М.В. Зеленов. К вопросу об интерпретации одной сталинской вставки в «Краткий курс истории ВКП (б)» (32.35 Kb)
[277]
В июне-июле 1938 г. И.В.Сталин получил третий вариант макета «Краткого курса истории ВКП (б)». Он испещрил замечаниями несколько глав, часть текста с замечаниями вырезал и отдал для, перепечатки в качестве окончательного варианта. В ряде случаев он сделал вставки не только на полях страницы; но и на листах блокнота или на отдельных листах небольшого формата. Большое внимание привлекла IV глава книги «Меньшевики и большевики в период столыпинской реакции». В самом начале главы речь шла о социально-экономическом состоянии страны и влиянии реакции и поражения революции на рабочее революционное движение. Речь шла о том, что «попутчики, пришедшие в партию из буржуазной среды в период бурного подъема революции, отошли от партии в дни реакции». Затем отмечалось, что наступление контрреволюции шло и на идеологическом фронте. Это проявилось в том, что «”критика” марксизма стала модой». «Только одна революционная партия мужественно боролась против всей этой “мерзости запустения”...». Сталину показалось, что нужно усилить акцент на борьбе партии с реакцией. Он вписал несколько слов в последний абзац: «Только одна революционная партия осталась до конца революционной». Затем вычеркнул весь абзац, посвященный партии и решил сначала описать весь ужас положения партии в годы реакции, чтобы затем раскрыть ее роль и роль В.И Ленина в победе на идеологическом фронте, которая была одержана благодаря книге «Материализм и эмпириокритицизм».
Он достал отдельные листы бумаги и написал большой раздел о реакции, книге Ленина и подвел читателя к второму параграфу «О диалектическом и историческом материализме», который, как считается, был написан им самим (рукописей в архиве обнаружить не удалось), хотя есть версия, что эту часть написал репрессированный вскоре Я.Стэн. Начиналась сталинская вставка так:
«Упадочничество и неверие коснулись также одной части партийных интеллигентов, считавших себя марксистами, но никогда не стоявших твердо на позициях марксизма. В числе них были такие пи-
[278]
сатели, как Богданов, Базаров, Луначарский (примыкавшие в 1905 году к большевикам), Юшкевич, Валентинов (меньшевики)»[1].
«Писатели». Богданов и кампания стали писателями, так как это слово уже в предыдущем тексте несло с собой отрицательное значение: «Появилась целая орава буржуазных писателей, которые оплевывали революцию, издевались над ней, воспевали предательство, воспевали половой разврат под видом ”культа личности”». Сталин зачеркнул слово «буржуазных» и заменил эпитет на «модных», а также заметил, что писатели «“критиковали” и “разносили” марксизм», закавычив глаголы, как бы нейтрализуя их пагубное воздействие. Кроме этого, «народнические писатели» в предыдущем действии «Краткого курса» презрительно отзывались о народе («толпа»), «кадетские писатели» выпустили сборник «Вехи», в дальнейшем «видные писатели» кричали, что «поражение Советской власти неотвратимо» Итак, «писатели» - это не профессия, это даже не существительное, в данном значении - это прилагательное, которое характеризует определенную сторону деятельности того или иного человека: писатель Богданов - это Богданов, презрительно относящийся к народу и борющийся с партией, критикующий марксизм и желающий погибели Советской власти.
«Упадочничество». Слово, попавшее в русский язык не без лингвистических упражнений И.В., непосредственно относится к слову «упадок» [2]. Однако семантика этого слова не зря связывается с буржуазией, интеллигенцией, буржуазными писателями. При характеристике попутчиков («Особенно глубокими были распад и разложение в среде интеллигенции») Сталин вписал «и упадочничество».
В «Кратком курсе» встречается слово «упадок» в связи со стадией революции, в связи с реакцией на введение НЭПа в 1924-1925 гг. [3], в связи с оппозиционными группами в 1928 г. [4] Таким образом, понятие упадка, упадочничества всегда связывается с оппозиционными, антиреволюционными, антипартийными явлениями, персонально выраженными. «Неверие». Неверие для человека, учившегося в духовной семинарии, понятие само по себе несущее негативное значение. Неверие для революционера также пагубно, как и для священника. В «Кратком курсе» оно свойственно только определенным группам. Это народники и их продолжатели - эсеры, применявшие тактику индивидуального террора [5]. Оно свойственно меньшевикам [6]. Оно свойственно оппо-
[279]
зиции 1925 года [7]. Неверие свойственно философам-идеалистам [8]. Итак, неверие - черта антиреволюционная, антипартийная. Кстати, сначала Сталин написал «Упадничество и маловерье», зачеркнул «маловерье» и уточнил - «неверие». Дополнил - «в марксизм, неверье в революцию». Зачеркнул уточнения. Они оказались излишними, потому что «неверие» - это качественное понятие, а не существительное, которое нуждается в дополнении.
Интересно, что понятие «вера» не является антитезой «неверию» в «Кратком курсе». Все слои населения, имевшие веру, - верили в царя, в Думу, учредительное собрание, т.е. имели скорее иллюзию, чем веру, были излишне доверчивы ко злу [9]. Вера характерна и для некоторых философов [10]. Вера - недостаточное качество для революционера, хотя и является его признаком [11]. Именно поэтому понятие «веры» не применимо к марксизму [12]. Связь понятий «веры» и «верности» в «Кратком курсе» здесь не рассматриваются. Однако, можно сказать, что революционерам должна быть свойственна скорее верность, чем вера.
«Часть». Категория «части» является одной из самых значительных в «Кратком курсе» и в философии Сталина.
Впервые понятие части встречается именно в разбираемом нами сюжете, в заголовке первого параграфа четвертой главы: «Переход части партийной интеллигенции в лагерь врагов марксизма и попытки ревизии теории марксизма».
Термин часть встречается в «Кратком курсе» в техническом или географическом аспекте (шестая часть земли, часть Европы, например), но этот аспект здесь не важен. Интересно употребление термина само по себе, с теми характеристиками, которыми наделяется часть. Это «значительная часть» земли, отбираемая помещиками у крестьян, это «большая часть» рабочих, получающая низкую зарплату, «крупная часть» царских войск, перешедшая на сторону революции, «гниющая часть» народного организма (это слова Ленина), «незначительная часть» политических заключенных и т.п.
Ориентированные на работу с частью, а не с целым - далеки от революции, наносят ей вред [13]. Часть революционеров - это те, которые разделяют ошибочные взгляды и всегда действуют против партии. К ним относится молодежь, поддерживающая народников [14], оппортунистическая часть II съезда РСДРП [15], рабочие и крестьяне в 1905 г. [16], матросы на броне- [280]
носце «Потемкин» [17], попутчики в годы реакции [18], патриотически настроенные рабочие в 1914-1917 гг [19]. Различные социальные группы, так или иначе связанные с выступлением против революции, против партии, участвуют не все, а только своей частью: это среднее крестьянство в 1918 г. [20], военные специалисты в годы гражданской войны [21], казачество [22], связанные с деревней рабочие [23]. Часть партии, часть партийных комитетов - объективно действует против сплоченности, причем понятию части всегда свойственна неуверенность, шарахания, организационная расплывчатость [24]. Меньшевики - часть партии - являются противниками ее целостности [25]. То же относится к отзовистам [26] и межрайонцам [27]. Однако сама партия должна состоять из 2-х частей: массовой и кадровой, профессиональной [28]. Она сама «есть часть рабочего класса, его отряд» [29]. Однако и передовые рабочие - это часть партии [30]. Итак, часть - корневое понятие «Краткого курса», которое носит характер скорее прилагательного, чем существительного. Часть - это уже негативная характеристика, оценка, «Бóльшая часть» и «большинство» это разные понятия. Первое носит негативный оттенок, второе - позитивный.
Для чего сказано «Упадничество коснулось одной части»? Вероятно, чтобы дать возможность интеллигенции почувствовать, что она принадлежит иной части, которая не является частью в качественном смысле этого слова.
Часть должна противостоять целому. Употребляется ли эта категория в «Кратком курсе»? Конечно. Прежде всего, в значении количественной характеристики, а не состояния целостности объекта или субъекта. Это целая армия чиновников, стоящая над крестьянами и рабочими, целое поколение русских марксистов, целая орава писателей, целый исторический период, целая делегация собралась выступать против ЦК, целый ряд заводов, крестьяне вступают в колхозы целыми селами и целыми районами, целые отряды пионеров идут за другими пионерами, «целый ряд партийных организаций в своей практической работе сплошь и рядом нарушает устав партии и основы демократического централизма, подменяет выборность — кооптацией, голосование по отдельным кандидатурам — голосованием по списку, закрытое голосование — открытым голосованием и т.п.».
[281]
Однако элементы организационного единства сквозят в понятии целый - «сохранять в целости правительство - обрекать себя на рабство». «Диалектика рассматривает природу не как случайное скопление предметов, явлений, оторванных друг от друга, изолированных друг от друга и не зависимых друг от друга, — а как связное, единое целое, где предметы, явления органически связаны друг с другом, зависят друг от друга и обусловливают друг друга». «Целость и сохранность» капиталистического строя поддерживают некоммунистические партии.
Интересно, что Сталин Ленина поддерживал не полностью, а «целиком». Целиком поддерживали русскую буржуазию английское и французское правительства.
Главное положение - партия должна быть организационно целой. «Поэтому в партии не должно быть деления на “избранных”, для которых дисциплина не обязательна, и “неизбранных”, которые обязаны подчиняться дисциплине. Без этого условия не могут быть сохранены целостность партии и единство ее рядов».
«Интеллигенция». Понятие интеллигенции тесно связано с понятием части. С интеллигенцией читатель должен встретиться уже в оглавлении книги, в заголовке четвертой главы: «Разложение в оппозиционных слоях интеллигенции. Упадочничество. Переход части партийной интеллигенции в лагерь врагов марксизма и попытки ревизии теории марксизма».
Революционная интеллигенция была связана с народниками, которые противостояли марксизму [31]. Из интеллигенции вышла революционная молодежь, имеющая негативные характеристики [32]1. Буржуазная интеллигенция может быть связана с партией, но надеяться на нее нельзя [33]. Интеллигенция участвовала в революции 1905 г. Однако мелкобуржуазная интеллигенция далека от марксизма и связана с меньшевиками [34]. Интеллигенция подвержена упадочничеству [35]. Ей свойственна бесформенность и нежелание организовываться [36]. Но в СССР создана новая интеллигенция, имеющая иные характеристики [37]. Понятия «Марксисты» здесь не рассматриваются.
Иерархия категорий. В приведенном тексте встречаются главные и вторичные категории. Писатели - вторичная категория по отношению к интеллигенции. Интеллигенция, как представляется, - вторичная по отношению к части.
[282]
Упадочничество является второстепенной категорией по отношению к неверию. Неверие есть нечто, что также свойственно части.
Логическое и психологическое в категориях. «Часть» является не физической, не количественной категорией, а логической. Это некий порождающий принцип, «отец ущерба». Это качественное явление, отражающее взаимодействие человеческого мира с миром объективной реальности, термин скорее психологический, поскольку он связан с восприятием человека событий и явлений.
Анализ структуры сознания И.В.Сталина не закончен. Этот эскиз показывает возможность расширить понимание (или интерпретации) текстов историка Сталина.
Опубл.: Проблемы политической и социально-экономической истории России: Сборник научных работ, посвященных 80-летию профессора А.В.Седова. – Н.Новгород – Арзамас: ННГУ-АГПИ, 2004. С.277-287.
© М.В.Зеленов
размещено 9.09.2008
[1] Здесь текст передан без учета разночтений, имевшихся в черновике. См.: И.В. Сталин в работе над «Кратким курсом истории ВКП (б)», [публ. Зеленова MB] // Вопросы истории. 2002. №11. С22.
[2] У Даля: «упадать» - лишаться своей опоры, поддержки.
[3] «Проведение нэпа встречало сопротивление со стороны неустойчивых элементов партии. <...> С одной стороны, выступали “левые” крикуны, политические уроды типа Ломинадзе, Шацкина и других, которые “доказывали”, что нэп — это отказ от завоеваний Октябрьской революции, возврат к капитализму, гибель Советской власти. Эти люди, ввиду своего невежества в политике и незнания законов экономического развития, не понимали политики партии, впадали в панику и сеяли вокруг себя упадочнические настроения».
[4] «С переходом партии в наступление против кулачества, с применением чрезвычайных мер против кулачества, бухаринско-рыковская группа сбросила маску и стала открыто выступать против политики партии. <...> Они требовали отмены чрезвычайных мер, пугая простаков, что в противном случае может начаться "деградация" (движение вниз, упадок, распад) сельского хозяйства, утверждая, что деградация уже началась. Не замечая роста колхозов и совхозов, этих высших форм сельского хозяйства, и видя упадок кулацкого хозяйства, они выдавали деградацию кулацкого хозяйства за деградацию сельского хозяйства».
[5] «Ленин считал ее вредной для революционного движения, так как она подменивала борьбу масс борьбой одиночек-героев. Она означала неверие в народное революционное движение».
[6] «Меньшевики отступали в панике, не веря в возможность нового подъема революции».
[7] “Историческое значение XIV съезда ВКП состоит в том, что он сумел вскрыть до корней ошибки новой оппозиции, отбросил прочь ее неверие и хныканье, ясно и четко наметил путь дальнейшей борьбы за социализм, дал партии перспективу победы и вооружил тем самым пролетариат несокрушимой верой в победу социалистического строительства” (Сталин, Вопросы ленинизма. С. 150). «Переход от гражданской войны к мирному социалистическому строительству сопровождался, особенно на первых порах, большими трудностями. Враги большевизма, антипартийные элементы в рядах ВКП (б) на всем протяжении этого периода вели отчаянную борьбу против ленинской партия. Во главе этих антипартийных элементов стоял Троцкий. Его подручными в этой борьбе были Каменев. Зиновьев. Бухарин. Оппозиционеры рассчитывали внести разложение в ряды большевистской партии после смерти Ленина, расколоть партию, заразить ее неверием в дело победы социализма в СССР. По существу троцкисты пытались создать в СССР политическую организацию новой буржуазии, другую партию — партию капиталистической реставрации».
[8] «Идеализму, который оспаривает возможность познания мира и его закономерностей, не верит в достоверность наших знаний, не признает объективной истины».
[9] В 1905 г. «Значительная часть рабочих еще верила, что царь им поможет. Движение с огромной силой захватило массы». Тогда же «Бойкот виттевской думы не смог сорвать думу, хотя и подорвал значительно авторитет этой думы и ослабил веру части населения в думу...». «Значительная часть крестьян еще верила царю и возлагала надежду на царскую Государственную думу». «Крестьяне больше верили соглашательской партии эсеров, чем настоящим революционерам — большевикам». «Вооруженный народ — рабочие и солдаты, посылая своих представителей в Совет, смотрели на него, как на орган народной власти. Они считали и верили, что Совет рабочих и солдатских депутатов осуществит все требования революционного народа и что в первую очередь будет заключен мир. Но излишняя доверчивость рабочих и солдат сыграла с ними злую шутку. Эсеры и меньшевики и не помышляли о ликвидации войны, о завоевании мира». «Было еще не мало рабочих, и еще больше солдат и крестьян, которые верили, что “скоро придет Учредительное собрание и все устроит по-хорошему”».
[10] «Фидеистам (реакционеры, дающие предпочтение вере перед наукой)».
[11] «Необыкновенно глубокое знание Маркса, умение применять марксизм к экономической и политической обстановке России того времени, горячая, несокрушимая вера в победу рабочего дела, выдающийся организационный талант — все это сделало Ленина признанным руководителем петербургских марксистов».
[12] «Марксистско-ленинскую теорию нельзя рассматривать, как собрание догматов, как катехизис как символ веры, а самих марксистов, — как буквоедов и начетчиков».
[13] «Протестуя против “крайностей” царизма, либералы преследовали две цели: во-первых, “образумить” царя, во-вторых, — накинуть на себя маску “большого недовольства” царизмом, войти в доверие народа, отколоть народ или часть народа от революции и ослабить тем самым революцию».
[14] «В начале 90-х годов взгляды народников все еще встречали сочувствие среди некоторой части революционной молодежи. Часть молодежи продолжала думать, что Россия может миновать капиталистический путь развития, что главную роль в революции будет играть крестьянство, а не рабочий класс».
[15] «Главным вопросом, который вызвал возражения оппортунистической части съезда при обсуждении программы, — был вопрос о диктатуре пролетариата. Оппортунисты не были согласны с революционной частью съезда также по ряду других программных вопросов».
[16] «Значительная часть рабочих еще верила, что царь им поможет», «Нежелание значительной части крестьян идти вместе с рабочими на свержение царизма».
[17] «Часть матросов в решительные моменты заколебалась».
[18] «Часть их ушла в лагерь открытых врагов революции, часть засела в уцелевших легальных обществах рабочего класса и старалась свернуть пролетариат с революционного пути, старалась дискредитировать революционную партию пролетариата».
[19] «Правда, буржуазно-патриотический угар, охвативший в начале войны интеллигенцию и кулацкие слои крестьянства, задел также некоторую часть рабочих. Но это были по преимуществу члены хулиганского “Союза русского народа” и часть эсеровски-меньшевистски настроенных рабочих. Они, конечно, не отражали и не могли отражать настроений рабочего класса». «Но часть рабочих все-таки приняла участие в деятельности военно-промышленных комитетов под руководством известного меньшевика Гвоздева и провокатора Абросимова».
[20] «Чехословакам, белогвардейцам, кулакам, эсерам, меньшевикам удалось свергнуть Советскую власть в Поволжье летом 1918 года потому, что их поддержала значительная часть среднего крестьянства».
[21] «Большинство военных делегатов было резко настроено против Троцкого, против его преклонения перед военными специалистами из старой царской армии, часть которых прямо изменяла нам во время гражданской войны».
[22] «Красная армия встретила бы на своем пути полное бездорожье и должна была проходить по районам с казачьим населением, значительная часть которого находилась тогда под влиянием белогвардейцев».
[23] «Стала ослабевать классовая база диктатуры пролетариата, рабочий класс распылялся, часть рабочих уходила в деревню, переставала быть рабочими, деклассировалась. На почве голода и усталости проявлялось недовольство части рабочих».
[24] На Втором съезде РСДРП «Сторонники Ленина, или твердые искровцы, имели 24 голоса, 9 искровцев, шли за Мартовым. Это были неустойчивые искровцы. Часть делегатов колебалась между “Искрой” и ее противниками — таких на съезде насчитывалось 10 голосов. Это был центр. Открытые противники “Искры” имели 8 голосов (3 “экономиста” и 5 бундовцев). Достаточно было искровцам расколоться, и враги “Искры” могли взять верх». В 1917 г. «Часть работников партии колебалась, отражая свою политическую отсталость в результате долговременного пребывания в тюрьме или ссылке». В 1930 г. «Нужна была величайшая твердость Центрального Комитета, уменье его пойти против течения, чтобы во время повернуть на правильный путь значительную часть партийных кадров, которая, увлекшись успехами, катилась стремглав вниз, в сторону от партийной линии». В начале 1930-х: «По сути дела такое (пренебрежительное - М.З.) отношение к технике прикрывало, маскировало затаенное желание части хозяйственников-коммунистов — замедлить темпы развития промышленности, снизить их...», «значительная часть наших работников не сознавала этой опасности и считала, что техника “сама сделает” свое дело».
[25] Второй «Съезд вскрыл наличие серьезных организационных разногласий, разделивших партию на две части, на большевиков и меньшевиков, из которых первые отстаивают организационные принципы революционной социал-демократии, а вторые катятся в болото организационной расплывчатости, в болото оппортунизма». «Обвиняя меньшевиков в организационном нигилизме и барском анархизме, не дотекающем над собой власти партии и ее дисциплины, Ленин писал: «Русскому нигилисту этот барский анархизм особенно свойственен. Партийная организация кажется ему чудовищной “фабрикой”, подчинение части целому и меньшинства большинству представляется ему “закрепощением”...» III «съезд осудил меньшевиков, как “отколовшуюся часть партии”».
[26] «Отзовистами стала называться часть бывших большевиков, требовавших отзыва рабочих депутатов из Государственной думы и вообще прекращения всякой работы в легальных организациях. В 1908 году часть большевиков потребовала отзыва социал-демократических депутатов из Государственной думы. Отсюда название “отзовисты”».
[27] «Это была небольшая группа, которая существовала в Петрограде с 1913 года и состояла из троцкистов-меньшевиков и части бывших большевиков, отколовшихся от партии».
[28] «Ленин считал, что партия должна состоять из двух частей: а) из узкого круга регулярных кадровых руководящих работников, куда должны входить главным образом профессиональные революционеры, то есть работники, свободные от всех других занятий, кроме партийной работы, обладающие необходимым минимумом теоретических знаний, политического опыта, организационных навыков и искусства бороться с царской полицией, искусства скрываться от полиции и б) из широкой сети периферийных партийных организаций, из многочисленной массы членов партии, окруженных сочувствием и поддержкой сотен тысяч трудящихся».
[29] «Нельзя смешивать партию и рабочий класс, как нельзя смешивать часть и целое...».
[30] В 1924 г. «В партию вошла передовая часть рабочего класса, наиболее сознательная и революционная, наиболее смелая и дисциплинированная».
[31] «Главным идейным препятствием на пути распространения марксизма и социал-демократического движения в то время были народнические взгляды, преобладавшие тогда среди передовых рабочих и революционно настроенной интеллигенции». «Хотя тайная организация народников была разбита царским правительством, народнические взгляды долго еще держались среди революционно настроенной интеллигенции. Остатки народников упорно сопротивлялись распространению марксизма в России, мешали организации рабочего класса», поскольку «Главной революционной силой народники считали крестьянство, руководимое интеллигенцией».
[32] «Марксизм стал модой. Это привело к тому, что в марксистские организации нахлынули целые массы революционной молодежи из интеллигенции, слабые в теории, неопытные в организационно-политическом отношении и имевшие лишь смутное, большей частью неправильное представление о марксизме».
[33] «Накануне буржуазно-демократической революции среди буржуазной интеллигенции были такие люди, которые временно сочувствовали революции. Они изредка могли даже оказать небольшую услугу партии. Но эти люди не стали бы входить в организацию, подчиняться партийной дисциплине, выполнять партийные задания, не стали бы подвергаться опасностям, которые были с этим связаны». Этот тезис основывается на ленинском положении: «На словах формула Мартова отстаивает интересы широких слоев пролетариата; на деле эта формула послужит интересам буржуазной интеллигенции, чурающейся пролетарской дисциплины и организации. Никто не решится отрицать, что интеллигенция, как особый слой современных капиталистических обществ, характеризуется, в общем и целом, именно индивидуализмом и неспособностью к дисциплине и организации».
[34] «Меньшевики в "дни свободы" 1905 года приняли в свои ряды массу мелкобуржуазной интеллигенции, ничего общего не имевшую с революционным марксизмом». «У меньшевиков зато было много “богатых друзей” из либеральной буржуазии и буржуазной интеллигенции».
[35] «Особенно усилились разложение и упадочничество в среде интеллигенции». «Буржуазно-патриотический угар, охвативший в начале войны интеллигенцию».
[36] «В декабре 1908 года в Париже состоялась пятая (общероссийская) конференция РСДРП. Эта конференция по предложению Ленина осудила ликвидаторство, то есть попытки некоторой части партийной интеллигенции (меньшевиков) "ликвидировать существующую организацию РСДРП и заменять ее бесформенным объединением в рамках легальности во что бы то ни стало, хотя бы последняя покупалась ценою явного отказа от программы, тактики и традиций партии"».
[37] «Это была новая, советская, производственно-техническая интеллигенция рабочего класса и крестьянства, представляющая теперь основную силу нашего хозяйственного руководства», «лучших людей нашей страны, из рабочих, прежде всего, а также из крестьян и трудовой интеллигенции, проверенных на различных участках борьбы за социализм». «Трудящиеся СССР — рабочие, крестьяне, интеллигенция — глубоко изменились за годы социалистического строительства». «Изменилась и интеллигенция СССР. В массе она стала совершенно новой интеллигенцией. В большинстве она вышла из рабочей и крестьянской среды. Она служит не капитализму, как старая интеллигенция, а социализму. Интеллигенция стала равноправным членом социалистического общества. Эта интеллигенция строит вместе с рабочими и крестьянами новое, социалистическое общество. Это — новый тип интеллигенции, служащей народу и освобожденной от всякой эксплуатации. Такой интеллигенции не знала еще история человечества».
(0.7 печатных листов в этом тексте)
|
Историография
распечатать
Смотри также:
