[1]

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

БИБЛЕЙСКИЕ АПОКРИФЫ В ЛИТЕРАТУРЕ И КНИЖНОСТИ

ДРЕВНЕЙ РУСИ: ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Специальность 10.01.01. - русская литература

Санкт-Петербург - 2004

 

[2]

Официальные оппоненты:

Доктор филологических наук Понырко Наталья Владимировна

Доктор филологических наук,

профессор Гречнев Вячеслав Яковлевич

Доктор исторических наук Хосроев Александр Леонович

Ведущая организация: Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена

Защита состоится «14» октября 2004 г. в 16 час. на заседании диссертационного совета Д 212.232.26 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034. Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11.

С диссертацией в виде научного доклада можно ознакомиться в Научной библиотеке им. А. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Диссертация в виде научного доклада разослана «9 » сентября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Боярская Т. Ю.

 

[3]

I. Общая характеристика исследования (Актуальность темы, цель работы и задачи исследования, научная новизна, теоретическая значимость, практическая ценность исследования, реализация и внедрение результатов исследования, структура и объем диссертации в виде научного доклада)   4

II. Основное содержание диссертации в виде научного доклада    9

Введение   9

Глава 1- Библейские апокрифы в литературе средневековой Руси и основные проблемы их изучения   16

Глава II. Литературные функции древнерусских библейских апокрифов   20

Глава III. Роль апокрифической литературы в формировании «райско-палестинского» текста в древнерусской литературе   29

Глава IV. Ритуальная и магическая функции древнерусских библейских апокрифов   45

Глава V. «Реплики» библейских апокрифов в русской литературе Нового времени на возможные перспективы исследования   57

Заключение   63

III. Основные выводы и результаты исследования   64

Список сокращений   66

Список цитируемой литературы   66

Список опубликованных работ автора по теме диссертации в виде научного доклада   73

 

[4]

На защиту представлены результаты многолетнего комплексного историко-филологического исследования библейской апокрифической литераторы, которая составляет важную часть русской средневековой книжности XI-XVII вв.

Эти результаты нашли отражение: 1) в обобщающих статьях в научных сборниках, энциклопедических и библиографических словарях 2) в изданиях, переводах и научном комментировании цикла апокрифов в сериях «Памятники литературы Древней Руси. XII век» (М., 1980) и «Библиотека литературы Древней Руси. Том 1 XI-XII века» (СПб., 1999), а также в составленном и подготовленном автором монографическом издании переводов апокрифических памятников с примечаниями «Апокрифы Древней Руси» (СПб., 2002) и 3) в публикациях новонайденных рукописных источников апокрифической литературы, впервые вводимых в научный оборот.

Всего автором научного доклада опубликовано более 120 работ, из них по теме диссертации 84 общим объемом 25, 5 п. л.

 

Актуальность темы обусловлена, во-первых, возросшим в мировой славистике научным интересом к христианству как к символической и знаковой системе в рамках культурного дискурса Slavia Orthodoxa: во-вторых, к библейскому наследию как к корпусу основополагающих текстов в древнеславянских литературах; в-третьих, к переводной апокрифической литературе, входящей в общий книжный репертуар южных и восточных славян.

На современном этапе развития палеославистики и, в частности, изучения русской средневековой литературы в ее связях с литературами южного и западного славянства назрела необходимость исследования древнеславянских апокрифов не только как внеканонических текстов, но как сопоставимой с каноном литературной версии Священной истории, как «некоего духовного субстрата» (Р. Пиккио).

Библейские апокрифы рассмотрены автором в историко-литературном аспекте. Несмотря на существующие комментированные издания и исследования отдельных памятников, роль апокрифической литературы в развитии средневековой русской книжности недостаточно изучена и потому требует дальнейших разысканий в разных областях филологического знания.

Цель работы — исследовать славянские переводы библейских апокрифов, дошедшие в древнерусских рукописях, начиная с XII-

 

[5]

XIII вв., с историко-литературной точки зрения Для этого были сформулированы следующие задачи:

а) описать жанровое разнообразие и определить степень «литературности» переводных библейских апокрифов.

б) выявить функции апокрифических памятников в литературе и книжности средневековой Руси XI-XVIII вв.

в) изучить рукописную традицию и определить место отдельных библейских апокрифов в составе монастырских библиотек и в некоторых старообрядческих собраниях.

г) определить значение библейских апокрифов для формирования книжного репертуара русского средневековья.

д) проследить возможные пути развития некоторых сюжетообразующих мотивов апокрифических памятников в русской литературной традиции XX в.

Методика исследования библейских славяно-русских апокрифов, как и любых письменных памятников средневековой культуры, предполагает текстологический, археографический, источниковедческий, историко-литературный аспекты изучения. В зависимости от степени изученности конкретных памятников все названные подходы применялись в той мере, в какой они были необходимы для решения сформулированной задачи — анализа библейских апокрифов как литературных текстов. В ряде случаев новизна подхода к библейским славяно-русским апокрифам с точки зрения особенностей средневековой литературы расширила научную методику, в частности, обусловила привлечение культурологических методов исследования.

В представленных работах впервые проведено целостное историко-литературное изучение специфического пласта средневековой русской литературы — библейских апокрифов.

Длительная рукописная традиция, включение/невключение апокрифов в «индекс отреченных книг» или в состав Великих Миней Четьих митрополита Макария в середине XVI в., в контекст монашеской литературы или в эсхатологический контекст старообрядческих сборников дает возможность проследить читательскую судьбу памятника в русской литературе независимо от его судьбы на материнской языковой почве — древнееврейской, сирийской или греческой. Вошедшие в формирующуюся русскую литературy вместе с другими переводными памятниками апокрифы как

 

[6]

особая ветвь христианской письменности не стали в ней «чужим словом».

В работах автора впервые поставлены вопросы:

1) какие черты апокрифической литературы более всею интересовали древнерусских книжников,

2) с какими конкретными функциями (познавательной, толковой, религиозно-дидактической, магической, ритуальной) связано жанровое разнообразие библейских апокрифов, выводящее их за пределы церковного канона.

В связи с этим обсуждается проблема беллетризации древнерусской литературы путем усвоения ею апокрифических памятников, впервые затронутая в коллективной монографии Отдела древнерусской литературы ИРЛИ (Пушкинского Дома) РАН «Истоки русской беллетристики. Возникновение жанров сюжетного повествования в древнерусской литературе» (Л.. 1970).

Впервые проанализирован ряд мотивов (чудо, сон, прение о вере, воскресение-сошествие во ад), которые функционируют в древнерусской литературе не только в каноническом, но и в апокрифическом дискурсах. Особое внимание впервые уделено "репликам" некоторых из них в русской литературе XX в. В результате археографических разысканий автора впервые введены в научный оборот новые списки апокрифических памятников из рукописных собраний РНБ, БРАН, ИРЛИ (Пушкинского Дома) РАН (Санкт-Петербург). ГИМ, РГБ (Москва). Университетской библиотеки «Carolina Rediviva» г. Упсалы и Королевской библиотеки Стокгольма (Швеция), позволяющие скорректировать и уточнить историю текстов отдельных апокрифов, а также составить представление об интересе древнерусских книжников к конкретным памятникам и включить их в определенную литературную и рукописную традиции.

Был поставлен также вопрос о формировании в рукописных сборниках XVII-XVIII вв. особых литературных циклов апокрифических сочинений, связанных между собой тематически или сюжетно («Хождение Богородицы по мукам», «Сказание о двенадцати пятницах», «Иерусалимский свиток», «Сон Богородицы»). В развитие уже высказанных наблюдений над этими памятниками (Schmucker-Breloer 1993, 1998, 2003) выясняются причины подобного циклообразования, связанные с эсхатологическими ожиданиями старообрядцев.

На примере древнерусских «хождений» в святые места и апокрифических сочинений о путешествиях к раю или в поисках рая

 

[7]

впервые вводится и описывается понятие «райско-палестинского текста».

Теоретическая значимость работ, положенных в основу научного доклада, определяется выводами о историко-литературном значении исследуемых библейских апокрифов: о их роли в формировании переводной и оригинальной беллетристики и в становлении жанровой системы древнерусской литературы, о полифункциональности апокрифов в русской средневековой культуре.

Осуществленные и прокомментированные автором научного доклада издания древнерусских апокрифических памятников и основные положения и выводы, представленные в опубликованных работах, могут свидетельствовать о специфике и роли библейской апокрифической литературы в древнерусской культуре, а также стать базой для будущих исследований и интерпретаций конкретных апокрифических памятников Кроме того, эти положения и выводы могут найти практическое применение

а) при написании академической истории русской литературы и, в частности, истории древнерусской апокрифической литературы.

б) в разработке университетских лекционных и специальных курсов по древнерусской и древнеславянским литературам, по истории культуры и искусства Древней Руси,

в) при разработке университетских курсов по истории русской литературы нового периода, в которой ряд мотивов древнерусских апокрифических памятников находит свое литературное воплощение.

г) при написании учебников и учебно-методических пособий для высшей школы.

л) в практической работе сотрудников рукописных отделов библиотек при составлении описаний и каталогов древнерусских рукописей.

с) в работе искусствоведов — сотрудников историко-культурных и художественных музеев — при описании коллекций древнерусского искусства, иконописи и монументальной живописи, иконография которых складывалась нередко под воздействием апокрифических библейских сюжетов

Результаты диссертационного исследования реализованы автором в разработке Программы специального образовательного курса, прочитанного в «Центре переподготовки и повышения квалификации

 

[8]

научно-педагогических кадров по филологии и лингвострановедению» Санкт-Петербургского государственного университета в 2002/2003 и 2003/2004 учебных годах, а также Программы специального курса для студентов филологического факультета СПбГУ (см. Список опубликованных работ). Итоги исследования используются в общих лекционных курсах по истории древнерусской литературы для студентов филологического факультета и факультета журналистики СПбГУ, а также нашли отражение в лекционных курсах, прочитанных студентам Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств в 1992-1998 гг. и Санкт-Петербургской Высшей религиозной школы в 1997-2000 гг., в энциклопедических словарях и библиографических справочниках (см Список опубликованных работ).

Положения и основные выводы предпринятого исследования докладывались на ежегодных научных конференциях преподавателей филологического факультета СПбГУ, а также на всероссийских и международных конференциях и симпозиумах, в том числе: на ежегодных научных заседаниях ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН «Малышевские Чтения» (1979-2002), на выездных «Чтениях по истории культуры и литературы Древней Руси» Отдела древнерусской литературы ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН (Минск, 1976, Петрозаводск. 1974 и 1982. Тбилиси. 1977. Вологда. 1978 и 1990, Ярославль. 1986), на научных заседаниях Российского (Императорского) Палестинского православного общества (Ленинград — Санкт-Петербург. 1990, 1994. Москва, 2003), на XVIII Международном конгрессе византинистов (Москва, 1991), Международной научной конференции «Иерусалим в русской культуре» (Москва, 1991). Международной научной конференции «Славистические беседы», Международном симпозиуме «1100 лет Велико-Преславскому Собору». Международной научной конференции «Литература эпохи царя Симеона» (Болгария, 1992, 1993, 1995). Международном симпозиуме «Simposium Kondakovianum», посвященном 70-летию со дня смерти академика Н. П. Кондакова (Прага. 1995). Международном симпозиуме «Россия и православный Восток» (Ливан. Баламанд, 1997), на XII и XIII Международных съездах славистов (Краков 1998, Любляна 2003), Международной научной конференции «Традиция и новаторство в древних славянских литературах» (Лодзь, 1998), ежегодных научных конференциях «Восточная Европа в древности и средневековье», посвященных памяти член-корр. АН СССР В. Т. Пашуто в ИРИ РАН и ИВИ РАН (Москва, 1999-2004). Международном симпозиуме «Средневековая христианская

 

[9]

Европа: Восток и Запад» (София, 2000), Международной конференции «Христианство и древнерусская литература. Первые Лихачевские Чтения» (Санкт-Петербург. 2000), Международном симпозиуме «Семиотика паломничества» (Иерусалим, 2001), Международной конференции «Летописание и историческое повествование Древней Руси. Вторые Лихачевские Чтения» (Санкт-Петербург. 2003), Второй Международной научной конференции «Комплексный подход в изучении Древней Руси» (Москва. 2003), Международном симпозиуме «Иеротопия. Исследования сакральных пространств» (Москва. 2004) и др.

Лекции и доклады по отдельным аспектам изучения древнерусских библейских апокрифов были прочитаны в университетах Германии в 1994 и 1999 гг. (Майнц, Мюнстер, Берлин, Гейдельберг, Халле) и Швеции в 2000 и 2002 гг. (Стокгольм, Упсала).

Доклад состоит из общей характеристики исследования, введения, пяти глав, заключения, основных выводов и результатов, списка сокращений, списка цитируемой литературы и списка опубликованных работ автора по теме диссертации. Объем 4, 6 а. л.

 

Предметом исследования является определение места и роли в древнерусской литературе библейских апокрифов, пришедших из Византии через южнославянское посредство на Русь в конце X — начале XI вв. вскоре после ее Крещения. Апокрифы вошли в общий фонд христианской, в том числе древнеславянской литературы, и хорошо известны в средневековой книжности южных, западных и восточных славян. Многие из них имели устное происхождение и были распространены в древнеиудейской и иудео-христианской среде на рубеже нашей эры в Палестине, Сирии, Египте. Впоследствии их начали записывать, сначала как тайные книги, предназначавшиеся только для «посвященных» представителей религиозных общин, о чем свидетельствует их название (от греч. άπόκρυφος— тайный, сокровенный) Когда в первые века христианства сложился официальный церковный канон библейских книг, что произошло не сразу (окончательно к IV в.), апокрифы стали литературой запретной, «отреченной» и даже вносились церковными властями в специальные запретительные индексы-перечни, возникшие как альтернатива индексам «истинных» книг (подробнее: Православная энциклопедия 2001). На Руси индексы были известны в славянском переводе уже с XI в., самый ранний включен в «Изборник Святослава» 1073 г.

 

[10]

Существование в древнерусской литературе длительной рукописной традиция индексов «истинных» и «ложных, отреченных» книг, их меняющийся состав (Пыпин 1862:1-55; Яцимирский 1902: 134-136, 1909: 282-287, 1921; Кобяк 1984: 45-54, 1987: 441-447. 1989: 352-363 Семеновкер 1985: 206-228; Кожухаров 1995; Грицевская 2003) свидетельствуют о весьма неустойчивом определении церковью апокрифичности этих памятников на протяжении столетий. Вместе с тем это показатель неослабевающего интереса средневековых читателей к апокрифической литературе, несмотря на все запреты. Соглашаясь с мнением, согласно которому изучать апокрифы следует, строго исходя из понятия церковного канона и сопоставляя их с ним, мы показываем, что темы и сюжеты апокрифической литературы часто выходят за рамки тем и сюжетов библейских книг, и «неканоничность» апокрифов гораздо шире.

В жанровом отношении апокрифическая литература в целом следует за канонической библейской, включает в себя не только евангелия (Первоевангелие Иакова, Евангелие Фомы, Евангелие Никодима и др.), откровения, или апокалипсисы, видения (Откровение Авраама, Откровение Мефодия Патарского, Видение пророка Исайи, Видение апостола Павла и др.), но и близкие к ним эсхатологические «хождения» (Хождение Богородицы по мукам, Хождение Агапия в рай. Хождение Зосимы к рахманам и др.), апостольские «обходы» (Путешествие апостола Андрея и Матфея в страну человекоядцев («антропофагов» и др.), послания (переписка Пилата с императором Тиберием и др.), жития пророков и раннехристианских мучеников (Житие пророка Моисея, Житие Василия Нового, Мученичества Георгия, Никиты, Феклы и др.), заговорно-заклинательные и вопросо-ответные сочинения (Сон Богородицы. Сказание о двенадцати пятницах, Беседа трех святителей, Епистолия о неделе и др.), апокрифические молитвы и духовные стихи на сюжеты апокрифов. Исследуемые апокрифы мы называем библейскими в широком значении слова, не включая в этот ряд полуфольклорные «богоотметные» и «гадательные» книги: громники, колядники, молнийники, трепетники, хотя именно они в первую очередь считались литературой «отреченной» (Ангушева-Тиханова 1996; Турилов, Чернецов 2002). В представленных к защите работах основное внимание уделено апокрифам, связанным с библейской историей и ее персонажами.

Рукописная традиция библейских апокрифов в древнерусской книжности насчитывает сотни списков, сохранившихся в составе монастырских и крестьянских старообрядческих библиотек. Лишь очень немногие апокрифические памятники исследованы

 

[11]

текстологически, недостаточно изучен содержательный состав сборников, включающих апокрифы, не выявлено их историко-литературное значение. До сих пор сохраняют актуальность издания справочною характера (Яцимирский 1921. Мещерский 1976. Otero Santos de A. 1978-1981).

Библейские апокрифы представляют собой тематическую и сюжетную параллель к событиям Священной истории, изложенным в канонических книгах Ветхого и Нового Заветов, и служат дополнением к их богословской экзегезе. Поскольку полный славянский перевод библейских книг появился в древней Руси лишь в конце XV в. в виде Геннадиевской Библии 1499 г., апокрифы, многие из которых были переведены у южных и восточных славян уже в X-XI вв., выполняли роль «недостающего звена». На русской почве они стали известны в основном через Толковую Палею, хронографы, летопись. Как часть христианской и, в том числе, древнеславянской литературы, они повлияли на разнообразие ее репертуара, на формирование ее жанровой системы, обусловили появление новых сюжетов и тем.

В представленных работах апокрифы рассмотрены в рамках фундаментальной проблемы роли византийской литературной традиции в контуре Slavia Orthodoxa и механизмов освоения ее Русью. Апокрифы анализируются как памятники средневековой русской литературы с учетом ее специфики: с точки зрения художественной структуры, жанровых изменений, системы мотивов, развития сюжета, степени и способов цитации библейских текстов, отражения архаических моделей мира, письменного и устного бытования в духовной культуре средневековья.

Объектом исследования являются апокрифические памятники, сохранившиеся в древнерусской рукописной традиции, начиная с XII-XIV вв.. продолжавшие активно переписываться древнерусскими книжниками и включаться в сборники разного состава в последующие столетия: «Сказание отца нашего Агапия», «Видение пророка Исайи о последних днях», апокрифическое «Житие пророка Моисея». «Сказание о двенадцати пятницах», «Беседа трех святителей», «Хождение Богородицы по мукам», «Сказание Афродитиана о чуде, бывшем в персидской земле», «Сказание о Макарии Римском», «Сказание о рахманах», «Слово на воскресение Лазаря», «Слово о сошествии Иоанна Предтечи в ад» Евсевия Александрийского, «Слово в великую субботу на погребение Господне» Епифания Кипрского, «Сказание о приходе в Рим к Тиверию кесарю Марии и Марфы, сестер Лазаря», «Видения рая» из «Жития Андрея Юродивого» и некоторые другие.

 

[12]

Критерием отбора памятников для исследования стало, во-первых, их наличие в ранних славянских списках, во-вторых, длительная рукописная традиция, что свидетельствует о продолжительном читательском интересе к конкретному произведению, в-третьих, присутствие в нем выраженной сюжетной основы.

Особый раздел диссертации в виде научного доклада посвящен изучению «реплик» некоторых мотивов, лежащих в основе апокрифических памятников, в русской литературе XX в. Эти мотивы входят в круг основных поэтических символов национальной литературной традиции (в произведениях Н. Клюева, Л. Андреева, Б. Пастернака, В. Астафьева, Н. Рубцова).

Материалом исследования послужили 1) издания древнерусских апокрифов, осуществленные в XIX — начале XX вв. П. А. Лавровым, И. Я. Порфирьевым, И. И. Срезневским, Н. С. Тихонравовым, И. Я. Франко, А. И. Яцимирским, и др., а также впервые осуществленные автором диссертации. 2) древнерусские рукописи XV-XVIII вв. из собраний библиотек Санкт-Петербурга, Москвы, Стокгольма, Упсалы, содержащие апокрифические памятники (часть этих рукописей впервые вводится автором в научный оборот).

Для определения степени изученности древнерусских библейских апокрифов как памятников литературы обсуждается вопрос о термине. Научная традиция обычно называет библейским апокрифом сочинение, не вошедшее по каким-либо причинам в церковный канон, независимо от времени и места его создания. При историографическом подходе к исследованному материалу выясняется неоднозначность понятия «апокриф» и его употребления в разных научных традициях (богословский подход, исторический, мировоззренческий, философский и т. д.). Поэтому необходимо четко сознавать различие между понятием «апокрифический», которое придавалось этим памятникам их создателями и распространителями как текстам сокровенным, «тайным», с одной стороны, и понятием «апокрифический», которым оперировали и оперируют исследователи разного времени и разных научных школ (мифологической, сравнительно-исторической, социологической). — с другой. При этом следует также учитывать различие подходов к подобным памятникам в богословской и светской науках.

Наше понимание апокрифа, сохранившегося в славяно-русской рукописной традиции, в целом близко определению, данному польским исследователем А. Е. Наумовым, рассматривающим апокрифы как органическую часть средневековой иерархической книжной культуры: «Церковнославянским апокрифом мы называем средневековое

[13]

 литературное произведение на церковнославянском языке, развивающее диахронически и/или синхронически план библейского повествования в качестве его неправомочной конкретизации или выясняющее семантические акценты, входящие в противоречие с официально признанными» (Naumow 1976). Исследователь рассмотрел функционирование древнеславянских апокрифов в литературной системе славянского средневековья и наметил их связи с литургическими текстами на примере двух апокрифических мотивов - «рукописания Адама» и «сошествия во ад». Мы принимаем уточнения к определению апокрифа А. Наумовым, сделанные итальянским славистом М. Гардзанити относительно варьирования апокрифических памятников в длительной рукописной традиции и добавляем, что «неправомочная конкретизация» и «семантические акценты» в апокрифах проявляются, на наш взгляд, через беллетризацию текста. Она связана отчасти с устным происхождением некоторых апокрифов, их источниками или с особенностями устного бытования и фольклорной обработкой.

Активное изучение славянской апокрифической литературы в России началось с середины XIX в. и связано с именами А. Н. Веселовского. С. А. Жебелева, П. А. Лаврова, В. Н. Перетца, И. Я Порфирьева. А. Н. Пыпина, В. И. Сахарова, М. И. Соколова, М. Н. Сперанского, И. И. Срезневского, Н. Ф. Сумцова, Н. С. Тихонравова. А. И. Яцимирского, в славянских странах Ю. И. Поливки. И. Я. Франко, В. И. Ягича и др. Их несомненной заслугой было издание апокрифических памятников, часто с параллельным греческим или латинским текстом и с более или менее подробными комментариями. Однако издания осуществлялись по разным и нередко случайным спискам, текстологические задачи, за небольшим исключением (напр работы Адриановой-Перстц о «Евангелии Фомы» и «Сказании Афродитиана») как правило, не ставились.

В XX в. изучение этих памятников носило спорадический характер, а с 1917 г., когда имевшая в России серьезную научную традицию библеистика как отрасль филологической науки практически прервалась, планомерное изучение апокрифических памятников также прекратилось. Лишь к середине — концу XX в. относятся работы о сирийской апокрифической литературе Н. В. Пигулевской, С. С Аверинцева и Е. Н. Мещерской, о гностической ближневосточной и греческой апокрифической литературе М. К. Трофимовой и И. С. Свенцицкой, о коптских апокрифах в рукописях из Наг-Хаммади  А.И. Еланской, А Л Хосроева, об эфиопской версии древнееврейских апокрифов И. Р. Тантлевского. В настоящее время изучение

 

[14]

древнерусских библейских апокрифов в России представлено монографией А. Г. Боброва о «Сказании Афродитиана», разделом об апокрифической литераторе О. А. Белобровой и О. В. Творогова в «Истоках русской беллетристики», работами Л. М. Навтанович о славянском переводе Книги Еноха, работой Л. Н. Смольниковой и В. В. Милькова о древнерусской версии «Беседы трех святителей» как памятнике русской средневековой философии, исследованием А. А. Турилова и А В. Чернецова об «отреченных» книгах Древней Руси, новейшей монографией И. В. Дергачевой об эсхатологических ожиданиях в средневековой Руси, в том числе, на примерах апокрифов «Книга Еноха», «Видение пророка Исайи», «Вопросы и ответы Афанасия Александрийского к князю Антиоху», «Житие Василия Нового», а также циклом наших статей о «Слове на воскресение Лазаря». «Сне Богородицы», «Сказании о двенадцати пятницах» и др. (см. Список опубликованных работ автора по теме научного доклада), публикациями отдельных списков апокрифических памятников, переводами их на современный русский язык с комментариями историко-литературного и текстологического характера в упомянутых сериях «Памятники литературы Древней Руси» и «Библиотека литературы Древней Руси» (обе серии изданы под редакцией акад. Д. С. Лихачева), а также статьями в «Словаре книжников и книжности Древней Руси» и в биоб[иб]лиографическом словаре литературы Древней Руси.

Научным коллективом Института философии РАН древнерусские апокрифы рассматриваются как мировоззренческие сочинения, отражающие представления о божественном мироустройстве в разных религиозных течениях раннего христианства. усвоенные древнерусскими книжниками, и издаются в сериях «Общественная мысль: исследования и публикации» и «Памятники древнерусской мысли» с историко-философскими комментариями (Мильков, Смольникова 1993; Апокрифы 1997; Мильков 1999).

Современное состояние исследований библейских апокрифов определяется уровнем разработанности фундаментальной проблемы византийского христианского наследия у южных и восточных славян, а также уровнем изученности переводной древнерусской литературы, которая составляет часть этого наследия (Мещерский 1958; Буланин 1995; Алексеев 1999). Поставленные в наших работах вопросы находятся в центре внимания современных ученых — они обсуждались, в том числе автором научного доклада, на XII и XIII международных съездах славистов в Кракове (1998) и Любляне (2003), на Международной научной конференции «Средневековая христианская

 

[15]

Европа: Восток и Запад. Ценности традиции, взаимовлияния» в Софии (2000). Основные направления в изучении библейских славянских апокрифов в мировой науке связаны преимущественно с источниковедческим, лингвистическим, религиоведческим, историко-философским подходами к материалу (Росен 1997; Сирцова 2000). Цель многих зарубежных работ — издание апокрифических памятников в разноязычных версиях с текстологическим и лингвистическим комментариями. См. международную серию Corpus Christianorum. Series apokryphorum. Clavis Apochryphorum Novi Testamenti, издания Католического университета в Лувене. издание Bulletin de l’AELAC (Association pour l’Etude de la Litterature Apocryphe Chrctiannc), Turnhout: Brepols (Бельгия). В настоящее время группа европейских исследователей разных стран ведет работу над проектом критического издания всех сохранившихся новозаветных апокрифических памятников с переводом на современные европейские языки. Издается специализированный международный научный журнал «Apocrypha», в Канаде готовится к изданию международный сборник статей о славянской традиции библейских апокрифов по инициативе и под редакцией одного из ведущих исследователей апокрифической литературы Дж X. Чарльзворта. Изучение славянских версий библейских апокрифов наиболее интенсивно ведется палеославистами Болгарии А. Ангушевой, Д. Димитровой. А. Милтеновой, В. Панайотовым. Д. Петкановой, В. Тъпковой-Заимовой. Б. Христовой и др., в трудах которых апокрифы рассматриваются как памятники средневековой литературы и языка, соединяющие в себе элементы народной христианской культуры и фольклорно-мифологической обрядности. Четверть века назад ближе других к проблеме литературности апокрифических памятников подошла Д. Петканова (Петканова-Тотева 1978, Петканова 1978), выдвинувшая жанрово-сюжетный принцип классификации апокрифических памятников (видения, повести, рассказы, притчи и т. д.) в отличие от их традиционного хронологического разделения на ветхозаветные и новозаветные, пли от принципа различения этих памятников по основным персонажам (апокрифы о Моисее, об Аврааме, о Богородице и т. д.). Наблюдения Д. Петкановой в сжатом виде были изложены в предисловии к тому апокрифов, открывающему серию издания древнеболгарских литературных памятников для широкого читателя (Петканова 1981). Жанрово-сюжетная классификация дает определенное представление о литературных особенностях славянских апокрифов, но при всей привлекательности не лишена некоторой механистичности и искусственности в подходе к конкретным

 

[16]

апокрифам. Ведь жанровые границы средневековой литературы далеко не всегда совпадают с границами литературы Нового времени и, кроме того, их трудно соотнести с жанрами библейских канонических книг. Поэтому основной нашей задачей было выявление литературных функций апокрифических памятников, которые во многом и определяли жанровую форму отдельных произведений.

В рамках изучения так называемого «народного православия» апокрифы как элемент письменной и устной традиционной культуры и как один из возможных каналов христианизации крестьянского населения России привлекают к себе активное научное внимание (О. В. Белова, Т. А. Бернштам, С. М. Толстая и др.). При всей важности этнологического и культурологического изучения библейских апокрифов они не менее нуждаются в историко-филологическом и литературоведческом подходах (Седакова 1988).

<...>