АРХЕОЛОГИЯ (от Греч. άρχαϊος, древний и λόγος, слово), в обширном смысле, означает Науку Древности вообще, изображение внутренней и внешней жизни древних народов, по всем ее направлениям, но в теснейшем и в настоящее время общепринятом значении, Археология есть Наука древнего Искусства: она излагает его теорию и представляет систематическое обозрение всех его памятников, сохранившихся до наших времен.

Тщательно собирая вещественные остатки произведений древности, Археология старается открыть в них следы древних идей, и таким образом развить систему духовной жизни древних народов. Вот важная задача Археологии! Вот благородная цель, к которой она стремится! В вековой опытности Древних она ищет полезных примеров для настоящих поколений; она подтверждает своими изысканиями ту истину, что, не смотря на успехи последних веков в науках отвлеченных, Древние всегда останутся нашими учителями в изящных искусствах. История основывает свои важнейшие положения на археологических исследованиях: самый малозначащий памятник относится к какому-нибудь факту древней гражданственности, и философ, трудящийся для блага человечества, не все еще сделал для выполнения своей обязанности, если ограничился только временами настоящими, не призвав на помощь своим соображениям положительных сведений, напечатленных на обломках времен протекших. Эти сведения доставляет ему Археология: она разыскивает прах народов первобытных, которые начертали свою историю на собственных памятниках: храмы этих народов свидетельствуют об их верованиях; публичные здания говорят об их общественных нуждах и о средствах, изобретенных к их удовлетворению; домашняя утварь показывает нам нравы и вкусы частных людей, подчиненные нравам и вкусам целой нации; следы роскоши и богатств заставляют заключать о состоянии их государственного хозяйства, а образцовые произведения искусства и литературы ясно говорят о могуществе их ума и силе воображения. –– Мы, по какому-то невольному, непобедимому влечению, углубляемся в эти темные времена отдаленной древности: эти исследования имеют для нас особенную прелесть – почему? Потому что на каждом шагу мы встречаем то, что всего более нас занимает – человека. И сие благородное стремление не есть тщеславное себялюбие, нет! Это похвальная гордость ума, который жадно ищет самого себя в в остатках угасших поколений и везде, где только возможно его проявление; который хочет воссоздать свои собственные летописи, и доказать, что он постоянно пребыл верен себе самому и Божеству, наложившему на него печать своего величия.

Мир, некогда населенный древними народами, исчезнувшими с лица земли, составляет область Археологии. Изучение ее представляет обширное, неизмеримое поле: опытный вожатый нужен тому, кто хочет пройти по всем его, почти изглаженным путям. Предания Истории сохранили память прошедших событий; археологическая критика назначила каждому памятнику истинное его происхождение. И так антикварий нашего времени вступает на это поприще, уже обогащенной познаниями предшественников. Задача его двоякая: приобрести все познания бывших прежде него ученых, и потом собственными усилиями распространить область наук. При исследовании памятников Древнего Искусства, одним из главных предметов его внимания будет – стиль. Каждый народ имел свой особенный стиль, ему одному свойственный: он или сохранял постоянно этот стиль, из разумного уважения к древним обычаям и для того, чтобы увековечить себя освященными национальными идеями; или покидал свой древний стиль, когда чуждое владычество останавливало естественный ход его развития, и заставляло отказаться и от своего политического существования и от будущих успехов в искусствах. Пример первого порядка вещей представляет Египет; второго – Этрурия: один, покоренный Персами и Греками, заставил победителей уважать свои древние обычаи, и трудился пред глазвми их также, как и во времена Сезостриса; другая, предавшись сначала влиянию Греческих поселений в Италии, погибла потом под ударами Римского меча. Греция, напротив, прошла все ступени усовершенствования в искусствах, от самого грубого очерка до самых возвышенных, идеальных созданий. Вот три характерические факта в Истории трех знаменитых народов! И так Археология должна показать стиль каждого народа и различные эпохи каждого стиля. Правила Герменевтики и Критики должны необходимо руководить любителя и ученого при рассматривании древних памятников. Мифология, История, Древности и наконец древняя Эстетика составят курс необходимых для Археолога вспомогательных наук. –– Археология существенно отличается от Истории Искусства у Древних, и от Филологии, принимаемой в теснейшем смысле. Первая показывает нам современные или последовательные опыты древних народов, их усилия изображать предметы вещественного мира; показывает, как человек возвысился до идеальной красоты, и с помощью аллегории и волшебных действий условного языка, успел осуществить все создания гения. Вторая занимается преимущественно текстом древних писателей, объясняет и очищает его от ошибок, вкравшихся по невежеству переписчиков, и потом, восходя к философическим соображениям, через сближение некоторых постоянных и хорошо замеченных фактов, делает свои заключения о духе и нравах древних народов. Археология ограничивается описанием и объяснением древних памятников. –– Мы почитаем излишним пространно доказывать пользу Археологии, давно всеми признанную. Она есть вернейший руководитель для Истории древних времен, и сомневаться в пользе Археологии значило бы отвергать пользу самой Истории. Для веков, предшествовавших Гомеру, вся История заключатся в Археологии; последующие времена, правда, изобилуют письменными источниками; но глубокое изучение этих источников показывает, что писатель не везде следовал истине, и в Фукидидовой Истории междоусобных войн целой Греции часто проглядывает гражданин Афинский. Напротив, памятники не принадлежат ни к какой партии; события, о которых они гласят, носят в самих себе какую-то наивную достоверность; противореча историку, они осуждают его, как виновного во лжи или заблуждении. Свидетельством их проясняется и расширяется область Древней Истории: здесь она находит истинные имена и изображения мужей знаменитых; происхождение народов, их мнения, богослужение, их домашний и гражданский быт, их успехи в науках и искусствах, наконец все, что они сделали для истины и все заблуждения, которых они избежать не могли; верные показания о географическом положении мест, бывших театром важных для человечества событий, и наконец определенные эпохи, которые, подобно ярким потокам света, разгоняют густой мрак, покрывающий древние летописи ума человеческого, и вместе указывают на сделанные им успехи. –– И так, цель Археологии – начертать картину древнего гражданского быта, на основании уцелевших его памятников. Человек и его творения – вот истинный предмет ее изысканий. Все памятники, даже самые обыкновенные и самые грубые, свидетельствуют о каких-нибудь событиях, и совокупность этих событий есть, некоторым образом, нравственная статистика древних обществ. Рассматриваемая с этой точки зрения, Археология заслуживает название науки. С помощью Археологии, мы живем и беседуем с великими мужами и великими народами времен прошедших; мы ищем в их бытописаниях нашей собственной Истории; мы чувствуем особенное удовольствие, сравнивая наши верования с их мнениями, наши вкусы с их обычаями, наши надежды с судьбами, их постигшими.

Есть два способа изучать Археологию: один хронологический, другой аналитический; оба, взятые отдельно, имеют свои существенные недостатки. Хронологический способ состоит в том, что памятники каждого народа в особенности рассматриваются в таком порядке, в каком их поставила История. Этот способ, хотя и весьма удобный, имеет однако ж невыгодные стороны: мы узнаем сначала Египтян, потом Греков, потом Италиотов или Римлян; но заключения, которые должно вывести из этих данных, относящихся к предметам столь разнообразным, будут по необходимости менее значительны, потому что элементы их слишком удалены друг от друга, и труд ума, отыскивающего с жадностью сходства между предметами разнородными, сделается от того более утомительным, более неопределенным, и потеряет вместе и прелесть и достоверность свою. –– Способ аналитический, рассматривающий каждый предмет отдельно, в отношении ко всем народам в совокупности, имеет менее недостатков, нежели предыдущий, но за то слишком зависит от произвола Археолога, который может начать с чего ему угодно, с религии или с искусств, с надгробных памятников или с храмов. Такая метода может нравиться своею всеобщностью, самою свободою, какую она представляет писателю; но что в состоянии будет сказать Археолог там, где недостает памятников? Наука занимается только событиями, сохраненными посредством сих же самых памятников; она собирает, распределяет и объясняет факты, и эти самые объяснения занимают потому свое место в разных главах Древней Истории. Не теряя из виду, что наука составляется из объяснений фактов, легко понять, что теория должна явится после этих фактов, и что она должна быть подчинена их выводам, основанным на самом свойстве и различном выражении памятников. –– Мы думаем, что соединение двух метод, хронологической и аналитической, может удовлетворить самым строгим требованиям, если рассматривать один и тот же предмет, в отношении к разным народам, соображаясь однако же с их относительной древностью. –– Таким способом можно открыть начала и видоизменения искусств, отделить первых наставников от учеников их, изобретение от более или менее полного подражания; показать, как переселенцы или странствующие философы переносили известный стиль, известную манеру из одной страны древнего мира в другую; и когда один и тот же обычай встречается у двух народов, принадлежащих двум различным векам, когда дело Истории объяснить время, причины и обстоятельства такого события; а где История молчит, там Археология может говорить за нее и пополнить оставленные ею промежутки. И так этот способ может показать все, что сделано было в каждой земле, при обстоятельствах общих всем, или свойственных каждому в отдельности, показать, как разные искусства содействовали к выполнению сих сходных или противоположных целей. –– Действительно, каждый памятник есть произведение  или одного искусства или многих вместе: но род и назначение каждого памятника относятся преимущественно к одному какому-нибудь искусству; так например, какой-нибудь храм воздвигнут соединенными силами архитектора, скульптора, живописца и резчика, но архитектор сделал более, нежели все прочие, и следовательно храм должен быть рассматриваем преимущественно, как произведение Архитектуры. Это замечание дает нам новое средство пополнить нашу методу, а именно – распределить все памятники по искусствам, к которым они относятся, – следующим образом:

1.      Архитектура – стены, дома, храмы, колонны, обелиски, пирамиды, театры, гробницы, большие дороги и пр.

2.      Скульптура – статуи, бюсты, барельефы и пр.

3.      Живопись – фрески, раскрашенные статуи, картины на камне, на дереве, на холсте, на папире; расписанные вазы, мозаика.

4.      Резьба. а) Резьба на металле и на слоновой кости – τορευτική, caelatura. б) Резьба на драгоценных камнях – scalptura. Здесь должно различать камни с углубленными и выпуклыми изображениями – интальо и камеи (intaglio, cameo). в) Монетное Искусство.

Есть еще особый род памятников, которые относятся к нуждам и удобствам домашней жизни, к религиозным обрядам, к военному искусству: мы разумеем здесь то бесчисленное множество мелких предметов, бывших во всеобщем употреблении у Древних, которыми теперь наполнены все публичные и частные музеи. Они, подобно прочим, суть произведения одного искусства или многих вместе; но в них искусство является не как цель, а только как средство, и потому надлежало отделить их от классификации, принятой для памятников высшего разряда, которые созданы по внутренним требованиям человеческого духа, а не для одного удовлетворения нуждам и целям внешней жизни. Шамполлион составляет из этих предметов, обыкновенно называемых anticaglia, особенный класс, совершенно отдельный от прочих. Знаменитый Геттингентский археолог К. О. Мюллер рассматривает их под рубрикой Архитектуры, основываясь на том, что эти мелкие утвари сделаны по той же идее пользы, соединенной с красотою, и по тем же геометрическим формам, какие замечаются во всех произведениях Греческой Архитектуры.

Из предыдущего видно, что изыскания Археолога не простираются на все искусства без исключения, а ограничиваются только очертательными искусствами, но той существенной причине, что сии последние были преимущественно развиты в древнем мире, между тем как тонические искусства остались на низшей степени совершенства.

Равным образом, не все народы допускаются в пантеон Археологии: Восток, оставивший так мало исторических памятников своего развития, едва обращает на себя ее внимание; она говорит о нем мимоходом, и то в одних общих очерках. Ее избранные народы – Греки и Римляне, а потом Этруски и Египтяне.

Археология, как наука, неизвестна была Древним. Египет сам был началом гражданских обществ, и потому не имел древностей, которые мог бы изучать; Греция заимствовала у него законы, обычаи, и гений ее усовершенствовал искусства, которых элементы собраны были на берегах Нила; древние Италиоты теряются в первобытном мраке нашего Запада; Рим похитил из Греции драгоценные произведения искусства не как предмет для изучения, но как военную добычу; он перенес из Египта в Италию несколько обелисков, несколько статуй, но это были только трофеи, отнятые у неприятеля, и соображения археологические никогда не входили в план завоевателя. Павзания можно было бы назвать любителем-археологом; он тщательно описал важнейшие памятники Греции; но сочинение его есть сбор случайных наблюдений, не имеющее никаких притязаний на форму системы, науки.

Истинное изучение Археологии начинается с так называемой эпохой возрождения, когда любовь к классической древности пробудилась с новой силой, после падения Западной Римской Империи.

К. О. Мюллер, которого Ручная книга Археологии (Бреслау, 1830–1833) есть лучшее из новейших сочинений по этой части, разделяет новую историю Археологии на следующие три периода:

I. От 1450 до 1600 – период художников. Все обращаются с любовью к древним памятникам; с пламенным усердием и похвальным соревнованием стараются отыскивать их, собирать и восстановлять в прежнем виде; но это все делается только из любви к искусству, без всякой посторонней, ученой, археологической цели: все хотят только наслаждаться изящными произведениями древности, вовсе не рассматривая их как исторические памятники.

Собирать антики начал первый Кола Риенци, которого Мюллер называет обезьяною древности; за ним следует Петрарка (умер 1374), занимавшийся особенно древними монетами; но важнейшее этого периода собрание принадлежало Лоренцу Медичи, который основал во Флоренции Археологический Институт. Потом явились Микеланджело и Бенвенуто Челлини, энтузиасты древности; явился Рафаэль, который первый возымел величавую мысль – отрыть весь древний Рим. Большая часть антиков, особенно статуй, открыты между 1450 и 1550 годами. Великолепные дворцы и виллы наполняются ими. Древний мир воскресает, как феникс из пепла.

II. От 1600 до 1750 – период Антиквариев, – период совершенно противоположный предыдущему. Здесь место артистического восторга заступает холодный, мелочный педантизм. Антикварии, которых прежде употребляли только для составления номенклатуры новооткрываемых статуй, делаются мало-помалу значительными лицами. Старания их объяснить древние памятники ограничиваются, большей частью, мелочами, и принимают ложные направления от недостатка точных сведений о Греческой жизни. В этом периоде преобладает одностороннее ученое направление, не согреваемое чувством изящного и пламенной любовью к искусству. – Представители этой эпохи – Спон, Уэлер (Wheler), Монфокон, Эрнести, Христ.

III. От 1750 до нашего времени – период науки. Археологи делают быстрые успехи. Открытие Геркулана и Помпеи (1736), точнейших сведений о местностях Греции памятниках ее Архитектуры, открытие и приобретение важнейших статуй из Греческих храмов, – познание Египта и Востока, – все это расширяет круг зрения Археологов, и дает им истинное понятие о духе Греческого Искусства. Пример Винкельмана вызвал на это поприще новых сподвижников. Многие ученые старались, с помощью Философии и Истории, глубже проникнуть во внутреннее значение Греческого Искусства. Между ними первое место занимают: Граф Келю (Caylus), известный своими техническими сведениями и утонченным вкусом; Лессинг, остроумный, хотя иногда односторонний ценитель антиков, Гейне, сделавший Арзеологию предметом академического преподавания; Эннио Квирино Висконти, исполненный вкуса истолкователь древних памятников; Зоэга, стоящий еще выше Висконти по глубокому уму и основательности; Миллен, который своим легким и приятным изложением сделал Археологию доступною для каждого; Гёте, сильно содействовавший к утверждению истинной любви к Древнему Искусству; наконец Бёттингер, Гирт, Велкер, Миллинген, Крейцер, и многие другие.

В 1829 году Общество иностранных Археологов в Риме основало, на акциях, Археологический Институт, Instituto di correspondenza archeologica, который издает журнал (Annali), имеющий целью сообщать ученому свету все новейшие археологические открытия. В наше время исследования археологические производятся деятельно на всем пространстве Старого Света. Можно надеяться, что они возвратят человечеству утраченную первобытную его Историю.

 В заключение этой статьи, мы почитаем нужным упомянуть о некоторых сочинениях, которые могут служить пособием при изучении Археологии:

Introduction á l´étude des monuments, á l´étude des pierres gravées et des médailes, par A. L. Millin. 1 vol. in 8º. Paris. Girard, 1826.

Giov. Batt. Vermiglioli, Lezioni Elementari di Archeologia. Tom. 1, 2. Milano.

K. D. Müller. Handbuch der Archeologie der Kunf. Breslau. 1833.

В. С. Печерин

 

АРХЕОЛОГ, занимающийся Археологией (см. это).