Глава I. Документы государственных и частных архивов. Основные издания официальных документов

[6]

Важнейшим и основным источником для истории СССР ХIХ в. являются материалы, отложившиеся в архивах государственных учреждений, общественных организаций, частных предприятий и собранные в архивах отдельных лиц.

Архивные документы весьма разнообразны по своему характеру и типу. В зависимости от функций учреждения мы имеем в числе архивных источников документы административного делопроизводства, судебно – следственные и др. Приемы критической работы над документами различного типа неизбежно имеют отличия, объясняемые спецификой документов.

С точки зрения их содержания документы центральных учреждений (Сенат, Государственный совет, министерства и т. д.) и органов местного управления (канцелярии губернаторов и генерал – губернаторов, земства и т. д.) неоднородны. Для того, кто интересуется местной жизнью, историей отдельных народов нашего Союза, особый интерес представляют материалы местных архивов, так как в делопроизводстве местных органов всегда гораздо лучше отражены вопросы местной истории в различных их деталях. Архивные документы центральных учреждений отличаются тем, что они освещают более общие вопросы, — не столько подробности местного хода исторического развития, сколько вопросы политики центрального правительства в отношении данного народа, применительно к определенной территории.

Игнорирование указанных особенностей этих групп архивных источников может повести к однобокому, а в некоторых случаях и к неверному освещению вопроса. Комбинированное использование центрального и местного  – архивного материала — таков в большинстве случаев правильный путь организация исследовательской и публикаторской работы. Это касается как тех случаев, когда изучаются темы по местной истории, так и значительного количества тем, охватывающих не часть, а всю

[7]

территорию страны. Этим обеспечивается полнота освещения разных сторон изучаемого явления.

Хотя в самом начале ХIХ в. была проведена административная реформа (создание министерств), сделавшая более стройной систему управления страной, однако параллелизм в деятельности учреждений не был устранен, и однородные вопросы, в силу этой особенности административной системы, рассматривались в различных учреждениях. Это является причиной наличия материала по одной и той же теме в фондах ряда учреждений. Желающий продуктивно работать по архивному материалу должен быть знаком с организацией и историей управления и органов его в царской России. Но изложение этого вопроса — задача курса истории учреждений; ниже данные такого рода приводятся лишь в минимально необходимом размере.

Органов центрального управления в царской России ХIХ в. было несколько. В их числе немалое значение имел возникший еще в ХVIII в. Сенат.

На протяжении ХIХ в. его функции подвергались изменениям; в общей форме круг его ведения был таков: Сенат заведывал межевым делом и законодательствовал по этому вопросу; он являлся хранилищем законов и издавал указы, их разъясняющие; вплоть до реформ 60 – годов Сенат сохранял в своих руках судебную власть. В связи с реформами он превратился в кассационную инстанцию, наблюдающую за правильностью применения законов и дающую им толкование. Благодаря этому в Сенат попадали дела дворян, чиновников, почетных граждан; здесь судились первые чины губерний, прокуроры; сюда поступали дела, возникавшие по царским повелениям, а также дела по приговорам, когда к наказанию присуждалось сразу много лиц. Поэтому в Сенате рассматривались и политические процессы и дела по крестьянскому и рабочему движению. Через Сенат проходили политические процессы, как дело Н. Г. Чернышевского, Серно – Соловьевича, дело 193 – х, чигиринское дело, дело первомартовцев и др.

Сенат посылал сенаторов для ревизии местного управления. Материалы сенаторских ревизий дают чрезвычайно важные данные о местном управлении и по другим вопросам. Ревизия Долгорукого и Дурасова в 1824 г. исследовала вопрос о поборах с крестьян Вятской губернии, ревизия Долгорукого в 1826 г. — вопрос о побегах помещичьих крестьян; ревизия Восточной Сибири в 1842 г. обнаружила вопиющие злоупотребления и т. д.

Ревизия Закавказского края, произведенная Мечниковым и гр. Кутайсовым (1829), установила крайнюю жестокость упра –

[8]

вления Ермолова на Кавказе, массовые казни в Дагестане, часто совершавшиеся без всяких к тому оснований.

В материалах этой же ревизии имеется очень много данных о Грузии времен ее присоединения и начала русского управления, по истории законодательства и землевладения в Грузии. Материалы сенаторской ревизии Астраханской губернии (1818 г. — Гермес и Мертвого) дают много ценных сведений о калмыках, туркменах, а также о деятельности Астраханского коммерческого банка.

Из ревизий пореформенного времени следует отметить ревизию Калужской губернии Калгером в 1861—1862 гг. по вопросу о применении положения 19 февраля и аналогичные ревизии Владимирской и Пермской губерний. В частности последняя из них (1870—1871) дает красочный материал о деятельности пермской администрации. «Характеристические черты деятельности полиции, — пишет сенатор, — заключаются: 1) в самоуправстве» 2) в преследовании личных корыстных целей и 3) в отсутствии знания дела». «Употребление же телесного наказания доходит в губернии до цинического безобразия, и право на принятие этой меры наказания присвоили себе не только мировые посредники и волостные судьи, но даже сельские старосты, волостные старшины и все полицейские чиновники».

Фактам беззакония, произвола и «бездействия власти» в некоторых отчетах о ревизиях посвящены десятки и сотни страниц. Но кроме того, ревизии рисуют положение населения, дают ряд сведений о различных сторонах местной жизни, являясь ценным источником не только для истории управления, суда и т. д., но и истории народов.

В пореформенное время в числе обязанностей Сената было решение некоторых крестьянских дел. Законом 25 мая 1882 г. был упразднен Главный комитет об устройстве сельского состояния, и вскоре был создан II департамент Сената. В круг его ведения отошли дела по жалобам на решения губернских по крестьянским делам присутствий, дела о чиншевиках, крестьянские дела из прибалтийских и польских губерний и др. Правда, положение 1889 г. о земских начальниках несколько сократило круг вопросов, восходивших в Сенат, но все же II департамент продолжал рассматривать значительное количество дел. Он решал дела о земельных переделах, о спорах помещиков с временно обязанными крестьянами, о семейных разделах. Все это делает материалы Сената важным источником в области истории аграрного и крестьянского вопросов.

[9]

Огромная масса разнохарактерных дел сенатского архива до сих пор использована крайне мало, хотя открывает большие возможности и для исследовательской и для публикаторской работы по широкому кругу вопросов внутренней, колониальной, судебной политики царизма, В значительной части случаев материалы сенатского архива недостаточны для изолированного изучения. При использовании их целесообразно одновременно привлекать материалы других – местных и некоторых центральных – учреждений в зависимости от характера и движения отдельного вопроса.

Другим органом центрального управления был созданный _ одновременно с министерствами (1802) Комитет министров как общий министерский «совет.

Материалы Комитета министров, особенно первой половины века, представляют значительный интерес. Здесь мы найдем данные относительно выселения крымских татар после Крымской войны, о переселении болгар в Россию, документы по организации золотых приисков, материалы о польских восстаниях и т. д. Для ряда вопросов огромное значение имеют материалы создававшихся при Комитете министров специальных комитетов. Так, материалы железнодорожных комитетов представляют очень важный источник по истории железнодорожного дела и строительства (1845—1872). Документы этих комитетов позволяют выяснить ход обсуждения вопросов о постройке отдельных железных дорог, а также и общие вопросы железно – Дорожного дела.

Дела специального Кавказского комитета (1833— 1882) содержат богатые материалы по истории колониальной политики и завоевания Кавказа.

В них мы найдем сведения о деятельности русской администрации, политике царского правительства в отношении к мест –

[10]

ному населению и отдельным классам его. Комитетом рассматривались вопросы административного устройства, как, например, о делении Кавказа на губернии и области, экономические вопросы — о торговле и др., вопросы социальной политики, например, о правах беков, меликов, агаларов и ряд других. В составе материалов Комитета имеются отчеты наместников, губернаторов и других начальствующих лиц, данные о финансах края, статистические сведения и т. п. Из всех архивов центральных органов управления для истории Кавказа дела этого комитета имеют порвостепенное значение.[1]

Аналогичны по характеру и значению в качестве источника материалы Сибирских комитетов (1821—1838, 1852— 1864), отображающие историю Сибири, ее народов и политику царизма по отношению к ним.

Сибирский комитет был создан впервые для рассмотрения отчета гр. М. М. Сперанского об управлении Сибири, данных следствия по вопросу о злоупотреблениях и предложений Сперанского о реорганизации управления Сибирью. Затем Комитет наблюдал за осуществлением реформы. В связи со всеми этими вопросами комитет сосредоточил большой материал о сборе ясака с народов Сибири во второй половине ХVIII и в ХIХ в. Большой архивный фонд этого комитета содержит материалы о казахах, их восстаниях, утверждении султанов и т. п. Значительный интерес представляет материал по обычному праву бурят и якутов. Документы характеризуют экономическое положение остяков и русскую с ними торговлю. Хорошо представлена торговля с Китаем; значительно меньше сведений о внутренней торговле в Сибири.

Для истории Белоруссии и Украины представляют интерес материалы Комитета западных губерний (1831— 1848), Западного комитета (1862—1863), а также Комитета об устройстве евреев (1840—1863). Документы этих органов характеризуют руссификаторскую и антисемитскую политику самодержавия. Вопросы об ограничении права жительства, о земельных и других правах евреев характеризуются делами последнего из этих комитетов. Что касается двух западных комитетов, то задачей их являлось уничтожение тех особых прав, какими пользовались губернии б. Польши, и предупреждение возможности повторения событий 1830 и 1863 гг. Через эти комитеты проходило обсуждение вопроса о репрессивных мерах, выработка различных актов национальной политики и т. д.

В 1810 г. как одно из центральных высших учреждений был образован Государственный совет — орган, обсуждающий все законы, восходящие на утверждение верховной власти, важнейшие дела в области юстиции, гражданского, военного

[11]

управления, дела государственной экономии. В разные периоды деятельности Государственного совета круг его ведения не всегда был устойчив.

Как и при Комитете министров, при Государственном совете создавались специальные комитеты, из которых наиболее важными являлись: Секретный и Главный комитеты по крестьянскому делу и редакционные комиссии при них (1857—1861) и пришедший им на смену Главный комитет об устройстве сельского состояния (1861—1883). Нет нужды говорить о значении фонда этого комитета, в котором сосредоточены журналы и дела, записки и проекты разных лиц, делопроизводство комитетов, отчеты губернских комитетов, а также отчеты флигель – адъютантов и генерал – адъютантов, командированных в связи с проведением реформы на места для подавления ожидавшихся крестьянских восстаний.

Материалы первого из указанных комитетов изучены особенно подробно и в основной части опубликованы. Значительно слабее использованы материалы второго комитета.

Кроме того, при Государственном совете образовывались комитеты и по другим вопросам. Так, существовал специальный Комитет по рассмотрению предложений о торговле с Азией (1836), Особое совещание по амурским делам (18S3), Комиссия для исследования железнодорожного дела (1876—1884). Материалы этой последней комиссии характеризуют разработку общего устава железных дорог, содержат очень ценные описания отдельных Дорог, а также различные записки и проекты.

Ряд комиссий специально занимался вопросами управления Прибалтикой. Таковы Комиссия для рассмотрения свода местных, узаконений остзейских губерний (1845), Комиссия по вопросам, связанным с составлением свода гражданских законов

[12]

в губерниях Прибалтики (1862—1863), Комиссия по введению мировых установлений (1877—1880).

Деятельность Государственного совета как высшего органа управления, обсуждавшего проекты законов, делает его материалы ценными для изучения весьма широкого круга вопросов. Частично (для начала ХIХ в.) материалы Совета опубликованы.

Особым учреждением центральной администрации была собственная е. и. в. канцелярия, действовавшая с 1812 г., а в 1826 г. разбитая на три отделения: I —ведавшее делами общей политики, II — занимавшееся вопросами кодификации и, наконец, III — ведавшее политический сыск и полицию.

В круг ведения III отделения входила высшая полиция, дела по сектантству и расколу, о фальшивомонетчиках, о людях, состоящих под надзором полиции, управление политическими тюрьмами и все связанные с политическим сыском административные меры, как, например, ссылка.

Совершенно понятно, что материалы III отделения являются превосходным источником по истории революционного, крестьянского и рабочего движения за 1826—1880 гг.

Однако, имея в виду характер деятельности III отделения, следует критически подходить к его материалу.

[13]

Все это показывает необходимость критического отношения к материалам III отделения, да и вообще полицейских органов, так как легко принять за действительность злобный или корыстный оговор. Но из этого положения не следует делать и слишком расширительного вывода. Полицейские материалы содержат и очень ценные данные. К ним следует подходить осторожно, проверяя те сведения, какие содержат следственные дела. Всякий привлекавшийся III отделением к следствию, естественно, стремился показывать меньше, применял те или иные формы отрицания и защиты. Историк не может вполне доверять ни обвиняемому, ни следователю, — он обязан сам произвести свое следствие над этим материалом и только после того может решать, какие из положений следственного дела являются установленными бесспорно. Следственные дела III отделения давно привлекали внимание исследователей и публикаторов, целый ряд материалов этого фонда был издан и использован в специальных исследованиях.

Привлек внимание историков и другой вид материалов III отделения — его годовые отчеты. В них давался общий обзор общественного движения, настроений, отдельных фактов в этой области. Много ценных данных дают эти отчеты по истории крестьянского движения. В них изображены и общая картина движения и отдельные факты, приведены статистические данные о поджогах, убийствах помещиков и т. д. Фактическая ценность этих отчетов как сводного материала весьма велика, хотя при пользовании им историк также обязан критически оценить его.

Наряду с центральными органами, объединявшими различные отрасли управления, весьма важны материалы отдельных министерств. Для внутренней истории страны существенно использование материалов Министерства внутренних дел. Круг функций министерства не оставался постоянным, но при всех функциональных изменениях в Министерстве внутренних дел оставалась местная администрация — губернское управление. В связи с этим архивные материалы министерства отражают многие вопросы истории народов Севера, Поволжья и т. д.

Поскольку в начале столетия министерство ведало дела по разрешению новых фабрик и заводов, концентрировало результаты обследования промышленности, сведения о состоянии предприятий, дела по поощрению промышленности — награды за усовершенствования и нововведения и т. д., — министерство накопило интересный материал по истории промышленности. Не

[14]

менее важны дела по истории торговли, в частности — материалы о ярмарках, о среднеазиатской караванной торговле и т. д.

Как общеадминистративный орган Министерство внутренних дел сосредоточило материал по истории крестьянства. С одной стороны, это дела по продовольственной части — о хлебных магазинах, снабжении хлебом и т. п. Затем — о переселениях крестьян, о крестьянском движении. Из переписки по этому вопросу Министерство внутренних дел составляло всеподданнейшие отчеты о крестьянском движении, которые, после прочтения их царем, переходили в Комитет министров. Эти отчеты были вовсе неизвестны широкой публике до 1872 г., когда в Берлине вышли извлечения из них за 1836—1856 гг. под названием «Материалы для истории крепостного права в России». О происхождении «Материалов» предисловие глухо говорит: «По ночам, утаенно от зрения людского, списывали мы печатаемые теперь страницы о бунтах и восстаниях на Руси».

Материалы эти представляют интерес как сводка, но требуют сопоставления с данными III отделения.

Кроме того, Министерство внутренних дел в своих архивных фондах хранит материалы о крестьянской общине, о разработке и введении в действие положения 1889 г. о земских начальниках и по ряду других вопросов.

Наконец, в ряду материалов, касающихся крестьян, укажем дела, связанные с частичными реформами, проведенными в первой половине века, — о вольных хлебопашцах, крестьянской реформе в Остзейском крае, отдельные частные дела об освобождении от крепостной зависимости и т. д.

В руках министерства находилось управление городами, — поэтому материалы по хозяйству и управлению городов также концентрировались здесь. Материалы эти разнообразны. В министерство восходили на окончательное решение дела об уклоняющихся от службы по выборам в дореформенных городских думах. Целый ряд такого рода ходатайств со стороны купцов и пр. с различными мотивировками и решениями ярко характеризует положение и характер дореформенного города.

Причины такого нежелания работать по городскому управлению вскрываются многочисленными материалами, характеризующими упадок дореформенного городского хозяйства и финансов. Значительная группа материалов освещает работу по подготовке реформы городского управления. Весьма многочисленны материалы, посвященные пореформенному городскому хозяйству; они отражают вопросы, связанные с водоснабжением, организацией городского транспорта, освещения и т. д. Наконец, материалы по пересмотру городового положения и городской контрреформе завершают собой комплекс источников, освещающих процесс перестройки городского управления.

Поскольку министерство ведало духовными делами «иностранных исповеданий» — магометанского, лютеранского, католического, ламаитского и т. д., — в архивных его материалах мы

[15]

располагаем значительным количеством источников по истории политики царской России в отношении всех этих религий. Материалы касаются вопросов о подборе духовенства и управлении духовной частью, об учебной политике, об отношении царской власти к переходящим из православия в другие религии и вероисповедания и преследованиях за такие переходы и т. п.

Во второй половине века Главное управление по делам печати Министерства внутренних дел ведало вопросами цензуры. Большой интерес представляют рапорты цензоров о результате их знакомства с тем или иным иностранным произведением, алфавитные списки запрещенных книг. История цензурных гонений на произведения Фурье, Сен – Симона, Маркса, литературу о Парижской Коммуне, философские произведения и т. д. может быть изучаема на основании этих материалов. С другой стороны, цензурные материалы характеризуют репрессии и против русской литературы — периодической печати и книг, показывают обстоятельства и причины закрытия журналов.

Использованы материалы Министерства внутренних дел, за исключением цензурных, еще недостаточно. Специальных публикаций, основанных на документах: этого ведомства, мало. Они сводятся к указанным выше «Материалам» о крестьянском движении да к некоторым официальным изданиям циркуляров и т. п. Для изучения различных вопросов управления и внутренней политики материалы Министерства внутренних дел являются основными.

Вопросы внешней политики освещаются архивными материалами Министерства иностранных дел. Дипломатическая переписка отражает внешнеполитические дела, консульская переписка — внешнеторговые.

Храня переписку министерства с представителями России за границей, архивные источники Министерства иностранных дел освещают различные дипломатические переговоры, подготовку соглашений и союзов, заключение мирных и других договоров. Дипломатическая переписка неразрывно связана с документацией международно-правовой (эта последняя имеет целый ряд разновидностей, определяемых специальной международной правовой терминологией: договоры, соглашения, конвенции, трактаты, декларации, «приступления» и т. д.).

[16]

В известной своей части Материалы Министерства иностранных дел касаются истории народов нашего Союза. В результате экспансии, развивавшейся царизмом в ХIХ в., ряд народов пограничных, находившихся вне пределов России, оказался включенным в состав империи. Это в особенности касается народов Средней Азии, Кавказа, Дальнего Востока. Материалы архивного фонда министерства отражают отношения царского правительства с этими народами и раскрывают политико-дипломатическую сторону агрессии. Поэтому, наряду с другими источниками, для изучения истории народов необходимо привлекать и документы дипломатического ведомства.

Для исследовательской и публикаторской работы по истории народов материалы этого архива стали привлекаться сравнительно недавно. Основная же масса документов дипломатической истории давно стала достоянием исследователей.

Архивные материалы военно-морского ведомства (Военного и Морского министерств) являются прежде всего

[17]

основным источником по истории армии и флота как в мирное, так и в военное время. Они хранят очень важные материалы по истории отдельных войн. Не все войны одинаково хорошо представлены документами. Известная часть материалов уничтожена, но все же значительное количество их сохранилось.

Донесения о ходе военных действий являются источником важным, но иногда требующим строгой и тщательной проверки. История Кавказской войны, история завоевания Средней Азии показывают, как в донесениях Перовского, Барятинского и др. преувеличивались русские победы, незначительные стычки с мелкими отрядами противника превращались в громкие дела. Эту особенность некоторой части документации по истории войн следует всегда иметь в виду.

Освещая военную историю, материалы военного ведомства представляют значительный интерес для истории народов СССР. Ряд войн имел объектом завоевания территорию отдельных народов. Поэтому военные архивы представляют первостепенный по значению материал для истории народов Кавказа и Средней Азии. Они содержат не только данные о военных столкновениях или о процессе завоевания этих народов, но и иного рода сведения. Военное ведомство следило за событиями, совершавшимися во внутренней жизни народов — объектов агрессии, изучало со своей, военной, точки зрения условия быта, общественный строй того или иного народа. Оно заводило специальные дела, например, «о настоящем положении дел киргизов в степях Большой Орды, трухменцев, обитающих к югу от Новопетровской крепости…», и т. п.

Кроме того, царское правительство использовало армию как средство борьбы с революционным движением. В связи с этим военные архивы хранят материалы по подавлению польских восстаний 1831 и 1863 гг. и др. Другой формой борьбы такого же рода было зачисление деятелей революционного движения в солдаты. Достаточно указать на судьбу ряда декабристов (Бестужева – Марлинского, Пущина и др.), петрашевцев, Т. Г. Шевченко и др., чтобы стало ясным значение тех материалов военных архивов, какие содержат не реляции о военных действиях, а данные о службе в войсках отдельных лиц, биографические ;о них сведения. Целям борьбы с общественным движением в войсках служил также военный суд. Поскольку это специфическая группа источников, мы рассматриваем ее ниже в особом разделе.

Совершенно не тронуты изучением донесения военных и морских агентов царской России за границей. Эти донесения, касающиеся, главным образом, военно-политических вопросов, представляют чрезвычайно ценный материал для изучения и внешней политики в широком смысле слова — и военной политики царизма.

В составе архивных материалов военного ведомства, помимо того, имеется ряд других интересных групп документов. Так,

[18]

Управление казачьих войск Военного министерства ведало всеми сторонами жизни населения, жившего на территории казачьих войск. Поэтому наряду с различными делами, касающимися казачества, здесь находятся документы, характеризующие экономическое развитие казачьих областей. Они освещают сельское хозяйство, аграрный вопрос и аграрную политику царского правительства, а также эксплуатацию естественных богатств отдельных войсковых территорий, например, донецкого угля, грозненской нефти. В связи с этим в архивном фонде Управления казачьих войск отложился материал и о деятельности предпринимательских организаций и о рабочем движении.

Архивы военных портов и Главного управления кораблестроения Морского министерства содержат богатый материал по постройке судостроительных заводов, судов, портов. Материалы Главного морского штаба содержат прежде всего документы оперативного характера — об участии флота в военных действиях, о военных планах и т. д. Морское министерство содержит большой материал об организации различных экспедиций, дающий картину развития гидрографических и других исследовательских работ.

Использованы военные фонды весьма мало. Доступ в военные архивы в дореволюционной России был чрезвычайно затруднен. Для работы над теми или иными материалами требовалось разрешение военного министра, а одно время даже самого царя. Поэтому их изучали, главным образом, официальные историки войн и отдельных воинских частей. Только после Октябрьской революции архивные фонды военного ведомства стали использоваться, но сколько-нибудь крупных специальных изданий по ХIХ в. еще не появлялось.

Для освещения различных вопросов хозяйственного развития страны представляют значительный интерес материалы министерств, ведавших отдельными отраслями экономической жизни.

К их числу прежде всего относится Министерство финансов, ведавшее всеми источниками государственных доходов, — налогами, монетным делом и т. д. История русских государственных финансов, налоговая политика, таможенная политика, история денежного хозяйства и займов — все это вопросы, исследование которых до революции оказывалось почти невозможным. Изучение материалов, освещающих их, разрешалось лишь в редких случаях. Необходимая исследовательская работа в этом направлении и в советский период по существу еще не проделана.

Будущим исследователям следует иметь в виду, что изучение многих вопросов государственного хозяйства,” таких, как история таможенной политики, история внешних займов, может проводиться успешно лишь при условии не изолированного исследования по материалам Министерства финансов, а комплексного—с привлечением документов Министерства иностранных дел. Иначе исследователь, не учитывающий международно-

[19]

политической обстановки и соответствующих переговоров, рискует сузить и провинциализировать рассматриваемую им проблему.

С самого начала своего существования Министерство финансов ведало горной промышленностью, а со второго десятилетия ХIХ в. фабрично – заводской промышленностью в целом. В архивах министерства историк найдет ведомости о посессионных фабриках, количество приписных рабочих и др. Данные о частновладельческих фабриках касаются числа рабочих, заработной платы, выработки товара и пр. Интересен материал о ярмарочной торговле, размерах ее и мерах правительства для развития торговли. В числе материалов, характеризующих торговлю, следует упомянуть документы, относящиеся к деятельности Беломорской и Российско-Американской компаний. Материалы эти являются весьма ценным, хотя и мало используемым источником по экономической истории страны.

Материалы Министерства финансов хранят основные источники не только по истории промышленного развития страны, но и по истории фабричного законодательства и рабочего движения. В этой связи существенны материалы тех органов, где обсуждались продеты рабочего законодательства, а для конца ХIХ в. особый интерес представляют материалы фабричной инспекции. «Из кого состоит Фабричное Присутствие? — говорил Ленин о местных органах фабричной инспекции. — Из губернатора, прокурора, начальника жандармского управления, фабричного инспектора и двух фабрикантов. — Если бы прибавить сюда начальника тюрьмы и командующего казаками, то налицо были бы все чиновники, осуществляющие «заботливость русского императорского правительства о рабочих классах»« (Соч., т. I, стр. 381). Фабричные инспектора, обязанные доносить о стачках, превращавшиеся, по выражению Ленина, «в каких – то фабричных урядников», сообщали в министерство все данные о забастовочном движении, материалы о положении рабочего класса, условиях труда и т. д. Это вполне характеризует значение материалов фабричной инспекции как источника по истории рабочего движения.

Однако изучение рабочего движения (по архивам государственных учреждений) на основе только документов фабричной инспекции являлось бы приемом неверным. Обязательно комплексное изучение этих документов вместе с материалами полицейских архивов. Сравнительный анализ обоих источников показывает, что круг наблюдений того и другого органа был неоднороден, так что их материалы в ряде случаев дополняют друг друга.

Министерство государственных имуществ ведало лесами, землями, государственными крестьянами, колонистами, кочевыми народами. Ему же была поручена забота о Развитии сельского хозяйства. Наибольшее значение и интерес представляют документы, относящиеся к истории государствен-

[20]

ных крестьян. Они являются основным источником для истории этой значительной группы населения страны.

Материалы Министерства государственных имуществ характеризуют количество крестьян, разнообразные черты их экономического положения — наделение землей, ее распределение, обеспеченность крестьян скотом, несельскохозяйственные их заработки. Значительный материал имеется по вопросам обложения государственных крестьян — переложение подушного оброка на землю, материалы о земских повинностях, натуральных повинностях (почтовой, рекрутской) и т. д.

Министерство ведало землями башкир, калмыков, и архив его содержит материалы по связанным с их земельными владениями делам. Документы этого министерства отражают также положение крестьян и аграрные отношения в западных и прибалтийских губерниях.

Материалы Министерства государственных имуществ еще в слабой степени затронуты разработкой, хотя представляют значительный интерес и могут совершенно заново осветить целый ряд вопросов, как, например, тот же вопрос о государственных крестьянах. О точки зрения истории сельского хозяйства и сельскохозяйственной политики правительства, материалы данного министерства имеют существенное значение, так как здесь рассматривались вопросы о поощрении усовершенствований в области сельского хозяйства, о мелиоративных мероприятиях и различные вопросы сельскохозяйственной политики.

Архив Министерства путей сообщения содержит большой материал по истории внутренних водных и сухопутных путей сообщения. Шоссейные и железные дороги, их постройка и эксплуатация, технические на них сооружения, шлюзование рек, сооружение каналов, выкуп частных железных дорог в казну и т. д. — таково содержание основной массы дел данного фонда. Наибольший исторический интерес представляют документы, характеризующие общую политику царизма в железнодорожном деле и перевозки. Последний материал имеет значение для изучения общей экономики страны, истории торговли и пр.

Материалы историко-культурного характера дают архивные фонды Министерства народного просвещения. В его руках находилось руководство школами всех видов, от низшей до высшей (хотя частично школьное дело находилось в руках и других ведомств), библиотеками, музеями, в начале века — цензурой.

Такой круг вопросов делает материалы этого министерства крайне важным источником, отражающим как фактическое состояние просвещения, так и правительственную политику в этом вопросе. История университетского устава, университетские разгромы (например, деятельность Магницкого и др.), история цензурного устава, определявшего положение печати, история воскресных школ, вопрос о развитии низшей школы и т. д.—

[21]

все это вопросы большого общего значения, выясняющиеся на материалах архива данного министерства. Применительно к истории отдельных народов все эти вопросы приобретают твой особый характер. Вопрос о допущении в школу украинского белорусского и других языков, вопрос о характере школы для магометан — русификаторские эксцессы царизма в области культуры — могут быть изучаемы по документам Министерства народного просвещения. И с точки зрения общего развития страны и для истории отдельных народов — это материал огромной важности. Существующий общий очерк министерства («Исторический обзор» — см. литературу), к тому же официального происхождения, далеко не исчерпывает всего богатства материала этого фонда.

Не менее интересны в ряде отношений материалы Синода. Он был высшим центром церковного управления.

Вполне понятно, что круг его основной деятельности замыкался в вопросах церковных. Но не следует забывать, что церковь в царской России была одним из наиболее мощных идеологических центров и носила государственный характер. Церковь занималась не только чисто церковными делами, включая сюда и духовную школу. Она выполняла и определенные политические функции. Одной из таких функций была борьба с другими религиями и вероисповеданиями. Если где – либо в национальных районах, правительство вело русификаторскую работу, то Синод развертывал там миссионерскую деятельность. Так было в Прибалтике, Поволжье, Сибири и т. д.

Кроме того, в составе синодских дел находим много интересных данных о миссионерских школах.

Наконец, синодальное ведомство выполняло и некоторые Функции за границей. Синод для укрепления местных православных церквей посылал деньги и книги на Балканы, в Палестину, обучал в системе своих школ командированных из-за границы (из Сербии, Болгарии, Сирии и т. д.) и предназначавшихся затем к церковной карьере на родине. Деятельность эта имела определенное политическое содержание, особенно в таких

[22]

местах, как Балканы, — поле традиционной политической акции царского правительства.

Помимо всего сказанного, в составе синодских материалов следует отметить еще особую группу Документов. Это — архив западнорусских униатских митрополитов, охватывающий массу различных дел и отдельных бумаг и отображающий жизнь униатской церкви с ХVI в. и по 1839 г. Часть этого архивного фонда, относящаяся к ХIХ в., представляет большой интерес для изучения истории Белоруссии.

Полное собрание законов Российской империи было основано на достаточно широком использовании различного материала. Оно включило в свой состав законодательные акты, но не ограничилось только ими и, как указано выше, включило их не все. Помимо законодательных памятников, в Собрание введены судебные решения и, как говорит предисловие составителей, распоряжения по существу своему частные и случайные, но по историческому их достоинству важные. Они сохранены в Собрании как памятник того века, как указание «общественных его нравов, как изображение гражданской его жизни». Таким образом, издание частично оказывается шире, частично уже своего названия.

Гораздо большей целостностью отличается II Полное собрание. Здесь документов бытового характера значительно меньше. Но

[23]

в отношении полноты и II Собрание далеко не является исчерпывающим. Руководитель издания и I и II Полных собраний М. М. Сперанский в специальном докладе Николаю I по поводу подготовки II Собрания писал: «Предстоящее издание в некоторых отношениях полнее первого, как потому, что в собирании указов не было столько затруднений, так и потому, что в издании, включающем в себе важнейшие узаконения, неможно пропустить даже самых временных положений, которые еще действуют и будут действовать, может быть на долгое время». Однако эта верная в основе своей мысль не отражает все же действительного положения дела полностью. Если собирать материал для II Собрания было легче, то сомнений о том, что следует и что не следует включать, было ничуть не меньше. По соображениям политического характера в состав данной публикации не вводились секретные документы. II Полное собрание законов, так же как и первое, является неполным.

Для выяснения характера Собрания законов в отношении его полноты важно сопоставить его с более подробно охарактеризованным выше изданием «Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами». Полное собрание законов включает некоторые мирные договоры, международные экономические соглашения и т. п. документы, но помещает их в крайне ограниченном количестве. «Собрание трактатов» хотя и не является исчерпывающим, но публикует их значительно больше.

Для разных периодов времени причины пропуска тех или иных актов неодинаковы, но в отношении документов ХIХ в. основными были соображения политического характера и в значительно меньшей мере неизвестность или неразысканность отдельных актов[2].

Охарактеризованные черты не мешали, однако, и не мешают теперь историкам считать Полное собрание законов самым замечательным изданием наших юридических памятников. И как такое Собрание законов является одним из важнейших собраний исторических источников.

Законодательные памятники, напечатанные в составе данного издания, заимствованы составителями из различных архивов, а главным образом, из Сената как основного учреждения, хранившего законы.

По своему содержанию Полное собрание законов является источником универсальным. Законодательство ХIХ в. отображает историю социально – экономического развития страны. Такие вопросы, как история промышленности, история аграрных отношений, положение крестьянства и рабочего класса, экономическая политика царской России и вообще история народного хо –

[24]

зяйства, история отдельных народов и т. д., не могут изучаться без использования законодательного материала, т. е. Полного собрания законов. Что оно может дать для исследования этих вопросов, можно видеть на следующих примерах.

Для истории русской промышленности в первой четверти ХIХ в. большое значение имели такие законодательные акты, как указы 1809 и 1816 гг., которыми владельцы мануфактур освобождались от обязательной поставки сукна в казну. Фабриканты получили право продажи на рынок. Меры эти сыграли важную роль в развитии суконной промышленности. Для вопроса об истории развития капиталистических отношений в промышленности существенное значение имеет состоявшаяся в 1816 г. отмена права покупки крепостных к мануфактурам. Пройти мимо этих важных источников историк не может.

Историк, занимающийся таможенной и внешней политикой России в начале века, обязательно изучит такие акты, как Тильзитский мирный договор (1807), как таможенный тариф 1810 г., вводивший обложение предметов роскоши и отражавшийся неблагоприятно на французском импорте.

Нельзя, занимаясь историей ХIХ в., не изучать законодательные акты, относящиеся к крестьянам. Для первых попыток решения вопроса о крепостном праве важны такие акты, как указ 1803 г. о свободных хлебопашцах, указ 1809 г., отменявший право помещика ссылать крепостных на каторжные работы в Сибирь. История второй половины ХIХ в. вообще, а крестьянский вопрос прежде всего не могут рассматриваться вне самого пристального ознакомления с Положением 19 февраля 1861 г. История рабочего класса и рабочего движения самым непосредственным образом отражена в таких законодательных актах, как законы: 1882 г. — о запрещении ночного труда детям, 1884 г. — о школьном обучении малолетних, работающих на фабриках, 1S85 г.— о запрещении ночной работы женщинам и подросткам, 1886 г. — о штрафах и их максимальном размере. Для истории Башкирии огромное значение имеют законы 1863 и 1865 ст., которыми башкиры были приравнены к крестьянам и перешли в ведение губернских и уездных учреждений общего типа; Положение 1869 г., разрешавшее продажу башкирским общинам вненадельных общинных земель и тем стимулировавшее расхищение этих земель «колонизаторами».

Для истории крестьянства Украины и Белоруссии в первой половине века одним из важнейших законодательных памятников является закон об инвентарях (1847). Для истории Прибалтики важны такие памятники законодательства начала века, как Положения 1804 и 1816—1819 гг., проведшие здесь безземельное «освобождение» крестьян.

Не останавливаясь на других примерах, можно сказать, что почти нет таких вопросов в истории страны, какие бы не отразились так или иначе в законодательстве, а следовательно, и в Полном собрании законов.

[25]

При пользовании Полным собранием следует иметь в виду, что все законы расположены в строго хронологическом порядке, К каждому собранию в целом имеются общие указатели. Хронологический указатель является перечнем напечатанных законов. Предметный указатель (он называется алфавитным) выделяет важнейшие вопросы, встречающиеся в законодательстве. Поэтому, например, понятие «ревизская сказка» в указателе отсутствует, но имеется раздел «ревизия душ». Внутри этого раздела, в перечне законов, к нему относящихся, можно найти указания на те законы, при которых приложены формы или инструкции по составлению ревизских сказок. Каждое собрание сопровождается именным указателем и приложениями, где помещены планы городов, таможенные и другие тарифы, штаты учреждений, чертежи гербов, образцы форменной одежды и т. п. В III Собрании законов такие указатели и приложения даются к каждому тому.

Другим источником этого же рода является «Свод законов Российской империи». Свод также является продуктом кодификационной деятельности II отделения собственной е. и. в. канцелярии. Предполагалось, что сверх 15 томов будет составлена заключительная часть Свода, где в исправленном, дополненном и обработанном виде содержалось бы действующее право, но эта работа не была выполнена (ее прекратил Николай I). Хотя составленная работа имела по преимуществу характер исторического обзора действующего нрава, однако составители не могли ограничиться только сведением действующей части права. Составители вводили в Свод и такие нормы, какие были выводом из действующего законодательства, но нигде не были зафиксированы. Это было обычное право, не сформулированное никаким писанным законом. Особенно существенно то, что обычное право отразилось, например, в таком важном отделе, как в законах, относящихся к крестьянам. Так, в т. Х первого издания Свода законов была внесена такая статья: «запрещается помещичьим крестьянам и дворовым людям вступать в брак без дозволения их владельца». Никакой ссылкой, приведенной при этой статье, она не оправдывается, так как никаким указом ее обосновать нельзя. В этой статье, таким образом, отразился обычай, сложившийся в помещичьей практике.

Свод законов был утвержден в 1833 г. и введен в действие о 1835 г. В дальнейшем выходившие новые законодательные акты печатались как продолжение Свода законов. Кроме того, в 1842 и 1857 гг. были выпущены позднейшие издания Свода.

Документы военно-судебных учреждений до сих пор почти не использованы ни в исследовательской, ни в публикационной работе. Между тем военный суд играл значительную роль в самодержавно – полицейском государстве, будучи не только сред –

[26]

ством поддержания армии, ее дисциплины, но и органом борьбы с революционным движением. Военная подсудность была весьма широка. Помимо армии, военному суду были подчинены военные поселяне, рабочие, приписанные к горным заводам, оружейники Тульского завода, крестьяне, «упорствующие в неповиновении помещикам к властям». В начале 20 – х годов (1823) военному суду было подчинено население Гурии, Мингрелии (Мегрелии) и Абхазии, — так царское правительство реагировало на крестьянское движение. Военный суд рассматривал дела «о тайных обществах», о крупных проявлениях повстанческой борьбы (польские восстания 1831 и 1863 гг.), о сектантском движении.

Эта широта подсудности объяснялась тем, что царское правительство искало мер решительного устрашения, считая обычный гражданский суд недостаточным. Он «не может иметь на умы того действия, которое произведет суд военный, когда оный со всей скоростью и строгостью совершаем будет».

Центральным органом военного суда был генерал – аудиториат, позже (1812) замененный аудиториатским департаментом Военного министерства, подчиненным лично министру. Аудиториатский департамент разрешал мелкие дела сам, а более важные передавал на «высочайшую конфирмацию», т. е. на рассмотрение и решение царя. По характеру документов, находящихся в делах, одни содержат полное делопроизводство, включая всю следственную переписку и вещественные доказательства, другие — сводные доклады, а подлинное следственное делопроизводство в таких случаях отсылалось на места, где начаты были дела. Понятно, что дела первого типа гораздо важнее и интереснее.

Наряду с этим центральным органом существовали военно-судебные учреждения при армиях, в некоторых крупных центрах; существовали постоянные военные суды — в Москве, Петербурге, Тифлисе, Киеве, Одессе.

Военно-судебные материалы отражают и позволяют изучать вопросы:

1. О состоянии армии. Огромный ряд интендантских процессов, сопровождавших каждую войну, вскрывает мародерство и казнокрадство командного состава и чиновников интендантского ведомства.

2. Положение солдатской массы, «непомерные и неприличные» наказания солдат, протесты солдатской массы против зверских наказаний и тяжелых условий жизни. Всевозможного рода дела «о ропоте против начальства и неповиновении офицерам» встречаются весьма часто.

3. Тайные общества 20—00 – х годов — бр. Критских, Сунгурова, петрашевцев, дело Шелгунова и др. Некоторые из этих хорошо известных процессов освещались до сих пор лишь по материалам III отделения, а военно-судебные документы оставались неиспользованными.

[27]

Крестьянское движение. Материалы этого рода попадаются для помещичьих крестьян с 20-х годов (1826), для прочих крестьян—с 30 – х годов (1836). Не следует думать, что дела о крестьянском движении в военно-судебных органах могут дать исчерпывающее его освещение. Большая часть такого рода дел не доходила до суда, а разрешалась административным порядил — через полицию и III отделение. Тем не менее материалы военных судов представляют значительный интерес.

5 Национально – освободительное движение народов. Дела о кахетинском восстании (1812), гурийском восстании (1841) и другие подобные для Кавказа, о движении Кенисары Касимова (1837 – 1847) и некоторые другие для Средней Азии, некоторые дела о башкирах и т. п. Далее — материалы о польских восстаниях 1831 и 1863 гг. и следственные дела по отдельным процессам за другие годы.

Хотя в 1867 г. и произошла реформа военного суда, но широта его подсудности осталась. Поэтому, как и раньше, мы встречаем здесь материалы о революционном движении—дело Обнорского, ряд других дел 70-х годов, процессы военных кружков 80-х годов, дела о стачечном и социал-демократическом движении 90-х годов и пр.

Из вопросов, связанных с историей отдельных народов, следует указать на материалы о кокандском восстании, андижанском восстании и ряде других.

Наряду с документами военно-судебного ведомства представляют значительный интерес материалы и других судебных учреждений. Здесь следует прежде всего указать на делопроизводство специальных судов (как «Верховный уголовный суд» над декабристами), а также и общесудебных учреждений — судебных палат и окружных судов, рассматривавших и дела о рабочем, крестьянском движении и различные политические процессы.

Весьма существенны материалы некоторых уголовных процессов. Дела о жестоком обращении помещиков с крепостными — очень важный источник по истории крепостного права. Дела об убийствах часто являются ярким материалом по истории классовой борьбы.

Для истории купечества, изучения процесса накопления купеческих капиталов представляют бесспорную ценность материалы судебных дел о подлогах векселей, завещаний и т. и. Такие процессы, как дело купцов Мясниковых, где решался вопрос о подлоге в завещании, являются ярким и интересным источником этого рода.

Огромное значение имеют судебные материалы для истории народов, так как они отражают отношения социально – бытового характера. Дела о кровной мести, похищении женщин и т. п. Скрывают пережитки прошлых укладов и представляют интерес при изучении внутренней жизни данного народа.

[28]

Условия возникновения судебно – следственных документов требуют критического к ним отношения, так как всякий подсудимый стремится показать меньше, хотя, с другой стороны, бывают показания – оговоры, где говорится больше, чем было на самом деле. Историк вынужден проводить кропотливую проверку фактов, чтобы установить действительность.

Как ни многочисленны, сколь ни разнообразны архивные материалы центральных учреждений, но в ряде случаев необходимо привлечение и использование местных архивов, содержащих архивные фонды местных учреждений — губернаторских и генерал – губернаторских канцелярий, губернских правлений, казенных палат, фабричных инспекторов, полицейских и жандармских управлений, банков, земств, городских дум и т.д. Представляющие ценность для изображения различных сторон местной истории, документы этих фондов по своему значению часто далеко выходят за пределы чисто местного интереса. Значительное количество хранящихся на местах фондов содержит исторические источники общесоюзного значения.

Остается сожалеть, что в дореволюционный период многие из местных архивных фондов не привлекали к себе достаточного внимания местной администрации, а также центральных ведомств, и погибали.

Среди местных архивных фондов, представляющих особую научную ценность, следует отметить материалы Лифляндского,

[29]

Эстляндского и Курляндского генерал – губернатора, рисующие политику царизма в Прибалтике, Туркестанского генерал – губернаторства (Ташкент), Кавказского наместничества (Тбилиси), имеющие первостепенное значение для изучения истории завоевания, колониальной политики царизма, истории народов Средней Азии и Кавказа.

Большой научный интерес представляют материалы бакинской нефтепромышленности, рисующие картину развития этой отрасли хозяйства, положение рабочих и т. д. Материалы Екатеринбургского горного округа (Свердловск) имеют капитальнейшее значение для истории уральской горнометаллургической промышленности. Аналогичный материал по алтайским заводам может быть отмечен в Новосибирске. Архивы Иркутска, Тобольска содержат ценнейшие материалы по истории народов Сибири, по истории ссылки. Харьковские архивы в числе прочих документов включают очень важный фонд съезда горнопромышленников юга России, характеризующий южную горно-металлургическую промышленность; казанские — Казанского экономического общества, деятельность которого в области сельского хозяйства Поволжья была сходна с деятельностью Московского общества сельского хозяйства, являвшегося объединением активно хозяйствующей части дворянства центрального района страны. Документы последнего общества хранятся в Московском областном архиве.

[30]

Для истории крестьянства и изучения его положения важны материалы местных (губернских) по крестьянским делам присутствий, а для самого проведения крестьянской реформы огромное значение имеют уставные грамоты, составлявшиеся на основе положения 19 февраля 1861 г. и фиксировавшие конкретные условия «освобождения» крестьян в каждом отдельном поместье.

Для экономической истории и истории рабочего класса и рабочего движения весьма существенны архивы фабрик и заводов. Основную массу документов в них составляют бухгалтерские данные, касающиеся и производственных вопросов (закупка сырья, машин и т. д.), и положения рабочих (заработная плата), и калькуляции готовой продукции. Обработка бухгалтерских материалов требует ориентировки в системе бухгалтерского учета предприятия, требует знания соотношения записей в разных книгах — главной, мемориале, цеховых и т. д. В силу этих специфических черт изучение бухгалтерских данных представляет значительные трудности.

Далеко не всегда в составе фабричных архивов хорошо сохранилась наиболее важная их часть — переписка по делам данного предприятия. В ряде случаев она была уничтожена владельцами предприятий в период национализации последних. Там же, где она имеется, она позволяет установить ход коммерчески – производственной жизни данного завода или фабрики. Источники получения сырья, рынок сбыта готовой продукции, отношения с другими предпринимателями (например, протоколы и циркуляры предпринимательских обществ), с местной властью и т. д. — все это находит отражение в переписке. Следует особо упомянуть о материалах по рабочему движению в составе фабрично – заводских архивов. В них, в связи со сведениями о стачках, встречаются требования, предъявлявшиеся рабочими, ответные объявления администрации, переписка с фабричной инспекцией и полицией.

В составе архивных материалов, хранящихся в местных архивах, существенны документы земских учрежде –

[31]

ний. Архивы земства содержат прежде всего переписку по внутренней хозяйственной его деятельности. Это протоколы и постановления земских собраний и управ, различная переписка вопросам, относящимся к земской школе, земской медицине и т.д. Но независимо от этих вопросов протоколы (журналы) земских собраний дают целый ряд сведений и по истории политического движения земцев. Так, 60 – е годы отразились в архивных документах ряда земств возбуждением или обсуждением вопроса о расширении прав земства. В 1866 г., например, был издан закон, ограничивавший налоговое право земства. Собрание Московского губернского земства подвергло этот закон обстоятельной критике. После 1 марта 1881 г. правительство приглашало экспертов для совещаний. Ряд земств, обсудив вопрос об этом, возбудил ходатайства, чтобы земству дано было право выбирать экспертов. Подобного рода вопросы, встречающиеся в архивном материале земств, делают его существенным не только для истории хозяйственно – культурной жизни земств, но и для истории буржуазного общественного движения.

Возможно более широкое вовлечение в научный оборот источников местного происхождения, документов местных архивов, — такова одна из основных задач в области разработки архивных источников истории ХIХ в.

Наряду с разного типа архивами официального и общественного происхождения огромную историческую ценность представляют архивы частного происхождения и в первую очередь частнохозяйственные, вотчинные архивы. Архивные фонды этого рода рисуют помещичье хозяйство. В них мы находим переписку помещика с управляющим или старостой, данные об урожаях, ведомости и наряды крестьян на барщинные работы, документы по учету поступления оброка и прочих поборов с крестьян (полотно, куры, яйца и т. п.). В тех случаях, когда помещик является владельцем крепостной мануфактуры, мы найдем относящиеся к ней материалы. Все они представляются весьма существенными, так как являются основным источником для изучения крепостного хозяйства. Недостатком архивных собраний такого рода является часто неудовлетворительная их сохранность, а главной особенностью — единичность каждого такого архива. Вотчинный архив изображает данное хозяйство в отдельности. Поэтому при изучении материалов этого рода следует с крайней осторожностью переходить к дальнейшим, более широким выводам. Далеко не всякое помещичье хозяйство было типичным, потому не всякие вотчинные документы и могут служить источником для общей характеристики Помещичьего хозяйства данной губернии или другой территориальной единицы вообще. Для такого распространения выводов Надо иметь другой, дополнительный материал.

[32]

Личные архивы по своему характеру весьма различны. Редкой разновидностью частных архивов являются коллекционерские архивы, образцом чего является архив П. И. Щукина — собирателя, покупавшего автографы, переписку, собиравшего копии документов и их подлинники, целые личные архивы.

Обычно мы встречаем личные архивы двух типов: архивные фонды, связанные или со служебной деятельностью, или с литературно – публицистической работой. В первом случае в составе материалов преобладают черновики, копии документов, составленных данным лицом, подлинники, им полученные, иногда целые группы документов и даже дел из официальной переписки учреждения, где данное лицо работало. Так, в архиве генерала Н. И. Гродекова, бывшего начальником штаба во гремя Текинской экспедиции 1880—1881 гг., оказался целый ряд дел из штабного архива. В архиве кн. А. И. Чернышева, военного министра, специально ведавшего устройством Донского казачьего войска, отложилось значительное количество донских дел. В личных архивах всегда в большей мере представлены копии различных деловых бумаг, чем подлинники.

Личные архивы литераторов, публицистов, общественных деятелей и ученых представлены, главным образом, перепиской, черновиками, вариантами рукописей. Так, архив крупнейшего реакционного публициста М. Н. Каткова содержит переписку с Победоносцевым, Валуевым, Тургеневым, Достоевским я т. д. В архиве историка М. П. Погодина мы найдем переписку с представителями науки, литературы и др.

Иногда общие интересы, совместная жизнь создают семейные архивы, где отлагаются переписка и документы ряда членов данной семьи. Образцом такого архива является архив Аксаковых, где находятся рукописи и письма О. Т. Аксакова, его сыновей – славянофилов К. С. и И. С, их сестры — автора известного дневника — В. С. и т. д.

Редким, но очень важным видом частных собраний документов являются личные архивы буржуазии. Переписка фабрикантов и купцов — очень важный источник по истории буржуазии. К сожалению, сохранилась она в большей части случаев плохо. А между тем этот источник интимного характера необходим для изучения целого ряда вопросов: взаимоотношений в купеческой среде, родственных связей отдельных семейств, отражавшихся в объединении и движении капиталов, отношения к отдельным правительственным мероприятиям и т. п.

 Личные архивы представляют двоякий интерес. Являясь хранилищем частной переписки, они вскрывают интимную сторону жизни, быта и деятельности отдельных лиц, а через них и представляемой ими той или иной социально – политической группировки, характеризуя иногда целую эпоху в жизни страны. Вводя нас в ход работы писателя, ученого, публициста, черновики, недоконченные рукописи которого находятся в его архиве, материалы личных архивов позволяют вскрывать процесс воз  –

[33]

никновения отдельных работ, глубже узнавать формирование взглядов и развитие творчества данного автора.

Значение подлинников деловой переписки определяется их содержанием. Иногда частный архив содержит особо важные для его составителя документы, иногда — характеризующие деятельность соответствующего учреждения, с каким было связано данное лицо. В ряде случаев немаловажное значение имеют и копии документов, восполняющие пробелы и отсутствие подлинников делопроизводственной переписки.

Все сказанное делает материал частного архива интересным и важным историческим источником.

Специфическим характером отличаются частично сохранившиеся архивные материалы государств, завоеванных в ХIХ в. Россией, и их правителей. Ярким образцом этого рода являются среднеазиатские документы. Они по своему характеру двояки. Это — архивы местных ханов и имеющие полуофициальный, а иногда и официальный характер местные хроники.

Архив хивинских ханов найден в 1937 г. и еще не пущен в научный оборот. То, что о нем известно уже сейчас, позволяет считать его крайне важным собранием документов.

В составе архива большое место занимают записи по вопросам взимания налогов и налогового учета населения. В ряде случаев в таких документах указывается размер принадлежащих плательщикам земельных участков, а иногда и количество скота. В числе финансовых материалов существенное значение имеют и сведения о взимании закята (налога) с торговых караванов. Они сообщают именные списки купцов и указывают вид, количество привезенного товара. Эти данные существенны для изучения внешней торговли Хивы.

Видное место в архиве занимают списки арендаторов вакуфных земель. Здесь указывается количество земли у арендатора и категория, к какой принадлежал земледелец по налоговому признаку.

Списки государственных чиновников с указанием их жалованья послужат важным источником для изучения истории государственного управления, а перечни нукеров — военных слуг — послужат надежным материалом для изучения организации и численности военных сил ханства,

Имеются в составе этого архива материалы для характеристики отдельных народностей, населявших Хиву, в частности туркменов, каракалпаков и др. Эти сведения позволят выяснить разные стороны жизни народов Хивинского ханства. Сохранились налоговые документы, сведения о размерах вознаграждения за военную службу, о количестве земли и налогах на нее и т. д.

[34]

Одновременное обнаружение части архива кокандских ханов дает основания надеяться, что эти источники дадут возможность выяснить неясные до сих пор вопросы внутренней истории среднеазиатских государств.

Другой разновидностью неопубликованных (в значительной части) документов являются местные — иранские, хивинские, бухарские — летописи и хроники.

В Средней Азии летописание сохранялось вплоть до завоевания Россией (составлялись летописи в ХIХ в. и при дворе иранских шахов). Как. редкая в ХIХ в. разновидность источников эти среднеазиатские хроники представляют большой интерес.

Для начала ХIХ в. важна бухарская хроника Мир – Абдул – Керима, состоявшего при бухарском хане, ездившего с бухарским посольством в Москву (первые годы ХIХ в.) и бывшего затем секретарем бухарского посольства в Константинополе. В своей хронике он излагает события первых 18 лет ХIХ в. в Афганистане, Бухаре, Хиве и Коканде. Более подробно он освещает бухарские события, почти всюду указывает мотивы и побуждения, руководившие деятелями, но почти не сообщает дат.

Всю первую половину века изображает иранская хроника «Отменитель предыдущих историй» («Насих – ут – таварих»), где изложение доведено до 1850—1857 гг. и отличается особой подробностью и богатством деталей.

Автор ее Мухаммед Тагы – хан (Лисан – уль мульк) был финансистом иранского шаха. В своей работе он рассказывает о событиях в Иране, Хиве, Туркмении.

Очень значительный интерес представляет сочинение хивинских историков Муниса и Агехи «Райский сад счастия» («Фирдаус – уль – икбаль»). Мунис (1778—1829) был придворный хивинский литератор, происходивший из узбекской знати, и имел звание бия, которое давалось представителям феодальной аристократии. Хан (Эльтузер) требовал, чтобы его сочинение затмило собой знаменитое произведение Фирдауси — «Шах Намэ». Мунис довел свое произведение до второй четверти ХVIII в., а продолжал его племянник Муниса — Агехи, который изложил последующие царствования хивинских ханов и закончил 1872 г., предшествовавшим завоеванию Хивы. Эта работа — не столько история, сколько хроника. Она тенденциозна. Агехи усиленно подчеркивает моменты, выгодные для хана и придворных, и весьма скупо говорит обо всем, рисующем их с отрицательной стороны. Тем не менее известный востоковед акад. Бартольд характеризует эту хронику так: «Каковы бы ни были недостатки работы Муниса и Агехи, как литературного и исторического труда, этот труд по подробности изложения и количеству фактического материала далеко оставляет за собой все дошедшие до нас труды по истории ханств Бухарского и Кокандского».

[35]

Восточные хроники по содержанию своему весьма односторонни. Они много говорят о политической жизни, хорошо освещают военные события и дипломатические отношения, но мало говорят о социально – экономическом устройстве, хозяйственном быте: народов. Не надо думать, что в них ничего нет по этим вопросам внутренней жизни. Сведения есть, но их мало, они вкраплены в общую ткань рассказа о других сторонах жизни, и выборка их требует внимательной работы.

Для большинства историков, т. е. не востоковедов, пользование этими источниками затруднено. Полного издания переводов этих хроник в нашем распоряжении нет. Есть только отдельные извлечения сведений о двух народах—каракалпаках и туркменах. Правда, в этих изданиях встречаются сведения и о других народах, но они явно недостаточны.

Сказанное выше свидетельствует об огромной важности и ценности архивного материала. Для истории СССР в ХIХ в. он имеет тем большее значение, что документов учрежденческой переписки опубликовано сравнительно немного. Поэтому значительная масса вопросов неизбежно должна изучаться по неопубликованным архивным документам. Есть, однако, и такте проблемы, какие частично или даже полностью могут быть рассмотрены, исходя из опубликованных источников. К ним прежде всего относится значительное количество тем по экономической истории, основным источником при освещении которых является всевозможные статистические и экономические материалы. Но и в сфере экономики такие вопросы, как вопросы экономики и политики без использования архивного материала не могут быть освещены сколько-нибудь удовлетворительно. Обще говоря, темы из области внутренней и внешней политики диктуют сходимость привлечения архивного материала.

[36]

Некоторые архивные фонды являются достаточными источниками для решения ряда проблем. Такими являются, например, фонды Министерства иностранных дел для изучения внешнеполитических вопросов или архивные материалы Министерства финансов — для исследования налоговой политики царского правительства. Но чаще мы встречаемся с таким положением, когда требуется материал ряда ведомств, нескольких архивов, так как соответствующие вопросы, в силу особенностей административной организации, проходили не через одну инстанцию.

Выяснить все инстанции и ведомства, через которые проходил вопрос, установить вое разнообразие фондов, могущих хранить материал по данному вопросу, установить характер документов и круг освещаемых ими проблем — таковы те практические задачи, которые нужно решить до начала систематической работы в архиве, чтобы правильно выбрать направление исследования и круг необходимых для каждой данной темы источников.

ЛИТЕРАТУРА К ГЛАВЕ I