Актуальность темы исследования. Русское крестьянство было самым значительным сословием в дореволюционной России, которое зачастую играло определяющую роль в социальной и экономической жизни России, от состояния крестьянского хозяйства зависело судьба страны.

В крестьянском хозяйстве капиталистической России, наряду с земледелием, нередко оттесняя его на второй план, огромную роль играли промыслы.

Состояние мелкой крестьянской промышленности России на рубеже XIX – XX столетий и ее место в развитии экономики страны в целом и в регионах, в подъеме благосостояния крестьян, соотношение сельскохозяйственного труда и кустарных промыслов в разных районах страны были предметом внимания современников: общества, правительства, ученых.

Тесная связь кустаря с сельским хозяйством и развивающийся промышленностью определяет специфику его хозяйства, которое во многом остается еще недостаточно изученным.

Научная актуальность рассмотрения крестьянского «мира» промыслово-земледельческой деревни на уровне отдельного двора и целого селения, двух основных методов исследования, использованного земскими статистиками определяется, прежде всего, необходимостью иметь полную, исторически конкретную, достоверную картину состояния хозяйства промыслово-земледельческих крестьян Павелковской волости Балахнинского уезда Нижегородской губернии в конце XIX  - начале XX вв.

Очевидна общественно-политическая актуальность темы работы. В современной России, которая возвращается, в частности, к господству частной собственности и содействию формирования среднего класса, осуществляющего индивидуальную трудовую деятельность («дорогу малому бизнесу»), стоят те же вопросы, которые ставили перед собой и пытались решить представители различных течений общественно-политической мысли России в данный период.

Нами выявлены первичные материалы земской подворной переписи крестьянских хозяйств Павелковской и Полянской волостей Балахнинского уезда Нижегородской губернии, местности с наиболее распространенными в уезде ложкарным и веретенным промыслами, - подворные карточки и пообщинные списки.

Объект исследования – крестьяне ложкарно-веретенного района Балахнинского уезда Нижегородской губернии в конце XIX – начале XX в.

Предметом исследования является крестьянское хозяйство 29 селений Павелковской волости Балахнинского уезда Нижегородской губернии.

Ложкарно-веретенный район Балахнинского уезда (Павелковская и Полянская волости) можно считать частью кустарного Семеновского ложкарного района, имевшего общероссийскую известность[1]. Здесь были развиты и другие виды промыслов, связанные с деревообработкой. Итак, нами для конкретно-исторического исследования хозяйства промыслово-земледельческих крестьян выбран отдельный типичный район.

Хронологические рамки исследования охватывают период с середины 80-х гг. XIX в. – до начала XX в. Именно в это время отчетливо проявился переход от старых крепостнических отношений к формированию новых. Начальной гранью служат мероприятия Н.Х. Бунге, значительно ускорившие модернизацию аграрного и промышленного секторов экономики страны. Конечная дата (1905 г.) определяется событиями первой русской революции. Связь между сельскохозяйственными столыпинскими преобразованиями и кустарно-кооперативным движением под ее влиянием очевидны.

Территориальные рамки исследования охватывают границы 29 селений Павелковской волости Балахнинского уезда Нижегородской губернии в конце XIX – начале XX вв. Именно крестьяне этих селений занимались ложкарно-веретенным промыслом  и другими деревообрабатывающими промыслами.

Историография. Промыслы как отрасль общественного хозяйства, как стадия в развитии промышленности были исследованы П. Г. Рыдзюнским[2]. В работе А.М. Анфимова[3] рассматриваются крестьянские промыслы и внеземледельческие заработки, проводится анализ внутреннего экономического строя крестьянского хозяйства на основе исследовыания крестьянских бюджетов.

Вопросы сельскохозяйственного развития нижегородской деревни нашли отражения в работах А.И. Архангельского, А.В. Седова[4], В.В. Ниякого[5], Н.А. Богородицкой[6], О.Н. Лебедевой[7] и др. Различные аспекты развития кустарных промыслов Нижегородской губернии (история промыслов, роль Нижегородской ярмарки в их развитии, эстетическая ценность, историография промыслов и т.д.) рассмотрены в работах Н.Ф. Филатова, Ф.А. Селезнева, Н.А. Богородицкой, Л.Ю. Варенцовой, С.М. Ледрова и др[8].

Однако в большинстве этих работ в центре внимания были история промыслов, их техника, художественное достоинство, земледельческая деревня, так же как и в обобщающих работах по истории крестьянского хозяйства. До настоящего времени нет трудов о крестьянской хозяйстве промыслово-земледельческой деревни Нижегородской губернии.

Источники исследования. В основу работы положены как опубликованные, так и не опубликованные источники.

Важную часть источниковой базы составляют статистические источники. Это опубликованные данные земских подворных переписей по Балахнинскому уезду Нижегородской губернии – X том «Материалов к оценке земель Нижегородской губернии (экономическая часть)», а так же неопубликованные сведения  о развитии ложкарного и веретенного промыслов в 125 дворах 29 деревень Павелковской волости за 1905 г. и сведения о развитии промыслов по волостям Балахнинского уезда за этот же год[9].

Земские подворные переписи содержат сведения о народонаселении, о величине и структуре надела,  о рабочем и продуктивном скоте, о занятиях крестьян.

Нами выявлены первичные материалы Земской подворной переписи крестьянского хозяйства Павелковской и Полянской волостей Балахнинского уезда.

Подворная перепись была начата 10 мая 1905 г. статистическим отделением Балахнинской уездной земской управы  в связи с постановлением XXXIX – го Балахнинского уездного земского собрания от 25 сент. 1903 г., вызванного докладом №2 «Об экономическом состоянии уезда».

Наиболее информативными источниками о крестьянском хозяйстве являются «ведомости по описанию ложкарного промысла» 117 деревень Павелковской и Полянской волостей Балахнинского уезда за 1905 г., составленные статистическим отделением Балахнинской земской управы[10]. База данных содержит следующие показатели на уровне волостей и селений: численность населения каждого двора (мужчин и женщин, их возраст); виды промыслов (с указанием местных и отхожих), сроки занятости (зима, лето); места отхода; заработки, виды продукции, производительность; характер работы (самостоятельный сбыт изделий, работа на скупщика, с указанием его фамилии, места проживания); способы пользования землей и условия ее обработки; грамотность членов семьи. В каждом дворе имели место разнообразные виды промыслов. Особенно подробно описаны хозяйства крестьян-ложкарей и веретенников.

Подворные карточки составлялись только на крестьянские хозяйства ложкарей и веретенников. Они включают показатели о населении, промыслах, заработках, хозяйственном имуществе, земельных паях, рабочем и продуктовом скоте, социальных отношениях.

В ГУ ЦАНО, в фонде Балахнинской земской управы, хранятся подворные переписи 125 крестьянских хозяйства ложкарей и веретенников 29 деревень Павелковской волости[11], в том числе и д. Бегучево, которая является предметом нашего внимания

Сводка материалов подворной переписи (текст, таблицы) составлена А.А. Ильинским, статистом губернского земства, и опубликована в Балахне в 1905 г.[12]. Исходные данные подворной переписи суммированы по селениям, общинам и волостям.

Эти опубликованные сводные материалы не исчерпали данных подворных карточек, которые не использованы для характеристики хозяйственной состоятельности крестьянских дворов каждой выделенной А.А. Ильинским группы по характеру сбыта продукции, в силу чего конкретная картина внутреннего строя крестьянских хозяйств разных типов исчезает.

В свою очередь, изучение организации крестьянского хозяйства только ложкарей и веретенников приводит к абстрагированию их из совокупности хозяйств, составляющих селение, отрывает их от характеристики села в целом. При этом методе исследования селение, как некоторый целостный объект, совершенно пропадает.

«Селение в целом, как известная социальная система. – по словам А. В. Чаянова, - почти совершенно не исследовалась предыдущими статистическими экспедициями»[13].

Пообщинные списки земской переписи 1905 г. позволяют восполнить этот пробел, дают возможность изучения различных слоев крестьянства на уровни селения.

А. В. Чаянов рекомендует производить районированный отбор селений, учитывая их принадлежность к тому или иному типу по характеру землевладения и землепользования, по удаленности от центра переработки сельскохозяйственных  продуктов и т.д. в зависимости от экономических характеристик района.

Для выборочного описания нами взяты одно селенияе Бегучево. В деревне было не менее 10 дворов, занятых деревообрабатывающими промыслами.

Для определения «центров» промысла до проведения углубленного массового изучения селений «мы считаем возможным предложить следующие критерии, наличие одного из которых достаточно для признания селений таким центром:

- во-первых, мнение специалистов конца XIX - начала XX вв., пусть и не мотивированное.

- во-вторых, в некоторых случаях, когда известно число кустарей в селении, наличие не менее 10 дворов (или хозяйств, семей, человек), занятых данным промыслом, к сожалению, такие обобщающие подсчеты имеются лишь по нескольким губерниям»[14].

Таким образом, первичные материалы земской подворной переписи 1905 г. подворные карточки и пообщинные списки деревни Бегучево позволяют изучить организацию крестьянского хозяйства ложкарей и веретенников в связи с характеристикой селений в целом.

В д. Бегучево числилось по переписи 1905 г. 21 семья с населением 82 человек, 33 м., и 49 ж. Из  них отсутствовали  12 мужчин, находившихся в отхожих промыслах[15].

 

С 1889 по 1905 г. численность населения уменьшилась на 6 человек (5м., 1ж.), т.е. на 6,8%, причем мужчин на 13, 1%, а женщин на 2%.

Количество отсутствующих за 15 лет увеличилось в 1889 г. они составляли 5,7%, а в 1905 г. – 14,6 % всего населения.

 

Итак, наибольшее количество семей (66,7%) приходится на группу семей, имеющих от 1 до 4 душ, т.е. преобладают небольшие семьи.

 Семьи, имеющие от 5 до 10 душ, занимают 33,3 % их общего количества.

 

Более половины семей (57,1%) имеют в своем составе только одного работника-мужчину; 3 семьи, или 14,4% всех семей – только женщин, т.е. их производственные возможности невелики, Причем, возраст двух работников-мужчин более 65 лет (69 и 85).

Наиболее богатыми рабочей силой являются группы с 2-3мя работниками-мужчинами в семье. Эти семьи занимают всего 23,9% общего количества семей.

В д. Бегучево средняя численность крестьянской семьи достигает 3,9 душ обоего пола (21 семья с населением 82 человека), т.е. ниже средней численности населения крестьянской семьи в нечерноземных губерниях.

В общинном землевладении в 1889 г. находилось 112,0 десятин удобной земли: пашни 89,0; покоса 12,7. Пахотные угодья составляют 79,4 % по отношению к удобной земле, сенокосные угодья – 11,3%, следовательно, все прочие угодья занимают остаточную часть площади, а именно 9,3 %.

На одну ревизскую душу наличного населения (36) приходится 2,5  десятин пашни, на 1 работника (19) – 4,7 десятин, а на 1 двор (16) – 5,7 дес. земли, всей удобной земли на двор – 7 десятин; на работника – 5,9 десятин; покоса на двор – 0,8 десятин, а на 1 ревизскую душу (36) – 0, 35 десятин.

Число дворов, имеющих удобную землю:

От 10 до 15 десятин – 1 двор.

От 5 до 10 десятин – 15 дворов[17].

В 1889 г. в д. Бегучево все 20 наличных дворов были промыслами, все 19 наличных работников-мужчин занимаются промыслом: с учетом подростков мужского пола – 24, женского пола – 3, т.е. 27 человек обоего пола.

В то же время из 20 наличных дворов 10, или 50%, безлошадные; 4 двора, или 20%, безкоровные. Число приписных дворов 22, из них 5 безнадельных, или 22,7%.

4 домохозяина сдавали наделы, но не целиком, а частью. В свою очередь 5 дворов арендовали землю, из них 4 двора в своей общине; 1 – вненадельную землю - 5,3 дес. покоса, размер которой составлял 41,7% площади надельного покоса (12,7 десятин). Площадь посева 43,5 десятин, т.е. засеивалась половина пашни, находившейся в общинном землевладении (89,0 десятин).

Итак, семьи безнадельные и частью сдававшие свою надельную землю составляли 39,9%, беспосевные 9% от всех семей. Источник фиксирует также аренду земли 5-ю домохозяевами, в том числе покос.

Шел процесс отрыва  крестьян деревни от земли: в 1905 г. из 21 семьи 5, как и в 1889 г. не имеют надельной земли; 5, или 23,8% нанимают работников для ее возделывания, причем с 3 домохозяина сдают землю целиком, а не частью как в 1889 г.

Из 16 надельных семей 11, или 68,7 обрабатывают ее сами.

Итак, в д. Бегучево 10 семей из 21, или 47,8 % от всех семей, оторвались от земледелия. Только промыслами занимаются 3 семьи.

В деревне нет ни одной семьи, которая занимается только земледелием. В то же время хозяева в двух семьях (В.П. и А.М. Журавишкиных) обрабатывают свой и чужой земельный наделы.

Из безземельных домохозяев исключительно с женским населением формировались кадры сельскохозяйственных рабочих – поденщиц. В частности, А.Я. Сторожева летом в поденщицах, нанимается жать, с оплатой труда 30 коп. в день, заработок 3 руб.[18].

Подворная перепись и пообщинный список крестьян д. Бегучево 1905 г. свидетельствую о довольно высоком проценте отходников. В 1889 г. из 21 мужчин-работников в отходе находилось 2 мужчин-работников, или 9%. Отхожим промыслом во время летнего сезона полевых работ в 1905 г. из 23 мужчин-работников занимаются 11, или 48 %. Семьи с отхожим промыслом (11) составляют 52,4% от всех семей в деревне (21). Летом деревенское хозяйство четырех семей, или 23,5%  семей с мужчинами-работниками, остаются на попечении женщин.

Отходники-мужчины работают каменщиками в Нижнем Новгороде (9), Юрьевце (1), нанимаются в работники в д. Котельницы Катунской волости (2 чел.). Среди отходников выделяется Ф.М. Зайцев, который берет подряды, является организатором артели каменщиков, его заработок не менее 120 руб. Каменщики работают летом в продолжение 10-12 недель.

В 1905 г. земледелием и промыслами занимались 16 семей, только промыслом – 3, ни  земледелием, ни промыслом – 2.

В зимнее время крестьяне занимались местными промыслами, торговлей.

 

В д. Бегучево деревообрабатывающие промыслы были представлены следующими видами: ложкарный (3 семьи), веретенный (2), точение ручек для пил (1), трубок-кранов для бочек (3), сочка срубленного леса (2), вязка метелок (1). В них были заняты: 12 семей из 18, или 66,6% от всех семей деревни с населением обоего пола; 16 мужчин, в том числе 3 подростка, или 48,5% мужского населения и 56,5% всех мужчин-работников.

Из 6 семей кустарей, или 50% от всех семей, мужчины шли летом в отход.

Три домохозяина возили дрова на лесопромышленников, один из них еще точил ручки для пил, а другой (Г.М. Зайцев) скупал в Починках умывник и продавал его в Василево. Все семьи, связанные с извозом, обрабатывали землю сами. Их заработок извозом составляет 85 руб. С отходом только 1 семья (летом сын Г.М. Зайцева – каменщик).

В деревне проживали 3 семьи исключительно с женским населением Ф.Е. Зайцева «ходила по миру», А.Я. Сторожева строчила зиму, летом жала, Н.Н. Соколова и ее дочь пряли, «а с будущего года разделяются по деревням»[20].

Главными женскими промыслами в д. Бегучево по числу занятых рук являлись прядение и строчка полотна. В деревне проживали 49 женщин. Из них промыслами занимались: 17 (11 женщин и 6 девочек – подростков), строчкой полотна на заказчика в Катунки, 6 женщин – прядением, т.е. 23 женщины и девочки, или 47% женского населения. В семье П.М. Журавишкиной (1м. – подросток и 6 ж.) хозяйка вместе с 3 дочерьми строчит в Катунки, «нанимает обрабатывать свою землю И. Журавишкина, за что одна дочь нанимается возиться с детьми». В списке центров промыслов в Балахнинском уезде д. Бегучево обозначена как центр строчильного промысла[21].

Анализ структуры и доходов крестьян д. Бегучево позволяет сделать выводы о распределении крестьянского труда по времени, об уровне валового дохода в расчете на одного работника от  местных и отхожих промыслов.

 

Валовый доход от местных промыслов крестьян деревни Бегучево зимой составлял 458 руб. 25 коп.

От отхожих промыслов  - 760 руб.

От с/х работ по найму – 78 руб.

Итого                                              1430 руб., 25 коп.

Местные промыслы зимой приносили крестьянам 592 руб., или 40,14% валового дохода: отхожие промыслы летом – 760 руб., или 53,1%; с/х работы по найму – 78 руб., или 7,8% валового дохода.

Количественное разделение крестьянского труда шло в основном не столько между промысловыми заработками и сельскохозяйственными работами, сколько внутри промыслового направления крестьянского труда: между производством кустарных изделий на рынок, извозом зимой и промысловым отходом за пределы своей деревни летом.

Данные о доходах крестьян от сельскохозяйственного производства отсутствуют, да и к тому же 5 домохозяев земли не имели. Найм для обработки земельного надела 5 домохозяевам обходился в 128,5 руб., из них двое давали обрабатывать не полный надел. Только земледелием в деревне не занималась ни одна семья. Земледелием и промыслами – 16, только промыслами – 3[23]. Однако в деревне Бегучево из 16 земельных дворов все-таки 11, или 68,7%, обрабатывали землю сами. Занятие крестьян 11 дворов были следущими:

Ложкари, веретенники – 2 двора

Точение кранов, ручек для пил – 4

Сочка умывника – 1

Вязка метелок – 1

Отхожий промысел давал крестьянской семье более высокую оплату единицы труда (63,9 руб.), в 3 раза большую по сравнению с местным промыслами (22,9 руб.).

Структура заработков говорит о том, что различные промыслы были не подспорьем к сельскому труду, а скорее наоборот.

Производство ложек, точение веретен, производство кранов для бочек и ручек для пил носили характер чисто семейной промышленности, без применения наемного труда. Веретенники и ложкари, за исключение семьи И.А. Уланова, не являлись самостоятельными производителями. Они делали ложки и точили веретена О.П. Усову из деревни Блиново Павелкосвкой волости, получали заработок в основном товарами.

Точением кранов для бочек занимались три семьи В.П. и А.М. Журавишкиных и Ф. М. Зайцева. Они продавали изделия самостоятельно, на базаре[24], землю обрабатывали сами и даже чужие земельные наделы (семьи Журавишкиных). Среди них выделялась большая семья Ф. М. Зайцева с населением 7 человек. Она состояла из хозяина, двух сыновей, деда, т.е. 4х мужчин, и жены, двух дочерей (3ж.).

Зимой хозяин с сыном и отцом точили 20 тыс. кранов для бочек, на сумму 54 руб., чистая прибыль 40 руб. (по 2 руб. за 1 тыс.). Летом хозяин работал каменщиком в Нижнем, иногда брал подряд, заработок 120 руб. Две дочери зимой строчили в Катунки, заработок 20 руб. Валовый доход от промыслов составлял 194 руб.: от местных 74 руб., отхожих – 120 руб.

Семья кустаря П. Н. Наседкина занималась точением ручек для пил. Она состояла из 4 человек: 2 м. и 2 ж. Зиму хозяин возил дрова на лошади «для богатых мужиков», за 25 руб. и точил ручки для пил, заработок 10 руб. Жена зимой строчила, а мать пряла, заработок 20 руб. Землю обрабатывали сами.

Два домохозяина работали зимой в лесу, обсачивая срубленные молодые ели, называемые по местному «умывник». Семья А.Г. Сидорова состояла из 6 чел. (2 м. и 4 ж.). Зимой хозяин нанимается колоть дрова и рубить умывник у «богатых мужиков», заработок 15 руб. Летом в работниках в д. Котельницы Катунской волости за 60 руб. Обрабатывает землю сам[25].

Семья П.Н. Наседкина состояла из 2 человек (1м. и 1ж.). Хозяин «рубил и сочил умывник, жил у хозяина, заработок 15 руб. Летом каменщик в Нижнем 15 недель. Заработок 5 руб. в неделю. Жена прядет. Нанимает обрабатывать землю за 30 руб.»[26].

Итак, хозяева этих двух семей зимой и летом работают по найму.

В деревне проживают три семьи с исключительно женским населением: Ф.Е. Зайцева «ходила по миру, летом жала», Н.Н. Соколова и ее дочь пряли.20 руб. ены, двух дочерей (3ж._получали заработок в основном товарами.ну

Наибольший интерес для нас представляют подворные описания семей ложкарей (3) и веретенников (2) с населением 20 человек, 9 м. и 11 ж. Земская статистика в первую очередь рассматривала признаки производственно- демографической дифференциации хозяйств по числу душ в семье, числу работников, поголовью скота, стоимости имущества, земельным наделами, способам их обработки, валовому доходу крестьян, связи с рынком и пр.

 

 

Процентный состав возрастной группы малолетних (до 7ми лет) – 25% что свидетельствует о небольшом количестве молодых семей.  Рабочие силы трудового хозяйства определяются  наличием трудоспособных членов семьи. 50 % населения относится к группе населения рабочего возраста (от 19 до 65 лет). Однако делали ложки и мужчины в возрасте 69 и 85 лет. О продолжительности жизни кустарей свидетельствует низкий процент (10%) возрастной группы населения свыше 65 лет.производители гребней для прях и детских игрушек, ложек - находились пухове: сын - до ек) носило характер чисто семейн д. Ванисово средняя численность крестьянской семьи достигает 3,6 душ обоего пола (16 семей с наса

 

Средняя численность крестьянской семьи достигает 4 души обоего пола, что совпадает со средними показателями численности семей всей деревни (3,9 душ обоего пола).

40% всех семей составляют малые семьи (1-2 души обоего пола в семье). Это старые семьи, выделившее свое потомство. Они состоят из одного домохозяина Д.В. Соколова в возрасти 85 лет и из супружеской пары: И. С. Хазова 69 лет и его жена 65 лет. Семья И. Я. Кириллова тоже старая семья. Она состоит из 3 человек (1м. и 2 ж.), в возрасте от 60 лет (хозяин) до 50 (жена) и дочери 25ти лет.

Семья К.С. Зайцева является молодой семьей. В ней два мужчины: хозяин 30ти лет и сын 6 лет, а так же две женщины жена 28 лет и дочь 3 года.

Одна семья И. А. Уланова с населением 10 человек является сложной. Она состоит из хозяина (60 лет), трех сыновей (21,19,6 лет), жены (50 лет) и 5 дочерей (16,12,10,7,6 лет).

Наличие незначительного числа (1) «неразделенных» семей объясняется многими факторами, в том числе условиями хозяйственной жизни крестьян, забрасыванием земледелия (из 5ти семей одна не имела земли, две нанимали для обработки своего земельного надела, и только 2 семьи обрабатывали ее сами), распространением местных и отхожих промыслов.

         Распределение семей по числу работников мужского пола было следующим: 1 семья – одиночка, 3 семьи в своем составе имели по 1 работнику-мужчине, 1 семья – 3 работника м.п. следовательно, на 1 двор приходится 1,4 работника-мужчины. Как было отмечено выше, два мужчины были пожилыми людьми, в возрасте 69 и 85 лет., один – 60 лет. Трудовые ресурсы рассматриваемых семей невелики.

Показателями мощности хозяйства могут служить количество скота, стоимость имущества, наличие хозяйственных построек, валовые доходы.

Картина имущественного положения кустарей такова: общая стоимость 5 домов 230 руб., средняя стоимость дома 46 руб., что ниже среднего показателя 29 деревень Павелковской волости. Три семьи не имели рабочего скота, две семьи без всякого скота, по 1 корове имели 2 семьи; 2 коровы, теленка, овец имела только 1 семья И.А. Уланова.

Хозяйственные постройки, представленные двором, сараем, амбаром, погребом, баней (2), были только у Уланова. Двор, сарай, овин, или погреб, были у трех семей. Одиночке Т. В. Соколову принадлежали только дом и двор. В трех семьях не было бани.

Имущественная дифферинциация среди кустарей была налицо. «Средние» цифры земских статистиков явно приукрашивали действительное положение большинства крестьянства. Стоимость 5 домов ложкарей и веретенников была следующей: 25, 30, 35, 40, 100 руб.

 Размер хозяйственного имущества свидетельствует о наличии резкой имущественной дифференциации кустарей, занимающихся продажей изделий скупщику под товар и самостоятельным производителем И. А. Улановым.

 

При учете потребительских и рабочих единиц принята система подсчета А.В. Чаянова, в основе которой лежит система вологодского бюджетного исследования. Своеобразно этой системе принимаем ребенка до 1 года равным 0,1 потребительской единицы (взрослый мужчина). Ребенок до 3х лет принимается за 0,3 полного едока, от 7 до 12 лет  - за 0,5 и от 13 до 17 лет – за 0,7 полного едока. Начиная с 18 лет, второе поколение, без различия пола, принимается за 0,9, а для родителей сохраняется вологодское деление: глава семьи считается за 1,0, а хозяйка за 0,8 полного едока. Рабочие коэффициенты построены в соответствие с потребительскими. Дети, начиная с 13 лет, приняты за полуработников и считаются 0,7 полного мужского работника[30].

Анализ распределения земельной площади показывает, что по мере роста размеров семьи повышается и число «душевых наделов» (разверсточных единиц), т.е. размер семьи, ее возраст и площадь надельного землевладения неразрывно связаны. Наибольшее количество душевых наделов (3) имеет растущая семья И.А. Уланова.

Данные таблицы указывают на значительную сохранность общинных порядков, влияние уравнительного землепользования, свойственного общинной форме землевладения. В то же время они показывают, что промысловые заработки и, в частности, отход, не связаны с размерами душевых наделов. Видимо, это объясняется более высокой оплатой крестьянского труда в отхожих промыслах по сравнению с местными промыслами и сельскохозяйственным трудом. Все домохозяева, имеющие земельные наделы, отпускали в отход сыновей или шли сами, независимо от величины душевого надела. 

Организация крестьянского хозяйства ложкарей и веретенников говорит об относительно равномерном распределении трудовых завтрат в течение года.

Семьи И.С. Хазова, И.Я. Кириллова, относящиеся к старым семьям, точили зимой веретена О.П. Усову в д. Блиново в течение 15 недель на сумму 34,5 руб., большую часть заработка получали товаром. Заработок от местных промыслов в расчете на рабочую единицу составлял соответственно 2,6 руб. и 10,1 руб. Летом домохозяева работали каменщиками в Нижнем в течении 15 недель (с Пасхи до Петрова дня) (см. таблицу). Их заработок составлял соответственно 50 руб. и 60 руб., а в расчете на рабочую единицу – 28,0 и 22,2 руб., т.е. превышает размер заработка от местных промыслов в 3 и 2,2 раза. Одиночка Т.В. Соколов «продает ложки кому придется на 8 руб., летом ходит за грибами». И.С. Хазов и И.Я. Кириллов, не имевшие рабочего скота, нанимали для обработки земли крестьян. Найм обходился Хазову в 15 руб., (т.к. 1/3 земли пустовала), а И. Я. Кириллову в 23,5 руб., считали отход более выгодным, чем земледельческий труд.

Крестьянин К.С. Зайцев занимался и сельским хозяйством, и промыслами. Ему исполнилось 30 лет; его семья состояла из жены 28 лет, шестилетнего сына и трехлетней дочери. У Зайцева был надел на 1,5 души, одна лошадь, одна корова. Постройки состояли из дома, стоимостью 35 руб., двора, сарая и погреба. Доход от надела не указан.

Домохозяин зимой в течение 15 недель делал ложки, в неделю, на сумму на 13,5 руб. (3 руб. за тыс.); за вычетом затрат на сырье (4 руб.), чистый доход – 9 руб. 50коп. Однако Зайцев «делал ложки О.П. Усову д. Блиново Павелковской волости», заработок получал в основном не деньгами,а  товаром. Летом глава семьи уходил на заработки  в Нижний, где работал каменщиком в течение 10 недель, получал 4 руб. в неделю, а всего 40 руб.

Деревенское хозяйство летом оставлялось на попечении жены. Промысловые занятия занимали у Зайцева 25 недель в год., т.е. 175 дней.

Крестьянину И.Я. Кириллову исполнилось 60 лет, его семья состояла из жены 40 лет и дочери 25 лет. У Кириллова был надел на 1,5  души, одна корова и теленок. Постройки – дом, стоимостью 40 руб., двор, сарай, овин.

Кириллов зимой точит 15 тыс. веретен Усову на сумму 17, 25 руб., за вычетом затрат на сырье (7 руб.), чистый доход 10 руб. 25 коп. Расчет получал в основном товаром. Летом Кириллов уходил на заработки в Нижний на 15 недель, заработок 60 руб.

Для обработки земли нанимал соседей, платил за найм 23 руб. 50 коп. Летом в деревне оставались жена и дочь.

Промысловые занятия занимали у Кириллова 30 недель в год, т.е. 210 дней.

 

 

Наиболее обременными семьями являются работники тех семей, где величина соотношения едоки/работники составляют 1,5;1,44. В этих семьях личный бюджет на одного едока понижается и составляет – 32,3 руб., 37,3 руб. Однако в самой большой семье И.А. Уланова, состоящий из 10 человек личный бюджет в расчете на едока составлял 37,5 руб. У И.А. Уланова был надел на 3 души, одна лошадь, 2 коровы, теленок, 3 овцы. Постройки состояли из дома стоимостью 100 руб., двора, сарая, амбара, погреба, овина, 2-х бань. Зимой хозяин вместе с двумя сыновьями делает 20 тыс. ложек (семенка), заработок 70 руб. «сырье на сумму 10 руб. перевозит  сам, изделия сбывает раз в неделю в Пурехе». Труд только семейный. Дочери с матерью строчат в Катунки, заработок 20 руб. Заработок от местных промыслов в расчете на рабочую единицу 20,9 руб. Летом, в течение 15 недель, сыновья работали каменщиками в Нижнем, заработок 150 руб., в расчете на рабочую единицу 35 руб. Летом глава семьи оставался в деревне  и занимался сельским хозяйством. Заработок от отхожих промыслов в расчете на рабочую единицу (35 руб.) превышал размер заработков от местных промыслов (20,9) в 1,7 раза.

Итак, наличие в составе семьи трех работников мужского пола, обладавших личными профессиональными качествами, возможность применения кооперации сил работников являются теми факторами, которые определяют хозяйственную жизнь  крестьян. Эта семья имела самый высокий валовый доход в деревне от промыслов 240 руб. Как было отмечено выше семья Зайцева с населением 7 чел (4 м. и 3 ж.), с 2мя работниками-мужчинами, 1 подросток имела валовый доход от промыслов 194 руб.

Итак, различия в экономической мощи хозяйств объяснялось не только разным количественным составом семей, но и доходами от промыслов, приходящихся на рабочую единицу.

Грамотным среди ложкарей был только сын И.А. Уланова (19 лет), среди веретенников грамотных нет.

Демографическую ситуацию в Российской империи во второй половине XIX – начале XX в. адекватно определит понятие взрыва. Общий рост численности сельского населения в 50 губерниях Европейской России за период с 1860 г. по 1900 г. составляет 71,2%. В деревне Бегучево с 1889 по 1905 г. численность населения уменьшилась 6,8%.

Сравнительный анализ населения д. Бегучево по ее трудовым ресурсам позволяет сделать следующие выводы, что многодетные семьи составляли 33,3% семей. Основной тенденцией развития сельского социума в условиях коммерциализации хозяйственного уклада является увеличение удельного веса малых семей, что свидетельствует о дроблении семей, о распадении больших семей, о разрушении патриархального уклада жизни в этом регионе.

От количества рабочих рук в семье зависят ее трудовые ресурсы, возможность использования принципов кооперации в трудовом процессе, в результате каждый работник увеличивает мощность крестьянского хозяйства.

Общая тенденция увеличения отходничества безусловно очевидна.

В Бегучево отходничество увеличилось с 5,7% до 14,6%. Уходили работать каменщиками в Нижний, Кинешму, Павлово, Пермь, Екатеринбург, Сибирь.

Показателями мощности хозяйства могу служить количество скота, стоимость имуществ, наличие хозяйственных построек, валовые доходы в расчете на 1 рабочую единицу.

Шел процесс отрыва крестьян от земли. В деревне Бегучево от земледелия оторвалось 47,8 % населения.

Данные о распределении душевых наделов показывают на значительное сохранение общинных порядков, влияние уравнительного землепользования, свойственного общинной форме землевладения.

Отхожие промыслы не связаны с размерами душевых наделов. Из общих доходов от промыслов крестьяне получали от местных промыслов 38%, а от отхожих – 62%.

Структура заработков говорит, о том, что различные промыслы были не подспорьем к сельскому труду, а скорее наоборот.

Развитие товарно-денежных отношений ломало патриархальный быт деревни. Вовлечение женщин в промысловую деятельность не только способствовало увеличению доходной части бюджета семьи, но и расширяло их кругозор, повышало тягу к знаниям.

Доход женщин составлял 10,9% от общего дохода.

Производство ложек, точение веретен, производство кранов для бочек и ручек для пил носило характер чисто семейной промышленности без применения наемного труда. Если в семье был не один работник, то работа распределялась между отдельными членами семьи. В то же время сложился слой крестьян, работавших по найму (возили дрова на «богатых мужиков», сочили умывник, работали у хозяев на дому, девушки и женщины пряли и строчили на Молева и Усова в Катунки, работали поденщицами, няньками и т.д.)

Среди 15 скупщиков веретен выделялся крестьянин д. Сверчково Мангуров, который скупал 500 тыс. веретен, на него работали крестьяне 10 деревень.

Ложкари работали на 5 крупных скупщиков из Павелковской и Полянской волостей, из них особо выделялся М.С. Белов из д. Харенки. Он скупал 48 тыс. ложек.

Изучение и анализ  организации хозяйства крестьян д. Бегучево Павелковской волости свидетельствует об огромном вкладе крестьянства в развитие мелкой промышленности, о многопромысловом характере их деятельности, в которую были вовлечены все трудоспособные члены семьи, о формировании кадров профессионалов ложкарей и веретенников и строительных рабочих, что опровергает версию о пьянстве и лености крестьян как источнике всех бедствий деревни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1..Ильинский А.А. Ложкарно-веретенный район Балахнинского уезда Нижегородской губернии. Опыт описания кустарных промыслов в связи с крестьянским хозяйством / А.А. Ильинский ; Балахн. уезд. земство. – Балахна : Тип. Ф. П. Волкова, 1905 г. – 150 с.

2. Материалы к оценке земель Нижегородской губернии. Экономическая часть. Вып. X. Балахнинский уезд: отдел II и прил. / Нижегор. губерн. земство. – Н. Новгород : Тип. Губерн. Правления, 1996 г. – 191 с.

1. ЦАНО. Ф. 45. Балахнинская земская управа. Оп. 242-а. Д. 181. Ведомости по описанию ложкарного производства д. Бегучево.

15. ЦАНО. Ф. 61.  Нижегородский губернский статистический комитет.

Оп. 216. Д. 32.

16. ЦАНО. Ф. 45. Балахнинская уездная земская управа. Оп. 242. Д. 37.

 

1. Архангельский, С.И. Очерк по истории промышленного пролетариата Нижнего Новгорода и Нижегородской области XVII – XIX вв. / С.И. Архангельский. – Горький : Горьков. обл. гос. изд-во, 1950. – 320 с.

2. Архипова, Л. М. Мелкая крестьянская промышленность Центрально-Нечерноземного района России в начале XX века. / Л. М. Архипова ; Моск. гос. пед. ун-т. – М. : Прометей, 1995. – 162 с.

3. Водарский, Я. Е.  Сельские кустарные промыслы Европейской России на рубеже XIX – XX столетий / Я. Е. Водарский, Э.Г. Истомина ; Рос. акад. наук, Ин-т рос. истории. – М. : Ин-т рос. истории РАН, 2004. – 516 с.

4. Дружинин, Н. М. Русская деревня на переломе. 1861-1880 гг. / Н. М. Дружинин ; АН СССР, Ин-т истории СССР. – М. : Наука 1978. – 287 с.

5. Ковальченко, И.Д. Методы исторического исследования / И.Д. Ковальченко ; Рос. акад. наук, Отд-ние ист.-филол. наук. – 2-е изд., доп. – М. : Наука, 2003. – 485 с.

6. Ильинский А.А. Ложкарно-веретенный район Балахнинского уезда Нижегородской губернии. Опыт описания кустарных промыслов в связи с крестьянским хозяйством / А.А. Ильинский ; Балахн. уезд. земство. – Балахна : Тип. Ф. П. Волкова, 1905 г. – 150 с.

7. Ленин, В.И. Развитие капитализма в России: Процесс образования внутреннего рынка для крупной промышленности / В.И. Ленин // Ленин, В.И. Полн. собр. соч. - 5-е изд., М., 1971. – Т. 5.

8. Рыбников, А.А. Кустарная промышленность и сбыт кустарных изделий: доклад Организационного бюро по созыву Земского съезда по вопросам о совместной деятельности земств по сбыту кустарных изделий / А.А. Рыбников. – М. : Тип. П.П. Рябушинского, 1913. – 242 с.

9. Рыбников, А. А. Мелкая промышленность и ее роль в становлении русского народного хозяйства / А. А. Рыбников. - М. : Кооп. Изд-во, 1922. – 52 с.

17. Рыдзюнский, П.Г. Крестьяне и город в капиталистической России второй половину XIX в.: Взаимоотношения города и деревни в социально-экономическом строе России / П.Г. Рыдзюнский ; АН СССР, Ин-т истории СССР. – М. : Наука 1983. – 269 с.

19. Филиппов, Н. А. Кустарная промышленность России. Промыслы по обработке дерева / Н. А. Филиппов. - СПб. : [б.и.], 1913. – 450 с.

20. Чаянов А.В. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации. - M. : Наука, 1991. – 456 с.

 

размещено 19.08.2011

---