 вв.). В лето от создания миру (…) (6363=855 [4](?) от Р.Х.).
© Открытый текст
размещено 28.06.2010
[1] В большинстве списков: «Но чертами и резами чртеху и гатааху», т. е. «чертили и гадали». По-видимому, в тот период речь не шла еще о письме, а только о каких-то системах счета и сакральных знаках.
В нашем списке – восхитительный образец примитивизации текста: слово «резы», не понятое писцом 17 века, превратилось в «нарезаные».
[2] Вероятно, прошло несколько десятилетий, но гипотетически возможно изменение временного диапазона как в ту, так и в другую сторону.
[3] В нижегородском списке данная глава имеет нечасто встречающееся разночтение: обычно алфавит списков этой редакции замыкает буква юс малый; в нашем случае, на этом месте стоит йотованная а.
Вполне естественно возникает вопрос, какая из букв содержалась в славянском алфавите изначально, а также вопрос о времени появления йотованных букв вообще.
Решить данную проблему можно, только проведя сравнительный анализ всего комплекса храбровских списков.
Полное совпадение алфавитной части «Сказания…» наблюдается у нижегородского списка со списками, указанными у К. Куева под номерами 21, 29, 33, 41 и 48 (автор Куев К. М. Черноризец Храбър. София, 1967).
Анализируя указанные списки, обнаружим одну общую закономерность: все они относятся к 17 веку. Именно для 17 века характерно некоторое упорядочение употребления «йотованной а» и «юса малого»: «йотованная а» употреблялась в начале слов, «юс малый» – в середине или конце.
Первое правило («йотованная а» только в начале слова) выполнялось почти в 50% случаев (просмотрено 11 рукописей, написанных 15 писцами), прочие писцы делали время от времени исключение, распространяя употребление «йотованной а» и на другие части слова.
Для сравнения: в 16 веке первого правила придерживался лишь каждый четвертый писец.
Выполнение второго правила («юс малый» только в середине или конце слова) было почти безусловным – в 17 веке его придерживались около 86% писцов = 12 из 14 (в 16 веке – немногим более половины).
Обе буквы издревле использовались для обозначения одного и того же звука («я»). Неудивительно, что именно в 17 веке некоторые писцы позволяли себе замену «юса малого» протографа на более привычную им (в этом положении) «йотованную а».
Если произвести историческую реконструкцию с другого конца – анализируя древнейшие из дошедших до нас памятников, также придется убедиться в справедливости указанного выше тезиса.
Комплекс болгарских надписей 10 – начала 11 веков, несмотря на значительный объем некоторых из их числа, не содержит ни одной йотованной буквы [Константинов К. Два старобългарски надписа от скалния манастир при с. Крепча, търговишки окръг // Археология. Кн. 3. 1977; Попконстантинов К. Два старобългарски надписа от Преслав // Векове. № 4. 1980; Гошев И. Старобългарски глаголически и кирилски надписи. София. 1961. с. 176, табл. XVа, табл. XIX; Георгиев Е. Славянская письменность до Кирилла и Мефодия. София. 1952. с. 63; Займов Й. Битольская надпись болгарского самодержца Ивана Владислава 1015–1016 гг. // Вопросы языкознания. №6. 1969. Литература дана согласно хронологическому порядку надписей.]. Самые ранние русские письменные источники – монеты конца 10 – середины 11 веков, лишь со времени правления Ярослава (1015, 1019–1054 гг.) имеют в составе своих легенд букву «йотованная а» [Сотникова М. П., Спасский И. Г. Тысячелетие древнейших монет России. Сводный каталог русских монет 10–11 веков. Л., 1983. Номера по каталогу: 222–227]. Другие йотованные известны лишь с 1056 года (Остромирово евангелие 1056–1057 гг.). Неудивительно поэтому отсутствие йотованных букв в составе алфавита наиболее ранних списков сочинения Храбра.
[4] Дата эта противоречит некоторым историческим событиям, зафиксированным другими источниками.
Поэтому в литературе можно встретить иную датировку, чаще всего – 863 г. Разбор точек зрения см.: Сказания о начале славянской письменности. М., 1981, с. 188–189, здесь же – полная редакция текста (в переводе Б. Н. Флори) – с. 102–104.
В заключение – несколько слов о дискуссии, которой, по здравому рассуждению, и быть не должно, но она, увы, имеет место.
Некоторые исследователи, предпочитающие не верить собственным глазам, сочли возможным усомниться в том, что алфавит, известный нам как кириллица, действительно есть создание Кирилла и наиболее комфортной для себя считают точку зрения, согласно которой Кирилл – создатель глаголицы, второй славянской азбуки, не получившей столь широкого применения и почти везде быстро захиревшей. Их не смущает, что среди сотни храбровских списков, где, казалось бы, более чем естественно получить этому подтверждение, нет ни одного глаголического. Считается, что среди общей массы исследователей, таких – большинство.
Не вступая в разбор системы доказательств, которая, как ком, уже давно накрыла истину, отметим: лишь один аргумент внешне выглядит как правдоподобный, а именно упоминание о «глаголической» рукописи 15 века из ГИМ, где воспроизводится запись попа Упиря Лихого, назвавшего всё это «коуриловицей», т. е. кириллицей.
Проверка в ГИМе лишний раз подтвердила, что для упомянутого большинства «специалистов» наука есть кухонная болтовня.
ГИМовская рукопись на самом деле кириллическая, с незначительными добавлениями отдельных букв, слов и фрагментов на глаголице (что довольно характерно для писцов позднего средневековья как элемент интеллектуальной забавы). Процент глаголических вкраплений в тексте нами не подсчитан, но едва ли составляет более 1%. Не правда ли, было бы странным, увидев среди сотни ворон одну белую, назвать всё это «стаей белых ворон»?
Для желающих – обзор дискуссии см.: Истрин В. А. 1100 лет славянской азбуки. М., 1988, гл. 4.
(0.3 печатных листов в этом тексте)
|
Круг чтения средневекового человека. Литература IX-XII вв.
распечатать
Смотри также:
