Якоб Айгеншарф

 

1. Экспедиция на Енисей

 

Летом 1970 г. художник Геннадий Шадрин и его жена Раиса (Нижний Тагил, Пермь), художник и преподаватель Иван Багаев (Нижний Тагил) отправились в путешествие по Енисею. К слову сказать, Шадрин уже не первый раз устраивал такие творческие командировки с целью изучения культуры малых народностей сибирского Севера.

Участники экспедиции не только писали этюды, делали натурные зарисовки, но и записывали на магнитную пленку сказки, предания, были, приметы и поверья местных жителей, которые не одну тысячу лет жили в тайге и тундре, на берегах рек, озер и морей. Если было невозможно пользоваться магнитофоном, художники брали в руки карандаши и открывали тетради.

Правда, общение завязывалось только с теми, кто владел русским языком. Можно сомневаться в научной ценности преданий того или иного народа, записанных не на его родном языке. Но в этом случае мы имеем дело с фактом бытования северных мифов на языке межнационального общения – русском. Самое важное в этом процессе то, что происходит постоянный взаимообмен культурных ценностей, не прерывается связь времен и народов.   

 

2. Узелки для памяти

 

Геннадий Григорьевич Шадрин привлек меня к расшифровке записей. Они были точно узелки для памяти и настолько краткие, что их иногда приходилось заново пересоздавать. Чтобы реконструировать ситуации, в которых происходила запись того или иного текста, я выспрашивал у Шадрина все подробности.

В дальнейшем мне предстояло разнородные материалы сгруппировать в тематические циклы, выстроить композицию эссе.

По мере возможности я пытался сохранить особенности «нутряного» русского языка, на котором говорят в бассейне реки Енисей.

Повествование ведется от лица Геннадия Григорьевича, который мастерски передавал интонации и речевой строй сибирского диалекта.

С этого места я передаю слово Г.Г. Шадрину.

 

3. «Маршрут был таким…»

 

         В начале лета мы вылетели в Туруханск.

Маршрут был таким: от Туруханска на баржах, катерах, лодках мы спустились по воде до Усть-Порта.

На своем пути мы знакомились с людьми разных национальностей: селькупами, долганами, ненцами, кето. Это охотники, рыбаки, оленеводы.

 

4. «У нас нет сказок…»

 

         В Долгано-Ненецком округе на просьбу рассказать сказку, ответили так:

         – У нас нет сказок. У нас есть сказка жизни. Рождается человек – сказка от матери к дочери, сыну переходит. Сказка жизни всегда с человеком живет, куда бы он ни пошел.

         Что может быть прекраснее сказки жизни?

 

 

1. Однокрылый

 

         В поселке Фарково нам повстречался старик-селькуп Максим Иванович Кусамин, Он сохранил в памяти предания своего народа. Грамотный. Учился на партийных курсах. Воевал. На Великой Отечественной войне потерял руку. Поэтому и прозвали его Однокрылым.

Пока мы жили в Фарково, он был нашим постоянным рассказчиком. Бывало, зайдет на дню несколько раз:

         – Вот вспомнил сказку, давай запишем…

 

2. Сказка про огонь

 

         Жили в старое время мать и сын. Радужную одежду носили. Эту одежду из рыбьих шкур шили. Ее только бедные люди надевали.

         Раз мать на охоту пошла, парнишка в чуме остался. Горящее дерево искры разбрасывает. Упали искра на парнишку. Рассердился парень на огонь, начал его топором бить. Огонь потух.

         Вернулась мать из тайги, а в чуме холодно. Мать с сыном замерзать начали…

         Из потухшего костра черт выскочил и спросил:

         – Почему мерзнете?

         Мать ответила:

         – Сын совершил грех, потушил огонь.

         Черт сказал:

         – Я могу дать тебе огонь. Только сына надо убить. Надо у него сердца взять.

         Мать подумала: «Как сына можно убить?» Долго думала. Потом так замерзать стала, что все-таки убила сына. Взяла его сердце и опустила в маленькую норку. Ушло сердце сына в землю.

Глубоко под землей пропасть темная. Не знаю, сколько шло сердце в ту пропасть, только снова вспыхнул в чуме огонь.

Мать сидела у костра, о сыне думала…

Огонь надо беречь. В огонь кусочки бересты кидают, тогда он бывает добрым и дает людям жизнь. Так у нас огонь уважают.

 

3. Сказка про девушку и куропатку

 

В тундре чум стоял. Кругом морошка росла. В чуме жила девушка с двумя братьями. Братья на охоту ходили, что-то добывали, этим кормились.

Однажды все вместе на охоту поехали. Взяли легкий чум, далеко пошли, потому чум взяли.

Девушка говорит старшему брату:

 – Я на твоих санках поеду.

Брат не уступает: жалко санки. Девушка все-таки упросила его. Отдал он ей санки, чтоб не упрекала, когда помирать станет.

Девушка едет на санках. Олень послушный, бежит хорошо. Она смотрит – неладное что-то, большое облако на землю садится. Вдруг загремел гром, облако накрыло землю. Встали санки.

Девушка подняла голову, смотрит: все сгорело. Два ее брата лежат, оба мертвые, их громом убило. Она на санках лежит, рядом какой-то человек стоит: вся голова у него лысая.

Человек впряг себя в санки (оленя, видишь, тоже убило) и повез девушку. Куда повез, не знает девушка. К чуму приехали.

Девушка и лысый человек живут вместе. Она стала женщиной и родила дочь. У маленькой четыре зуба было. Мать лысого человека обрадовалась:

– Моя внучка своего счастья не упустит!

Выросла дочь. Сказка от матери к дочке перешла.

Взяла девушка материны санки, в тундру поехала. Вдруг садится к ней белая куропатка. Молчит, на девушку смотрит. Так и сидела, пока девушка домой не приехала.

Куропатка потом совсем ручная стала.

Начала болеть голова у матери. Мать говорит дочке:

– Отдай куропатку небу. Может, легче мне станет.

Отец запряг в санки белых быков. Куропатка сама встала в упряжку. Девушка села в санки, и они полетели на небо.

Прилетели на небо, там другая земля. Семь чумов стоят: шесть железных и один из оленьих шкур. Из последнего чума вышла красивая женщина и пригласила к себе. Хозяйка чума сказала:

– Я тоже прилетела с той земли.

Она рассказала, что куропатка – мужчина. У него семь жен живут в семи чумах.

Стали ужин готовить. Вдруг пришла в чум старая женщина (она была старшей женой куропатки) и сказала девушке:

– Садись, покушаем вместе.

А молодому со старым нельзя вместе кушать. Обычай такой. Поела девушка, и стало ей плохо. Сильно живот заболел. Схватила девушка нож и разрезала себе живот. Из него вышли черви. Девушка бросила их в огонь.

У старой женщины братом был гром (это он братьев убил). Пошел гром к куропатке и говорит:

– Моя сестра заболела.

Куропатка говорит старшей жене:

– Лежи в своем чуме, помирай. Не губи молодых девушек.

Девушка земли выздоровела и стала женой куропатки.

 

4. Сказка про старика и злых юраков[2]

 

         Жил старик в землянке. Сыновья у него на охоту в тайгу ушли. Жена и невестки остались со стариком.

         В это время юраки приехали на оленях. Двое в землянку вошли.

         – Посмотрите, – сказал вожак, – что за люди там живут.

         Эти двое посмотрели и к своим вернулись. Сказали, кто в землянке находится. Вожак приказал на старика идти:

         –  Надо убить его, пока охотники не пришли.

Двадцать юраков сидят в землянке и со стариком разговаривают. Они хотели с ним поговорить, а потом его убить.

Старик обо всем догадался. У него в туесе много порса[3] и жира было. Он говорит женщинам:

– Принесите, что в туесе есть. А ты мать за дровами сходи, костер разожги.

Сам за рыбой вышел и невесткам украдкой сказал:

– Вы бросьте сверху в землянку горящую бересту.

Юраки сидят, разговариваю. Вдруг сверху береста полетела горящая. Юраки гореть начали. Землю скоблили, выйти хотели, не могли выйти. Старик засыпал землянку.

Старик и невестки построили чум. Идут другие юраки – узнать, почему задержались их товарищи. Спрашивают старика:

– Оставил нам печень, старик?

Старик отвечает:

– Я угостил всех ваших. И вам угощенье оставил.

Взял косну[4] и отрубил головы всем остальным юракам. Распряг их оленей, привел к своему чуму. Сидит в чуме, отдыхает.

Приходят сыновья старика, видят новый чум и много оленей. Кричат:

– Эй, в чуме, вставай!

Выходит из чума собака, их собака, ластится к братьям.

Старший брат говорит:

– Зажмите собаке уши.

Зажали ей уши – она заскулила. Хозяин вышел посмотреть, почему скулит собака, и закричал:

– Кто такие?

Братья услышали голос отца, спрашивают:

– Отец, ты?

Старик стоит перед ними в новой радужной одежде и говорит:

– Я.

Потом братья узнали, какой храбрый их отец.

 

 

1. «Которые помнили старые времена…»

 

         В Левинских песках на Енисее живут долганы, ненцы.

Председатель рыболовецкого совхоза указал нам на нескольких стариков, которые помнили старые времена.

Мы записывали их высказывания о животном мире, явлениях природы. Вот некоторые из них…

 

2. Медведь

 

         Мясо медведя долганы не кушают: он святой. Медведь понимает человеческую речь. Когда мужчины уходят на охоту, медведь наведывается к женщинам.

В стойбище разводят большой огонь, а медведь огня не боится.

Тогда самая большая женщина выходит и показывает ему грудь. Медведь стесняется и уходит.

 

3. Весна. Лето

        

         – Как весна приходит? Весной тундра смеется. На реке лед шумит, река сильно волнуется. Птицы много летит. Снег по сопкам тает, песца, соболя пугает. Охотнику тогда спать совсем некогда. Солнце близко к нам подходит. Самая большая сопка быстро красивой становится. Собаки играют. Олень-бык рога ломает…

         – Весна долго не живет, у весны короткая жизнь. Лето приходит. Каждый зверь или птица новое место ищет. Люди аргишат[5], куда зверь, птица идет.

         – Когда лето в тундру приходит? Если гром купается в море, как дикие олени, –  значит, пришло лето.

 

4. Гром

 

         Хозяин дождя – гром. Когда гром тяжело дышит, кругом жарко. У мошки крылышки высыхают.

 

5. Грибница

        

Вот отчего грибница бывает. Когда молния падает на землю, получается порошок грома. Потом дождь падает, мокнет порошок. И когда жара наступает, созревают грибы.

 

6. Как погоду делают у нас…

 

         Долго в тундре погода плохой бывает, мало бывает хорошей. Один русский человек у нас жил. Он болел, рука сильно болела. Этот человек спрашивал:

         – Когда погода будет хорошей? На самолете надо лететь…

         Раньше самолета у нас не было. Крылатые нарты были. Сейчас крылатые нарты самолетом называют.

         Мы пошли к старухе. Кроткая старуха была, добрая. Наверное, она про все погоды знала. Мы ее попросили:

         – Узнай, какая погода завтра будет. Пусть будет хорошая погода.

         Бабушка сказала:

         – Несите дрова, костер будем делать.

         Дрова мы принесли. Бабушка кусочки заячьей шерсти достала. Когда костер разгорелся, она заячью шерсть в огонь бросила. Долго смотрела, потом сказала:

         – Утром погода будет хорошая. Ложитесь спать.

         Утром крылатые нарты прилетели, забрали больного человека.

         Так погоду делают у нас в тундре.

 

1. «Какие у нас сказки?»

 

         От Кузьмы Васильевича Лырмина и его жены Анны, живших в Левенских песках, мы услышали много по-житейски мудрых суждений. Знали они и сказки.

         – Ты спрашиваешь, какие у нас сказки? – внимательно рассматривая меня, произнес Кузьма Васильевич. – Ты приехал – сказка жизни с тобой пришла. Такой, как твоя, у нас нет сказки. Моя сказка есть, только очень длинная. Моя сказка от деда ко мне перешла. Свою сказку знаешь – вперед быстро пойдешь, старой дорогой назад не пойдешь. У нас в сказках о жизни человека рассказывают, сказки жизни у нас есть.

 

2. Сказка о сыне черта

 

         Как раньше жили?

         Старик, старуха, девка вместе живут. Никого больше у них нет. Старик кое-как куропаток добывает, девка рыбу, зверя добывает.

         Как-то летом девка в тайгу ушла. Долго шла. Зверя не встречала, птицу не встречала, кого-то, однако, встретила. Медведь – не медведь, человек – не человек, черт – не черт. Не знает, кто. Языком березу кушает…

         Этот неизвестно кто девку гонять начал. Лук есть – стрелять не могла.

         Девка потом рассказывает:

         – Меня гонял-гонял – догнал. Вижу – мужик. Я девка. Парку[6] порвал, унес куда-то. Целое лето вместе жили. Я голая ходила целое лето. Живу. Осень начинается. Этот черт-человек яму копает, землянку делает. В землянку меня посадил, там держит. Целую зиму вместе прожили, весна начинается. Я ему на свой живот показала – он понимает. Потом черт-человек взял меня на руки, в наш чум отнес. Он меня живую домой принес.

         Старик, старуха и молодая вместе живут. Как-то утром встают – мясо сохатого у чума лежит. Молодая смотрит: он был.

         Живут хорошо. Сколько-то времени прошло – мальчик родился. Волосатый, большой.

         Несколько лет прошло – старик умер. Потом юраки богатые с севера приходят. Один юрак сказал:

         – Этого черта убить надо! 

(Это он про сына женщины). Мальчик его понял, засмеялся. Юрак на улицу за луком вышел. Мать сыну крикнула:

– Тебя убить хочет, беги!

Парнишка из чума выскочил, юрак за шиворот его поймал, рядом с собой посадил. Посмотрел на него и сказал:

– Его убивать не надо: он наш язык понимает.

Парень потом человеком стал. Лырмин его звали. От него наш род пошел.

 

3. Тундра и люди

 

         В нашей тундре мало-мало все есть. Тундра совсем как живой человек. Всякого человека понимает. Человек спит – тундра к нему в сон приходит. Человек свой сон смотрит – свою жизнь видит.

         Много людей по тундре ходит – тундру совсем мало понимает. От худых людей тундра заболеть может. Злой человек недолго живет. Хороший человек тундре помогает – тундра дальше жить будет.

         Моя жена Анна расскажет сказку: как раньше добрые духи со злыми боролись.

 

4. Ворон и Олень

 

         Раньше в тундре оленей не было. Видел в ночном небе большое сияние? Это Огненные Олени пасутся. Моя сказка не только про оленей.

         Жил в тундре один человек. Язык нашей земли понимал. С травой, деревом, со зверем разговаривал. Людей лечил.

         Рассердился Бог на этого человека: зачем людям жизнь продлевает? И пустил на него Огненного Оленя.

         Поскакал Огненный Олень к чуму, где жил человек. Загорелась тайга, и все звери разбежались. Только добрый дух Белый Ворон полетел навстречу Огненному Оленю (раньше Ворон был белый, как зимняя куропатка).

         Сел Белый Ворон на ветку высокого дерева, стал Огненного Оленя ждать. Корни дерева земля питает, земле люди жертвы приносят, дерево Ворону силу дает.

         Быстро Олень скакал – недолго Ворон ждал.

         Взмахнул Ворон левым крылом – слева горы до неба. Взмахнул Ворон правым крылом – справа город каменный.

         Разъярился Огненный Олень. Ударил копытом, большой пожар сделал. Вода в реках и озерах забурлила, вышла из берегов и потушила огонь.

         Стал Олень белым, как пена.

         Как зимняя куропатка Ворон был – черным, как головешка, стал. Теперь Ворон тяжело летает. Вблизи чума живет. Долго на дереве сидит, у земли силу берет.

         Олень свою силу потерял, не смог подняться на небо. Бродит по тундре и трубит: зовет сестру, зарю утреннюю, и брата, закат вечерний.

         А человек стал жить еще лучше. Ворон его чум охраняет, Олень в упряжке бегает.

 

5. Туча

 

         Перед тем как рассказать сказку, Кузьма Васильевич долго смотрел на небо.

         – Видишь, туча собакой плывет?

         От густой массы облаков, действительно, отрывалась туча, похожая на собаку.

         – Знаешь, как собака пришла на землю? Пиши.

 

6. Сын Бога

 

Однажды посмотрел Бог на землю:

– Почему-то люди плачут…

Позвал сына:

– Иди, узнай, что людям надо.

Спустился сын Бога на землю, спросил у людей, что с ними случилось. Оказалось, умер старик, никто не знает, что делать. Потому плачут.

Вернулся сын Бога к отцу, рассказал, почему люди плачут. Бог подумал, потом сказал:

– Иди на землю, скажи, чтобы мертвого на лабаз положили. Так земля почтит небо.

Пошел сын Бога к людям, велел умершего человека в землю закопать. Не знаю, почему так сделал.

Бог рассердился, прогнал сына.

– Ты не выполнил мой наказ! Иди на землю, живи там, – закричал сыну. – Собакой будешь!

И еще сказал сыну:

– Шесть дней голодать будешь, на седьмой – человеческий грех есть будешь.

Так на земле появилась собака: идет за человеком, его грех ест.

 

 

1. Усть-Порт

 

         Усть-Порт – небольшой ненецкий поселок неподалеку от того места, где Енисей впадает в Карское море.

Здесь мы услышали сказку о мальчике, который стал мужчиной. Рассказала ее Елизавета Солнцевна Яднева.

 

2. Как мальчик стал мужчиной

 

         У одного человека был сын.

Мать говорит сыну:

         – Твой отец пришел. Оленье мясо вари.

         Мальчик мясо варит…

         Однажды мальчик говорит отцу:

         – Я на охоту пойду. Пока не убью волка, домой не приду.

         Сел в нарты и поехал. Остановился у речки. На дальней сопочке собака лает.

         Мальчик дальше по реке поехал. Река часто открывалась, ледяные торосы на пути вставали. Мальчик ехал-ехал, в ледяную яму провалился. Не мог выйти наверх. Сидел в яме, потом уснул. Сон видит: кто-то большой на него смотрит, Бог смотрит. Бог, наверное, бревно ему подал. Мальчик думает: «Если бревно упущу, могу помереть». Сел на бревно, дальше поехал. Поговорить не с кем…

         Вышел парень наверх.  Посмотрел – светло вокруг. Стадо большерогих оленей пасется. Женщина дрова рубит. Он подошел к ней, крикнул:

         – Давай вместе жить!

         Женщина повернулась, смотрит: кто такой? Потом вместе стояли, думали.

         Голоса в лесу слышат. Парень сказал:

         – Наверное, мать меня ищет, долго охочусь.

         Мать с отцом дрова пилили. Мать отцу говорит:

         – Парень-то наш совсем большой стал, женщину себе нашел. Давай, отец, свадьбу играть!

         Дальше хорошо стали жить: вместе оленей пасли по ягельным сопочкам.

 

 

1. В чуме старика кето

 

         В наших поездках по Северу мы интересовались и предметами домашнего обихода. Вещи, которые долго и верно служили людям, мне рассказывали об их жизни. Человек как часть природы мне предстает из мира его вещей.

         На озере Мадуйском я пришел в поселок, спрашиваю, где можно посмотреть старинные вещи. Одна девчушка привела меня к чуму:

         – Вот – у бывшего шамана. Он у нас хороший человек. У него все есть.

         Разные шаманы были. Этот был белый шаман, то есть, добрый, – в отличие от черного, злого шамана. «Белый шаман берет силу у солнца, у белого дня, а черный шаман – у луны, у черной ночи», – так говорят старые люди.     

         Я подошел к чуму, смотрю; вот жилище человека, пережившего свое время. Бывший шаман, словно на отшибе жизни живет. Помню такую примечательную деталь: пол чума пророс ромашками…

         Редко кто-нибудь заглядывает к старику. Иногда приходят люди, интересующиеся культурой прошлого. Школьники, учителя. Вот и мы зашли к нему.

Шаман-то по-своему культурный человек. Он собрал в чуме музей. Там была кукла, вырезанная из дерева и украшенная бисером. Не детская кукла. Это домашний божок. Раньше верили, что если его покормишь, помажешь губы жиром, он не допустит в жилище злые силы. Были у старика кето и другие деревянные боги. У кого-то все это хранится в ящичках, а мой шаман расставил их вокруг себя и живет среди них.

 

2. Старик и художник

 

         На озере Мадуйском я делал акварельный набросок девушки в национальном костюме.

         Рядом со мной долго стоял старик, наблюдавший за моей работой. Вдруг он сказал:

         – У каждого человека своя работа есть. Каждый человек своей дорогой ходит. Земля большая – всем людям место есть.

         Хорошо сказал.

 

/1970/ 2010

Нижний Тагил – Санкт-Петербург.

 

Приложения

Материал из Википедии – свободной энциклопедии. Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ. Административный центр – Дудинка. Площадь – всего 879,9 кв.км км². Население – всего – плотность 39 000 (2006) 0,045 чел/км². Последний губернатор Олег Михайлович Бударгин. Код субъекта РФ 84. Часовой пояс MSK+4 (UTC+7, летом UTC+8).

Таймы́рский (Долга́но-Нене́цкий) автоно́мный о́круг – субъект Российской Федерации, в Восточной Сибири, существовавший до 2007 года; с 1 января 2007 – Таймырский район Красноярского края. Хотя округ ранее и входил в состав Красноярского края, однако являлся самостоятельным субъектом РФ.

Административный центр – город Дудинка (25,2 тыс. жителей). Расположен на территории Таймырского полуострова. Город Норильск, несмотря на то, что был окружён территорией Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа, не являлся его частью и административно подчинён непосредственно Красноярскому краю.

География. Территория округа располагалась за Северным полярным кругом. На территории округа находилась самая северная материковая точка России и материка Евразия – мыс Челюскин. Крупные реки – Енисей, Хатанга.

В 2006 году на территории округа существовали 5 муниципальных образований, в том числе 1 муниципальный район, 2  городских поселения, 2 сельских поселения: Таймырский Долгано-Ненецкий муниципальный район (охватывал всю территорию округа). Ггородское поселение поселок Диксон (в границах Диксонского района). Городское поселение Дудинка (в границах муниципального образования «город Дудинка и территория, подчиненная администрации города»).  Сельское поселение село Караул (в границах Усть-Енисейского района). Сельское поселение село Хатанга (в границах Хатангского района).

Демография. Численность населения в тыс. человек:

Примечания: в 1939 и 1959 гг. долганы считались вместе с якутами. В 1939, 1959, 1970 и 1979 гг. энцы считались вместе с ненцами. В 1939 г. нганасаны были объединены с ненцами.

История. Автономный округ был создан по постановлению ВЦИК от 10 декабря 1930 года. Первоначально назывался Таймырским национальным округом и входил в Восточно-Сибирский край РСФСР. С образованием 7 декабря 1934 года Красноярского края был включён в его состав. В 1977 году переименован в Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ. Статус самостоятельного субъекта Российской Федерации, оставаясь в административно-территориальном отношении частью Красноярского края, получил в соответствии с Федеральным договором 1992 г. Это положение было закреплено Конституцией РФ 1993 года. [1]. С 1 января 2007 года автономный округ был упразднён, а территория вошла в состав Красноярского края как Таймырский район.

Объединение c Красноярским краем Основная статья: Объединение регионов России. Согласно результатам референдума, проведённого 17 апреля 2005, 1 января 2007 Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ был упразднён, а территория вошла в состав Красноярского края.

С 1 января 2007 года – на территории округа была образована, в том числе, и территориально-административная единица Таймырский муниципальный район Красноярского края, а Таймырский автономный округ был упразднён.

 

         Из материалов сайта http://lingsib.iea.ras.ru/ru/languages/ket.shtml Языки народов Сибири, находящиеся под угрозой исчезновения.

Кеты – коренное население таежной части бассейна Енисея (от р. Подкаменная Тунгуска на юге до р. Курейка на севере). В настоящее время бóльшая часть кетов (по данным на 01.01.1999 г., 742 чел.) живет в поселках по Енисею и его притокам на территории Туруханского района Красноярского края. Почти треть кетского населения района (228 чел.) сосредоточена в пос. Келлог, остальные расселены в пос. Мадуйка, Горошиха, Бакланиха, Сургутиха, Верещагино, Верхне-Имбатск, Бахта. С начала 1990-х гг. довольно много кетов переехало в районный центр Туруханск (на 01.01.1999 г. там насчитывалось 80 кетов) и в крупный пос. на юге района – Бор (71 чел.). Единственный поселок за пределами Туруханского района с компактным кетским населением – это Суломай, расположенный на территории Эвенкийского АО на Подкаменной Тунгуске в 80 км от устья. На сегодняшний день кеты составляют большинство населения только в пос. Келлог, Мадуйка и Суломай. Часть кетов живет в городах, в основном на территории Красноярского края, прежде всего, в самом Красноярске.

Языковые контакты: югский яз., селькупский яз., эвенкийский яз., энецкий яз., русский яз.

Численность носителей языка. Величина этнической группы в 1989 г. в СССР составляла 1113 человек (1089 человека в России); перепись 2002 г. дает 1494 человека. По нашей оценке, основанной на материалах, полученных в ходе серии социолингвистических обследований кетских пос. на территории Туруханского района Красноярского края и Эвенкийской АО, проведенных в 1999–2005 гг., на сегодняшний день остается не более 150 носителей кетского языка, причем далеко не все они владеют кетским языком в полной мере. В представленных на CD материалах переписи 2002 г. отмечено 485 человек, владеющих кетским языком, что никоим образом действительности не соответствует.

Наличие говоров, диалектов. Различия между диалектами кетского языка (северный, центральный и южный, последний в свою очередь подразделяется на говоры елогуйский и подкаменнотунгусский) относительно невелики, однако сами носители говоров четко осознают отличие собственного варианта от вариантов соседей и, как правило, считают собственный вариант единственно правильным, а все прочие говоры – искажениями кетского языка.

В разговорной практике кетский язык используется сегодня весьма ограниченно. В поселках на Енисее на нем иногда говорят между собою представители старшего поколения, в основном те, кому за 70. Некоторые представители среднего поколения пользуются кетским языком в разговоре со старшими родственниками и знакомыми, между собою предпочитая говорить по-русски; на кетский язык они переходят только тогда, когда хотят скрыть содержание беседы от окружающих, например, от детей. Несколько лучше, чем в других местах, кетский язык сохраняется в Келлоге. Однако естественная передача языка внутри семьи от родителей к детям прервана повсеместно. Уже не первое поколение родителей, независимо от степени владения кетским языком, говорит со своими детьми исключительно по-русски даже в моноэтнических кетских семьях (такие семьи в начале 1990-х гг. составляли немногим более 40% от общего числа кетских семей, а к настоящему времени их удельный вес сократился до 30%), не говоря уже о смешанных семьях. В результате на сегодняшний день русский язык является основным средством общения кетов во всех сферах, включая семью и даже традиционные промыслы (охота и рыболовство). Престиж кетского языка, несколько поднявшийся в начале 1990-х гг., снова неуклонно падает. В ряду причин этого падения далеко не последней является бедственное экономическое положение, в котором находится сегодня большинство кетских семей. Социолингвистическое обследование кетского населения пос. Бакланиха, Верещагино, Сургутиха и Туруханск, проведенное О.А. Казакевич и О.С. Парфеновой в 1999 г. [1], выявило неутешительную тенденцию: около 30% опрошенных кетов заявили, что кетский язык не нужен ни им самим, ни их детям, причем наибольшее количество подобных ответов приходится на информантов в возрасте от 40 до 60 лет. В целом положение кетского языка можно определить как критическое. Надежды на то, что преподавание кетского языка в школе сможет хоть в какой-то степени затормозить вытеснение его русским языком, не оправдались. Опыт, накопленный с начала 1990-х гг., оказался по большей части негативным, причиной чему послужили неотлаженная система преподавания, отсутствие достаточного количества квалифицированных учителей, неумение приспособить занятия к конкретной ситуации каждого отдельного поселка, отсутствие должного внимания и методической помощи со стороны районного департамента образования, а также отсутствие каких бы то ни было материальных стимулов, как у преподавателей, так и у учащихся. И все же примерно 60% опрошенных родителей-кетов по-прежнему хотят, чтобы их дети в школе обучались кетскому языку. При этом многие оговаривают, что преподаваться должен именно говор данного поселка, а не какой-то другой, чужой и «неправильный», по их мнению, вариант языка. Возможно, эти комментарии местных жителей подскажут, как следует в будущем организовать преподавание кетского языка.

 

 

Участники: иеромонах Арсений (Соколов), иерей Сергий Лукашенко  Время проведения: лето 1997 года. Публикации: Миссионерский Листок Красноярско-Енисейской епархии – №№ 1-2 за 1998 г. Журнал Миссионерского Отдела Патриархии "Миссионерское Обозрение".

Дневник миссионера (отрывок). 15.07.1997 г. 22 ч. 30 мин. Через три часа, имея на руках билеты на теплоход, указы правящего архиерея и благословение духовника, а также весь миссионерский комплект вкупе с таежной экипировкой, мы взойдем на корабль. Нашей целью будет небольшой народ кеты. Может быть, это самый загадочный народ Сибири. Его исторический след теряется в сумрачной дымке далеких тысячелетий. Существует научная гипотеза, согласно которой наши енисейские кеты – не больше не меньше, а потомки ХЕТТЕЕВ, народа, неоднократно упоминающегося Библией, начиная с книги Бытие.

И хеттеи (хетты) были не меньшей загадкой до настоящего времени, доколе не были сделаны великие археологические открытия, пролившие свет на историю древнего Хеттского царства, на его могущество при царе Хаттусили III. Малая Азия и север ближнего Востока – вот примерная территория древней державы, наряду с Египтом и Вавилоном входившей в число могущественнейших 3-2 тыс. до Р.Х.

Каким-то образом потомки древних хеттев попали в Сибирские степи, а затем углубились на север, в тайгу, из кочевников став охотниками и рыболовами. Гипотеза эта чрезвычайно смелая, поскольку между хеттами и кетами – почти трехтысячелетний провал безвестности. Об этой гипотезе мне довелось услышать от зав. кафедрой Томского Университета в 1991 г. С тех пор, заинтригованный ею, я не переставал интересоваться ими, представителями народа-загадки, не упуская никакого упоминания о них в журналах.

Таким образом, не только миссионерский интерес, но также интерес этнографический подвигает нас сегодня отправиться в устье Подкаменной Тунгуски. А еще и третий интерес: то, что заставило когда-то Гогена бросить Париж и навсегда уехать на Таити. Не ради экзотики, а ввиду отвращения к современной цивилизации и страстного желания увидеть юность человечества. Гоген на Таити в конце XIX века не нашел рая – он опоздал лет на 100.

Найдем ли мы у кетов, если не рай, то хотя бы более целостное, чем у нас, европейцев, мировосприятие? Найдем ли опору человеческого существования, так страшно колеблемую в постхристианском нашем обществе? Итак, едем не только просвещать кетов, но и просвещаться кетами.

 

Материал из Википедии – свободной энциклопедии. Самоназвание: сёлькуп, солькуп, суссе кум, чумыль-куп, шолькуп, шошкум.  Общая численность: 4 400. Расселение: Россия: 4 249 (Всероссийская перепись 2002 г.) [1]. Тюменская область: 1 857 (2002 г.) [1]. Ямало-Ненецкий автономный округ:1 797 (2002 г.) [1].Томская область: 1 787 (2002 г.) [1]. Красноярский край: 412 (2002 г.) [1]. Украина: 62 (перепись 2001) [2].

Язык: селькупский, русский. Религия: анимизм, шаманизм. Родственные народы: уральская семья. Самодийцы. Сельку́пы (селькуп. сёльӄуп, суссе ӄум, чумыль-ӄуп, шельӄуп, шешӄум; устаревшее – остяки-самоеды) –народ, живущий на севере Западной Сибири. До 1930-х их называли остя́ко-самое́дами.

Численность в России – около 4249 чел. (по переписи населения 2002 года).

Существуют две группы селькупов – северная (самознавание – «солькуп», «шолькуп») и южная (самознавание — «чумыль куп», «суссе кум» или «шош кум»). Северные селькупы живут на востоке Ямало-Ненецкого автономного округа (Красноселькупский район) и на севере Красноярского края (Туруханский район). Южные селькупы живут на севере Томской области (Колпашевский район, север Парабельского и Каргасокского районов). Единственным селькупским национальным административно-территориальным образованием является Иванкинское национальное сельское поселение в Колпашевском районе Томской области.

История. В конце XVI века существовало племенное объединение селькупов, которое в русских источниках называется «Пегая Орда».

Примечания. Всероссийская перепись населения 2002 года. Проверено 24 декабря 2009.

 

Толковый словарь. РЭМ /Толковый словарь /. Народы Сибири и Дальнего Востока. Западно-Сибирская историко-этнографическая область. Народ (современное наименование) – ненцы (самоеды, хасова, юраки) лесные ненцы (пян-хазово); тундровые ненцы яранцы (колвинцы); самоназвание  хасова. Конфессиональная принадлежность: христианство: православие. Первобытные верования: шаманизм. Языковая принадлежность: уральско-юкагирская семья: самодийская  группа: ненецкий  язык.

 

Юраки – небольшое бродячее, родственное самоедам, монгольского типа племя инородцев, обитающее на севере Енисейской губернии и округа, в Туруханском крае, между правым берегом реки Енисей и рекой Таз, на Нижнем Тазе и по берегам Северного Ледовитого океана. Ю. составляют два рода – Тазовские и Береговые Ю.; первые бродят между Енисеем и Тазом, вторые - по обеим сторонам Енисейской губы и в низовьях реки Таз; оба рода причислены к Тазовской инородческой управе; местом для взноса ясака служат Тазовские церковь и часовня, куда они являются осенью и зимой; летом для сбыта рыбы Ю. идут на пароходы к Пясинскому станку на реке Енисее или в селение Толстый Нос. Ю. в Тазовском роде по 8-й ревизии было 166 мужчин, 99 женщин, по 10-й ревизии – 156 мужчин и 135 женщин; в Береговом: по 8-й ревизии - 73 мужчины и 34 женщины, по 10-й ревизии – 29 мужчин и 23 женщины. Последний род, видимо, вымирает. Более поздних сведений о числе Ю. нет.

Ю. именуют себя "ненечэ". Они низкого роста, сложены хорошо, только кривоноги; глаза у них большей частью черные с длинными ресницами, волосы и брови черные, нос прямой, оклад лица круглый. Ю. носят особый костюм, состоящий главным образом из мехов, не лишенный украшений. Ю. относительно довольно чистоплотны, не так хитры, как родственные им самоеды; несмотря на свое скопидомство, помогают друг другу. Обычаи Ю. не лишены оригинальности; у них уцелели свои сказки и песни. Часть Ю. считается христианами, хотя принадлежность их к православию чисто формальная; остальные – язычники. Главный бог Ю. называется Нум - бог неба, божество светлое; в противоположность ему есть и мрачное – Чир или Нон, живущее в "мрачной" стране. Летом во время грозы происходит между ними борьба, и Нум всегда побеждает Чира и низвергает его на землю. У Чира находятся в услужении злые духи, из которых главный – Иллико. Солнце и луна почитаются божествами, Полярная звезда – божьим гвоздем. Млечный путь – божьим неводом; утренняя и вечерняя зори – тоже божества, северное сияние – отблеск сильного морского волнения. Главные занятия Ю. – оленеводство, рыболовство и охота на пушных зверей и диких оленей. У Ю. до 3700 оленей, которые им служат для пищи, одежды и передвижения. Из оленьих шкур делают чумы, разное зимнее и летнее платье, которое шьется оленьими жилами; из них же приготовляются и тонкие веревки. На каждую ясачную душу приходятся на круг по 32 оленя. Кроме оленей, Ю. держат собак, служащих для охоты, передвижения и охраны.

Ю. прежде были многочисленным и сильным народом, занимавшим территорию между реками Пуром и Енисеем и враждовавшим с соседними племенами и с русскими. Береговые Ю. и теперь отличаются грубостью и дикостью; они сохранили обычаи и предания своих предков и остались язычниками-шаманистами. Тазовские Ю. большей частью крещены и менее грубы. Впервые русские встретились с Ю. в 1600 г. близ реки Пур, когда отряд из 100 казаков, под начальством князя Шаховского и Хрипунова, шел из Тобольска на реку Таз для основания города Мангазеи. Эта экспедиция была для русских неудачной: отряд был разбит и должен был бежать, бросив все свои запасы. В следующем году более сильный отряд, под начальством князя Кольцова-Масальского и Савлука-Пушкина, благополучно прибыл на реку Таз, основал город Мангазею и обложил ясаком все притазовское юрацкое и самоедское население.

Н. Латкин

 

 

 

 

 

---