Афиани В.Ю. Документы Политбюро ЦК КПСС: архивоведческие и источниковедческие проблемы

[156]

Документы Политбюро ЦК РКП (б)-(ВКП) (б)-КПСС -один из важнейших источник по истории Советского Союза и его внешней политике. Без их пользования историку, изучающему эволюцию и функционирование  механизма власти, а также процесс рассмотрения в высших директивных органах страны огромного количества конкретных проблем от глобального значения до вполне частных, нельзя будет обойтись.[1] В тоже время этот комплекс документов остается одним из наименее доступных до настоящего времени, хотя ситуация за последние десять лет существенно изменилась. По тем документам, которые были переданы в РГАНИ (бывший ЦХСД) и РГАСПИ (бывпий РЦХИДНИ), рассекречены, опубликованы, по той информации и документам из Архива Президента, которые появлялись в печати, можно попытаться реконструировать в общих чертах “Архив Политбюро”. Хотя и сейчас исследователь нередко должен уподобиться Кювье, восстанавливавшего по немногим костям весь скелет вымершего животного, реконструируя по отдельным документам – систему документации. Имеющаяся информация позволяет подвести первые итоги этого изучения, попытаться проследить на пример этого комплекса документов взаимосвязь архивоведческих и историковедческих подходов. По мере открытия документов высших органов власти в СССР становятся все очевиднее масштабы предстоящей  работы по архивоведческому и источниковедческому изучению документов. А они впечатляющи.

Практически на всем протяжении истории советского периода Политбюро оставалось главным  властным органом в стране. Документирование работы Политбюро началось с момента создания этого органа   Начало деятельности  Политбюро в 1920-1960-е гг. отно-

[157]

сили к маю 1917 г., и связывалось это с именем Сталина[2]. В современной литературе создание этого органа относится к 10 (23) октября 1917 г., когда “для политического руководства на ближайшее время” было образовано Политбюро. А 29 ноября (12 декабря) 1917 г. ЦК избрал “Бюро ЦК”, в которое вошли Ленин, Свердлов, Сталин, Троцкий. Им, “ввиду трудности собирать заседание ЦК”, “предоставлялось право решать все экстренные дела, но с обяза- тельным привлечением к решению всех членов ЦК, находящихся в  этот момент в Смольном[3]. Решением VIII съезда РКП (б) в марте 1919 г. Политбюро было создано как постоянный оперативный орган ЦК[4]. Последней хронологической датой  Политбюро следует считать 6 ноября 1991 г., когда указом президента России деятельность КПСС и КП РСФСР была прекращена, а их организационные структуры — распущены.

Структуры, занимавшиеся делопроизводством Политбюро и хранением документов, начали обособляться от других подразделений ЦК, занимавшихся аналогичной работой, еще в 1920-х гг. Первоначально вопросами делопроизводства и хранения документов занималось Бюро Секретариата ЦК. 19 марта 1926 г. был создан Секретный отдел вместо Бюро. В 1920-х гг. этими вопросами занимался Секретный отдел. В 1929 г. по предложению зав. отделом И. П. Товстухи с согласия секретарей ЦК Сталина и Молотова, “В целях большего законспирирования функций Секретного отдела, а также во избежание злоупотреблений названиями, как “Политбюро”, “Оргбюро”, “Шифрбюро” и т. п.”, “все входящие в отдел сектора, вместо названий получили номера: секретариат, занимавшийся делопроизводством ПБ – II сектор, V сектор — учет и контроль за возвратом конспиративных документов;  VI сектор  —  секретный архив ЦК”. В 1933 г. — реорганизован, из Секретного отдела был выделен “аппарат, обслуживающий Политбюро ЦК” и его-то и было предложено именовать “Секретным отделом с прямым подчинением Сталину”.[5] Позднее делопроизводство и хранение документов Политбюро было объединено с делопроизводством и хранением других комплексов документов ЦК (Секретариата и отделов ЦК) в рамках одного Общего отдела ЦК. По уставу ВКП (б), принятому на XVII съезде в начале 1934 г., Секретный отдел был преобразован в Особый сектор[6]. Документы Политбюро с 1920-х гг. хранились в Кремле. С середины 1950-х годов структура, занимавшаяся хранением документов Политбюро,  получила официальное название — “Шестой сектор Общего отдела ЦК КПСС”. Он вошел с начала в состав Архива Президента СССР, а после августа 1991 г. Архива Президента РФ. Часть документов, из общего объема около 90 тысяч единиц хранения, в последующие годы передавалась в госархивы[7].

[158]

Если задаться вопросом – что такое “документы Политбюро ЦК”, то нельзя получить однозначного ответа. Самый простой ответ для архивиста был бы: “это документы, отложившиеся в архивном фонде Политбюро”. И действительно, в РГАНИ и в Архиве Президента РФ, где в основном сохранена система фондирования, принятая в ЦК КПСС, хранятся комплексы документов Политбюро, образующие единый фонд номер 3. В тоже время, в РГАСПИ еще в то время, когда действовал Центральный партийный архив ИМЛ при ЦК КПСС, из документов, время от времени передававшихся из ЦК КПСС, был, на мой взгляд, искусственно сформирован единый фонд 17 “Центрального комитета ЦК КПСС”, в котором документы Политбюро составляют опись № 3. Таким образом, единый комплекс документов одного органа в настоящее время рассредоточен между тремя архивами, различной ведомственной принадлежности. Ошибочность такого решения, вопреки основным архивным принципам, закрепившего эту ситуацию, вполне очевидна.

В ЦК КПСС документы фондировались в соответствии с деятельностью высших и центральных органов и учреждений КПСС и ЦК КПСС. В самостоятельные фонды “Архива Политбюро” формировались документы съездов, пленумов ЦК, Политбюро, совещаний коммунистических и рабочих партий, заседаний Политического консультативного совета стран Варшавского договора. Здесь хранился фонд ГКО — Государственного Комитета Обороны СССР, личные фонды руководителей партии и государства, их родственников и ряда деятелей, документы, которых было решено хранить в особо секретных условиях, например, архив знаменитого провокатора Малиновского.

К комплексу документов Политбюро относятся документы, формально принадлежавшие нескольким органам, помимо собственно Политбюро, – Президиума ЦК КПСС, существовавшего в 1952-1965 гг. и Бюро Президиума, работавшего в 1952-1953 гг.

“Документами Политбюро” можно было бы считать документы, входящие в состав фонда № 3 и частично № 17. Действительно, в этом комплексе находятся важнейший исторический источник, документы, непосредственно отражающие деятельность этого органа — протоколы заседаний Политбюро и материалы к ним.

Но многие подлинные  документы  из Архива Политбюро в настоящее время не входят в состав этого (этих) фондов. С 1920-х гг. по решению съезда РКП (б) началось изъятие из материалов к протоколам подлинных документов В. И. Ленина. Из документов, изымаемых из разных архивов, была составлена коллекция, названная “фондом Ленина” (РГАСПИ. Ф. № 2). Затем начались изъятия подлинных документов Дзержинского, Троцкого, Сталина и др. Это были записки, на основании которых принимались решения Политбюро, проекты постановлений, подготовленные этими авторами, т. е.

[159]

все то, что относится к фонду № 3. Вместо изымаемых подлинников оставлялись копии. В составе т. н. личных фондов, создававшихся в ЦК КПСС и ЦПА, смешивались документы личного происхождения и официальная документация, связанная с деятельностью этого лица по руководству государством, партией. Вне фонда № 3 в ЦК КПСС хранились документы по наиболее остро политическим вопросам, выделявшиеся из протоколов и материалов к ним. Из них формировались т. н. пакеты «особой папки», доступ к которым был только с разрешения генерального секретаря ЦК или заведующего Общим отделом ЦК. Известен ряд документов, извлеченных из этих пакетов: секретные протоколы к договору СССР и Германии 1939 г., о расстреле польских военнопленных в Катыни, о снятии Хрущева в 1964 г., о войне в Афганистане и т. п.

Таким образом, к  комплексу документов Политбюро относятся как документы,  входящие в состав фонда № 3 в  Архиве Президента РФ и в РГАНИ, так и документы АП РФ и РГАСПИ, входящие в состав других фондов. Кроме документов собственно Политбюро, подготовленных в аппарате ЦК для Политбюро, здесь отложились и многие документы, поступившие на рассмотрение генерального секретаря и членов Политбюро из органов государственной власти и управления, записи переговоров и бесед руководителей партии и государства с делегациями зарубежных государств, коммунистических и рабочих партий. Политбюро принимало решения об одобрении проектов постановлений Совмина СССР, указов Президиума Верховного Совета СССР, на основании записок и информации, поступавших из министерств, ведомств, от учреждений, Политбюро принимало свои постановления. Эти документы были включены в состав Архивного фонда КПСС. Можно было бы ответить на поставленный вопрос, что в комплекс документов Политбюро входят документы, возникшие в результате его деятельности.

При подготовке документов, их хранении, использовании и изучении документов Политбюро особое значение имела и имеет секретность документов. Все протоколы заседаний имели гриф «совершенно секретно», а часть вопросов — «особая папка». О секретности или, как тогда было принято говорить, о «конспиративности» документов большевики стали заботиться с момента захвата власти. О ней большевики заботились с первых дней. 8 сентября 1919 г. по заявлению Сталина «о том, что некоторые сведения о заседаниях ЦК, хотя и в очень извращенном виде, доходят каким-то путем до наших врагов», были приняты меры по сокращению доступа к «конспиративным» документам сотрудников. В 1921 г. было принято решение о том, чтобы в документах Президиума ВЦИК, СТО, СНК, всех наркоматов «не делались ссылки на решения ЦК»[8]. В последствии ЦК не один раз обращался к этому вопросу.

[160]

Секретностью можно объяснить и ряд особенностей документирования заседаний Политбюро. Была избрана краткая форма протоколирования заседаний. В протокол вписывался только пункт протокола, рассматривавшийся вопрос и решение. Это было осознанное решение. Известно постановление Политбюро от 8 декабря 1923 г., подтверждающее «прежнее решение Политбюро, гласящее, что в протоколы Политбюро ничего, кроме решений Политбюро, записываться не должно»[9].

В уже упоминавшемся постановлении 1919 г. говорилось, что «решения но наиболее серьезным вопросам не вносить в официальный протокол, а товарищу Крестинскому отмечать их себе для памяти и личного исполнения». Так родилась знаменитая «особая папка». Таким образом, утвердилась и развилась система протоколов, в которых фиксировались решения, принятые Политбюро. В начале 1920-х гг., по-видимому, по тем же соображениям, протоколы заседаний Политбюро записывались от руки и лишь позднее, в 1926 г. были перепечатаны на машинке. Если придерживаться терминологии сотрудников ЦК, то существовали «подлинные», «подписные», «особые», «рассылочные», «архивные», «хранилищные», «справочные» и т. п. экземпляры протоколов. Если подытожить, то  вся эта пестрота экземпляров протоколов сводится к нескольким: «подписной» протокол с грифом «совершенно секретно», он же беловой подлинник, «особый» протокол, — решений с грифом «особая папка», «рассылочный» протокол, т. е. протокол неполного состава, предназначенный для информирования членов ЦК и ряда лиц, и подлинные материалы к протоколам. Все остальные протоколы были копийными.

Документы Политбюро составляли особый комплекс документов в делопроизводстве ЦК КПСС. Протоколы заседаний Политбюро отличаются от того, как оформлялись документы фонда № 4 Секретариата ЦК. В делопроизводстве и в работе архивистов Политбюро сохранились архаичные принципы систематизации документов, принятые еще, по-видимому, на рубеже 1920/1930-х гг. Здесь записки членов Политбюро, отделов ЦК, министерств, ве- домств и т. п., на основании которых принимались решения, а также ряд других документов, связанных с деятельностью Политбюро, выделялись в тематические дела или досье вместе с выписками из соответствующих решений Политбюро и других документов. Без них часто невозможно понять, какое решение и о чем было принято. Тем не менее, эти дела до сих пор не переданы ни в РГАСПИ, ни в РГАНИ. Значительная часть документов продолжает оставаться в Архиве Президента РФ, а часть других —, например, протоколы Политбюро за 1953-1966 гг., переданные в РГАНИ, не рассекречены из-за прекращения работы Комиссии и т. п. Значит, на практике действует не общее, непреложное правило о необходимо-

[161]

сти выявления всех источников текста, а используется то, что попадается под руку.

К тому же в прошлом рассекречивание проводилось нередко не комплексно. В фонде-коллекции документов из ведомственных и государственных архивов, рассекреченных для Конституционного Суда РСФСР по т. н. «делу КПСС», широко используемого российскими и зарубежными исследователями, можно встретить немало таких примеров, вплоть до рассекречивания кратких текстов постановлений Политбюро без инициативных документов к ним или одних перечней повесток заседаний Политбюро.

В выявлении и изучении документов необходим комплексный подход, обследование разных фондов, разных описей. Так, при выявлении протоколов Политбюро нельзя ограничиваться одним подлинником, – «подписным»  протоколом, разумеется, если доступен весь комплекс документов. В подлинном протоколе мы не найдем многих важных документов, например, повестки заседания. Повестка заседания, дополнения к ней, первоначальные варианты протокола (Бюро Президиума ЦК) и др. документы находятся в материалах к протоколу, сформированных в особые дела и в т. н. тематических делах, остающихся в Архиве Президента РФ. В материалах находятся проекты постановлений, если они были присланы до заседания или должны были приниматься не на заседании. Проекты нередко содержат правку членов Политбюро.

В различных фондах, – № 1 — съезды, № 2 — пленумы ЦК, № 4 — Секретариат ЦК, № 5 — Аппарат ЦК, могут встретиться выписки из протоколов некоторых заседаний Политбюро или, например, копии записок членов Политбюро (в Общем отделе ЦК). Следует учитывать, что выписки из протоколов одного и того же заседания могут иметь отличия друг от друга. Однако использование выписок из протоколов заседания Политбюро должно происходить с ясным пониманием того, что выписка может содержать только часть решения. Когда принималось решение, расписывалось, кому какие пункты постановления будут рассылаться.

Умение «читать» источник, играет важную роль в исследовании документов ЦК. Часто в них самих содержатся, например, указания на другие, связанные с ними, документы. Документы, относящиеся к одному вопросу, получали один делопроизводственный номер. Особенно значимы такие указания в протокольных записях заседаний Политбюро. Следует учитывать характер постановлений. Н. Н. Покровский по протоколам 1920-х гг. выделил три разновидности по отношению к проекту постановления: 1) без изменения текста подготовленного проекта, 2) когда принимается часть подготовленного проекта, 3) когда проект в целом одобряется, но при этом подвергается редактированию, 4) принимается совершенно иное предложение, выработанное по ходу заседания [10]. К этому мо-

[162]

жно добавить еще ряд разновидностей. Обсуждение вопроса, проекта постановления могло не закончиться каким-либо решением. Тогда записывалось: «ограничиться обменом мнениями». В этом случае дополнительные материалы можно не искать. В том случае, если проект вызывает разногласия, то чаще всего, создавалась комиссия, которой поручалось выработать соответствующее решение. Это дает перспективу для поиска, прежде всего, документов этой комиссии. В постановлении министерству, ведомству и т. п. могли поручить провести ту или иную работу, подготовить тот или иной документ. В таком случае записывался срок, к которому нужно подготовить этот документ и представить в ЦК. Эти сроки — ориентир для дополнительного выявления документов.

За редкими исключениями, в соответствии с упоминавшимися выше решениями, до 1966 г., заседания Политбюро не стенографировались. Сотрудники РГАСПИ, подготовившие интересный сборник «Сталинское Политбюро в 1930-х годах», написали в предисловии, что им удалось за этот период выявить только одну неполную стенограмму совместного заседания Политбюро и ЦКК по «делу Сырцова – Ломинадзе». Ход заседаний Президиума ЦК в 1950-1960-е гг. отразился в немногочисленных стенографических записях. За период с 1958 по 1964 гг. отложилось 24 записи, главным образом, выступлений Хрущева. Стенограммы, поступившие на хранение в ЦХСД и находящиеся в процессе рассекречивания, находятся в составе того же фонда № 3. Они имеются только в одном экземпляре, по-видимому, правленая стенографическая запись. Сохранились ли неправленые стенографические записи, и где они хранятся до настоящего времени, точно не известно. Судя по тому, что в Архиве Президента хранятся т. н. «рабочие записи» заседаний Политбюро, систематически фиксировавших основной ход заседаний Политбюро с 1966 г., там же должны находиться и другие варианты стенограмм. Поэтому, пока не может идти речь о сопоставлении разных экземпляров, разновидностей стенографической записи, как это уже начинает делаться, например, в публикациях стенограмм заседаний пленумов ЦК[11]. В то же время заведующим Общим отделом или его заместителем в 1954-1966 гг. на заседаниях велись и т. н. черновые протокольные записи. Они более многочисленны, чем стенограммы, но и более сложны для использования, т. к. писались от руки и имеют подчас отрывочный характер. Однако первые публикации отдельных рассекреченных записей показывают их важное значение как исторического источника[12].

Документы ЦК КПСС будут еще долго ставить сложные проблемы при их изучении. В этой связи нельзя не согласиться с академиком Н. Н. Покровским, который считает необходимым расширение фронта работ архивоведческих и источниковедческих иссле-

[163]

дований, включая изучение делопроизводства и системы хранения документов в ЦК, истории структурных подразделений ЦК КПСС, бланков документов, почерков и т. п., подготовки соответствующих справочников[13].