Тотемское музейное объединение (ТМО) является хранителем значительных этнографических коллекций. Одна из них – это предметы, характеризующие развитие и бытование с давних времен одного из старинных крестьянских промыслов Вологодской губернии – набойного.
Набойка считается древнейшим способом украшения ткани при помощи краски и деревянных досок «манер», который был известен на Руси уже в Х веке. Наряду с «набойкой» в документах ХVI-ХVII вв. встречается понятие «выбойка», которое позднее почти не используется. Выбойка – ткань с окрашенным полем и не закрашенным узором. Набойка – ткань с красочным набивным узором по однотонному или не закрашенному фону. И если вышивкой, ткачеством мастерицы занимались в каждой крестьянской семье, то набойкой занимались отдельные семьи.
Коллекция предметов, относящихся к набойному промыслу, формировалась с момента создания Тотемского краеведческого музея. Первоначально это были отдельные поступления. В более позднее время способом комплектования стали целенаправленные экспедиции, обследовавшие волости Тотемского и соседних уездов. Это позволило не только выявить центры производства набойки, узнать фамилии мастеров, но также детально познакомиться с процессом производства, который семьи набойщиков обычно держали в секрете.
В настоящее время коллекция Тотемского музея представлена предметами ХVIII – нач. ХХ вв.: набойными досками (более 80 единиц хранения) образцами тканей (более 50), сарафанами (15 единиц хранения), деталями церковных одежд и покровами, на изнанке которых использована набойка.
Одними из первых поступлений стали фрагменты кубовой набойки, привезенные в 1924 году этнографом М. Б. Едемским и директором музея Н. А. Черницыным из Кокшеньги (ныне Тарногский район Вологодской области)[1]. Но информация о развитии и бытовании промысла в Кокшеньге была лишь краткой: указаны место бытования промысла (д. Рыкаловская Спасской волости и Заборская волость) и отдельные термины, характеризующие промысел. Образцы набоек названы «печатками», сарафаны из набоечной ткани – «печетниками».
Вторично центр по производству набойки в Заборье подтвержден поступлением в 1925 году набойных досок от Вениамина Михайловича Дубровского из д. Дубрава Заборской волости[2]. От остальных они отличаются большими размерами, грубо обработанной поверхностью, сильными утратами, что позволяет сделать предположение более раннего их происхождения. Экспедиция ТМО 2002 года подтвердила наличие центра по производству набойки в с. Красном (бывшая деревня Ключевская) Заборского сельсовета Тарногского района[3]. Местные жители называли мастера Михаила Подосёнова. К сожалению, из его родственников здесь никто не проживает, поэтому подробно об этом центре узнать ничего не удалось. В Тарногском музее традиционной народной культуры хранится шесть набойных досок из мастерской этого мастера.
Крупный центр производства набойки существовал на территории Кокшеньги и в Лохте, откуда отмечено поступление в 1947 году набойных досок в количестве 30 единиц для печатания рисунка масляными красками[4]. Они принадлежали А. В. Окатову. Являлся ли он представителем семьи набойщиков или сам набивал ткани, нам не известно. На поверхности этих досочек – штампов сохранившиеся следы краски, узоры разнообразны: кружки, листья, звездочки, геометрические фигуры.
Еще один центр производства набойки существовал в Шебеньге, близ Тарноги. Во время экспедиции в 2002 году в соседний, Раменский сельсовет, местные жители нам рассказали о старике ‑ набойщике, который жил в Шебеньге, его звали «Горюшко», «ткань на сарафаны красил желтыми цветочками»[5]. Тарногский краевед В. И Ермолинский пишет: «В Маркуше ремеслом крашения и набивки занималась Екатерина Егоровна Пушникова, а в Шебеньге – Андрей Данилович Истомин, по прозвищу «Горюшко». Его работа ценилась и нравилась. Он окрашивал в два, три цвета. Сшитые сарафаны-крашенинники женщины одевали сначала только по праздникам, а потом уже постаревшие носили ежеденно».[6]
В коллекции музея есть лишь образцы набоек из Кокшеньги, набойные сарафаны не поступали с этой территории, это даёт возможность предположить, что здесь раньше, чем в других местностях, им на смену пришли сарафаны из фабричных тканей, которых довольно много в нашей коллекции. Но зато из соседнего Нюксенского района их имеется шесть поступлений[7]. Узор на трех сарафанах дополнен нанесением оранжевых точек масляной краской, переливается многоцветием, ткань похожа на разноцветный ситчик. Два сарафана окрашены с помощью «хромтика», специального компонента, добавляемого в вапу, придающего ткани желтую окраску. Гамма красок в нём более сдержанна. Один из сарафанов выполнен с «голубью», и кажется по расцветке проще других.
Поступление нескольких кубовых сарафанов из Городищенского и Уфтюгского сельсоветов дают нам возможность предположить, что центры набойки существовали именно там. Во время экспедиции в Нюксенский район в 1992 году мы получили конкретную информацию, т. е. названия деревень, где занимались набойкой в правобережных присухонских волостях. Это д. Сарафановская Кулига, расположенная в сторону Устья Городищенского от Брусенца, где, по рассказам местных жителей, в «давние времена» жили мастера – набойщики, и д. Монастыриха, где набойкой занималась Авдотья Никулина[8].
На изнанке одного из нюксенских сарафанов – надписи, выполненные при помощи вапы. Возможно, мастер тем самым указал владелицу ткани и место её жительства, мы делаем только предположение, поскольку надпись полностью не читается. Обычно на готовом изделии пометки старались скрыть. На других сарафанах в коллекции надписи не присутствуют.
На территории Тотемского уезда выявлено ещё несколько локальных мест бытования набойки. Очевидно, что центр набойного промысла существовал близ города Тотьмы на соляных варницах в д. Галицкой Пятовской волости. Известно, что в 1922 году в краеведческий музей от Замараевой Пелагеи поступило 28 набойных досок. В книге поступлений есть краткая запись: «Набойкой занимался ее муж Иван»[9].
Встречи с жителями варничных деревень были безуспешными, пока не поделилась своими воспоминаниями Елена Николаевна Ворошилова, 1922 г. р., бывшая жительница Варниц: «Помню бабку Пелагею, в двухэтажном доме за дорогой жила». Далее следовал рассказ о трёх братьях Замараевых, Иване, Александре и Николае. Её рассказ был дополнен воспоминаниями жительницы Тотьмы Марии Александровны Замараевой: «Они проживали в д. Галицкой. Прозвище их было «Дедовы». Дом их был большой, двухэтажный, скотская изба в середине, в этой избе была печь, колодец. Имелся овин, гумно, «долонь» была деревянной, а не земляной, начнут молотить, слышно по всей деревне (я здесь делаю предположение, возможно, это был стук, возникавший при производстве набойки). В семье Замараевых появилось первое радио в деревне. Жили зажиточно, но их не раскулачили»[10].
Доски из мастерской Замараевых очень разнообразны по рисунку: от самых простых горошин и ёлочек до изысканных цветов и вьющихся ветвей.
Несмотря на то, что набойные доски поступали в разное время от жителей Тотьмы, о развитии самого промысла в городе ничего не известноОдин из центров производства набойки был выявлен экспедицией Тотемского краеведческого музея в 1959 году в д. Заборье Подболотного сельсовета Бабушкинского района. В результате в музей поступило семь набойных досок из семьи мастеров Кушмерёвых-Шаркуновых[11]. Но сведения о технологии производства набойки во время первой экспедиции не были собраны.
Вторично центр в д. Заборье нами был обследован спустя почти 30 лет в 1988 году[12]. В д. Кокшарка Подболотного сельсовета Игнатьева Мария Ивановна 1914 г.р. рассказала о набойщике по ткани, из д. Заборье. «Звали его «Ладя», (по-видимому, это прозвище мастера), ‑ дочь его Нюрка на пекарне работает». В этой же деревне Игнатьевская Парасковья Михайловна 1910 г.р. продолжила рассказ о мастере: «Намиряем на сарафан, он вытешет досочку, разломит, одну половинку нам отдаст, другую для образца привяжет к холсту. Набойку делали с «голубью» ‑ круглые голубенькие кружочки, вот и отдавали ему «портно».
Побывав в д. Заборье, мы познакомились с Шеркуновой Анной Владимировной («Нюркой»). Она и рассказала о занятии набойным производством их семьи. Родоначальником был её дед по материнской линии Ипполит Федорович Кушмерёв, который в молодости работал в Петрограде в «красильных домах», где и приобрёл секреты мастерства набойки. Выехав на родину в Вологодский край, он обосновался в местечке Сараево, ныне современный Кич-Городецкий район. Его преемником стал зять – Владимир Моисеевич Шеркунов (1893 г.р., муж дочери Анны Ипполитовны). Мастерская Кушмерёвых -Шеркуновых была единственной по всей волости.
Обычно в мастерской существовало разделение труда, в производстве участвовали все члены семьи. Мужчины старшего поколения или женщины принимали заказы, главный мастер – глава семьи, занимался набойкой, а полосканием, развешиванием и разглаживанием холстов занимались женщины и подростки. Мастера набойного дела строго хранили в тайне рецептуру составления красок и растворов для производства набойки. Секрет передавался только родственникам. Анне Владимировне мастерство передал отец. Производство набойки продолжалось в этом глухом уголке Вологодчины до середины 1940 годов, возобновившись в военные годы, но в связи с отсутствием краски, исчезло. В производстве набойки мастерица выделила несколько этапов.
- Прием заказов и расчет за работу.
Семья мастера-набойщика Владимира Шеркунова имела 22 узорные доски. Они изготовлены мастером Кушмерёвым Ипполитом Фёдоровичем. От набойных досок других центров они отличаются «топорной» работой. Рисунок на некоторых из них не просматривается чётко, пестрит густотой элементов. Для приёма заказа использовался холст – узорник с образцами набивной ткани длиной метра три. Чтобы не перепутать заказы, использовали «рубочки», деревянные пластинки, состоящие из двух половин с номером узора. Одну половину отдавали хозяйке холста – заказчице, другая – оставалась у мастера. Стоимость метра набойки приравнивалась к одному рублю. Денег не было, поэтому чаще всего платили хлебом (один фунт за метр, т.е. 400 гр.) или картошкой (по 10 фунтов за метр). На сарафан, обычно, уходило до пяти метров холста.
- Приготовление состава для окрашивания.
В «куте», в специально отведенном помещении, в землю закапывали бочку ёмкостью 200 литров, куда добавляли краску «из квадратных банок» фабричного производства из Санкт-Петербурга, которую «покупали с рук в д. Талица», добавляли синий купорос и известь. Раствор настаивался двое суток. Вапу («лапу») варили перед топкой печи – на шестке из двух купоросов – синего и белого, «камити» ‑ белой глинки, «похожей на серу, её ещё жевали», мыла, извести, квасцов, («квасти»- кислый на вкус брусочек) горючей серы. «Камить» с купоросом (купоросом еще ноги лечили) кипятили отдельно. Состав размешивали поварёшками, «когда пойдут белые пузыри, выставляли среди избы», выливали в круглое лукошко – «черепаху», околоченную внутри войлоком, в которой состав остывал.
- Нанесение узора первый раз.
Для нанесения узора в первый раз использовали доски с металлическими пластинками. Холст натягивали на верстак, околоченный войлоком. Три ложечки вапы («как сметана белая, её век не отмоешь») наливали в «черепаху», куда обмакивали набойную доску, а затем кулаком прихлопывали на холст. Над чаном, закопанным в «куте», в потолке закрепляли колесо с намотанным холстом, который опускали в чан для окрашивания. Поднимали колесо через две-три минуты, и так повторяли три раза. Сушили холст на «шистиках» ‑ шестах, наколоченных в избе. В голубой цвет красили 10 минут.
- Нанесение узора второй раз.
Второй раз орнамент наносили на холст досками без металлических гвоздиков, с узором, вырезанным на деревянной поверхности. Вапой прокладывали весь холст и опускали его в чан, где держали дольше, чем при первом окрашивании. Узор получался темнее.
- Полоскание холстов.
Полоскали окрашенные холсты в чанах («тчанах»), которые устанавливались рядом с бочкой. В холодную воду наливали купоросного масла по две кружки в чан. В «кадцу», где полоскали второй раз, выливали одну ложку купоросного масла. Третий раз холсты полоскали на реке. Набойка получалась трехцветной. Белый цвет – от вапы, синий – «где вапы не попало», голубой – после второго окрашивания.
- Лощение ткани.
Станок для лощения ткани закреплялся в отверстиях стены в избе. Он имел два желобочка («как корытечка»). Лощили ткань стеклянным лощилом, которое было вставлено в рукоять. Ткань передвигалась по станку и в желобках лощилась. «По станку тащишь ткань и в желобочках лощилом лощишь»
От былого производства набойки в семье Шеркуновых, по словам рассказчицы, ничего не осталось. При строительстве нового дома станки, доски и другие принадлежности закопали под фундамент. Ярким свидетельством развития набойного промысла в Подболотье являются поступившие в 1959 году набойные доски и в более позднее время набойные сарафаны, которые здесь называли «кубовиками», «крашенинниками»[13]. Экспедиция 1984 года выявила еще один центр производства набойки на территории современного Бабушкинского района. Он существовал в д. Веретье (бывшая Юркинская волость Тотемского уезда).
У жительницы д. Петухово Юркинского сельсовета Махиной Клавдии Алексеевны мы приобрели в музей сарафан из набойки. Его владелица рассказала, что холст набивали мастера из соседней деревни Веретье[14]. Как оказалось, набойные сарафаны носили здесь на вечорки и по праздникам. Второй сарафан (его владелица назвала «юбкой») был куплен в д. Юркино у Климовой Пелагеи Ивановны 1910 г. р.[15] Скорее всего, холст сарафана тоже набивали мастера д. Веретье, поскольку д. Юркино находится по соседству. Наличием других предметов, кроме рассказа и двух поступивших сарафанов, данный центр не подтверждён.
Более раннее (1926 год) поступление в музей пяти набойных досок из д. Сарафаново Харинской волости от Кузнецова Василия Сергеевича даёт возможность предположить наличие здесь третьего центра производства набойки[16]. В д. Мулино этого же сельсовета Воробьёва Глафира Васильевна продала сарафан из набойной ткани[17]. Очевидно, это изделие местного производства. Ещё один сарафан был приобретён в д. Пожарище[18]. В д. Митино Косиковского сельсовета у Поповой Александры Ивановны 1913 г.р. был куплен ещё один сарафан[19].
На данный момент это вся информация о центрах набойки на территории современного Бабушкинского района, которой располагает музей. Но возможно, некоторые из центров ещё не выявлены. Итак, мы фрагментарно познакомились с коллекцией нашего музея, характеризующей развитие набойного промысла. Перспектива по дальнейшему исследованию заключается в необходимости сопоставления набойных досок и сарафанов из набойки различных районов и выявления, происходил ли обмен образцами, технологическими приёмами, или же каждый центр работал в полной изоляции.
В настоящее время назрел вопрос популяризации этой этнографической коллекции и введения в научный оборот интересного регионального материала, имеющего значение для всей культуры Русского Севера, тем более, что публикаций, по этой теме немного. С другой стороны, эти данные очень важны для тех мастеров, которые хотят возродить набойку и создать аутентичный костюм.
Директор Тотемского музейного объединения Ю. П. Ерыкалова примерила сарафан из набойка. Д. Кокшенгская Нюксенского района. Экспедиция 1991 года
Набойная ткань из Нюксенского района
Фрагмент набойной ткани из Маркушевсчкого музея (филиал Тарногского музея традиционной народной культуры)
Набойные доски XIX в. (Лохта. Принадлежали А.В.Окатову)
Набойные доски из мастерской Кушмеревых-Шеркуновых. Нач. ХХ в.
[1] ТМО. КП Т. 5541.
[2] ТМО. КП Т. 5729, Т. 5730, Т. 5818, Т. 5916.
[3] ТМО. Рукописный отдел (далее РО) Д. 1787. Дневник экспедиции Притчиной В. А. 2002 г. Тарногский, Нюксенский районы.
[4] ТМО. КП Т. 7220.
[5] ТМО РО. Д. 1787. Дневник экспедиции Притчиной В. А. 2002 г. Тарногский, Нюксенский районы.
[6] Ермолинский В. И. Из истории Кокшеньги. Крашенина. /»Ленинец». Декабрь. 1973. За информацию благодарю Алексееву Светлану.
[7] ТМО. КП. Т. 15451, Т. 15452, Т. 17422, Т. 20383, Т. 20387 и Вр. 523.
[8] ТМО. РО. Д. 1504. Дневник экспедиции Притчиной В. А. 1992 г. Нюксенский район
[9] ТМО. КП. Т. 5694-5717, Т. 5797-5799, Т. 5864.
[10] Драницына Е. А. Род крестьянина А. А. Замараева // ТМО. РО 1726.
[11] ТМО. КП Т.16780 «а».
[12] ТМО. РО. Д. 1458. Дневник экспедиции Притчиной В. А. 1988 г. Бабушкинский район.
[13] ТМО. РО. Д. 1429. Дневник экспедиции Притчиной В. А. 1984 г. Бабушкинский район; ТМО. РО. Д. 1458. Дневник экспедиции Притчиной В. А. 1988 г. Бабушкинский район
[14] Там же.
[15] Там же.
[16] ТМО. КП Т. 5732-5734, Т. 5836-5837.
[17] ТМО. РО. Д. 1429. Дневник экспедиции Притчиной В. А. 1984 г. Бабушкинский район.
[18] ТМО. КП Т. 30756.
[19] ТМО. КП Т.29566/4
Публикуется впервые