Данный материал является частью работы, проделанной с целью определения происхождения, смыслового значения, развитие и современного состояния географических названий юго-западной части территории Нижегородской области. Полностью с результатами исследований читатель может ознакомится в книге «Топонимическая картина юго-запада Нижегородской области».
Нижегородскую область, расположенную на Восточно-Европейской равнине, член ВОО «Русское географическое общество» Б.И. Фридман предложил разделить на две крупных части, определив при этом два географических термина. Он обозначает районы к северу от Оки и Волги после впадения в нее Оки термином «Волго-Окское Левобережье». Территории к югу от Оки и от Волги после впадения в нее Оки, ученый называет «Волго-Окское Правобережье» [1].
Для исследований географических названий была выбрана часть «Волго-Окское Правобережье» называемая Окско-Тёшская низиной. Эта территория (в дальнейшем будем называть ее край), расположенная на правом берегу Оки, прорезана большим количеством рек и речек, являющихся притоками самой Оки, в первую очередь – Тешой, а также притоками ее притоков. В этом крае, в первую очередь в пойме Оки, расположено множество озер и прудов. Гидронимия этого края, как совокупность гидронимов, выделенных по определённому (территориальному) критерию, насчитывает около сотни гидронимов – названий водных объектов.
Благодаря Дозорным книгам Нижегородского уезда 1612-13 гг., 1613-14 гг., Писцовой книге Нижегородского уезда 1621-23г., Платежной книги Нижегородского уезда 1627 г., Писцовой книге Муромского уезда 1628-30 гг., Переписной книге Муромского уезда 1646г., Писцовой книге Арзамасского уезда 1677-78 гг., другим историческим правовым актам конца XVI – первой половины XVII вв. нам удалось установить, что большая часть современных гидронимов края, особенно потамонимом (названий рек) произошла к началу XVII в. При этом названия некоторых водных объектов в прошлом по своему структурному и морфемному составу отличалось от современных гидронимов. Так река Большая Кутра в XVII в. называлась просто Кутрой [2], река Верея – Вервь [3], река Выкса – Выксан [4], река Илимдиг – Илимник [5], река Каска – Кастка [6], река Луктос – Локштокс [7], река Чернушка – Чернуха [8], река Шерша – Шершовка [9], река Шилокша – Шилекса [10], озеро Рассохи – Рассохонец [11] и т.д. В XVIII – XIX вв. в морфемном составе некоторых гидронимов произошли изменения. Например, потамоним Вервь преобразовался в Верья [12], а потамоним Выксан превратился в Выксунь, Выксунка.
Налицо факт постоянного, возможно не значительного, преобразования в течение времени некоторых топонимов, их «привыкания» к постоянно изменяющейся языковой картине края. Поэтому выявление ранних географических названий края позволит избежать ошибок при определении морфем (минимально значимой части слова) топонимов. Так же не стоит исключать вероятность того форманты (часть слова, состоящая из суффикса и окончания) ряда гидронимов в прошлом звучали иначе, т.е. своим современным видом они обязаны процессу ассимиляции на финно-угорской почве, а позднее возможной адаптации русским языком. Например, не будем исключать вероятность то, что в I – тысячелетии реку Сережа называли Сереша, т.е. в составе топонима присутствовал формант -ша. Во II – тысячелетии под влиянием русского наречия формант преобразовался в суффикс -ж-. То же самое касается потамонимов Велетьма и Кулебака, возможно имеющих в своем составе в I – тысячелетии формант -лей, который с течение времени, в процесс ассимиляции русским языком преобразовался в другие компоненты.
Перед началом исследования, следуя рекомендациям М.Э. Мурзаева, необходимо разделить по происхождению все гидронимы края на славянские (собственно русские) топонимы, до славянские иноязычные (субстратные) географические названия и совмещенные (смешанные) топонимы [13].
К собственно русским гидронимам края, т.е. тем морфемами (основами) которых являются русские слова, а формантами (суффиксами) русские суффиксы), бесспорно относится большинство лимнонимов: Большое, Большое Свято, Большое Святое, Великое, Волково, Глубокое, Каменище, Ключик, Кривое, Малое Святое, Малое Свято, Мелкое, Омут, Ореховец, Свято, …, а так же некоторые потамонимы: Гремячий, Железница, Ледь, Чёрная, Чернушка и Паршевка. В составе этих гидронимов встречаются русские суффиксы: -ев-, -ив-, -ин-, -иц-, -к-, -ов-, -ск-.
Филолог В.Л. Васильев утверждает «что древние дославянские, субстратные и субсубстратные, географические названия преимущественно являются гидронимами, но отчасти также названиями поселений и урочищ» [14]. С ним согласен лингвист М.В. Горбаневский, указывающий на то, что одними из самых древних топонимов являются названия рек. При этом «чем слово древнее, тем оно непонятнее, тем больше вокруг него разного рода легенд» [15].
После знакомства с этнической историей края приходим к выводу о возможном присутствии в составе топонимии этого края следующих языковых пластов:
-балтийского, североевропейского, самого древнего, входящего в состав индоевропейской языковой семьи (потамонимы, в первую очередь, крупные);
-финно-угорского, его волжско-финской подгруппы, представленного в основном эрзянским, мокшанским (мордовским), марийским, а также меряно – муромским и мещерским языками (гидронимы, возможно, ойконимы, как названия населенных пунктов);
-тюркского пласта, составляющего алтайскую семью; малочисленного, представленного в основном булгарским, кыпчакским и татарским наречиями (гидронимы, возможно, ойконимы).
Лингвист М.В. Горбаневский, указывает на то, что одними из самых древних топонимов являются названия рек. При этом «чем слово древнее, тем оно непонятнее, тем больше вокруг него разного рода легенд» [16]. По признанию профессора Д. В. Цыганкина, «в гидронимии много спорного. Особенно это касается более или менее значимых рек. Поэтому некоторые положения, … следует рассматривать как гипотезы, одни – более аргументированные, другие – менее убедительные» [17].
Помня наказ ученных, постараемся «заглянуть в глубину веков» и определить происхождение гидронимов края. При этом будем опираться на археологические данные, исторические сведения, географические особенности, этническое прошлое края и современные лингвистические методы: этимологизация, семантическое моделирование субстратных топонимов и анализ топонимических микросистемных отношений края.
Филолог Ю.Ю. Гордова, считает, что «многие топонимы не поддаются объяснению ввиду того, что их история связана с неизвестными сегодня древними языками и диалектами, бытовавшими на территории Восточно-Европейской равнины (к ним могут быть отнесены языки мери, муромы, мещеры и других народов, названия которых не сохранились). Именно поэтому при анализе субстратного материала основное внимание уделяется структуре названия и особенно типу его финальной части, в которой, как правило, отражен топонимический формант» [18]. Среди гидронимов края чаще встречаются следующие форманты:
-кша, – кса (Кокша, Салакса, Шилокша), причисленный В.Н. Топоровым к элементам балтийского происхождения[19], и отнесенный М.Д. Измайкиной к мар. икса, т.е. «залив, протока, старица» [20].
-ма (Велетьма, Валгма, Кишма, Кузома), который некоторые исследователи относят к балтовской этимологии [21], другие же считают его мордовским или мещерским формантом [22]. По мнению лингвиста Б.А. Серебренникова, компонент -ма выступает как составная часть основы названия «вода» [23].
–лей (Душлей, Ишлей), который по мнению Н.В. Казаевой, является производным от эрз. лей, лейне или мокш. ляй, ляйне, и означает «река», «овраг с водой» [24].
-ра (Большая Кутра, Чара), имеющий согласно утверждению В.Н. Топорова балтийские корни [25]. В свою очередь П. Рахконен, считает, что этот формант лежит в основе мордовского и мерянского языков, и означает «река, поток» [26].
-ша (Теша, Сережа), который В.Н. Топоров причисляет к балтийским формантам [27]. По мнению Ю.Ю. Гордовой, топонимы с элементом -ша следует отнести к ареалу городецкой культуре [28], А.С. Щербак говорит, что такие географические названия связаны с волго-окскими племенами предшественниками угро-финнов [29].
Но только по форманту нельзя определять принадлежность гидронима к тому или иному языковому пласту, так как не стоит забывать, что некоторые русские форманты могли появится в составе топонима позднее. Например, в составе потамонима Выксунка, формант -ка появился лишь в XIX в. Не исключено что русский формант -ка добавился к субстратным морфемам некоторых гидронимом позднее их первоначального появления (Иверка, Вянка, Ломовка и т.д.).
Поэтому при этимологизации топонимов лингвист Г.В. Глинских предлагает использовать семантику (раздел лингвистики, изучающий смысловое значение единиц языка), так как при «номинации географических объектов существуют устойчивые тенденции использования тех или иных признаков в зависимости от характера реалии. При названии природных объектов мотивирующий признак обычно содержит информацию о естественно-географических свойствах реалии, в то время как при названии искусственных объектов выбираются признаки иного характера»[30]. Т.е. именно семантическое моделирование субстратных топонимов позволяет выявить возможные морфемы (основы) субстратных гидронимов.
Все апеллятивы, входящие в географические названия, в зависимости от их семантики Н.В. Казаева предлагает подразделить на группы. Например к географическим апеллятивам, т.е. к тем, которые на рассматриваемой нами территории указывают на различные виды водных объектов (река, озеро, родник и др.), а также называют детали гидрореалий (приток, русло и др.), можно отнести следующие: эрз. мокш. ведь, эрз. вадь, т.е. «вода», «озеро» (Сувадь), эрз. лем, эрз. диал. лом, как «пойма», «долина» (Ломовка) [31], эрз. мокш. сельме, сальме, как «источник», «река с чистой водой» (Салакса) [32], лит. aka, т.е. «источник» (Ока) [33], индо-евр. ser-, означающее «течь, плыть» (Сережа) [34], лит. merkti, т.е. «мочить», «лить» (Марца) [35] и т.д.
К орографическим апеллятивам, в составе которых содержатся лексемы (слова как самостоятельные смысловые единицы), обозначающие физико-географический рельеф местности, можно причислить следующие: эрз. мар, т.е. «холм», «возвышенность» (Марца) [36], эрз. яндова, ендова, означающее «котловина», «впадина» (Ундюгерь), эрз. пеке, т.е. «округлый выступ», «овраг» (Пекса) [37]. Не исключено, что среди лексем (слов как абстрактных единиц естественного языка) гидронимов края можно встретить апеллятивы, указывающие на растительный мир: эрз. кужо, мокш. гужа, – куши, означающие «прогалина», «поляна» (Великуша) [38], эрз. пекше, мокш. пяше, т.е. «липа» (Пекса) [39].
При исследовании топонимии юго-запада Нижегородской области было выявлено немалое количество топонимических микросистем. В.Л. Васильев и Н.Н. Вихрова определили топонимическую микросистему как совокупность формально координированных топонимов (два и более), закрепленных за смежными или соседними объектами на местности. Элементы микросистемы – топонимы – объяснимы один через другой. Она складывается благодаря преимущественно двум процессам: топонимической переходности (транстопонимизации) и топонимической аналогии. Важно обнаружить топоним, ставший источником переносов, в единстве его формы и денотата (по нашей терминологии, «опорный топоним»), остальные топонимы в микросистеме будут считаться перенесенными, или, иначе, «транстопонимами» [40]. Ю.И. Чайкина в этих микросистемах предлагает делить топонимы на первичные и вторичные. Если в микросистеме присутствуют потамоним и ойконим, то по мнению Ю.И. Чайкиной и В. Н. Топорова, первичными как правило были названия рек, так как реки возникали ранее поселений [41]. Следовательно ойконимы, замеченные в микросистемах края с большей вероятностью возникали в результате переноса, названия реки на название населенного пункта [42]. Например, в крае были установлено немало микросистем, в которых присутствовала следующая модель трансонимизации – потамоним> ойконим (р. Вастрома> д. Вастрома, р. Велетьма> п. Велетьма, р. Верея> с. Верхняя Верея, р. Виля> п. Виля, р. Теша> п. Теша и т.д.).
Иногда в микросистемы входят только гидронимы. В данном случае они строятся по моделям трансонимизации: – потамоним> потамоним (р. Большая Кутра> р. Малая Кутра), – потамоним> лимноним (р. Ризадеи> оз. Ризадеевское) или – лимноним> лимноним (оз. Большое Свято> оз. Малое Святое).
Наглядным примером микросистемы, образованной на основе семантически связанных топоформантов является связка двух потамонимов Ворсма и Кишма. Каждый из них имеют в своем составе элемент -ма, который ряд исследователей считают мордовским или мещерским формантом [43], являющимся составной частью основы названия «вода». Не исключено что тополексемы этих потамонимов так же семантически связаны. Например, морфемой потамонима Кишма могло стать мар. кышиты, т.е. «двигаться, копошиться» [44] или мокш. кичкор, означающее «ломаный, кривой» [45], а в качестве основы потамонима Ворсма, возможно, оказалось фин. orku, т.е. «сырая низменность» [46].
В крае встречаются микросистемы, модель трансонимизации которых не очевидна. Например, на территории Павловского района в микросистеме р. Тарка и д. Малая Тарка среди исследователей нет единого мнения относительно того, который из топонимом является первичным. Если принять за основу ойконима эрз. тарка, т.е. «селение, поселок» [47], то первичным должен быть ойконим д. Малая Тарка. А если придерживаться варианта происхождения потамонима Тарка от тюрк. тара, переводимого на русский язык как «разветвление реки у устья» [48], то первичным должен быть этот потамоним.
Следует обратить внимание на междуречье р. Теши, р. Сережи и р. Велетьма, прошлом, по свидетельству археологов и историков, обжитое эрзянским населением, следы которого массово сохранились здесь в виде географических названий: потамоним Велетьма, потамоним Душлей, потамоним Ишлей, потамоним Кулебака, потамоним, потамоним Теша, потамоним Шилокша и т.д. Основанием для объединение этих топонимов в единую топонимическую систему, сложившуюся благодаря топонимической переходности (транстопонимизации) и топонимической аналогии, послужило присутствие в их составе эрзянских гидроформантов –лей, т.е. «река, вода», -кша, -ша, и, возможно, морфем, образованных от субстратных (в основном эрзянских) апеллятивов. Например, в качестве лексемы потамонима Велетьма мог выступить апеллятив эрз. веле, велене, т.е. «открытое место», «свободное от лесов место» [49], потамонима Ишлей – эрз. ичема, означающее «замешивание» [50], потамонима Кулебака – зрз. кулдородомс, как «греметь», «грохотать» [51], потамонима Сережа – эрз. сэрезэ, т.е. «глубокая» [52], потамонима Теша – эрз. тужо, означающее «медленный, вялый» [53], потамонима Шилокша – эрз. шалнома, как «галдеж, шум» [54].
В результате исследований географических названий края было установлено что большинство субстратных гидронимов имеют топоосновы, принадлежащие к финно-угорскому языковому пласту, представленного в основном эрзянским, мокшанским (мордовским) языками. При в составе многих субстратных гидронимом в качестве формантом присутствуют финно-угорские элементы или русские суффиксы. Не редко топоним завершается компонентом, состоящим из субстратного элемента и русского суффикса.
Данный материал в очередной раз убеждает нас в необходимости изучения географических названий всего Нижегородского региона. Познание его топонимии не только откроет тайну происхождения каждого географического названия, покажет его судьбу, но и окажет помощь в изучении общей истории Нижегородской земли.
[1] Фридман Б.И. Рельеф Нижегородского Поволжья: Книга для внеклассного чтения для старших школьников. – Н. Новгород: Нижегородский гуманитарный центр, 1999. – С. 128.
[2] Писцовая книга Дмитрия Васильевича Лодыгина, Василия Ивановича Полтева и дьяка Дементия Образцова Березопольского и Стрелицкого станов Нижегородского уезда. 1621-1623 гг. / Материалы по истории Нижегородского края конца XVI – первой четверти XVII века. Ч. 2. Сост. А.В. Антонов (отв.), А.А. Булычев, В.А. Кадик, С.В. Сироткин. –М.: «Древлехранилище», 2015. – Л. 831.
[3] Писцовая книга поместных и вотчинных земель в станах Муромского уезда. 1628-1630 гг. // РГАДА. Ф.1209. Оп.1. Кн. 1182. – Л. 1453.
[4] Писцовая книга В. Киреева и Г. Молчанова 1677г. и 1678г. и другие сведения об Арзамасском уезде 16-17 вв. Е.И. Парадеев. – СПб.: 2019. – С. 428.
[5] Добронравов В. Г. Историко-статистическое описание церквей и приходов Владимирской епархии: Вып. 2-4 / сост. В. Добронравов; [В. Березин]. – Владимир, 1897. – Вып. 4. – С. 242.
[6] Дозорная книга Силы Никитича Грекова и подьячего Климентия Козодавлева поместно-вотчинных земель Нижегородского уезда.1612-1613гг. / Материалы по истории Нижегородского края конца XVI – первой четверти XVII века.Ч.1. Сост. А.В. Антонов (отв), А.А. Булычев, В.А. Кадик, С.В. Сироткин. – М.: «Древлехранилище», 2015. – Л. 136 об.
[7] Писцовая книга В. Киреева и Г. Молчанова 167 7г. и 1678 г. и другие сведения об Арзамасском уезде 16-17 вв. Е.И. Парадеев. – СПб.: 2019. – С. 520.
[8] Писцовая книга Дмитрия Васильевича Лодыгина, Василия Ивановича Полтева и дьяка Дементия Образцова Закудемского стана Нижегородского уезда. 1621-23 гг. / Материалы по истории Нижегородского края конца XVI – первой четверти XVII века. Ч. 1. Сост. А.В. Антонов (отв.), А.А. Булычев, В.А. Кадик, С.В. Сироткин. – М.: «Древлехранилище», 2015. – Л. 39 об.
[9] Дозорная книга Семена Ивановича Языкова и подьячего Емельяна Евсевьева поместных и оборочных земель Нижегородского уезда. 1613-1614гг./Материалы по истории Нижегородского края конца XVI – первой четверти XVII века. Ч. 1. Сост. А.В. Антонов (отв.), А.А. Булычев, В.А. Кадик, С.В. Сироткин. – М; «Древлехранилище», 2015. – Л. 65 об.
[10] Писцовая книга В. Киреева и Г. Молчанова 1677г. и 1678г. и другие сведения об Арзамасском уезде 16-17вв. / Е.И. Парадеев. – СПб.: 2019. – С. 17.
[11] Писцовая книга Дмитрия Васильевича Лодыгина, Василия Ивановича Полтева и дьяка Дементия Образцова Закудемского стана Нижегородского уезда. 1621-23 гг. / Материалы по истории Нижегородского края конца XVI – первой четверти XVII века. Ч. 1. Сост. А.В. Антонов (отв.), А.А. Булычев, В.А. Кадик, С.В. Сироткин. – М.: «Древлехранилище», 2015. – Л. 39об.
[12] Сироткин С.В. Топографическое описание Нижегородского наместничества // Нижегородский краевед: сборник научных статей, вып. 6 / сост. и науч. ред. Ф.А. Селезнев. – Нижний Новгород: ННГУ им. Н.И. Лобачевского, 2021. – С. 137.
[13] Мурзаев М.Э. Очерки топонимики. – М.: Мысль, 1974. – С. 241.
[14] Васильев В.Л. К проблеме топонимического изучения Приильменья // Вестн. Новг. гос. ун-та. Сер.: Гуманит. науки. – 2003. – № 25. – С. 102.
[15] Горбаневский М.В. В мире имен и названий / Михаил Горбачевский. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Знание, 1987. – С. 17.
[16] Там же. С. 17.
[17] Цыганкин Д.В. Память, запечатленная в слове: Словарь географических названий Республики Мордовия. Редактор Т. Б. Гутова. 2004. – С. 7.
[18] Гордова Ю.Ю. Топонимическая стратиграфия среднего (рязанского) Поочья: результат совмещения ареалов субстрактой топонимии с ареалом археологических культур // Вопросы ономастики. – 2014. – № 2 (17). – С. 36.
[19] Топонимический атлас Рязанской области / Российская акад. наук, Ин-т языкознания; [авт.] Ю.Ю. Гордова; науч. ред. А. В. Суперанская. – М.: Наука, 2015. – С. 41.
[20] Имайкина М.Д. Рец. на: Цыганкин Д. В. От Суры… до Мокши: Названия рек и озер республики Мордовия: Этимологические разыскания. – Саранск, 2010. – C. 98.
[21] Седов В.В. Гидронимические пласты и археологические культуры Центра// Топонимия Центра (Тезисы докладов) / отв. ред. Е. М. Поспелов. – М.: Тип. УПП МИД, 1972. – С. 3.
[22] Казаева Н.В. Апеллятивная лексика в топонимии Республики Мордовии / Н.В. Казаева. – Саранск, 2005. – С. 112.
[23] Серебренников Б.А. Происхождение марийского народа по данным языка // Происхождение марийского народа. Материалы научной сессии, проведенной МарНИИ. 23–25 декабря 1965 года. – Йошкар-Ола, 1965. – С. 86.
[24] Казаева Н.В. Апеллятивная лексика в топонимии Республики Мордовии. – Саранск, 2005. – С. 112.
[25] Топонимический атлас Рязанской области / Российская акад. наук, Ин-т языкознания; [авт.] Ю.Ю. Гордова; науч. ред. А. В. Суперанская. – М.: Наука, 2015. – С. 41.
[26] Рахконен П. Границы распространения меряно – муромских и древнемордовских гидронимов в верховьях Волги и бассейне Оки. Вопросы ономастики. – 2012. – № 1(12). – C. 33.
[27] Топонимический атлас Рязанской области / Российская акад. наук, Ин-т языкознания; [авт.] Ю.Ю. Гордова; науч. ред. А.В. Суперанская. – М.: Наука, 2015. – С. 41.
[28] Гордова Ю.Ю. Топонимическая стратиграфия среднего (рязанского) Поочья: результат совмещения ареалов субстрактой топонимии с ареалом археологических культур // Вопросы ономастики. – 2014. – № 2 (17). – С. 41.
[29] Щербак А.С. Очерки по истории названий населенных пунктов центрального Черноземья: монография. -Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Д. Державина, 2014. – C. 94.
[30] Глинских Г.В. О принципах и методах исследования субстратной топонимии о принципах и методах исследования субстратной [Электронный ресурс] // URL: elar.urfu.ru›bitstream /10995/39099 …vtop (дата обращения: 06.02.2022). – С. 21.
[31] Казаева Н.В. Апеллятивная лексика в топонимии Республики Мордовии. – Саранск, 2005. – С. 12.
[32] Там же. С. 85.
[33] Смолицкая Г. П. Топонимический словарь Центральной России. – М.: Армада-пресс, 2002. – C. 243.
[34] Васильев В.Л. Древнеевропейская гидронимия на Русском Северо-Западе // Балто-славянские исследования. XVIII. – М.: Языки славянских культур, 2009. – C. 272.
[35] Васильев В.Л. Славянские топонимические древности Новгородской земли. – М.: Рукописные памятники Древней Руси. 2012. – С . 177.
[36] Казаева Н.В. Апеллятивная лексика в топонимии Республики Мордовии. – Саранск, 2005. – С. 18.
[37] Там же. С. 83.
[38] Там же. С. 23.
[39] Там же. С. 29.
[40] Васильев В.Л., Вихрова Н.Н. Формирование топонимических микросистем (на материале гидронимии исторических Новгородско-Псковских земель // Ономастика Поволжья. Теория и методы ономастических исследований. – 2019. – № 19. – C. 21.
[41] Романчук А.А. Слово о Суждале: гипотеза О. Н. Трубачева в свете данных археологии, истории и топонимики //Древности, исследования, проблемы. Сборник статей в честь 70-летия Н. П. Тельнова. Под редакцией В.С. Синики и Р.А. Рабиновича. Кишинев-Терасполь. 2018. – C. 491.
[42] Чайкина Ю.И. Л. Н. Монзикова, Е. Н. Варникова. Из истории топонимии Вологодского края. – Вологда, 2004. – C. 18.
[43] Казаева Н.В. Апеллятивная лексика в топонимии Республики Мордовии. – Саранск, 2005. – С. 112.
[44] Крылов Г.А. Этимологический словарь русского языка. – СПб, 2005. – C. 265.
[45] Мокшанско-русский словарь онлайн [Электронный ресурс] // URL: mokshansko-russkij-slovar.slovaronline.com (дата обращения: 19.01.2022). – С. 202.
[46] Мурзаев М.Э. Очерки топонимики. – М.: Мысль, 1974. – С. 111.
[47] Смолицкая Г. П. Топонимический словарь Центральной России. – М.: Армада-пресс, 2002. – C.341.
[48] Словарь славянских слов. [Электронный ресурс] // URL:iveinternet.ru›users/3296663/post120251867
(дата обращения: 12.03.2022).
[49] Казаева Н.В. Апеллятивная лексика в топонимии Республики Мордовии. – Саранск, 2005. – С. 45.
[50] Краткий эрзянско-русский словарь [Электронный ресурс] // URL: chuvash-erzia.narod.ru›ERValks.pdf. (дата обращения: 09.01.2022). – С. 198.
[51] Казаева Н.В. Апеллятивная лексика в топонимии Республики Мордовии. – Саранск, 2005. – С. 116.
[52] Писцовая книга В. Киреева и Г. Молчанова 1677 г. и 1678 г. и другие сведения об Арзамасском уезде 16-17 вв. Е.И. Парадеев. – СПб., 2019. – С.427.
[53] Писцовая книга В. Киреева и Г. Молчанова 1677 г. и 1678 г. и другие сведения об Арзамасском уезде 16-17 вв. Е.И. Парадеев. – СПб., 2019. – С. 629.
[54] Краткий эрзянско-русский словарь [Электронный ресурс] // URL: chuvash-erzia.narod.ru›ERValks.pdf. (дата обращения: 09.01.2022).