Быстрый по времени рост технологических инноваций, помимо очевидного положительного значения для всех сфер жизни общества, в том числе развития исторической науки, содержит в себе риски. Думается, в контексте поставленной проблемы стоит выделить «внешние» и «внутренние» риски, обуславливающие развитие современной исторической науки. Вполне понятно, что те и другие взаимосвязаны, но имеют своей причиной особенности технологического развития общества.

«Внутренние» риски многообразны[1]. Стоит отметить некоторые из них. Первое. Научные работы молодого поколения историков имеют некоторые характерные черты. Это – стилистическое высокомерие и сниженная лексика (например, «Ю. Г. Алексеев верно выбрал регион …», «С.Н. Кистерев уверенно дискутирует», «подтверждается и другими документами, в которых, как показано автором, нет и намека на какую-либо дискриминацию организации волостных крестьян»). В целом можно говорить о низком уровне культуры текста, сниженном стиле исследовательских работ. Самый яркий пример этого – исследование канд. ист. наук М. М. Горелова, в котором автор допускает следующие высказывания: «Повстанческое движение деградировало в сторону феодальных смут и локального бандитизма», или «вернулся ко двору и принял пацифистскую позу»[2].

Вторая черта, заключается в том, что источниковедческие работы остаются невостребованными, а количество специалистов-источниковедов не становится больше. В частности, с 2011 по 2014 гг. не было защищено ни одной кандидатской диссертации по источниковедению отечественной истории допетровского периода; по источниковедению отечественной истории XVIII в.: в 2011 г. – 1 диссертация (Смирнова М.А. в СПбГУ), в 2012 гг. – две работы (Головина Н.В. в Нижегородском университете, Богданов А.А. в СПбГУ), в 2013 г. – одна работа (Зимирев А.В. в Алтайском университете), в 2014 г. – одна работа (Федорец А.И. в МГУ).

Следствием этого является не только слабая аргументированность выводов исследования, но и, что, быть может, более важно – некачественно подготовленные публикации источников (или, точнее – публикации источников, подготовленные слабо подготовленными исследователями). Причем, это относится не только к источниковедческой стороне публикации, но, более того – к археографической стороне издания источников[3]. Как отмечает И.В. Поздеева, «к началу XXI в. в большинстве регионов Российской Федерации сложилась ситуация полного отсутствия специалистов, умеющих работать с кириллической книгой…»[4].

Думается, причины этого заключаются в «ускоренном» формировании историка-ученого – темп жизни не дает возможности ему основательно ознакомиться с историографией, провести источниковедческую работу, отработать стиль письма. С другой стороны, его Учителю остается столь же мало времени научить его, поскольку, в одной стороны, формальные требования к его научно-исследовательской работе (отчеты разного уровня и характера, быстро меняющиеся требования к методическим пособиям), а с другой стороны, низкая стоимость труда преподавателя-исследователя и ученого-исследователя, не оставляют времени для поистине серьезной работы с учеником (аспирантом). Но дело не только в этом.

Темп нашей жизни, определяемый количеством социальных фактов за единицу времени, не только ощущается обществом, но и формирует формальное отношение к социальным процессам, поскольку объем информации настолько велик, что человек физически не способен «отфильтровать», воспринять и осознать всю информацию, которая «обрушивается» на него.

В последнее время становятся все более определенными «внешние» риски исторической науки. Они в значительной степени обусловлены особенностями мирового политического и идеологического развития и должны рассматриваться в их контексте. Тем не менее, некоторые из них следует обозначить. Цифровая эпоха все больше приводит к востребованности (вольной или невольной) сети Интернет. Более того, издаются сетевые журналы, не имеющие печатную материальную форму. Иначе говоря, появляется все больше научных работ, существующих исключительно в сетевом пространстве (электронный научно-образовательный журнал «История», электронное периодическое издание «История военного дела: исследования и источники»).

Несмотря на то, что достоинства использования сетевого пространства велики и очевидны[5], в последнее время начинает все больше осознаваться «уязвимость» Интернет-пространства. Она имеет два аспекта. Во-первых, сетевое пространство уязвимо для вирусных атак. Причем, события последних лет показывают, что степень риска растет, поскольку вирусы начинают продуцироваться государством как средство ведения «тихой войны». И в этой войне страдают все. Примером этому являются атаки вируса Stuxnet (обнаружен в 2010 г.), который заражал компьютеры не подключенные к сети Интернет через USB-флеш-накопители. Более того, эта программа перехватывала управление технологическими процессами для физического разрушения «железа»[6].

В ноябре 2014 г. был обнаружен новый вирус Regin. По данным отчёта Symantec, Regin скрытно работает аж с 2008 года. Причем, «большинство жертв данного трояна эксперты Symantec обнаружили в России (28%). Согласно статистике Symantec, 28% жертв трояна – это телекомы, 48% — отдельные личности и малый бизнес. Остальные зараженные — государственные, энергетические, финансовые и исследовательские компании».[7] Это означает, что одна треть всех компьютеров в России заражено вирусом Regin, и из этого числа почти половина компьютеров принадлежит обычным гражданам. Но и это еще не все – современные средства контроля за сетевым пространством позволяют провести целенаправленное отключение сети на определенной территории. Какое значение эти обстоятельства могут иметь для исторической науки не сложно представить.

Последним по времени примером может служить ситуация, связанная с исполнением судебного решения Таганского районного суда города Москвы по блокировке доступа к информационным ресурсам компании Telegram Messenger Limited Liability Partnership, проведенная Роскомнадзором 13 апреля 2018 г. Поскольку Telegram, как и любая другая сеть связана с IP-адресами иных сетей, исполнение решения Роскомнадзором привело к блокировке на территории России платформ Microsoft и Google. Более того, Telegram, с рядом хостинг-провайдеров, целенаправленно создала определенные сложности с блокировкой. Однако к чему это привело? По словам ректора Санкт-Петербургского национального исследовательского университета информационных технологий, механики и оптики (ИТМО) В. Васильева, действия Роскомнадзора привели закрытию доступа к полным текстам статей в международных научных журналах, по счастью к временному.[8]

Таким образом, полный и безвозвратный переход к цифровому формату может привести к тому, что определенный объем исторической информации в форме электронных сетевых журналов исчезнет либо под воздействием случайных нецелевых вирусных атак, либо в результате определенной государственной политики.

• Размещено: 15.07.2018
• Автор: Петров К.В.
• Размер: 11.08 Kb
• постоянный адрес:
• © Петров К.В.
• © Открытый текст (Нижегородское отделение Российского общества историков – архивистов)
  Копирование материала – только с разрешения редакции