Нижегородская губерния принадлежит к числу самых промышленных губерний центральной России. Если по развитию крупной фабрично-заводской промышленности она и уступает соседним Владимирской и Московской губерниям, то, тем не менее, промысловая деятельность её населения отличается крайней интенсивностью и разнообразием. Подворное земско-статистическое исследование, производившееся в губернии в период 1887-90 гг., в общей сумме 253.417 дворов наличного приписного крестьянского населения отметило 180.288 дворов, имеющих те или иные неземледельческие заработки (иначе говоря, 71,1%), и в общей сумме 309.138 работников мужского пола — 215.391, или 69,7% работников промысловых.

Такая распространённость неземледельческих занятий отвечает и значению, которое имеют они в бюджете населения. Приблизительные вычисления, приведённые по этому вопросу в работе «Кустарные промыслы Нижегородской губернии», изданной Нижегородским губернским земством, показывают, что не только крестьянское население северных нечернозёмных уездов, но и чернозёмной части губернии покрывает от 2/5 до 1/3 части необходимых расходов своего хозяйства из неземледельческих заработков.

Поуездные данные о степени распространения промысловых занятий показывают, однако, что различные уезды губернии далеко неодинаковы в этом отношении. Относительное место их видно из следующей таблицы, в которой уезды расположены в убывающем порядке по проценту промысловых дворов и работников, причём уезд Макарьевский разбит нам на три естественно различные части: нагорную, луговую и приветлужье, существенно отличающиеся характером промысловой жизни их населения[1].

 

При внимательном рассмотрении приведённых чисел, выражающих собой промысловый характер различных уездов, в связи с их географическим расположением в пределах губернии, мы видим, что они естественно располагаются на 4 группы. В первую входят уезды северной части губернии, лежащие к северу от линии Оки и Волги: Семёновский, Балахнинский и Макарьевский (части приветлужская и луговая приволжская). Вторую группу представляют смежные уезды по восточной окраине губернии: Ардатовский и Горбатовский, примыкающие к промышленной Владимирской губернии. Третью группу составляют центральные уезды губернии: Нижегородский, Арзамасский и Лукояновский, и, наконец, четвёртую группу — уезды к югу от течения реки Волги по западной окраине губернии: Сергачский, Васильский, Княгининский и естественно прилегающая к ним нагорная часть Макарьевского уезда. Группы эти идут в правильном порядке убывающего процента промыслового населения.

 

Таблица эта наглядно показывает, что в отношении к распределению промыслового населения губерния разделяется на три части, почти равные по числу работников (около 100.000 в каждой): уезды северные и лежащие по западной границе: Семёновский, Балахнинский, заволжская часть Макарьевского, Ардатовский и Горбатовский, в которых процент промысловых дворов колеблется от 83 до 86, а работников от 85,7 до 93 (89,3%); уезды центральные: Нижегородский и Арзамасский и примыкающий к ним южный Лукояновский с 71,7% промысловых дворов и 67,4% промысловых работников, т.е. процентом промыслового населения близким к среднему по губернии; наконец, третью часть губернии, очевидно наиболее земледельческую и слабо-промысловую, составляют уезды восточной части губернии: Васильский, Княгининский, Сергачский и нагорная часть Макарьевского, процент промысловых дворов и работников которой едва превышает половину наличного населения.

Приведённые нами выше процентные отношения, характеризуя бóльшую или меньшую напряжённость промышленной деятельности населения, получают иное более ясное освещение, если мы войдём в рассмотрение того, в какой пропорции распределяются эти неземледельческие заработки населения между двумя видами промыслов: местными и отхожими. На общем фоне земледельческого хозяйства, составляющего всё же основу экономической жизни населения Нижегородской губернии, развитие того или другого из указанных видов промыслов характеризуется различными чертами. Никогда местные промыслы, занимающие руки населения лишь в свободное от полевых работ время, не отрывающие его от дома и хозяйства, не оказывают такого вредного влияния на весь строй крестьянского земледельческого хозяйства и сельского быта, как отход в особенности летний. Являясь большей частью в результате несоответствия между количеством земли как объекта земледельческого труда и наличными рабочими силами при данных условиях сельскохозяйственной техники, отхожие промыслы, отвлекая эти силы от земледелия, не только препятствуют дальнейшему развитию этой техники и улучшению условий обработки, но в дальнейшем ходе прямо разрушительно действуют на существующий уровень земледельческого хозяйства. Ввиду сказанного, приложенная ниже таблица, показывающая распределение промыслового населения на занятых местными и отхожими промыслами, имеет существенный интерес[2].

 

При общем преобладании в губернии, как показывает эта таблица, местных промыслов над отхожими — первых 122.569, или 56,0%, вторых 95.762, или 44,0% работников, — тот и другой род неземледельческих занятий распределяется таким образом, что первые два промышленных района, включая сюда, однако, и уезд Лукояновский, отличаются бóльшим развитием местных промыслов, тогда как уезды центральной части губернии и юго-восточной окраины отличаются распространением промыслов отхожих. Чем менее развита в этой группе уездов промысловая деятельность, тем выше процент отхожих работников. Наиболее чернозёмная и земледельческая часть губернии (уезды Княгининский и Сергачский) оказывается наиболее высылающей рабочие руки своего населения на отхожие заработки. За ними следуют уезды Нижегородский, Арзамасский и нагорная часть Макарьевского. Но, как мы увидим ниже, сам характер отхода в первых двух уездах и только что перечисленных отличается чертами, имеющими существенно различное значение для сельского хозяйства этих уездов.

Обращаясь к рассмотрению самого содержания промышленной деятельности крестьянского населения каждого из установленных нами районов, мы увидим, что содержание это в пределах общей характеристики промысловой жизни района довольно широко и разнообразно. Энергия народного труда, одинаковая по степени напряжённости, в каждом из уездов, входящих в подобную местность, варьирует своё приложение, пользуясь местными условиями. Но всегда, как мы увидим это ниже, есть нечто общее, что сближает эти части между собой, создавая из них более или менее однообразное целое.

Течение Оки и от впадения её в Волгу течение Волги разделяют Нижегородскую губернию на две части: по правую сторону этих рек местность покрыта холмами, изрыта оврагами, с редким лесом, глинистой, супесчаной и южнее чернозёмной почвой; по левую тянется низменная равнина с песчаной в бóльшей части этого пространства почвой, с непроходимыми, тянущимися иногда на десятки вёрст, болотами и хвойными лесами. Правая, нагорная сторона, называется «Горами», а левая «Луговой стороной», хотя луговым характером отличается лишь ближайшая к течению Волги часть её. Начиная с востока, это Заволжье пересекают впадающие в Волгу реки: сначала Ветлуга, потом знаменитый своими скитами Керженец, затем Линда. Вся восточная половина Заволжья, пересекаемая Ветлугой и Керженцем, орошаемая системой впадающих в них речек, представляет собой сплошное пространство, занятое лесами, болотами и расположенными по их окраинам и течению рек немногочисленными селениями Макарьевского и Семёновского уездов.

Население этой местности кормит не только почва, бóльшей частью песчаная, холодная и бесплодная, сколько леса. Лесные промыслы в том или ином виде: рубка и пилка лесу, вывозка его на берега рек и сплав его по их течению весной, драньё лык и корья, углежжение и смолокурение, промыслы: рогожный, выделка корыт, колод, лодок, лопат, граблей, ложечных баклуш, совков, ободьев и проч., — вот что составляет занятие населения этого края, т.е. главным образом Приветлужья Макарьевского уезда. Далее, к западу от него, в Семёновском уезде, по окраинам лесов идёт район той же деревообрабатывающей промышленности, питающейся материалом, доставляемым окружающими лесами, но вырабатывающей уже более мелкие изделия из дерева: обширный ложкарный район вокруг города Семенова, токарный и посудо-красильный в северо-западной части уезда, производство лаптей, коробов, бондарный промысел и проч. Но область деревообрабатывающей промышленности уже не распространяется на южную полосу уезда, простирающуюся по берегу Волги вёрст на 25-30. Здесь промыслы разнообразнее: в юго-восточном углу Семёновского уезда, на болотистой береговой равнине, прижавшись к окраине Керженских лесов, раскинулся десяток другой селений «Красной Рамени»[3], промышляющих гвоздарным делом, ковкой цепей, скоб и весовых коромысел. Далее к западу по той же прибрежной полосе начинается область валяльного промысла, переходящая за границу Семёновского уезда в уезд Балахнинский. Вся эта полоса, простирающаяся от устья реки Линды до с. Городца Балахнинского уезда, вёрст на 20-30 от течения реки Волги, представляет замечательно равнинную суглинистую пашенную полосу с редкими купами елей, усеянную целой системой частых и мелких деревень-«починков». Население этих деревень почти сплошь занято производством тёплой валяной обуви; причём следует заметить, что и земледелие во всём западном углу, примыкающем к месту, где Волга входит в пределы Нижегородской губернии, находится на более высокой степени развития.

Валяльный промысел не переходит на правую сторону Волги, где начинается область иных промыслов, обусловливающихся главным образом приречным положением местности и её лесным характером. Эта часть уезда, составляющая угол Волги и Оки, разделяется на две половины — северную возвышенную и южную низменную, между которыми лежит область песчаных грив и всхолмий, покрытых хвойными лесами, среди которых расположены обширные болота и озёра. Население северной части этого угла, наиболее пашенной и свободной от лесов, занято преимущественно выработкой разных деревянных изделий: посуды, ложек, веретён, гребней, вёдер, рам, коробов и проч. Население Бутуевской волости, лежащей среди лесов, занято по преимуществу углежжением и смолокурением. Группа селений, примыкающих к Нижнему (Гордеевская волость), куёт гвоздь. Целый ряд приволжских и приокских селений Чернорецкой волости, с. Городец, Кубенцово, Никольский погост и пр. занимаются постройкой судов, барж и лодок, с. Василева слобода — горшечным промыслом, с. Катунки — выделкой кож, опойка[4].

Отход во всей заволжской части губернии развит относительно слабо, в особенности из местностей, удалённых от Волги. Только весной из медвежьих углов Макарьевского Заволжья по Керженцу и по Ветлуге сплывают на плотах артели рабочих, которые, по сдаче леса на пристанях в Козьмодемьянске и Лыскове, возвращаются обратно в свои углы, за исключением незначительной части, сплывающей с лесом на низовые пристани. Более значительным летним отходом отличаются приволжские и приокские селения, мужское население которых ежегодно в большом количестве промышляет на Волге и Оке в качестве судовладельцев, лоцманов, водоливов и пр. Балахнинский уезд отпускает также плотников, каменщиков, на рыбные ловли в Астрахань; Семёновский — кузнецов в низовые губернии, в Баку и пр.

Таким образом, мы видим, что промысловая деятельность населения уездов, входящих в пределы рассматриваемого нами промышленного района, определяется главным образом такими факторами, как обилие леса, близость рек Волги и Оки и отчасти соседство такого торгово-промышленного центра, как Нижний. Преобладающими в районе являются лесные работы, обработка дерева в различных видах и строительные работы. В общем по всем трём уездам — Макарьевскому, Семёновскому и Балахнинскому — эти промыслы занимают до 31.880 работников, т.е. до ³/₅ всего рабочего населения. При этом по отдельным уездам промыслы эти имеют для населения следующее относительное значение. Лесные работы в Макарьевском уезде занимают 5.849 работников, т.е. 55,9% всех наличных работников уезда, в Семёновском — 3.533, или 21%, и в Балахнинском — всего 238, или 0,8%. Из деревообрабатывающих промыслов в Семёновском уезде особое значение имеет промысел ложкарный, занимающий 3.985 работников, или 23,6% всего числа их. В Макарьевском уезде из деревообрабатывающих промыслов особо важное значение имеет рогожный промысел — 1.344 работника (12,8%) и смолокурение с углежжением — 904 (8,7%); всего же обработкой дерева там занято до 2.861, или 27,3% всего числа работников. В Балахнинском уезде деревообрабатывающая промышленность самых разных видов (важное место занимают: ложкарный — 1.399 лиц, или 4,9%, веретённый — 914 лиц, или 3,1%) занимает всего 5.445 лиц, или 18,6% всех промышленников. Строительные промыслы особо важное значение имеют в Балахнинском уезде (3.075 плотников и пильщиков, 2.041 каменщик) — всего до 6.097 лиц, или 20,9% промышленников, меньшее в Макарьевском уезде — 1.245 работников (преимущественно плотников и пильщиков), или 12% их, и ещё меньшее в Семёновском — только 479 работников (плотников, пильщиков и пробойщиков), или 2,8%.

Следующее по значению место в районе рассматриваемых уездов имеет промысел валяльный, составляя работу 4.873 лиц, преимущественно Семёновского уезда — 4.064 работников, или 24,1% их, и Балахнинского — 765 лиц, или 2,6%. Далее, значительным распространением пользуется промысел кузнечный, преимущественно гвоздарный, дающий работу в районе не менее чем 5.047 лицам; в Семёновском уезде работают гвоздь крупный судовой, скобы, цепи и коромысла до 2.124 рабочих, или 12,7%, а в Балахнинском 1.244 гвоздарей (или 4,2%) и 1.452 рабочих (или 5%) на чугунолитейных заводах, преимущественно Сормовском под Нижним Новгородом.

Весьма видное место занимает во всём Заволжье извоз, бóльшей частью сопровождающийся какими-либо торговыми операциями: доставив один товар на место, извозчик забирает другой товар, чтобы с выгодой его распродать в своих краях. Так, в Семёновском уезде извозом того или иного вида занимаются до 3.234 работников, а в Балахнинском 2.667 человек, да в деле перевозки на судах работают до 2.105 лиц.

Кожевенный промысел в рассматриваемом районе заметное значение имеет лишь в Балахнинском уезде (с. Катунки и пр.), давая заработок 937 лицам, или 3,2% промыслового населения.

Район Горбатовского и Ардатовского уездов, протянувшись полосой вдоль западной границы губернии на юг от Оки, в центре своём имеет большую площадь лесов, примыкающих к старинным Муромским лесам теперешней Владимирской губернии. Леса эти, простираясь в сторону Горбатовского уезда, занимают широкую песчаную долину Засерёжья; на Ардатовской стороне они покрывают всю северную и западную площадь уезда, имеющую довольно ровный характер, изрезанную множеством небольших речек и скрывающую значительные залежи минеральных богатств, железной руды, известняка, алебастра и торфа. Благодаря последнему обстоятельству, если однообразная дикая лесная пустыня Засерёжья даёт место только обычным лесным промыслам: гонке смолы и углежжению, лесные дебри Ардатовского уезда то здесь, то там раскрывают оазисы усиленной горнозавóдской деятельности.

Совершенно иной характер имеют северная и северо-восточная части Горбатовского уезда и западная часть Ардатовского. Более заселённые, с суглинистыми почвами, сравнительно благоприятными для земледелия, они изобилуют и разнообразными промыслами населения, причём, однако, промыслы эти распределились так, что в Горбатовском уезде главная промышленная деятельность устремилась, благодаря близости рынков сбыта, на обработку металла (Павловский сталеслесарный округ) и кож (с. Богородское), а в Ардатовском — на обработку дерева и отхожие заработки. Как ни разнообразны промыслы описываемого района, но и по отношению к нему имеет значение преобладание промыслов, которые были найдены нами главными в районе первом: лесных и строительных работ и обработки дерева. В обоих уездах, Горбатовском и Ардатовском, они занимают 12.775 рабочих, т.е. почти ¹/₃ рабочего населения, но, конечно, не в одинаковой доле в каждом уезде. Лесные работы, главным образом рубка, вóзка и пилка дров, составляют в Ардатовском уезде занятие 3.441 человека, или около 15% промыслового населения. Вся эта работа отвечает преимущественно нуждам завóдской промышленности. В Горбатовском уезде лесными работами занято 1.073 работника, или 5,7% их. Углежжение и смолокурение развито в обоих уездах, Горбатовском (747 рабочих, или 4%) и Ардатовском (1.412, или 6,5% промысловых работников); но выработка деревянных изделий сосредоточена преимущественно в Ардатовском уезде, где до 663 человек, или 6% промысловых работников, вырабатывают лапти, рогожи, кошели, деревянную посуду, лопаты, рамы, телеги и пр. изделия. Строительные промыслы одинаково развиты в Горбатовском и Ардатовском уездах: в Ардатовском уезде мы находим 1.669 человек пильщиков и плотников отхожих, 363 местных и 961 отхожих каменщиков и землекопов, всего 2.894 работника (или 13,2%), занимающихся строительными работами. В Горбатовском уезде насчитывается до 2.221, или 10%, плотников, пильщиков, печников и пр., работающих преимущественно в своём уезде или в ближайших к Горбатовскому.

По отношению к остальной, не лесной части описываемого района, основой промышленной деятельности населения является железо, с той разницей, что в Ардатовском уезде занимаются добыванием и выплавкой его, а в Горбатовском уезде, в районе сёл Павлова и Ворсмы, сосредоточенно знаменитое производство металлических изделий: ножей, замков, вилок, ножниц, напилков и пр. Позднее мы подробнее будем говорить о промыслах этого района, здесь же упомянем только, что обработкой металлов в Горбатовском уезде занимаются 6.815 работников, или 31% всего числа промысловых работников. В Ардатовском уезде, исключая разных так называемых «холодных» кузнецов, т.е. разъезжающих по деревням с походным горном и наковальней для отбивания серпов, кос и пр., все металлические промыслы имеют отношение к горнозавóдской деятельности, к существованию в уезде чугуноплавильных и железоделательных заводов. В Ардатовском уезде могут быть выделены три главных заводских района: западная часть уезда с заводами Кулебакским, Выксунским, Велетьминским, Верхнее-Железнинским и Проволочным; южная — с Илёвским и Балыковским и юго-восточный угол уезда — с Ташинским заводом. На этих заводах занимаются не только добыванием железной руды и выплавкой чугуна и сортового железа, но и выполняют (преимущественно по заказу) разные механические изделия, части машин, рельсы, валы, пресса, приводы и пр. Не считая собственно рабочих, живущих при заводах в селениях Выкса, Вилия, Проволочной, Велетьма, Сноведи и Илёва, получивших в надел одну усадьбу и не ведущих ни хлебопашества, никакого вообще сельского хозяйства, заводских рабочих в Ардатовском уезде насчитывается до 709 человек (115 местных и 594 отхожих); 1.749 работников занимаются рудным делом, из них 1.057 в более или менее отдалённом отходе. Если присоединить сюда 231 работника, занимающихся ломкой и перевозкой камня и алебастра, 81 отхожих работников на приисках и каменных копях и 82 человека, работающих на торфу, то этим мы исчислим население Ардатовского уезда, занятого добывающей промышленностью.

Горбатовский уезд, в особенности село Богородское, Богородсковская волость и прилегающие к ней Высоковская, Теряевская и Шапкинская представляют один из самых выдающихся в губернии центров кожевенного производства. В кожевенном производстве этого района следует отличать особенно выделку кож, шорный промысел, изготовление рукавиц (голиц) и сапог. Собственно кожевенным промыслом занято до 1.270 работников, шорным 636, рукавичным 226, сапожным 166, торговцев кожевенным товаром и прочих промышленников этой отрасли производства 70, — итого 2.368 работников. Если сюда же присоединить 266 овчинников, то всего рабочих, занятых выделкой кожи и разного рода изделий из неё, будет насчитываться в уезде 2.634, т.е. около 14% промыслового населения.

Своеобразный вид отхода развит в особенности в Ардатовском уезде — портняжничество по сторонам в своём и соседних уездах. Таких портных в Ардатовском уезде до 1.615 человек (7,3%); в Горбатовском уезде этот промысел хотя и не имеет такого значения, однако представлен не менее, чем 247 лицами. Гончарный промысел и выделка кирпича представлены в обоих уездах довольно одинаково: в Горбатовском уезде (с. Богородское и пр.) ими занято 417 человек, в Ардатовском уезде — 365 (преимущественно отхожих кирпичников — 263).

Таков характер занятий этой высокопромышленной части губернии, одинаково выдающейся как широкой эксплуатацией своих лесных и ископаемых богатств, так и выработкой самых разнообразных изделий, славящихся по всей России, как, например, изделия с. Павлова, богородсковских кож, избылецких канатов и проч.

Район Нижегородского, Арзамасского и Лукояновского уездов принадлежит к той части губернии, где земледелие является уже более существенным занятием населения и основным источником его дохода, но где в то же время степень обеспеченности крестьян землёй не настолько велика, чтобы все рабочие руки могли найти себе приложение в земледельческом труде. С другой стороны, уезды эти, исключая, впрочем, Лукояновского, входят уже в полосу преобладания отхожих заработков над местными. Что же касается Лукояновского уезда, то, прорезываясь с востока на запад обширной полосой лесов, этот уезд, будучи в остальной части чисто земледельческим, даёт настолько большое место промыслам лесным и деревообрабатывающим, что сближается в этом отношении с уездами северными, в роде Макарьевского Заволжья. Разработка и подвозка леса, выработка мочала, углежжение и подвозка угля на ардатовские заводы составляют занятие населения нескольких из его центральных волостей[5]. Сюда присоединяется целый ряд деревообрабатывающих промыслов: производство рогож и кулья в с. Кочкурове и Кочкуровской волости, телег и саней в с. Болдине, берд в с. Хилкове, ложек в с. Монастырке и пр. Конечно, все кустарные производства Лукояновского уезда, исключая рогожного, поддерживаются преимущественно потребностями округа и поэтому далеко не имеют такого широкого развития, как кустарные производства северной половины губернии. Промыслы по обработке дерева встречаются и в прочих уездах, примыкая к оставшимся ещё в их пределах лесным пространствам: так, в волостях, группирующихся вокруг лесной площади в юго-западном углу Нижегородского уезда, по границе его с Арзамасским, являющейся продолжением лесов Горбатовского Засерёжья, мы встречаем в Нижегородском уезде лесные промыслы, углежжение Арманихинской и Сарлейской волостей, промыслы: бондарный (волости Сарлейская, Тепелёвская и пр.), лапотный (сёла Бакшеево, Березники, Румстиха, М. Поляны) и уже под Нижним столярный промысел (сёла Чаглава, Елховка и др.). Всего обработкой дерева в Нижегородском уезде занято до 1.255 работников. Лесным материалом того же района лесов питаются столярный (с. Мотовилово — стулья и детские каталки), бондарный (с. Абрамово) и прочие деревообрабатывающие промыслы Арзамасского уезда.

Угольный промысел упомянутой местности находится, как всегда, в соседстве с обширным районом распространения промысла кузнечного. В целом ряде селений южной части Нижегородского уезда, в волостях Елховской, Борисопольской, Большой Пицкой, Таможниковской и Сарлейской, в особых кузницах, так называемых «шиповках», куют мелкий гвоздь «лубошный». К этому же району примыкают некоторые селения ближайших волостей Арзамасского уезда, Ивашкинской, Яблонской и Вадской. В Нижегородском уезде есть и ещё пункт распространения гвоздарного промысла, более слабый, примыкающий к Балахнинскому гвоздарному району, а именно в волостях Доскинской и Бешенцевской. Всего же в Нижегородском уезде, по исчислению 1889 г., гвоздарным промыслом занято до 1.974 рабочих. Вторым ближайшим в районе пунктом обработки металлов является с. Безводное, издавна славящееся производством рыболовных крючьев, якорных цепей, а в более позднее время — проволоки и металлической из неё ткани.

Г. Арзамас, представляя из себя в былое время значительный торгово-промышленный пункт и стоя на большом проезжем тракте, содействовал образованию в окрестности целого ряда кустарных промыслов, сохранившихся и до сих пор, хотя и в состоянии сильного упадка. Так, подгородная Выездная слобода известна своим сапожным промыслом, с. Красное, Кичанзино и др. — валяльным, сёла Кирилловка, Берёзовка и др. — скорняжным, выделкой зайчины, кошки и других мехов; наконец, женское население, как самого Арзамаса, так и с. Красного, занимается вязанием обуви, варег, поясов и пр. Последним промыслом занимается также население обоего пола с. Гремячей Поляны Куриловской волости Нижегородского уезда. В последнем уезде во многих селениях нескольких волостей занимаются плетением рыболовных сетей из пеньковой пряжи (более в восточной части уезда), из льняной пряжи (в северо-западных волостях).

Гончарный промысел встречается в нескольких местах Арзамасского уезда — сёлах Казакове, Бритове и Забелине, давая заработок 200-300 человекам населения.

Однако самое видное место в промыслах населения, как это было сказано и раньше, занимает отход, частью зимний, в бóльшей степени летний. Общим для всего района является отход на строительные работы. Нижегородский уезд высылает в близлежащий город и другие плотников, печников, штукатуров, маляров и пр. до 2.660 человек; в Арзамасском уезде, за исключением пригородных волостей, во всех, и в особенности Пановской и Шатковской, сильно развит летний отход на строительные работы, каменные, плотничные и штукатурные; те же формы отхода встречаются и в Лукояновском уезде, хотя в более слабой степени. Близость города и Волги способствовали особенному развитию в Нижегородском уезде, с одной стороны, городского извоза (лёгкого и ломового) — 2.435 человек, с другой — судового промысла — 1.160. Извоз является обычным зимним занятием и в остальных уездах. Вообще в южных земледельческих уездах, в районе распространения летних отхожих промыслов, зимой крестьянин если не лежит на печи в буквальном смысле слова, то пускается, главным образом, в извоз. Извоз является в самом разнообразном виде: подвоз хлеба к пристаням своего, перекупного и экономического, извоз трактовый с разными товарами, извоз, соединённый с мелкой хлебной торговлей. Дешевизна овса, почти не имеющего из многих глухих углов губернии никакого вывоза, позволяет пускаться в самый отдалённый путь, возить товары даже в Москву гужом, рядом с Муромской и Нижегородской дорогами. Одним из распространённых зимних промыслов Лукояновского уезда, как и в смежном Ардатовском, является портняжество «по округе».

Но главное значение в Лукояновском уезде имеет летний отход — отход в низовые губернии на сельскохозяйственные работы. Отход этот направляется преимущественно из земледельческой полосы уезда и притом в больших размерах. Уходят также (из Оброчинской волости) много пастухов в степи на гурта, а также на Волгу на судовые работы. Последний вид отхода встречается и в Арзамасском уезде, где в небольших, правда, размерах встречается также отход в Сибирь на прииски на круглый год.

Уезды Васильский, Княгининский и Сергачский, вместе с нагорной частью Макарьевского уезда, представляет сплошную площадь, отличающуюся наиболее земледельческим в губернии характером занятий населения. Такой характер её обусловливается как высшим качеством почвы суглинистой и чернозёмной, в особенности в уездах Сергачском (чернозём-плато) и Княгининском, так и удалённостью от торгово-промышленных центров. Зимние кустарные промыслы развиты в этой полосе слабо; обширных промысловых районов не встречается; если и встречаются отдельные пункты производств, то влияние их распространяется в ограниченной округе и относительно невелико по размерам оборотов. Так, отдельные пункты, будучи расположены в местности, ближайшей к Волге, южнее линии г. Княгинина, встречаются уже реже или представляют производства, удовлетворяющие потребностям исключительно местного рынка.

Из промышленных пунктов этого района, имеющих более важное значение, приходится отметить несколько, занятых производствами по обработке кожи. Так, в Княгининском уезде выдаётся с. Большое Мурашкино — старинный центр овчино-мерлушчатого производства. В этом же селе специально женским промыслом является «лоскутный», т.е. составление целых мехов из отдельных лоскутков или обрезков. В Васильском уезде сёла Спасское и Тубанаевка с их округой составляют центр обширного кожевенного производства. Население с. Юрина, получившее дарственный надел, поголовно занято шитьём рукавиц (голиц). Село Лысково Макарьевского уезда, помимо прочих промыслов, известно также сапожным производством. Г.  Княгинин с пригородными слободами производит в большом количестве шапки и картузы. В с. Спасском Васильского уезда женщины и подростки находят работу в заведениях по обработке пера и пуха. Местами встречается тканьё сукон (Егорьевская волость Васильского уезда), пологов (д. Пересекино Сергачского уезда), сарпинок (с. Черновское Сергачского уезда). Распространённым занятием во всём районе является прядение льна и пеньки, и в соответствии с тем встречается промысел канатно-прядильный (с. Фокино Васильского уезда и с. Гагино Сергачского уезда). В Танайковской волости Княгининского уезда значительно развит промысел вязания рыболовных снастей, представляя продолжение сетевязального Нижегородского района.

С. Лысково, некогда представлявшее собой большой торговый центр рядом с Макарьевской ярмаркой, отличается развитием самых разнообразных производств кузнечных и слесарных. Вообще можно сказать, что почти все упоминаемые ранее зимние промыслы встречаются в пределах рассматриваемых уездов, но всё это спорадически и в небольших размерах; есть и деревообрабатывающие промыслы: разработка леса в Юринской и Емангашской волостях Васильского уезда, и там же плетение лаптей, есть и рогожный промысел в с. Кистенёве и Усаде Сергачского уезда, с. Сунееве Княгининского уезда, в Воскресенской и Высокоосельской волостях Васильского уезда. Гончарный промысел точно так же мы находим и в Васильском уезде в нескольких местах (в особенности д. Елховка Спасской волости) и в Сергачском (с. Казариново).

И однако существование местами всех этих зимних промыслов мало изменяет то общее положение, что больше половины населения рассматриваемых уездов зимой не имеет совершенно никаких заработков. «Наш крестьянин летом землепашец и землекоп, а в зиму лежебок», — как писал один корреспондент земско-статистического бюро в 1892 г. Зато каждое лето, действительно, одна половина рабочих рук остаётся дома около земли, а другая уходит «на сторону». При этом особенностью летнего отхода описываемых уездов является слабость отхода ремесленного, характеризующего уезды Арзамасский, Ардатовский и Нижегородский, и преобладание отхода чернорабочего: из Сергачского уезда почти сплошь уходят бурлачить, то же наблюдается и в южных волостях уездов Васильского и Княгининского; точно так же население нагорной части Макарьевского уезда по летам главным образом устремляется на судовые работы. В Сергачском уезде, в волостях, не захваченных волжским отходом, большинство лишних рабочих рук до сих пор расходилось по окрестным экономиям батрачить; в Княгининском же уезде явлением характерным и значительным для волостей Уваровской и Бутурлинской служит отход в Санкт-Петербург в дворники. Ремесленный летний отход, конечно, существует: из разных частей Княгининского уезда уходят плотники и штукатуры, из некоторых волостей Сергачского уезда уходят плотники и пильщики, но всё это в гораздо более слабых размерах, местами лишь в зачатках. Ремесленный отход — плотничество, пилка и пр. едва ли не в такой же мере встречается, как и форма отхода зимнего, в бóльшей или меньшей степени во всех уездах. Но самым важным из всех зимних промыслов является извоз и ямщичество. В особенности прежде дальним извозом славился Княгининский уезд, теперь в гораздо бóльшей степени Сергачский. Извоз нередко связан с мелкой перекупкой и продажей хлеба.

Такова в общих чертах картина промысловой жизни этого земледельческого, в бóльшей своей части чернозёмного района. Но как ни далека она от того, что представляет собой промысловая жизнь уездов северных и западной окраины, но их объединяет в нечто общее, а именно необходимость одинаково, как для крестьянского двора северной полосы губернии, сидящего на бесплодной супесчаной почве, так и для двора полосы чернозёмной, дополнять свой бюджет теми или иными неземледельческими заработками. Иначе экономическое равновесие хозяйства оказывается настолько неустойчивым, что один или два неурожайных года способны пошатнуть его совсем, поставить в перспективе весь ужас полного разорения. И вот боязнь этой перспективы и тяжёлая рука нужды властно приводит всё население губернии к необходимости промышленной деятельности, но в то же время и на этом пути слишком часто разбивает его расчёты и надежды. Всего более риску несёт, конечно, население, принуждённое искать заработков на стороне, иногда далеко от дома и семьи. Его искания заработка в такие годы общего кризиса, как, например, печальной памяти 1891-92 гг., представляют трагическую картину бесплодного метания из стороны в сторону растерянной, доведённой до отчаяния, толпы. Но в такие годы и местные кустарные производства дают мало опоры. При общем упадке спроса, цены падают до полной убыточности, до бесцельности дальнейшей выработки. Единственное ручательство от подобных печальных кризисов лежит в устойчивости столько же промыслов, как и земледелия.

Хозяйство кустаря-земледельца следует рассматривать как одно органичное целое, две части которого (сельскохозяйственный и промышленный заработок) не только не стоят в противоречии друг с другом, но взаимно пополняют и поддерживают друг друга. Большинство кустарных местных промыслов могут существовать только при том условии, что кустарь имеет собственное помещение в селе, собственное хозяйство и лошадь для привоза материала, отвоза товара, подчас и как движущую силу в производстве. Что интересы землевладения отнюдь не стоят в противоречии с интересами развития промысла, показывает таблица, приведённая в первом выпуске «Нижегородской губернии по исследованиям губернского земства» во второй его части.

 

 

С уменьшением размеров надельного землевладения уменьшается размер промысловых дворов. Однако если мы сопоставим этот вывод с тем фактом, что наиболее промышленные уезды лежат в северной и северо-западной части губернии на почвах песчаных, супесчаных и лёгких суглинках, тогда как уезды с наименее промысловой жизнью лежат на юго-востоке и востоке, в полосе тяжёлых суглинков и чернозёмных почв, что размеры надела первых выше размера надела вторых, то указанная связь размеров землевладения и процента промыслового населения, не теряя своей силы, приобретает иное объяснение: в условиях производительности почвы. Покойный исследователь края А. С. Гациский выразил эту мысль в следующем кратком афоризме: «земля не родит хлеба, — родит кустаря; земля родит хлеб — на кустаря неурожай». Мысль эта, безусловно, справедливая в широких рамках наблюдения, в частных приложениях испытывает значительные отклонения. Местные условия, способствующие возникновению и развитию производств, условия сбыта, близость судоходных рек и крупных торговых центров вносят в это общее правило большие ограничения. Наибольшее применение положение А. С. Гациского имеет по отношению к местным промыслам: исторически они развиваются ранее на почвах малоплодородных. Но по мере роста населения и при бóльшей скученности его в местностях чернозёмных, наступает момент, когда при данном уровне техники земля и здесь уже не может прокормить всего населения и поглотить труда всех производительных сил. Тогда для этого излишнего населения не останется никакого иного исхода, как отход на сторону, искание сторонних заработков. Но эта последняя форма промышленной деятельности, развиваясь постепенно далее законных пределов, приводит, как мы указывали раньше, к тому, что понижает уровень коренного в местности земледельческого хозяйства. В результате получается явление обратное афоризму А. С. Гациского: земля родит хлеб тем постояннее, земледельческое хозяйство тем устойчивее, чем более устойчивая и развитая местная промысловая деятельность. Земледельческая культура Балахнинского уезда оказывается выше, чем культура уезда Сергачского, и население его тем более твёрдой ногой стоит на земле, чем успешнее и интенсивнее кипит его промысловая работа.