К числу интересных образцов провинциальной архитектуры второй половины XIX века относится дом № 28 по улице Свободы в городе Княгинино Нижегородской области. Расположенный на бывшей Базарной (Соборной) площади, он обращает на себя внимание масштабом, парадным и представительным видом. Вместе с тем, сведения о нем в краеведческой литературе носят отрывочный и противоречивый характер. В ходе разработки проекта реставрации, выполненного специалистами архитектурного бюро «Асгард» (г. Нижний Новгород), была уточнена строительная история этого объекта культурного наследия регионального значения.
Проектный чертеж здания сохранился в фондах Строительного отделения Нижегородского губернского правления [1]. Озаглавлен он следующим образом: «Фасады, планы и разрезы предполагаемых к постройке каменного 2-хэтажного с подвалами дома и каменной лавки княгининскому 2-й гильдии купцу Павлу Федорову Дунаеву Нижегородской губернии в г. Княгинине на Базарной площади». Комплект включает в себя изображение главного («лицевого») и бокового фасадов дома, его разрез по АВ, планы подвального, первого и второго этажей, фасад, план и разрез по СД одноэтажной лавки, а также выкопировку из генерального плана города с показанием местоположения будущих построек.
Как следует из надписей на чертеже, он был рассмотрен в Строительном отделении 18 октября 1868 года, «найден составленным правильно» и утвержден. Еще через несколько дней проект завизировал своей подписью нижегородский губернатор А.А. Одинцов.
Автор проекта не указан. На чертеже имеется следующая надпись: «План местности с натурою и документами верен и надзор за постройкой принимаю на себя. Архитекторский помощник Засимовский». Выпускник Строительного училища в Петербурге, Зиновий Васильевич Зосимовский в 1866 году был откомандирован в Нижегородское губернское правление, где ему поручались «под руководством и ответственностию» штатных специалистов «как работы, так и составление проектов, смет и другие занятия, до Строительного отделения относящиеся» [2]. Несколько лет З.В. Зосимовский осуществлял надзор за постройками в Нижнем Новгороде и пяти уездах губернии, заведовал ремонтом казенных зданий, подведомственных МВД, а также занимался «частным образом» строительством «многих домов» [3]. Однако надежными сведениями о его причастности к составлению проекта дома П.Ф. Дунаева мы не располагаем. (Стоит отметить, что в 1869 году З.В. Зосимовский принял надзор за работами по перестройке другого дома П.Ф. Дунаева, располагавшегося на противоположной стороне площади [4]).
Проект дома с небольшой одноэтажной лавкой поодаль не вызвал возражений и у самого заказчика, о чем свидетельствует его подпись на чертеже: «По сему фасаду строитца желаю купец Павел Федоров Дунаев».
О личности заказчика известно немного. Как следует из документов, его отец, Федор Васильевич Дунаев, являлся княгининским купцом 3-й гильдии, владея фруктовыми лавками «близ площади» [5]. В купеческое сословие он перешел, судя по всему, не ранее 1840-х годов из удельных крестьян.
С именем Ф.В. Дунаева связано также расследование о незаконной «распивочной продаже виноградных вин» в его ренсковом погребе. Обнаружилось это случайно. Так как крепкие напитки в то время могли продаваться «по вольным ценам для отпуска в домы, употребление же оных на месте строго воспрещалось», Княгининское городническое правление инициировало «особое производство». До окончания дела владелец не дожил, скончавшись 18 декабря 1860 года. Буквально через несколько дней после его смерти к делу подключилась, несмотря на плохое здоровье, «расстроенное от кончины мужа моего», княгининская «3-й гильдии купецкая вдова» М.В. Дунаева. В своем прошении она указывала, что дело сфабриковано по «извету» нескольких мещан, с которыми она «имела ссору», а «городническое правление никаких сведений как от покойного мужа… не требовало, так равно и от меня до сего времени не требует, а миновав мужа моего и меня, спросило сына моего Павла Федорова Дунаева и находящегося в услужении у меня волноотпущеника [вольноотпущенника] Федора Федорова Дружинина и изветчиков означенных мещан». Ссылаясь на статьи ряда законов, вдова просила считать показания эти доносом, не имеющим силы [6].
Сын и наследник, П.Ф. Дунаев, явившись в присутствие городового магистрата «к выслушанию решения», оставил «подписку», в которой указал, что «по делу о распивочной продаже в погребке моем… остаюсь доволен. Распивочную же продажу… я не производил и на будущее время как сам производить не буду, так и никому из прикащиков моих не дозволяю под личною моею ответственностию» [7].
Через несколько лет мы видим купца 2-й гильдии П.Ф. Дунаева градским головой [8]. Затем он значится одним из гласных (депутатов) городской думы и гласным Княгининского уездного земского собрания [9]. Связан был П.Ф. Дунаев и с широко распространенным в здешних местах «шапочным и картузным ремеслом». Более того, как сообщалось в начале ХХ века, именно благодаря местным крестьянам-кустарям он в значительной мере был обязан своим благосостоянием, поскольку «шапочники пред отъездом [на заработки – Прим.] забирали в долг… все материалы необходимые» [10].
Будучи богатым прихожанином и старостой Успенской церкви, П.Ф. Дунаев не смирился с тем, что храм «за ветхостию… и малочисленностию прихода» назначался к присоединению к Богоявленскому собору. Он «купил для священника деревянный дом, а церковь обязался выстроить каменную», успев заготовить «достаточное количество кирпича». Однако начавшиеся строительство было прервано его смертью. Дело завершила его вдова Александра Ивановна Дунаева: в 1882 году трехпрестольная церковь была заложена, в 1886 году «совершена совсем», а 25 октября 1887 года освящена [11].
Возвращаясь к интересующему нас дому, можно достаточно уверенно говорить о том, что к лету 1870 года основные работы по его строительству были завершены. Такой вывод позволяет сделать любопытная информация, содержащаяся в отчете о посещении Княгинина в июле этого года вице-губернатором А.А. Фредериксом. Отмечалось, что город «выстроен довольно правильно и, как заметно, со стороны полиции имеется наблюдение за исполнением правил Строительного устава, но относительно Соборной площади должно сказать, что, насколько можно судить наглядно, на ней допущены отступления от Высочайше утвержденного плана, и именно относительно дома купца Дунаева». Оказалось, что «каменная постройка Дунаева» была возведена «неправильно», так как занимала часть площади. Распорядившись «поверить это обстоятельство чрез техническое измерение и соображение» с планом, А.А. Фредерикс указал городским властям на необходимость иметь «верную копию с Высочайше утвержденного плана» при отводе мест под строительство обывательских домов [12].
Дом П.Ф. Дунаева, конечно, остался на своем месте. А вот саму площадь в планировочной структуре города пришлось несколько скорректировать. Ее окончательное «расположение» было утверждено в 1875 году [13].
Двухэтажный дом П.Ф. Дунаева под вальмовой крышей занял участок на пересечении Базарной (ныне Ленина) улицы и Базарной площади, на которую был обращен его главный (северо-западный) фасад в тринадцать осей света. Главный фасад был выполнен в эклектике – архитектурном направлении, распространение которого в Нижегородской губернии началось с середины XIX века и оставалось наиболее востребованным в последующие десятилетия [14]. Исходя из этого, дом П.Ф. Дунаева следует отнести к числу наиболее ранних проектов в стиле эклектики, реализованных в нижегородской глубинке.
Центральная часть выделялась слабораскрепованным трехосевым ризалитом с фронтонным завершением, что в сочетании с квадровым рустом плоскости первого этажа и угловыми рустованными пилястрами придавало особую репрезентативность объему, насыщенному эклектичным декором. По своим масштабам дом П.Ф. Дунаева более соответствовал губернскому, нежели маленькому уездному городу, выделяясь на фоне его остальной застройки и, в определенной степени, принимая на себя градообразующие функции. Очевидно, дом изначально предполагалось использовать для сдачи в аренду под торговые помещения. Об этом свидетельствует внутренняя планировка, организованная по принципу изолированных блоков с отдельными входами в них, а также продуманная система отопления и естественного освещения. В планировке и оформлении здания проявились тот рационализм, внимание к утилитарным аспектам и функциональным особенностям построек, ориентированных на потребности заказчика, которые отличали архитектуру эклектики от предшествующих стилей.
В переписи городских недвижимых имуществ Княгинина, проведенной в сентябре 1895 года статистическим отделением Нижегородской губернской земской управы, здание обозначено как «дом № 1 против Базарной площади». Длина его наружных капитальных стен составляла 45 аршин (или 31,95 м), ширина – 21 аршин (14,9 м), толщина – 22 вершка (97,7 см). Высота первого этажа равнялась 5 ½ аршинам (3,9 м), второго – 6 ½ аршинам (4,6 м). Сообщение между двумя этажами осуществлялось посредством двух каменных лестниц. Отмечены каменный фундамент и железная крыша. Весь дом «в полном составе» сдавался в аренду за 550 руб. в год. Аренда помещений для управления уездного воинского начальника осуществлялась через городскую управу, «причем ремонт крупный лежал на город[ской] управе, а мелкий – на домовл[аделице] Дунаевой».
Состояние дома на момент заполнения подомового листа оценивалось как «прочное». Под казармы сдавались два помещения во втором этаже, которые отапливались двумя печами и куда можно было попасть со двора. В этих помещениях имелось 14 окон, из которых 9 выходили «на улицу» и 5 – во двор. На втором этаже находился и «цейхаус» (цейхгауз), занимая две комнаты, отапливавшиеся одной печью; все пять окон этих комнат выходили на улицу, вход вел со двора. Еще в пяти комнатах второго этажа размещалась военная канцелярия, отапливавшаяся пятью печами. Эти помещения имели 10 окон, из которых 5 выходили на улицу и 5 – во двор. «Ход» в военную канцелярию также вел со двора. Еще один цейхгауз, отделывавшийся «вновь» после пожара, отмечен в первом этаже дома, занимая одну комнату с каменным полом и двумя окнами во двор; вход в него вел со двора.
Первый этаж занимали лавка Я.С. Колова, ренсковый погреб и бакалейная лавка К.И. Горинова, а также галантерейный магазин Коровина в торце дома.
Кроме самого дома, на усадьбе отмечен одноэтажный каменный «вновь строящийся» флигель («кладовая»), каменная баня и навес. Общая площадь усадьбы составляла 324 кв. саж. На некотором расстоянии от торца дома располагалась каменная одноэтажная лавка. Размеры ее составляли 6 ½ саж. (13,8 м) в длину и 3 саж. (6,3 м) в ширину [15].
В начале 1901 года, обсуждая вопрос о продлении контракта по найму дома А.И. Дунаевой для управления воинского начальника и нижних чинов команды, собрание уполномоченных Княгинина постановило «прибавить к арендной сумме 50 руб. в год» [16].
По духовному завещанию А.И. Дунаевой, утвержденному 26 февраля 1902 года Нижегородским окружным судом, дом был «отказан» в пользу Успенской церкви [17].
Вскоре после этого был поднят вопрос о переводе воинской канцелярии «в другую квартиру», так как все возраставшие расходы не покрывались ассигнованиями из казны. В докладе ревизионной комиссии городским уполномоченным указывалось: «Аренды за помещение город платит 200 р. в год, плюс к тому ремонт в доме, который в 1901 г. потребовал 183 р. 19 к. Новый домовладелец (Успенская церковь) намеревается с новым сроком еще удвоить арендную плату; казна же, напротив, кажется, намерена еще уменьшить свою плату 300 р. Почему же в данном деле только город должен быть страдающей стороной и за все расплачиваться своим карманом?».
Избранному новому городскому старосте А.В. Панову предлагалось «выяснить точно: какого рода (число и объем комнат) помещения требуются по установленной табели для управления, т.е. канцелярии, пекарни и вещевого склада, и попутно с сим, не следовало ли бы половину казарменного помещения занять под городское управление, или же наоборот, целесообразнее воинскую канцелярию перенести в другую в городе квартиру и на каких условиях» [18].
Однако аренда дома продолжалась и в последующие годы. Так, в «Ведомости о церкви в честь Успения Божия Матери города Княгинина за 1904-й год» сообщалось: «В пользу церкви имеется каменный двухэтажный дом в гор. Княгинине, отказанный по духовному завещанию Ал[ександры] Ив[ановны] Дунаевой… и приносящий арендного дохода 780 рублей, а именно: за верхнее помещение дома, которое сдано на 6 лет… получается 380 рублей в год, и за нижний этаж, сданный под две бакалейные лавки в 1903 и 4-м годах, по условию на 3 года, платится церкви 400 рублей в год» [19].
Противоречивая информация содержится в выписке из городской окладной книги 1907 года. Владельцами усадьбы указаны «Успенская церковь и Меркутова Феврония Ивановна», которой принадлежала лавка. Впрочем, первоначальная надпись в документе зачеркнута, ниже имеется помета синим карандашом: «Выяснить, кому принадлежит дом и погреб, а кому лавка». Стоимость всего здания по строительным нормам того времени определялась в сумму 7819 руб. 60 коп., а общая «ценность» всего недвижимого имущества (постройки и земля) составляла 10508 руб. 93 коп. [20].
После Октябрьской революции 1917 года дом был национализирован (муниципализирован). В дальнейшем в нем расположилась промысловая кооперативная артель, преобразованная в 1956 году в швейную фабрику. В связи с новым назначением здания, была произведена перепланировка части внутренних помещений. При реконструкции, проведенной во второй половине ХХ века, здание существенно расширилось за счет пристроев из силикатного кирпича, в результате чего был полностью утрачен исторический дворовый фасад. Заложены дверные проемы и часть окон главного и бокового фасадов, разобраны всходы. Тогда же бывший дом П.Ф. Дунаева был покрыт серой штукатуркой «под шубу» и объединен посредством двухэтажной вставки с небольшим двухэтажным зданием, выстроенным в начале ХХ века с использованием элементов стиля модерн.
Проект реставрации, реализованный в 2014 году, предусматривал проведение основных мероприятий по восстановлению исторического облика северо-западного и юго-западного фасадов здания. Благодаря раскрытию заложенных окон и дверей и закладке поздних проемов первого этажа, главный фасад приобрел свойственное ему симметричное решение. Восстановлены утраченные элементы архитектурного декора, проведены отделка и окраска фасадов памятника с применением новых реставрационных технологий.
Выполненные одновременно реставрационные работы на соседнем здании начала ХХ века, позволили выявить историческое своеобразие двух разновременных памятников, подчеркнуть их иерархическое взаимодействие на принципах композиционного взаимодополнения.
Возрождение бывшего дома купца П.Ф. Дунаева стало возможным благодаря инициативе генерального директора Княгининской швейной фабрики Ивана Александровича Свистунова. 19 августа 2016 года он ушел из жизни… Данная работа посвящается памяти этого неравнодушного и отзывчивого человека.
Фрагмент проектного чертежа дома П.Ф. Дунаева, 1868 г. (ЦАНО).
Бывший дом П.Ф. Дунаева. Вид до реставрации. Фото 2013 г.
Бывший дом П.Ф. Дунаева. Вид после реставрации. Фото А.С. Шумилкина, 2014 г.
Общий вид на фронт исторической застройки Базарной (Соборной) площади. Фото А.С. Шумилкина, 2014 г.
В.В. Краснов (ООО «Асгард», г. Н. Новгород)
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Центральный архив Нижегородской области (далее – ЦАНО). Ф.5. Оп.3. Д.255. Л.1,2,3,4.
2. ЦАНО. Ф.5. Оп.47. Д.3013. Л.1-1 об.
3. ЦАНО. Ф.5. Оп.48. Д.6606. Л.1, 3-6; Юбилейный сборник сведений о деятельности бывших воспитанников Института гражданских инженеров (Строительного училища). 1842-1892 /Сост. Г.В. Барановский. СПб., 1893. С.127-128.
4. ЦАНО. Ф.5. Оп.3. Д.256. Л.1,2.
5. ЦАНО. Ф.5. Оп.48. Д.6068. Л.24 об., 36.
6. ЦАНО. Ф.122. Оп.30-а. Д.238. Л. 1-1 об., 17-17 об., 18-18 об.
7. Там же. Л. 38-38 об.
8. Памятная книжка Нижегородской губернии на 1865 г. Часть вторая: Адрес-календарь служащих в Нижегородской губернии лиц, занимающих классные должности. (Составлен по 1-е июля 1864 года). Н. Новгород, 1864. С.89.
9. Адрес-календарь Нижегородской губернии на 1877 г. Н. Новгород, 1877. С.288, 302.
10. Снегирев В.А. Из летописи города Княгинина и Богоявленского собора //Действия НГУАК. Сборник статей, сообщений, описей и документов. Н. Новгород, 1908. С.222.
11. ЦАНО. Ф.5. Оп.47. Д.1582. Л. 1-1 об., 2, 9 об.; Там же. Ф.570. Оп.559, год 1904. Д.105. Л.30; Снегирев В.А. Указ. соч. С.196.
12. Записка о ревизии г. вице-губернатора барона Фредерикса, произведенной в июле месяце 1870 года, городских и уездных управлений в Васильском, Сергачском, Княгининском и Макарьевском уездах //НГВ. 1870, 21 октября. №42. Ч. оф. Отд. первый.
13. ЦАНО. Ф.5. Оп.48. Д.8007. Л.84-84 об.
14. Подробнее см.: Бубнов Ю.Н. Архитектура Нижнего Новгорода середины XIX – начала ХХ века. Н. Новгород, 1991. С.36-58.
15. ЦАНО. Ф.48. Оп.245. Д.3-а. Л.98-103 об.
16. ЦАНО. Ф.72. Оп.20. Д.580. Л.2.
17. ЦАНО. Ф.570. Оп.559, год 1904. Д.105. Л.30 об.
18. ЦАНО. Ф.72. Оп.20. Д.854. Л.39.
19. ЦАНО. Ф.570. Оп.559, год 1904. Д.105. Л.30 об., 31.
20. ЦАНО. Ф.48. Оп.245. Д.3-а. Л.108.
Малые города и другие поселения
распечатать
Смотри также:
