Трагедии / Эсхил. Софокл. Еврипид; Пер. с греч. Дмитрия Мережковского. М.: “Ломоносовъ”, 2009.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Афродита.
Ипполит.
Слуги.
Хор трезенских жен.
Кормилица.
Федра.
Вестник.
Тесей.
Раб.
Артемида.
Действие происходит перед дворцом Тесея.
У входа – две статуи: богини любви Афродиты
и девственной Артемиды.
Афродита
Я – грозная богиня Афродита,
Царящая на небе и земле.
Народы все, что видят свет небесный,
От берегов Понтийских и до волн
Атлантики – моей подвластны воле.
Я милую покорных, но к сердцам,
Исполненным гордыни,- беспощадна:
Правдивость слов моих я докажу.
Тесеев сын, рожденный Амазонкой,
Воспитанный Пифеем, Иполлит –
Один из всех мужей Эллады – злейшей
Богинею зовет меня, любви
Чуждается и женщин презирает.
Он гордую и девственную чтит
Дочь Зевсову, ее одну считает
Великою, в тени зеленых рощ
Охотится с надменной Артемидой,
И более, чем смертный заслужил,
К себе его приблизила богиня.
Не чувствую к ней зависти: чему
Завидовать? Но ныне Ипполита
За все, в чем он виновен предо мной,
Я накажу – и труд мне будет легок:
Я месть мою готовила давно.
В тот день, когда его вторая мать,
Жена отца, узрела Ипполита,
Грядущего к святыне Элевзинской,
Я страсть к нему преступную зажгла
В ее груди. Там на скале Пал лады,
Где с высоты трезенские поля
Виднеются, она мне храм воздвигла.
И слух пройдет до будущих веков,
Что Федрою во славу Ипполита
Основан храм. И пожелал Тесей
Очиститься от крови Паллантидов,
В изгнание к трезенским берегам
Приплыл, и здесь, увидев Ипполита,
Страдает Федра, любит и молчит.
Причины мук ее никто не знает.
Но пред царем я Федру обличу:
Он проклянет возлюбленного сына,
А Посейдон Тесею обещал
Исполнить три желанья: сын погибнет,
И пусть она, невинная, умрет!
Не откажусь я для нее от мщенья:
Что б ни было, мой гнев я утолю!
(Доносятся радостные крики и песни.)
Но вот в кругу друзей своих беспечных
Идет домой с охоты Ипполит.
Я слышу: гимн во славу Артемиды
Они поют. Не знает сын царя,
Что перед ним отверсты двери гроба,
Что видит солнце он в последний раз.
(Богиня исчезает. Ипполит, в сопровождении слуг
и товарищей, входит и возлагает венок
у подножия статуи Артемиды.)
Ипполит
Пойте, пойте гимн хвалебный
Покровительнице нашей,
Дщери Зевса, Артемиде!
Слуги
Слава, слава Артемиде,
Дщери Зевса и Латоны,
Честь богине величайшей
И прекраснейшей из дев,
Что на небе беспредельном,
В золотых чертогах Зевса
Обитает; честь – богине
И прекраснейшей из дев!
Ипполит
(преклоняя колени)
К твоим стопам, владычица, венок
Я приношу из девственной долины,
Куда овец не смеет гнать пастух,
Куда и серп железный не заходит,
Где лишь пчела в нескошенных лугах
Над травами душистыми летает,
И светлыми струями нимфа рек
Стыдливые деревья орошает.
Цветы срывать там могут только те,
Кто в мудрости природою взлелеян,
А людям злым и грешным не дано.
Из тех цветов венок, сплетенный мною
Для золотых кудрей твоих,- прими.
Меж смертными один я удостоен
С богинею беседовать, как друг,
Ее лица не видя, слышать голос.
О, если бы у ног твоих, любя,
Окончить мог я жизнь мою, как начал!
Слуга
Мой господин (царями должно звать
Одних богов), позволь мне молвить слово.
Ипполит
Я слушаю.
Слуга
Ты знаешь ли закон,
Над смертными царящий?
Ипполит
Я не знаю,
Какой закон ты разумеешь.
Слуга
Тот,
Что люди злых и гордых ненавидят.
Ипполит
Ты прав, старик.
Слуга
И все мы любим кротких.
Ипполит
Сердца людей пленяет доброта.
Слуга
Но к доброму и боги благосклонны.
Ипполит
Коль так же боги чувствуют, как мы.
Слуга
Зачем же ты великую богиню
Презрел?
Ипполит
Скажи, какую? Но смотри,
Чтобы твои уста не погрешили.
Слуга
(указывая на статую Афродиты)
Здесь, пред тобой стоящую Киприду.
Ипполит
(с презрением)
Я сердцем чист и целомудрен: чтить
Таких богов могу лишь издалека.
Слуга
Но власть ее недаром признают
Все племена.
Ипполит
Пусть каждый избирает
Себе друзей меж смертных и богов.
Слуга
О, если бы совет благой ты принял!
Ипполит
Поверь, служить не буду я богам,
Которых чтут во мраке ночи, тайно!
Слуга
Не должно ль всех богов Олимпа чтить?
Ипполит
Скорей домой, товарищи, идите,
Устройте пир: с охоты воротясь,
Мы в трапезе нуждаемся обильной.
И, накормив и гривы расчесав
Скребницами, коней вы приготовьте:
Я запрягу их в колесницу вновь.
(Слуге.)
А ты оставь меня с твоей Кипридой!
(Ипполит с товарищами уходит.)
Слуга
Я не хочу безумцу подражать
И с тихою молитвой преклоняюсь,
Смиренный раб, к подножью твоему,
Владычица! Не гневайся, Киприда,
На отрока: не ведает он сам,
Что говорит: пустых речей не слушай:
Мудрее смертных должно быть богам.
(Слуга уходит.)
Хор
Строфа первая
Бьет родник сверкающий
Из утеса мрачного.
Звонкую струю
Черпают в нем урною.
Там вчера я видела,
Как одна у берега
Из моих подруг
Мыла ткань пурпурную,
И под солнцем полуденным влажный покров
Расстилала, сушила на знойных камнях.
От нее услыхала я первую весть
О владычице.
Антистрофа первая
Федра на страдальческом
Ложе, одинокая,
Во дворце лежит
И прозрачно-легкою
Дымкой белокурою
Покрывает голову.
Вот уж третий день
Не вкушает, бедная,
От твоих, о, Деметра, плодов, третий день
Не подносит она к амброзийным устам
Сладких брашн, призывая в отчаянье смерть
Добровольную.
Строфа вторая
Может быть, Пан иль Геката,
Страшные боги, безумьем
Душу твою поразили,
Или за то, что ей в жертву
Мало хлебов
Ты принесла,- Артемида
Мстит, беспощадная: всюду
Бродит она – ив болотах,
И над соленой пучиной
Темных валов.
Антистрофа вторая
Или соперницу в доме
Ныне Тесей благородный,
Царственный вождь Эрехтидов,
Муж твой, на брачное ложе
Тайно возвел.
Может быть, к нам издалека
В гостеприимную гавань
Прибыл моряк, и о милых
Ты от него услыхала
Горькую весть.
Эподос
Но от века нрав у женщин
Непокорный, прихотливый –
И в беременности тяжкой,
И в порывах сладострастья:
Эту слабость, эти муки
Испытала я не раз.
И тогда мольбой усердной
Деву с луком серебристым,
Артемиду призывала
Я, помощницу родов:
Нам богиня, бедным женам,
Облегчает муки чрева.
(Из дворца выходит Федра. Ее поддерживает
кормилица. Слуги выносят ложе, и Федра
опускается на него в изнеможении.)
Хор
Вот старуха-кормилица Федру ведет
К нам в преддверье чертогов из спальни.
О, царица, в очах твоих – смертная тень.
Я хотела бы знать, что за горе,
Что за тайный недуг мучит душу твою
И сжигает цветущее тело.
Кормилица
О, мученья людей, бесконечный недуг!
Что мне скрыть, что сказать, я не знаю…
Вот он – радостный день, вот – простор голубой,
Все, чего ты ждала и молила.
Из чертогов мы вынесли ложе твое;
Но, ничем не довольна, желанье
Ты изменишь и скоро захочешь назад
В твою темную, тихую спальню:
Сердцу бедному мило лишь то, чего нет;
Все, что есть, для него ненавистно…
Лучше тяжкий недуг самому испытать,
Чем бояться за друга больного:
Это – скорбь за двоих и мучительный труд.
Так вся жизнь человека – страданье.
А меж тем, если есть что-то выше, чем жизнь,
От людей оно скрыто навеки,
И мы любим наш мир, потому что нельзя
Нам постигнуть загробного мира:
Лишь баюкают лживые сказки о нем,
Но душе не дают утоленья.
Федра
Милые подруги, дайте мне подняться,
За руки возьмите. Поддержи, родная,
Голову: все члены у меня болят.
Тяжела мне дымка легкого покрова:
Сняв его, рассыпьте кудри по плечам.
Кормилица
Успокойся, дитя мое, дай отдохнуть
Утомленному телу. Мужайся
И богам покорись: будет легче недуг.
Помни – скорбь для людей неизбежна.
Федра
Как бы я приникла к роднику устами,
Чтоб студеной влагой жажду утолить,
Как бы отдохнула на траве шелковой
Под зеленой тенью стройных тополей!..
Кормилица
Что с тобою, родная? Опомнись! Толпа
Эти речи безумные слышит…
Федра
В лес меня на волю отведите, в горы,
К благовонным соснам, где в смолистой чаще
Пестрого оленя затравили псы!
Там я буду гончих звать, сжимая стрелы
Легкие во длани,- дротик фессалийский
Мимо златокудрой головы метать!..
Кормилица
Где твои мысли блуждают, царица?
Что тебе в диких зверях и в охоте?
Что тебе в горных студеных ключах?
Чистый родник бьет у самого дома:
Можешь в нем жажду свою утолить.
Федра
Если б, Артемида, на твоем прибрежье,
Там, где конский топот потрясает землю,
Ветер пахнет морем,- я могла уздою
Укрощать венетских молодых коней!
Кормилица
Вновь ты немудрое молвила слово:
Только что в лес на охоту стремилась,
Ныне же хочешь смирять в ипподроме
Буйных коней на песчаном прибрежье,
Не орошаемом пеною волн.
Если бы знать, что за демон безумьем
Скорбную душу твою поразил!
Федра
(приходя в себя)
Что я сделала, несчастная?..
Это боги мстят!.. Я бредила…
Я схожу с ума!.. Родимая,
Спрячь, скорее спрячь мне голову!..
Стыдно… Очи мне покрой…
Отвращаю взор в смятении,
Вспомнив речь мою безумную,
Видишь – плачу от стыда!..
Больно думать, больно чувствовать.
Легче было бы в забвении
И в бреду мне умереть!..
Кормилица
Так же, как ризой тебя покрываю,
Скоро ли очи покроет мне смерть?..
Долгая жизнь меня многому учит:
Надо спокойно и в меру любить,
Не беспредельно, не всею душою,-
Новую дружбу легко заключать,
Цепи любви порывая беспечно:
Слишком тяжелое бремя нести
Тот навсегда обречен, кто полюбит:
Сердцем единым страдать за двоих,
Как за тебя я страдаю, о, Федра!..
Чувство безмерное губит людей;
Верь мне, и мудрые будут согласны:
Лучше нам в меру, чем слишком любить.
Хор
Я вижу скорбь, не ведая причины.
Кормилица, какой недуг томит
Несчастную, открой мне, если можешь.
Кормилица
На все мои вопросы и мольбы
Уже давно не отвечает Федра.
Хор
Не ведаешь и ты причины мук?
Кормилица
Она хранит ее в глубокой тайне.
Хор
Как бедная страдает!
Кормилица
Третий день,
Как не вкушала хлеба.
Хор
От болезни,
Иль для того, чтоб умереть скорей?
Кормилица
Чтоб умереть.
Хор
Но муж?..
Кормилица
Она скрывает
Свою болезнь от мужа.
Хор
По лицу
Он должен бы увидеть муки Федры…
Кормилица
Его здесь нет: Тесей в чужих краях.
Хор
Признание исторгнуть у царицы
Не можешь ли ты силой?
Кормилица
Что могла,-
Я сделала, но тщетно. Все же буду
Пытаться вновь и вновь ее молить.
Увидите, как я люблю царицу!
(Федре.)
О, милое дитя мое, прости,
Не гневайся, забудь мои упреки,
И не смотри так скорбно, улыбнись…
Помиримся, поговорим спокойно!
Зачем от нас таить свою болезнь?
Вот – верные подруги: с ними вместе
Ухаживать мы будем за тобой.
Чем ты больна? Открой нам. Если можно
Помочь тебе, мы призовем врачей…
Зачем же ты молчишь? Промолви слово.
Коль в чем-нибудь я не права, скажи,
Иль сделай то, о чем молю. Родная,
Ответь, взгляни хоть на меня…
(Хору.)
Увы!
Напрасно все. Вы видите, не внемлет.
Ее мольбы не трогают…
(Федре, гневно.)
Так знай,
Жестокая: убив себя, позору
Детей своих любимых предаешь!
Их сделает рабами – Амазонки,
Соперницы твоей, побочный сын!
Ужели ты забыла Ипполита?
Федра
О, горе мне!
Кормилица
Я вижу, наконец,
В твоем лице – тревога!..
Федра
Заклинаю –
Не говори, не говори о нем!..
Кормилица
Так, значит, ты в своем уме… Зачем же
Спасти себя не хочешь и детей?
Федра
Я их люблю, но не за них страдаю…
Кормилица
(шепотом, в ужасе)
Руки твоей не запятнала кровь?
Федра
Не руки я, а душу осквернила…
Кормилица
Быть может, враг оклеветал?..
Федра
Увы!..
Не враг меня, а друг любовью губит,
И сам того не знает…
Кормилица
Чем-нибудь
Обидел муж?..
Федра
О, если б мне пред мужем
Самой не быть виновной никогда!..
Кормилица
Но что с тобой?.. Зачем ты ищешь смерти?..
Федра
Молю, оставь меня: моя вина –
Не пред тобой…
Кормилица
Ты предо мной невинна,
Но от тебя зависит жизнь моя…
Федра
Уйди! Зачем насильно держишь руки…
Кормилица
Я не уйду и буду день и ночь
Тебя молить, обняв твои колени!..
Федра
Великое несчастье для тебя –
Узнать про все…
Кормилица
Не жить с тобой, родная,-
Нет большего несчастья для меня!..
Федра
Узнав – умрешь; а между тем безмолвье
И тайна честь мне могут принести.
Кормилица
Зачем же то, что честь тебе приносит,
Таить от нас?..
Федра
Чтоб прекратить позор,
Найду себе конец, достойный чести!..
Кормилица
Найдешь ее, открыв мне тайну…
Федра
Нет!
Не спрашивай, богами заклинаю –
Уйди!..
Кормилица
Мольбу исполни!..
Федра
Жаль тебя…
Исполню все, о чем меня ты просишь…
Кормилица
Я слушаю…
Федра
О, матери моей
Преступная любовь!..
Кормилица
Зачем, царица,
Ты вспомнила о матери?..
Федра
Сестра,
Покинутая всеми Ариадна!
И ты, любя, погибла!..
Кормилица
Что с тобой?..
Зачем, дитя, тревожишь прах усопших?..
Федра
И вот, теперь, я третьей жертвой гибну!..
Кормилица
Смятение – в душе моей… К чему
Ты речь ведешь?..
Федра
Вот он, источник древний,
Вот первое начало бед моих!..
Кормилица
Ты все еще мне тайны не открыла…
Федра
О, если бы ты угадать могла
Сама!..
Кормилица
Увы, я не владею даром
Пророчицы…
Федра
Но что это – скажи,-
Что смертные любовью называют?
Кормилица
Сладчайшая из радостей земных
И самое великое страданье!
Федра
Одно, одно страданье – для меня!
Кормилица
Что говоришь, дитя мое?.. Ты любишь!..
Федра
Сын Амазонки…
Кормилица
Ипполит!..
Федра
Не я,-
Его сама ты назвала!..
Кормилица
О боги!
Не вынесу такой беды… умру…
Все кончено… я плоть свою покину…
На свет дневной смотреть я не хочу…
Простите же, друзья мои, навеки!..
Я вижу: зло невольно любят все –
И добрые, и чистые душою!
Не божество, но больше всех богов –
Безумная любовь, что ныне губит
Весь этот дом и Федру, и меня!..
Хор
Слышали, слышали все мы, как Федра
Страшную тайну открыла…
Лучше не жить,
Чем испытать эту страсть и безумье.
Горе нам, горе! Вот участь
Жалких людей…
Тайну открыв, ты погибла навеки:
Солнце зайти не успеет,
Как посетят
Новые беды чертоги Тесея.
Знаем, готовит Киприда
Грозную месть!
Федра
О, женщины из города Трезен,
Живущие у врат Пелопоннеса!
Уже не раз в безмолвии ночей
Я думала о том, что губит смертных.
И поняла я, наконец, что зло
Мы делаем не по своей природе:
У многих есть и ум, и доброта,
Но горе в том, что видим мы и знаем,
И чувствуем добро, но не творим:
Мешает лень одним, другим – соблазны
Порочные, беседы на пирах
Полуночных, изнеженная праздность
И все, что стыд внушает. А меж тем
Стыдимся мы и доброго нередко,
Как злого: стыд бывает двух родов,
Но именем единым называем
Мы истинный и ложный, отличить
Ни на словах, ни в жизни не умея
Добро от зла. Так я смотрю на жизнь,
Так думаю, и никакие грезы
Моей души не могут ослепить.
И вот каким путем я шла,- внимайте:
Когда в груди моей зажглась любовь,
Чтоб легче страсть перенести, пыталась
Я, от людей сокрыв ее, молчать:
Кто языку вверяет тайны сердца,
Другим вредит и самому себе.
Преодолеть я разумом хотела
Любовь мою. Но тщетно. И теперь
Я умереть решила, и не может
Последнего исхода у меня
Отнять никто! Деяний благородных
Я не таю, но не хочу иметь
Свидетелей постыдного. Считаю
Мою болезнь, любовь мою позором,-
Презрения уже достойна тем,
Что родилась я женщиной – созданьем
Отверженным. Проклятье той из нас,
Кто первая супругу изменила
И дом его позору предала!
Но это зло в жилище сильных мира
И в роскоши впервые родилось:
Коль знатными оправдано злодейство,-
Святым его считает весь народ.
Я не люблю и тех, кто скрыть под речью
Невинною старается дела
Бесстыдные. Ужели, Афродита,
Ночная тьма, сообщница грехов,
Им не страшна? Ужели не боятся
Изменницы, что стены их домов
Когда-нибудь возопиют о мщенье?
Пускай умру, но в том меня вовек
Не обличат, что я позорю мужа
И сыновей, которых родила
В страданиях. Чтоб в очи людям прямо
Они могли смотреть и, не стыдясь,
В прославленных Афинах пред народом
На площади свободно говорить,-
Я доброе оставлю имя детям.
И вольный муж становится рабом,
Когда за мать иль за отца стыдится.
Нам дорого сознанье правоты,
Как жизнь, затем, что мстительное время
Всегда казнит и обличает злых,
Все темные дела их отражая,
Как зеркало – черты лица. О, нет,
Скорей умру, чем буду к ним причастна!
Хор
О, не было ль вовек святое сердце
И мудрое прекраснейшим из благ?
Кормилица
Признание твое великим страхом
Наполнило мне душу. Но потом,
Я скоро страх безумный победила,
Обдумав все: вторая мысль умней,
Чем первая. Нет, не такой великой
Мне кажется беда… Киприды гнев
Тебя постиг, дитя мое: ты любишь.
Таков удел живущих: любят все!
Но умирать из-за любви – безумно.
И кто бы стал любить, когда бы смерть
Всем любящим грозила? Афродиты
Преодолеть нельзя: она разит
Безжалостно и милует лишь кротких,
Покорных ей; но унижает тех,
Кто слишком горд. Она царит повсюду –
И в небесах, и в глубине морей,
И семена любви в природе свет:
От них, дитя, произошли мы все.
И ведают, кто древние читали
Сказания, кто с музами вели
Прилежную и тихую беседу,
Как некогда Семелу Зевс любил,
Как от богов Авророй золотою,
Влюбленною, Кефал был унесен.
А между тем они живут на небе,
Бессмертные и равные во всем
Другим богам,- но любят, покоряясь
Одной Судьбе, царящей надо всем.
А ты любви противишься!.. Дитя,
Чтоб победить могла ты Афродиту,
Должна бы мать родить тебя под властью
Иных богов, в иной природе… Верь,
Что многие мужья измену видят
Неверных жен и все-таки молчат;
Что многие отцы прощают детям
Преступную любовь. Порок скрывать –
Таков людей обычай неизменный;
Им требовать от жизни совершенства
Не должно, нет! – и кровель на домах
Не делают прямыми по отвесу.
Как избежать могла бы ты сетей,
Опутавших тебя? Но если в жизни
Добро над злом преобладает,- знай,
Ты счастлива, насколько людям счастье
Возможно. О, дитя мое, забудь
Свою печаль и гордое безумье!
Могуществом мечтая превзойти
Самих богов, ты прогневишь бессмертных.
Отдайся уке любви: она тебе
Ниспослана блаженными. К исходу
Счастливому несчастье приведет.
Целебных трав и заговоров много:
Надейся же,- мы вылечим тебя.
Что и на ум мужам не приходило,
То женщины придумали давно!
Хор
Хотя полны слова ее надежды,
Я все-таки, владычица, скажу,
Что не она – в надежде неразумной,
А ты в своем отчаянье права.
Федра
Я знаю. Вот что и очаг семейный,
И целые народы губит – лесть!
Не вкрадчивым и сладким доверяю
А мужества исполненным речам.
Кормилица
В торжественных речах нам пользы мало:
Не говорить, а делать нужно так,
Чтоб Ипполит любил тебя. Родная,
Будь искренней и чувства не таи…
О, если бы тобою не владело
Безумие, и не была бы жизнь
В опасности, ужель тебя речами
Лукавыми дерзнула бы я влечь
На ложе нег преступных? Но предвижу
Последнюю борьбу на жизнь и смерть,
И чтоб тебя спасти, на все дерзаю!..
Федра
Вот страшные, позорные слова!
Молчи, сомкни уста твои, довольно!..
Кормилица
Позорные слова тебя спасут:
Не лучше ль жить, чем в гордости бесплодной
И с громкими словами умереть?
Федра
Остановись, молю тебя, и больше
Не говори! Моя любовь – чиста…
Когда ж тебя я слушаю,- невинным
Мне кажется преступное… Боюсь,
Что я тебе поверю и погибну…
Кормилица
Ты все равно не можешь искупить
Такой вины. О, пожалей старуху,
Внемли, дитя, совету моему:
Есть у меня лекарства и напитки
Любовные. Я исцелю тебя,
Не повредив ни разуму, ни чести:
От милого мне нужно слово, знак,
Кусок одежд,- и чарами моими
Надменного заставлю я любить.
Федра
Что хочешь дать? Питье, иль притиранье
Волшебное?
Кормилица
Тебе не должно знать…
Федра
Увы! Боюсь…
Кормилица
Скажи, чего?..
Федра
Откроешь
Любовь мою…
Кормилица
Я исцелю тебя.
Доверься мне, и с помощью Киприды
Владычицы устрою все. Теперь
Я во дворец иду.
(Про себя.)
Сама уж знаю,
О чем и с кем мне должно говорить.
(Уходит.)
Хор
Строфа первая
Эрос! Эрос! Желанья
Ты вливаешь чрез очи
В душу тех, кого губишь,
Проникая в сердца
Упоительной негой…
Не являйся мне, Эрос,
Разрушающей силой,
Беспощадным врагом!
Нет, слабей огонь пожара
И светил, враждебных людям,
Смертоносные лучи,
Чем из рук твоих любезных
Стрелы нежной Афродиты,
Олимпийское дитя!
Антистрофа первая
Тщетно, тщетно Эллада
Там, во храме Пифийском,
На прибрежьях Алфея,
Всем великим богам
Гекатомбы приносит.
Если бог величайший
Не почтен будет – Эрос,
Повелитель мужей!
Он хранит ключи от брачных
Упоительных чертогов
Афродиты золотой;
Он же, все уничтожая,
К людям с муками и смертью,
Торжествующий, грядет.
Строфа вторая
В Эвхалии дева
Жила, расцветая
Красой непорочной,
Не зная мужей.
Но пришла к ней беспощадная
Афродита, все разрушила,
И блуждающую, дикую
Посреди убийств и пламени,
Как вакханку сладострастную,
Как Эринию, в объятья
Алкмениду предала!
Антистрофа вторая
Диркейский колодезь,
Священные Фивы,
Вы помните ярость
Богини любви:
Там Семелу, Дионисия
От Крониона зачавшую,
Не на радость полюбившую,
Ты сожгла, Киприда, молнией:
Губишь все своим дыханием,
А потом, золотокудрая,
Улетаешь, как пчела!
Федра
О женщины! Молчите… Я погибла!..
Хор
Скажи, какой, царица, страшный звук
Из глубины дворца ты услыхала?
Федра
Умолкните, чтоб различить могла
Я голоса из внутренних покоев.
Хор
Умолкли мы, но тишина зловещая –
Недобрый знак…
Федра
Что слышу!.. Горе, горе мне!..
Хор
Что с тобою?.. Зачем эти стоны и крик?
Что за весть твою душу наполнила ужасом?
Федра
Все кончено!.. Сюда, сюда, на лестницу!..
Приблизившись к дверям, вы крик услышите…
Хор
Ты уж слышала все, ты стоишь у дверей…
Говори, говори, что случилось,- не медли же!..
Федра
То Ипполит, сын Амазонки, в ярости,
Кормилице грозит словами страшными!..
Хор
Слышу крик, только слов не могу различить,
Голоса, голоса через двери доносятся…
Федра
Теперь старуху он зовет бесстыдною,
Изменницей, предавшей ложе царское…
Хор
Федра, Федра, она погубила тебя!
Твою страшную тайну кормилица…
Федра
Увы! Увы!
Хор
Из дружбы выдала!..
Федра
Хотела страсть мою признаньем вылечить
И предала меня из рабской верности!
Хор
О, что же, что теперь нам делать, милая?..
Федра
Что б ни было, лишь скорой смерти жажду я:
Из этих мук она исход единственный!..
(Ипполит выбегает из дворца, негодующий.
Он не замечает Федры. За ним кормилица.)
Ипполит
О, мать-земля, и ты, о, свет небесный,
Каким речам бесстыдным я внимал!..
Кормилица
Молчи! Молчи!.. Тебя услышать могут.
Ипполит
Я не хочу, не должен я молчать!..
Кормилица
Молю, припав к руке твоей, желанный!
Ипполит
(оттолкнув ее)
Не приближай ко мне твоей руки,
Не смей к моим одеждам прикасаться!
Кормилица
Во прахе я, у ног твоих молю…
Ипполит
О чем? Меня сама ты уверяла,
Что речь твоя безгрешна…
Кормилица
О, дитя,
Слова мои – не для народа…
Ипполит
Речи
Прекрасные становятся еще
Прекраснее, когда народ их слышит.
Кормилица
Не говори!.. Ты поклялся молчать…
Ипполит
Уста клялись, не сердце!
Кормилица
Неужели
Друзей своих ты хочешь погубить?
Ипполит
Бесчестные не будут мне друзьями!
Кормилица
Дитя, дитя мое, мы все грешим:
Таков удел живущих в этом мире!..
Ипполит
Зачем, Зевес, ты женщин произвел
На свет дневной,- губительное племя?
О, если бы ты мир устроил так,
Чтоб смертные рождались не от женщин,
Чтоб люди в дар тебе железо, медь
Иль золото во храмы приносили,
А ты детей давал бы всем по мере
Того, что в жертву каждый принесет;
И жили бы в домах свободных люди,
Не зная жен… А ныне, разорив
Имение, должны такую язву,
Как женщина, мы в дом к себе вводить.
Уж из того не видно ли, какое
Для всех они проклятье: ведь отец,
Взлелеявший дитя свое родное,
Чтоб взяли в дом ее чужие люди,
Приданое за дочерью дает.
А бедный муж, приняв ее, ликует
И рад свою богиню украшать
Нарядами, камнями дорогими,
Весь дом жене на платья разорить!
И такова судьба его: с богатой
И знатною – строптивый нрав жены
Терпеть, как раб, он должен, молча; с кроткой
И нищею – он обречен всю жизнь
В несчастиях блаженным притворяться.
И лишь тому всех лучше, у кого
Неумная жена. Но ненавижу
Я мудрую. Да не войдет в мой дом
Вовеки та из них, что знает больше,
Чем должно знать: оружьем против нас
Все хитрости дает Киприда мудрым.
Лишь глупые – безвредны для мужей.
Вот почему, рабами бессловесных
Приставив к ним животных, допускать
Не должно в дом услужливых наперсниц,
Чтоб не могли ни сами говорить,
Ни слушать их болтливые супруги.
А ныне зло, что женщина в дому
Задумала, рабынями из дома
Выносится. Не так ли ты пришла,
Чтоб мне продать отца святое ложе?
Омылся бы я в ключевой воде,
Чтобы от слов твоих очистить уши.
Я осквернен и тем, что слышал речь
Нечистую, а ты могла подумать,
Что омрачу злодейством душу!.. Знай:
Ты спасена лишь клятвой, данной мною,
Не то про все сказал бы я отцу.
Теперь уйти я должен. Но с Тесеем
Я к вам вернусь и посмотрю тогда,
С каким лицом принять его дерзнете
Вы обе – ты…
(Он замечает царицу и указывает на нее.)
И Федра! Горе вам,
О, женщины! Всегда вас ненавидеть,
Всегда одно я буду повторять:
Или стыду вы женщин научите,
Или мой долг – их вечно проклинать!
(Ипполит уходит.)
Хор
О, несчастные женщины, вот ваш удел!..
Как распутаем нити мы горьких судеб,
Роковой этот узел развяжем?
Федра
Заслужила я все, что терплю… О, земля,
Свет небесный! Куда от позора бежать?
Где укрыться? Проклятую всеми
Кто из вечных богов, из людей, защитит,
Не гнушаясь грехом моим, примет меня
И за муки любви пожалеет?
Обступила меня безысходная скорбь;
От нее никуда, никуда не уйти,
Не распутать узла рокового!..
Хор
Свершается судьба твоя. Увы!
Все хитрости служанки были тщетны.
Федра
(кормилице)
О, для чего меня ты погубила,
Изменница?.. Да поразит тебя
Зевесов гром!.. Я все предугадала
И об одном молила – тайну скрыть.
Ты выдала,- и вот я умираю
В позоре… Что мне делать?.. Ипполит
Откроет все отцу, Пифею скажет
И весь народ услышит обо мне,
Стыдом моим они наполнят землю
Трезенскую!.. О, да погибнут все,
Кто с радостью, как ты, в делах бесчестных
Друзьям своим торопится помочь!..
Кормилица
Дитя мое, бранить меня ты можешь:
Отчаянье превозмогло твой ум,
Но возражать и я б имела право,
Вскормившая, отдавшая тебе
Всю жизнь мою. Теперь я виновата,
Но если бы мой замысел удался,
Разумною меня сочли бы все,
Затем, что ум успехом люди мерят.
Федра
О, да, теперь ты сознаешь вину,
Но что мне в том? Я все равно погибла!
Кормилица
О, милая, не будем тратить слов:
Еще спасти, еще поправить можно…
Федра
Оставь, молчи!.. Уж видели мы все,
К чему ведут твои советы. Думай
Лишь о себе… Уйди, уйди ты прочь!..
Теперь сама я знаю, что мне делать!
(Хору.)
Исполните последнюю мольбу,
О, дочери земли трезенской: тайну
Не выдайте, молчите обо всем!
Хор
Клянусь тебе великой Артемидой,
Что б ни было, мы тайну сохраним.
Федра
Да будет так! Я вижу, мне остался
Один исход, чтоб не предать детей
Бесславию, чтоб кончить эту муку.
Нет, никогда не постыжу родных,
Возлюбленных моих на Крите дальнем!
Чтоб жизнь спасти,- в позоре никогда
Я пред лицом Тесея не предстану!
Хор
Ты сделаешь непоправимый шаг?
Федра
Я думаю, какую смерть мне выбрать…
Хор
Не говори таких зловещих слов!
Федра
Поймите же – другого нет исхода:
Хочу я гнев Киприды утолить,
Порадовать жестокую богиню!
Пускай же я отвергнутой умру,-
Но смерть моя погубит и другого.
Я научу его не презирать
Чужой беды, и гордого заставлю
Моей любви мученья разделить!
(Федра уходит.)
Хор
Строфа первая
Прочь отсюда в пещеры глубокие,
Где живут только стаи пернатые!
Далеко, далеко я помчалась бы
Вольной птицей морской
Чрез валы Адриатики
На прибрежье пустынное
Эридановых вод,
Где оплакивают брата,
Фаэтона, сестры-девы
И к отцу, речному богу,
В темно-синюю волну,
Превращенные в деревья,
Точат слез янтарно-светлых
Благовонные струи.
Антистрофа первая
Дальше, дальше – в края плодоносные
Гесперид, тихим пеньем чарующих,
Где владыка пучины лазуревой
Преграждает пути
Кораблям, где небесная
Твердь, подъятая Атласом,
С океаном слилась,
Где за радостью блаженным
Радость новую приносит
Жизнедательницы вечной
Лоно щедрое Земли,
И волной неистощимой
Льются в Зевсовых чертогах,
Рядом с пиршественным ложем,
Амброзийные ключи.
Строфа вторая
Корабль белокрылый
Из дальнего Крита,
По влаге соленой
Шумящих валов
К священной Афине
Из милого дома
Для свадьбы несчастной
Царицу примчал:
Федру в пути провожали недобрые знаменья,
Бросив канат насмоленный, причалили,
Вышли в Мунихии на берег.
Антистрофа вторая
Предвестье свершилось,
И бурное пламя
Любви беззаконной
Киприда зажгла.
И петлю накинет
На белую шею,
Привяжет веревку
К стропилам дворца
Федра над брачной постелью, Киприде покорствуя;
Освобождаясь от мук и желанья,
Жизнью для славы пожертвует.
Раб
(внутри дворца)
Сюда, сюда, скорее! Помогите!..
Повесилась царица!..
Хор
Горе нам!
Свершилося… Страдалица погибла…
Раб
(внутри дворца)
Не медлите, подайте острый меч!..
Я рассеку на шее крепкий узел.
Одна половина Хора
Что делать нам?.. Бежать ли во дворец
Несчастную освободить из петли?
Другая половина Хора
Зачем?.. Там есть рабы. В чужих делах
Излишнее участие – опасно.
Раб
(внутри дворца)
Кладите же на землю жалкий труп,
И пусть лежит в покое брачном Федра
И тихо ждет супруга своего.
Хор
Все кончено: я слышала, как труп
Служители на землю положили.
(В торжественной процессии, при трубном звуке, входит
царь Тесей. Он в праздничных одеждах, с лавровым венком
на голове, как подобает приходящим от Оракула.)
Тесей
(Хору)
О, женщины! Что значит этот шум
В моем дворце, и крики, и смятенье?..
Зачем никто не вышел из ворот
Встречать меня, грядущего с ответом
Оракула, зачем передо мной
Торжественно дверей не отворяют?..
Случилось ли с Пифеем что-нибудь?
Лета его преклонны… Все же горько
Мне было бы не видеть старика
В моем дворце…
Хор
Увы, не стариков,
А молодых оплакивать ты должен…
Тесей
Что говоришь? С детьми несчастье?..
Хор
Нет,
Не дети,- мать их бедная погибла…
Тесей
Жена моя! Но что случилось с ней?..
Хор
Повесилась…
Тесей
От горя?..
Хор
Ничего
Не ведаем: оплакать Федру сами
Мы только что пришли сюда…
Тесей
Увы!
Зачем главу венчают эти лавры?..
(Сбрасывает венок.)
Не радостно вернулся я домой!..
Запоры сняв, откройте двери дома,
Служители, чтоб мне увидеть труп
Жены моей возлюбленной. Погибнув,
О, милая, ты губишь и меня!..
(Рабы отворяют двери.
Внутри чертогов виден труп Федры.)
Хор
Роковая судьба!.. Безнадежная скорбь!..
Федра, Федра! И жизнью, и смертью твоей
Этот дом ты навеки разрушила,
И нельзя злодеянья ничем искупить;
Не узнает никто, почему на себя
Наложила ты руки преступные…
Тесей
Это в жизни моей – величайшая скорбь!..
Всею тяжестью Рок на меня
И на дом мой обрушился.
С того дня, как злой гений в обитель мою
Смертоносным дыханьем проник,-
Мое счастье отравлено…
И такой на меня надвигается мрак,
Что судьбе предаюсь без борьбы
Я, охваченный ужасом.
Даже скорби твоей не могу угадать…
Почему ты покинула жизнь,
Что с тобой, моя милая?..
О, зачем, как пугливая птичка, вспорхнув,
Улетела в холодный Аид
Ты, из рук моих вырвавшись?..
Это – страшная кара богов!.. За вину
Моих предков – Эриний слепых,
Это мщение позднее!
Хор
О, царь! Не ты один страдаешь: многие
Теряли жен своих, подруг возлюбленных…
Тесей
Как хотел бы теперь я лежать под землей,
Под землей, в тишине, ближе к милой моей,
Там, под сенью могильною!..
Умирая, меня ты убила!.. Но кто,
Кто откроет, какая смертельная боль
Твое сердце измучила?..
Что здесь было? Скажите!.. Иль в доме моем
Я уж больше не царь?.. Отвечайте, рабы!..
Но чертоги безмолвствуют…
Я напрасно зову: здесь царит только смерть,
И очаг мой потух, и дворец опустел…
Мои дети покинуты!..
Хор
Ты ушла от нас навеки,
Федра, лучшая из женщин,
Над которыми сияло
В полдень Гелиоса пламя,
Ночью – тихий луч Селены.
О, Тесей, я горько плачу,
Содрогаюсь, чуя сердцем
Приближенье новых бед…
Тесей
(приближаясь к телу Федры)
Что вижу я? Дощечка восковая,
Письмо – в руке любимой?.. Может быть,
Я, наконец, про смерть ее узнаю.
Или о том, чтобы хранил детей,
Чтоб не вводил другой жены в обитель,
Начертан здесь ее завет предсмертный?..
Не бойся же, о, милая, ни с кем
Не разделю твоей постели брачной…
Увы, кольца с возлюбленной руки
Я узнаю печать на мягком воске.
Скорей, сломав ее, прочту письмо.
(Читает.)
Хор
Боги новые страданья
Нам готовят… Горе! Горе!
И зачем дано мне мыслить,
Знать и видеть муки смертных?
Лучше б я во тьме влачила
Долю тварей бессловесных,-
Жизнь без жизни и без мук…
Вековечный дом Тесея
Низвергается, низвергнут,
Пал,- и больше нет его!..
Мольбе моей внемлите, Силы Вышние!
И дом царя великого помилуйте.
Но поздно, поздно: час пришел… Исполнятся
Предвестия беды неотвратимые!
Тесей
О, что это?.. За мукой – мука новая,
Неизреченная, невыносимая!..
Хор
Скажи, владыка, если знать позволено…
Тесей
Кричит, кричит письмо о злодеянии,
Разоблачает тайны несказанные!..
Я слышу Федры жалобу предсмертную…
Хор
Слова твои – великих бед предвестники…
Тесей
Нет! Скрывать не могу больше муки моей!..
О, внемлите мне, граждане:
Узнай народ, что обесчестил ложе
Отцовское насильем Ипполит,
Не постыдясь всевидящего ока
Зевесова! О, Посейдон-отец,
Святыня клятв твоих – ненарушима!
Исполни же теперь одну из трех
Мне данных клятв,- и сын мой да погибнет,
Сей день ему да будет днем суда!
Хор
Возьми назад, назад свои проклятья:
Когда-нибудь поймешь, что ты неправ.
Тесей
Все кончено: я изгоняю сына!
Да поразит одна из двух судеб
Преступного: иль, совершив проклятье,
В Аид его низвергнет Посейдон,
Или влачить он будет на чужбине,
Изгнанником, нерадостные дни!
Хор
Идет, идет сюда твой сын, владыка;
Смири, Тесей, неукротимый гнев,
Не обрекай семьи твоей на гибель!
(Входит Ипполит.)
Ипполит
Я издали твой голос услыхал
И поспешил сюда. О чем ты плакал?
Я все узнать хочу из уст твоих.
Но что это? О, боги!.. Труп царицы…
Я только что покинул Федру здесь,
Ее за миг я видел полной жизни…
О, говори, не медли же, отец,
Как умерла царица, что случилось?..
(Тесей, полный ненависти,
отвращает лицо от него и не отвечает.)
Ипполит
Молчишь?.. Нет, нет, не следует молчать
В страданиях, затем, что сердце жаждет
С возлюбленным и муки разделить:
Беды скрывать ты от меня не должен,-
Я друг тебе, и более, чем друг!..
Тесей
(с презрением, как будто не видя сына)
О, человек, блуждающий бесцельно,
Каких твой ум познаний не открыл,
Каких искусств не изобрел он тщетно,-
И все-таки не знает одного:
Как мудрости учить людей безумных!..
Ипполит
Воистину мудрец великий тот,
Кто мудрости безумного научит…
Но нам о том не время говорить…
Боюсь, отец, что скорбь твой ум затмила.
Тесей
(по-прежнему, не отвечая сыну)
О, если бы имели признак люди
Всех тайных чувств, чтоб в жизни отличать
Могли друзей мы истинных от ложных!
О, если бы дала природа всем
Два голоса – один из них правдивый,
Другой – каким теперь привыкли лгать,-
Чтоб искренним изображался лживый,
И уж никто б обманывать не мог!
Ипполит
(в недоумении)
Иль пред тобой меня оклеветали
Враги мои, и без вины терплю
Твой гнев, отец?.. Не знаю, что подумать;
Я странными речами поражен…
Тесей
(по-прежнему)
Куда, куда стремитесь вы, о люди?
Преступному ужели нет границ?
Коль на земле расти неправда будет
Из рода в род, и каждый новый век
Все прошлые лишь дерзостью пороков
Превосходить,- то новый мир богам
Не должно ли создать, чтоб беззаконных
Он мог вместить!
(Гражданам, указывая на Ипполита.)
Смотрите на него:
Рожденный мной, мое святое ложе
Он осквернил, и этот жалкий труп
Теперь его безмолвно обличает!
(Ипполиту.)
Здесь, пред отцом, бесстыдный, подыми
Чело свое и посмотри мне в очи!
Вы видите: вот – непорочный муж,
Вот девственный любимец Артемиды!
Прочь, прочь поди! Не хвастай мне, не лги:
Таким, как ты, развратным боги чужды!
Обманывай других, а не меня;
Довольствуйся растительною пищей
Бескровною; Орфея признавай
Учителем, восторгам предаваясь
Молитвенным, пленяя праздный ум
И чтением, и грезами, но помни:
Ты уличен! Остерегаю всех –
Таким, как он, не доверяйте: лестью
Баюкая, они творят дела
Жестокие. Ты думал – Федры смерть
Тебя спасет. Но видишь: мертвым телом,
Свидетелем немым ты обличен.
Что значат все слова твои, все клятвы
Пред тем, что здесь, в письме, ее рукой
Начертано! Иль, может быть, мне скажешь,
Что мачехе ты, как побочный сын,
Как враг ее детей, был ненавистен?
Но неужель из злобы на тебя
Царица жизнь могла покинуть – благо
Сладчайшее?.. Иль назовешь, мудрец,
Ты женщин всех безумными?.. Но вижу,
Что в похотях бесстыдных иногда
И юноши бывают так же слабы,
Как женщины, а мужественный нрав
Их делает отважнее – в пороках!..
Но тратить слов не буду: за меня
Пусть этот труп злодея обвиняет…
Теперь иди и по земле блуждай
Изгнанником и в град Афины вечной
Не приходи ты больше никогда,
Не преступай границ моих владений!
О, если бы, униженный тобой,
Я потерпел такой позор, то Синие
Восстал бы вновь и обличил меня,
И мрачные утесы Скерониды,
Где лютого я Скироса убил,
Народам бы грядущим не сказали
О том, как царь Тесей карает злых!
Хор
Кого назвать счастливым, если лучших
Такие ждут страданья на земле?
Ипполит
Велик твой гнев, твое негодованье,
А если бы я тайну мог открыть,-
Ты понял бы, что все это не стоит,
Отец, таких возвышенных речей.
Но говорить я не люблю с толпою:
Среди друзей немногих речь моя
Свободнее. И то сказать: порою,
Кто черни слух пленит, тот мудрецам
Покажется достойным осмеянья.
Но волю дать словам теперь я должен,
Чтоб оправдать себя. Начну с того,
За что, отец, над всей моею жизнью
Ты произнес столь тяжкий приговор?!
О, посмотри на небеса, на землю,
Скажи, кого невиннее, чем я,
И девственней встречал ты в этом мире?
Я чту богов, люблю таких друзей,
Которые боятся даже словом
Сердечную нарушить чистоту.
И верь, отец, еще ни разу в жизни
Не изменял я тем, кого люблю.
В одном я свят, в одном я непорочен,-
В чем думаешь ты уличить меня:
Я сохранил доныне чистым тело
От женских ласк и только иногда
Слыхал о них и видел на картинах,
Но не любил ни слушать, ни смотреть,
Имея душу девственную. Если ж
Не веришь ты невинности моей,
Подумай, чем я мог быть обольщенным:
Была ль она прекраснее всех жен?
Или мечтал я сделаться владыкой
В твоем дворце, с ней ложе разделив?
Нет, разума я должен бы лишиться,
Чтоб помышлять о том! Иль скажешь – власть
Пленительной бывает и для мудрых?
Но знаешь сам: она, лишь развратив
Сердца людей, становится желанной.
А я хочу быть первым из мужей
На эллинских свободных состязаньях,
Но в городе – вторым, чтоб тихо жить
Меж избранных людей: и мир сердечный,
И труд святой отраднее, чем власть.
Я все сказал. И если бы предстали
Свидетели правдивые, как я,
И если бы жива была царица,
Виновного ты скоро бы узнал!
Клянусь тебе Хранителем обетов,
Отцом богов, и Матерью-Землей,-
Не согрешил ни помыслом, ни волей,
Не осквернил я ложа твоего!
И пусть умру без имени, без крова,
Пусть мертвого, отвергнутого всеми
Не приютит ни море, ни земля,
Коль в чем-нибудь я пред отцом виновен!
Из страха ли себя убила Федра,-
О том молчу. Но вот она – чиста
И согрешив; а я, безгрешный сердцем,
Не мог избегнуть клеветы людской!
Хор
Тебе во всем мы верим, и оправдан
Ты клятвою великою богов.
Тесей
Тот лицемер и лжец неисправимый,
Кто, совершив злодейство, обмануть
Надеется спокойствием притворным.
Ипполит
Я удивлен, отец: когда б я был
Родителем твоим, а ты – мне сыном,
И осквернил бы ложе ты мое,
Не изгнал бы, а собственной рукою
Убил бы я тебя…
Тесей
Как справедлив
Твой приговор! Но знай: погибнуть смертью
Мгновенною несчастному легко.
Нет, медленно влачить вдали от милых
Бесцельные томительные дни
Изгнанником – вот кара нечестивых!
Ипполит
И неужель, отец, не подождав,
Чтоб временем оправдан был невинный,
На эту казнь ты сына обречешь?
Тесей
О, если б мог, поверь, и за пределы
Атлантики изгнал бы я тебя:
Очам моим ты ненавистен!..
Ипполит
Хочешь
Изгнать меня, лишенного суда,
Не слушая ни клятв, ни оправданий,
Ни вещих слов гадателей?
Тесей
О, да,
Вернее клятв и вещих прорицаний –
Ее письмо! А до полета птиц
И знамений мне дела нет…
Ипполит
О, боги!
Невинного вы губите… Зачем,
Зачем боюсь святыню клятв нарушить?
Не буду же молчать, открою все!..
Но нет! Никто, я знаю, не поверит,
И тщетно я нарушу мой обет!
Тесей
Вид святости притворной ненавистен!..
Прочь с глаз моих ты скоро ли уйдешь?..
Ипполит
Куда идти несчастному? Кто примет
Изгнанника, проклятого отцом?
Тесей
Пусть примут те, в чьем доме гость желанный –
Бесстыдный лжец и соблазнитель
Ипполит
Что говоришь, отец? О, горько, горько,
Что думать так ты можешь обо мне!..
Тесей
А не было тебе в то время горько,
Когда бесчестил ты жену отца?
Ипполит
О, если бы имели стены голос,
Чтоб оправдать меня перед тобой!
Тесей
К свидетелям безмолвным прибегаешь:
Смотри, тебя и камни обличат!..
Ипполит
Когда б теперь я сам себя увидел
Со стороны, как стало бы мне жаль,
Как плакал бы я над собой!..
Тесей
Я знаю:
Ты самого себя привык жалеть;
Но ни любви в душе твоей, ни правды!
Ипполит
Зачем меня ты родила, о, мать
Несчастная! Быть незаконным сыном
Я и врагу не пожелаю…
Тесей
Прочь,
Схватив его, отсюда уведите:
Мой приговор вы слышали, рабы!
Ипполит
Рабы ко мне дотронуться не смеют:
Ты должен сам исполнить приговор.
Тесей
Да будет так: увидишь, что отныне
В груди моей нет жалости к тебе!
(Тесей уходит.)
Ипполит
Нельзя спастись!.. Увы! Я знаю все
И не могу сказать того, что знаю.
(Обращаясь к изваянию Артемиды.)
Ты, светлая подруга светлых дней,
Участница охот моих беспечных
Ты – из богинь любимейшая, дочь
Латоны! Вот, я покидаю город
Прославленной Афины навсегда…
Простите же, твердыни Эрехтея
И тихие трезенские поля,
Вы, юности моей приют счастливый!
Последний взгляд я обращаю к вам…
О, милые товарищи, простите!
Вы в край чужой проводите меня…
Не слушайте врагов и верьте, други,
Что смертного невиннее, чем я,
Вы на земле не встретите вовеки!
(Уходит.)
Хор
Строфа первая
Если о мудрости вечных богов помышляю,-
В сердце моем утихает тревога,
И понимать начинаю
Волю бессмертных
В мире земном.
Но посмотрю я на жалкий удел человека –
Вновь потухает в душе моей вера:
Все на земле так ничтожно,
Все так случайно –
В жизни людской!
Антистрофа первая
Да ниспошлет мне судьба, исполняя молитву,
Долю счастливую, дух беззаботный,
Не омрачаемый скорбью,-
Так, чтобы слишком
Ни возносить,
Ни презирать не могли меня люди, чтоб вечно,
Легкие в сердце меняя желанья,
День ото дня наслаждаться
Тем, что мгновенный
Случай дает!
Строфа вторая
Но думы мои омрачились
С тех пор, как любимца народа
Тесей Ипполита изгнал:
Погибла надежда Эллады,
Афин лучезарное солнце
Навеки, навеки зашло!
О, берег песчаный
Родимого моря,
О, темный кустарник
Над кручами гор,
Где рядом с богиней,
Охотницей-девой,
Проворными псами
Травил он зверей!
Антистрофа вторая
Не будешь ты быстрых, как ветер,
Кругом по ристалищу Лимны
Венетских коней объезжать;
Уж больше в чертогах отцовских
Когда-то немолчные струны
Не будут на цитре звенеть!
И некому в рощах
К ногам Артемиды
В глубокую зелень
Венки приносить,
И спорить не будут
Трезенские девы,
Пленительный отрок,
О ложе твоем!
Эподос
Плачьте, сестры, неутешно!
Мать несчастная, ты тщетно
В муках сына родила!
Возмущаюсь, негодую
На богов несправедливых:
Почему невинный гибнет
И любимца своего,
О, стыдливые Хариты,
Вечной прелести богини,
Даже вы не защитите
От безжалостных богов?
(Приближается вестник.)
Хор
Смотрите: вот товарищ Ипполита…
Сюда бежит… Увы! Какая скорбь
В его очах!..
Вестник
О, женщины, скажите,
Где царь Тесей?
Хор
Вот он идет сюда.
(Входит Тесей.)
Вестник
Я весть несу печальную, владыка,
И для тебя, и для родных Афин,
И для всего трезенского народа…
Тесей
Какую весть? Иль новая беда
Обрушилась на город?
Вестник
Сын твой умер,
А если жив, то только на одно
Мгновение он видит свет небесный…
Тесей
От чьей руки он пал? Кто отомстил?
Или злодей убит врагом, чье ложе,
Как и мое, он обесчестил?
Вестник
Нет,
Он собственной раздавлен колесницей:
Ты клятвою обрек его на смерть,
И Посейдон твою услышал клятву.
Тесей
Благодарю вас, боги!.. Посейдон,
О, мой отец, ты внял молитве сына!
Но как, скажи нам, вестник, на главу
Преступную секира Немезиды
Обрушилась, как умер Ипполит?
Вестник
У берега, где волны ударяют,
Стояли мы и плакали, коням
Скребницами расчесывая гривы,
И слушали, как вестник говорил,
Что, изгнанный тобой, в чужую землю
Уйдет от нас навеки Ипполит.
И подошел он сам и тоже плакал,
Толпой друзей печальных окружен;
Потом сказал, удерживая слезы:
“Да будет так: отцу я покорюсь,
Друзья мои, готовьте колесницу,
Родимый край покину я навек!”
Он не успел произнести веленья,
Как мы коней под иго привели
И подали владыке колесницу.
Вошел в нее и, ноги утвердив
Над выпуклым передним краем, вожжи
Он укрепил и так сказал богам,
К ним простирая длани: “Да погибну,
Коль в чем-нибудь я согрешил, Зевес!
Но суждено ль мне видеть свет небесный,
Иль умереть,- узнает мой отец
Когда-нибудь, как он меня обидел!..”
К хребту коней притронувшись бичом,
Он полетел, и следом мы бежали
Вдоль по большой дороге в Эпидавр
И Аргос… Там, где волны Сароники
Виднеются, в пустыне мрачной путь
По берегу ведет, и лишь вступили
Мы на него, как под землей раскат
Загрохотал, подобный грому Зевса…
И головы и уши приподняв,
Пугливые насторожились кони.
И не могли понять, откуда шум
Происходил, мы, ужасом объяты.
Но, на море взглянув, узрели вал
Чудовищный вдали, такой высокий,
Что заслонил он от моих очей
Асклепия утес, хребет Истмийский
И Скирона обрыв. И закипел
Он, с грохотом разбрасывая пену,
Надвинулся и на прибрежье пал,
Где с четырьмя конями колесница
Стрелой неслась; и вдруг из темных недр,
Из омута он выбросил на берег
Свирепое чудовище – быка,
И от его мычанья содрогнулась
Земля кругом. Потупили мы взор,
И ужаса такого очи смертных
Перенести не в силах были. Страх
Объял коней. Но опытный наездник
Обеими руками ухватил
И крепко сжал концы вожжей, и, телом
Откинувшись назад, их притянул,
Как мореход – весло. Затрепетали
И, в челюстях кусая удила
Звенящие, вдруг захрипели кони
И понесли, не чуя ни вожжей,
Ни правящей руки, ни колесницы.
И каждый раз, как, вожжи натянув,
На гладкий путь он их хотел направить,-
Чудовище являлось впереди,
И в сторону бросались снова кони
Дрожащие. Когда ж, рассвирепев,
Они к скалам неслись, бежало рядом
Чудовище. Вдруг шина колеса
Ударилась о камень, колесницу
Поворотив и опрокинув. Все
Смешалося, и вылетели с громом
Чека из оси, спицы – из колес.
Он сам, упав, опутанный вожжами,
Беспомощный, о скалы головой
Ударился. Влачили кони тело
Кровавое по остриям камней,
И он кричал: “Остановитесь, кони,
Любимые, взлелеянные мной!..
Отец! Отец!.. Исполнилось проклятье.
О, кто спасет невинного?..” И все
Помочь ему хотели, но напрасно:
Уже никто не мог догнать коней.
И, наконец, на землю, полумертвый,
Он падает, освободясь от уз.
И скрылось вдруг чудовище и кони
Меж скал, вдали, не ведаю, куда…
Я – лишь слуга в твоем дворце, владыка,
Но знай: тому, что Ипполит – злодей,
Меня никто поверить не заставит,
Хотя бы, царь, все жены предо мной
Повесились, срубили б лес на Иде,
Чтоб из него дощечек наколоть
И лживыми наполнить письменами,-
Я знаю: свят и праведен твой сын!
Хор
Вот новое страданье, новый ужас…
Никто, никто вовек не победит
Могущества судьбы неотвратимой!
Тесей
Сперва меня обрадовала весть
О гибели врага. Но чту бессмертных
И памяти того, кто был мне сыном,
Не оскорблю: теперь в моей душе
Ни радости, ни горя нет.
Вестник
Владыка!
Что делать нам? Сюда ли принести
Несчастного, иль что-нибудь иное
Тебе, наш царь, угодно повелеть?
Молю тебя: не будь к нему жестоким.
Тесей
Сюда его несите: может быть,
Он, посмотрев мне в очи перед смертью,
Вину свою признает, наконец.
(Вестник уходит.)
Хор
Гордое сердце богов и людей
Ты, Афродита, смиряешь.
Веет над ними, порхая, твой сын
Легкий, на радужных крыльях,
И над певучей соленой волной,
И над землею летает…
Укрощает Эрос
И зверей свирепых,
На горах живущих,-
Только что в их душу
Темную проникнет
Золотым лучом;
И морских чудовищ,
И несметных тварей,
Вскормленных землею
Озаренной оком
Солнца,- и людей!
Всем повелевает.
Надо всем, Киприда,
Ты одна царишь!
(Богиня Артемида является.)
Артемида
Слушай меня, о, наследник Эгеевой отрасли!
Я – Артемида, Латоной рожденная.
Вижу победу твою,
Как веселишься ты, сына убив непорочного;
В темную ложь ты поверил, но истина
Скоро тебя поразит.
Скройся же в Тартар, беги от людей, опозоренный,
Ибо отвергнут ты всеми, кто праведен:
Повести горькой внимай:
Раскаяньем тебе наполню душу
И покажу, как праведен твой сын.
Да будет смерть героя полной славы,
И обличу, о, смертный, пред тобой
Безумие и благородство Федры.
Сожженная огнем богини той,
Что девственным я сердцем ненавижу,
Она любила сына твоего,
И все ему кормилица открыла.
Он клятву дал молчать. Меж тем, любви
Не победив, жена твоя погибла,
Отверг ее безгрешный Ипполит.
Когда же ты обрек его на гибель,
Святыню клятв нарушить не дерзнув,-
Он до конца безмолвствовал. А Федра
Хотела скрыть позор, оклеветав
Невинного,- и ты всему поверил!
Тесей
О, горе мне!..
Артемида
Нет, слушай до конца
И лишь тогда поймешь свое несчастье.
Властитель волн тебе три клятвы дал;
Одну из них, о, человек безумный,
Не на врага,- на сына твоего
Ты обратил, и на главу святую
Обрушил бог проклятие твое!
Ты в том пред ним виновен, нечестивый,
И предо мной, что, гнева не смирив,
Не выслушав ни клятв, ни прорицаний,
Дитя свое ты проклял и убил.
Тесей
О, пощади, богиня!..
Артемида
Совершил ты
Ужасное, но можешь искупить
Свой тяжкий грех: Киприда эти беды
Послала вам, чтоб гнев свой утолить.
А есть такой обычай у блаженных,
Что на своих в семье богов никто
Не восстает, но каждый уступает.
Не то, поверь, не стала бы терпеть
Я, гордая, такого униженья,
Чтоб из людей того, кто для меня
Дороже всех, невинного казнили.
Незнанием оправдан, человек,
Ты предо мной,- затем, что тайну Федра,
Убив себя, навек хотела скрыть.
Но как над ним ты должен плакать, смертный,
Когда и мне его, богине, жаль!
Не радуют богов несчастья добрых,
И только злых мы любим низвергать.
Хор
Вот приближается сам Ипполит!.. Посмотрите:
Кровью омочены кудри его золотые,
Раны на теле прекрасном…
Горе!.. В сей день роковой на чертоги Тесея
Боги обрушили два смертоносных удара!..
(Умирающего Ипполита вносят на руках
слуги и товарищи.)
Ипполит
Проклял, проклял меня беспощадный отец!
Умираю… О, тяжко мне, тяжко, друзья…
Положите на землю, хочу отдохнуть…
Умоляю вас, милые, тише
Прикасайтесь ко мне: мои раны болят…
Я из собственных рук вас поил и кормил,
Кони, кони! За что вы убили меня?..
Кто стоит надо мною?.. Тихонько
Подымите еще, положите ровней…
Зевс, взгляни на меня! Я так верил в богов,
Я был чистой душой целомудренней всех…
О, за что ж умираю, невинный?
Я напрасно трудился для блага людей,
И напрасно я чтил, Всемогущий, тебя!..
Отойдите, друзья!.. Жажду смерти… Скорей…
Не могу я терпеть этой муки…
О, молю вас, убейте, убейте меня!..
Дайте меч, чтобы кончить ударом одним!..
За вину моих предков проклятье на мне
Тяготеет… Беда собиралась,
Подошла,- и удар на невинного пал…
О, когда же наступит конец и покой?
Обними меня, черная, тихая смерть,
И закрой мои очи навеки!
Артемида
О, милый мой, для мук ты был рожден
И жить с людьми не мог, затем, что слишком
Была для них душа твоя чиста.
Ипполит
Ты – здесь!.. Тебя почувствовал я в муках.
О, веянье благоуханных уст!..
Мне легче… Здесь, со мной – моя богиня!
Артемида
Здесь та, кого любил, мой бедный сын,
Ты больше всех богов!
Ипполит
О, Артемида,
Взгляни, как я страдаю!
Артемида
Вижу все.
Но слезы лить не должно нам, блаженным.
Ипполит
Твой верный жрец, охотник твой погиб!..
Артемида
Погиб, кто был мне всех людей дороже…
Ипполит
Твоих коней, твоих кумиров страж…
Артемида
И злобная Киприда торжествует!
Ипполит
Киприда!.. Вот кто погубил меня!..
Артемида
За то, что был ты сердцем непорочен…
Ипполит
Всех, всех троих на гибель обрекла…
Артемида
Тебе, отцу и Федре отомстила.
Ипполит
Отец… Увы! Я плачу и над ним…
Артемида
Он хитрою богиней был обманут.
Ипполит
(Тесею)
Несчастный!..
Тесей
О, дитя мое, дитя,
Погиб я!.. Нет мне больше в жизни счастья…
Ипполит
Тебя сильней, чем самого себя,
За все, за все, родимый мой, жалею!
Тесей
О, если б смерть мне за тебя принять!..
Ипполит
Ты горький дар от Посейдона принял!
Тесей
Когда б мои уста не изрекли…
Ипполит
Ты, все равно, меня убил бы в гневе…
Тесей
Богами был мой разум омрачен!..
Ипполит
Зачем проклясть богов не могут люди!
Артемида
Утешься же и верь, когда сойдешь
В подземный мрак, безжалостной Киприде
Я отомщу за сына моего,
За чистое и любящее сердце!
Кто для нее дороже всех людей,
Того убью стрелой неотвратимой,
И дам тебе я славу на земле
Великую в награду за мученья.
И локоны на память отрезать
Над мрамором твоей могилы тихой,
И слезы долго, долго будут лить
О юноше прекрасном девы, песни
Унылые слагая в честь твою,
И о любви к тебе несчастной Федры
Узнают все грядущие века!
(Тесею.)
Теперь возьми его, отец, в объятья,
Чтоб он уснул на любящей груди.
Ты сделал зло невольно: если боги
Того хотят,- не может человек
Не согрешить.
(Ипполиту.)
Забудь и ты обиду,
Дитя мое, не обвиняй отца:
Не он,- тебя Судьба лишь погубила.
Но видеть смерть и очи осквернять
Мученьями не должно нам, бессмертным.
Я вижу: близок твой конец,- прости!
Ипполит
Блаженная, расстанемся навеки!
Пленительный и долгий наш союз
Без горечи покинь ты с легким сердцем.
Прощаю все отцу, как ты велишь:
Я был всю жизнь тебе одной послушен!
(Артемида исчезает.)
Мне темнота уж застилает очи…
(Тесею.)
Дитя свое, родимый, обними.
Тесей
(наклоняясь и обнимая Ипполита)
О, что со мной ты сделал!..
Ипполит
Умираю…
Уже врата Аида предо мной…
Тесей
Один, один я на земле покинут,
И кровь на мне родного сына…
Ипполит
Нет!
Тебе я все прощаю…
Тесей
О, дитя,
Ужель простишь убийце?..
Ипполит
Артемидой
Безгрешною клянусь, что я простил…
Тесей
Увы! Теперь твою любовь я понял!..
Ипполит
Прости… прости… навеки.
Тесей
Горе мне!
О, кроткое, незлобивое сердце!..
Ипполит
Молись, отец, чтоб и другие дети
Любили так тебя, как я любил…
Тесей
Не покидай меня, еще помедли!..
Ипполит
Я не могу… Все кончено… Скорей…
Скорей… покрой лицо мое одеждой…
Тесей
(покрыв лицо умирающего)
Плачь, плачь, народ!.. Священный град Паллады,
Какой погиб великий муж!
(К изваянию Афродиты.)
Жестокая! Твой гнев я буду помнить!
Хор
Граждан постигла нежданная скорбь.
Долго о нем будут плакать:
В сердце людей никогда не умрет
Память о муже великом.
1892
ПРИМЕЧАНИЯ
Происхождение трагедии и устройство античного театра
Античная трагедия произошла из культовых действий, совершавшихся на
праздниках богов плодородия, прежде всего – Диониса, бога виноградной лозы,
вина и опьянения. Этот культ распространился в Греции в VII-VI вв. до н. э.
(поскольку все даты, упоминаемые ниже, относятся к эпохе до нашей эры – в
дальнейшем это не оговаривается).
Первоначально хор, одетый в козлиные шкуры, изображал сатиров,
спутников Диониса, и исполнял дифирамб в его честь (само слово “трагедия”
буквально означает “козлиная песнь”), разыгрывались сцены жизни, мучений,
умирания и воскресения бога, что соответствовало процессам созревания и
сбора винограда, выдавливания сока, приготовления вина и созревания нового
урожая. Кроме музыкальных партий, видимо, звучали и декламационные партии
сатиров, начальник хора – корифей – задавал вопросы, на которые хор отвечал.
Постановка трагедий была учреждена в Афинах с 534 г., когда при
афинском тиране Писистрате культ Диониса стал государственным и был
установлен праздник “Великие Дионисии”, приуроченный к началу весны и
открытию навигации (март). Позже, около 433 г., трагедии стали ставиться и
на празднике Леней (январь). На Малых (сельских) Дионисиях возобновлялись
пьесы, поставленные ранее в городе. На Великих Дионисиях архонт (один из
девяти ежегодно избиравшихся должностных лиц в Афинах) самостоятельно или с
помощью советников отбирал три тетралогии (в каждой – три трагедии и
сатировская драма) и предоставлял каждому автору актеров и хорега, одного из
состоятельных граждан города, который организовывал и оплачивал постановку.
Соревнования (агон) длились три дня, после чего судьи называли победителя.
Все три драматурга и три главных актера получали награды, но почетным было
только первое место, третье же означало провал. На постановки трагедий
допускалось все население греческого полиса, в том числе женщины и рабы.
Беднейшие граждане получали от государства деньги, чтобы заплатить за вход.
Все греческие театры были построены по одному принципу – они
располагались под открытым небом, по склонам холмов. Первый каменный театр
был построен в Афинах – он и послужил образцом для остальных. Он
располагался на юго-восточном склоне холма Акрополя, который представлял
собой естественный амфитеатр, в нем были сделаны ступени места для зрителей.
Афинский театр вмещал по различным подсчетам от 17 до 30 тысяч человек, 78
рядов были разделены на два яруса. Лестницы, поднимавшиеся от первых рядов к
последним, делили амфитеатр на несколько секторов. Первый ряд имел каменные
спинки, т. к. был предназначен для должностных лиц, жрецов, почетных гостей.
Центральное кресло, украшенное резьбой, занимал жрец Диониса.
В центре амфитеатра находилась круглая площадка, орхестра, в середине
которой стоял алтарь Диониса. На его ступеньках располагались музыканты.
Первоначально представления проходили на орхестре, позже на ней находился
только хор. Для актеров позади орхестры был сооружен помост – проскении, а
за ним – скена, помещение, в котором актеры переодевались, меняли маски. В
афинском театре появление актера справа от проскения означало приход из
деревни или из другой страны, слева – приход из города. Справа и слева к
скене примыкали флигели – параскении. Хор выходил на орхестру через проходы
между местами для зрителей и проскением – пароды. Песня хора, выходящего на
орхестру, называлась парод, песня, исполняемая стоя – стасим, песня при
уходе – эксод. Уже во время Эсхила фасад скены, обращенный к зрителям, был
украшен колоннами и представлял место действия пьесы – дворец или храм; из
средней двери выходили правители, из других – остальные персонажи. С
середины V в. к фасаду скены начали подвешивать декорации – доски и куски
холста, расписанные достаточно условно. В ходе действия использовались
различные приспособления, например, передвижная платформа на колесах
(эккиклема) и выдвижной балкон (экзостра),- чтобы показывать произошедшее
внутри дома. Были машины, имитирующие звуки грома; с помощью других
приспособлений персонажи могли летать или спускаться с высоты (прием
внезапного появления божества в конце пьесы называется “deus ex machina” –
“бог из машины”).
В греческом театре могли выступать только мужчины, свободные граждане,
не запятнавшие себя недостойными поступками – актер являлся служителем бога
Диониса. Актеры играли в масках, по которым зрители узнавали пол, возраст,
общественное положение и настроение персонажа – радость, гнев, страх и т. д.
На ногах у актеров были котурны – обувь с высокой подошвой; игравшие главных
героев были одеты в роскошные, богато расшитые одежды и пышные парики.
* * *
Переводы с греческого трагедий античных классиков издавались при жизни
Д. С. Мережковского неоднократно.
Первые публикации появились в журналах – “Вестник Европы” и “Вестник
иностранной литературы”. Отрывок “Смерть Клитемнестры”, включенный в первый
сборник Мережковского “Стихотворения” (1888), стоит особняком, его следует
рассматривать, скорее, как набросок к планировавшемуся (вероятно), но
неосуществленному переводу “Электры”.
В 1902 г. все трагедии были выпущены отдельными брошюрами в
издательстве петербургского товарищества “Знание”.
В настоящем издании произведения печатаются по последней прижизненной
публикации, за которую приняты тома ПСС 1914. Все расхождения с ранними
публикациями учтены и приводятся в примечаниях (подготовлено Г. Г.
Мартыновым). Орфография и пунктуация, за исключением необходимых случаев,
приближены к современным нормам русского литературного языка. Необходимые
упоминания о других поэтических произведениях Мережковского даны вкратце
(подробно см.: Мережковский Д. С. Собрание стихотворений / Вступ. ст. А. В.
Успенской; Сост. и подг. текста Г. Г. Мартынова; Примеч. Г. Г. Мартынова и
А. В. Успенской СПб., 2000).
Условные сокращения
ВЕ – “Вестник Европы”.
ПСС 1912 – Мережковский Д. С. Полное собрание сочинений в 17-ти т. Т.
- СПб.; М., 1912.
ПСС 1914 – Мережковский Д. С. Полное собрание сочинений в 24-х т. Т.
9, 17, 20, 21, 22. М., 1914.
Символы – Мережковский Д. С. Символы (Песни и поэмы). СПб., 1892.
Ипполит
Трагедия была поставлена в 428 г. и получила первую премию. Эту пьесу
называли в античности “Ипполит, несущий венок”, в отличие от первого
варианта этой же трагедии – “Ипполита, закрывающегося плащом”, до наших дней
не дошедшего. В нем действие происходило не в Трезене, а в Афинах, в
отсутствие Тесея, отправившегося в подземное царство. Федра, полюбившая
Ипполита, сама объяснялась ему в любви. Такое откровенное изображение
беззаконной страсти, видимо, возмутило афинских зрителей, привыкших считать,
что самая хорошая афинянка – это та, о которой ничего не говорят, и
трагедия провалилась. В новом варианте Федра готова молча страдать и
умереть, но ее тайну выдает кормилица, преданная и готовая совершить ради
нее любой безнравственный поступок.
Миф об Ипполите – один из греческих вариантов хорошо известного в
мировой культуре сюжета о коварной жене, преследующей пасынка своей любовью.
Кроме Еврипида сюжетом о Федре воспользовался Софокл в одной из недошедших
до нас трагедий, но по незначительным отрывкам ее мы не можем судить ни о
содержании, ни о времени написания. В дальнейшем сюжет первого варианта
еврипидовской трагедии использовал римский писатель Сенека и уже в новое
время – Ж. Расин в трагедии “Федра”.
* * *
ВЕ, 1893, No 1, с. 5-54. Отд. изд.- СПб.: Изд. Т-ва “Знание”, 1902.
ПСС 1912, т. 14, с. 329-389. Печ. по ПСС 1914, т. 21, с. 129-191, с
уточнением ремарок по ВЕ.
Варианты текста по ВЕ:
386, 4: Когда жену отца ты оскорблял?
389, 20: И Посейдон твою мольбу услышал.
391, 24: И каждый раз, как натянув бразды,
* * *
346, 4: От берегов Понтийских – т. е. от берегов Черного моря, Понта
Евксинского.
346, 9-10: …рожденный Амазонкой, Воспитанный Пифеем (Питфеем) – по
мифу, матерью Ипполита была царица амазонок Антиопа (по другим источникам –
Ипполита); после ее смерти Тесей отдал сына на воспитание своему деду,
трезенскому царю Питфею.
346, 11: Один из всех мужей Эллады – в подиннике более конкретно:
“один из всех граждан этой земли трезенской”.
347, 8: Жена отца – Федра.
347, 9: …к святыне Элевзинской – см. “Эдип в Колоне”, ст. 160, 11.
По Еврипиду, первая встреча Федры с Ипполитом произошла, когда он пришел в
Афины, чтобы стать участником мистерий в честь Деметры, происходивших в
местечке Элевсин.
347, 13: …она мне храм воздвигла – по античным свидетельствам, на
южном склоне афинского Акрополя находилась “гробница Ипполита”, а рядом с
ней – святилище в честь Афродиты, судя по одной из аттических надписей,
называвшееся “Афродитой около Ипполита”. Некоторые исследователи считают,
что эта и две следующие строки могли быть перенесены сюда из трагедии
“Ипполит, закрывающийся плащом”, т. к. Федра из настоящей трагедии вряд ли
могла решиться так демонстрировать свою преступную страсть.
347, 17: Очиститься от крови Паллантидов – по традиционному мифу,
когда Эгей объявил своего сына Тесея, пришедшего в Афины, наследником
царства, сыновья Эгеева брата, Палланта, выступили против Тесея, но были им
убиты. Кровь двоюродных братьев запятнала Тесея, и чтобы очиститься, он, по
обычаю, обрек себя на временное изгнание. Согласно Плутарху, считавшему
Тесея историческим лицом, это произошло еще до похода на Крит, до рождения
Ипполита и тем более до женитьбы на Федре. В первой редакции пьесы Тесей
отлучался из Афин, чтобы посетить подземный мир, здесь же действие
происходит в Трезене, и объясняя отлучку Тесея, Еврипид вынужденно смещает
хронологию.
347, 24: А Посейдон Тесею обещал – по некоторым вариантам мифа,
Посейдон был не только покровителем, но и отцом Тесея.
348, 15-16: …нимфа рек Стыдливые деревья орошает – в подлиннике:
“Стыдливость орошает речной влагой” (этот луг).
348, 18: Кто в мудрости природою взлелеян – в подлиннике: “лишь тот,
кто обрел ??????, т. е. добродетель (здравомыслие, целомудрие), а равно и
все остальное не от учения, а от природы, вправе срывать здесь цветы”.
348, 27: Мой господин – в подлиннике: “Царь! Господами ведь должно
звать одних богов”.
352,12-13: От твоих, о Деметра, плодов… Не подносит… к… устам
Сладких брашн – Федра отказывается от пищи, дара богини Деметры.
352, 15: Пан иль Геката – см. ст. 141, 26 и 304, 11. Далее
Мережковский пропустил еще одно предположение хора: “или гнев священных
корибантов” – имеются в виду спутники богини Реи (Кибелы), “Великой Матери”,
богини плодородия; они сопровождали обряды в ее честь шумными
оргиастическими плясками.
352, 27: Эрехтиды – афиняне, потомки героя Эрехтея.
353, 17: О, мученья людей – монолог кормилицы – характерный пример
рассуждений, непосредственно не связанных с ситуацией, за что Еврипида
называли “философ на сцене”. См. также “Медея”, ст. 297, 11.
354, 30: Венетские кони – племя венетов, жившее на северном побережье
Адриатического моря, славилось своими конями; явный анахронизм, т. к. первых
венетских коней завез в Грецию в 440 г. спартанец Леонт.
357, 19: Детей своих любимых – у Федры от Тесея было двое сыновей:
Демофонт, будущий царь Афин, участник Троянской войны, и Акамант (см.
Еврипид, “Гераклиды”).
359, 13-14: О матери моей Преступная любовь – Федра вспоминает о
Пасифае, жене царя Крита Миноса, вступившей в связь с морским быком,
посланным Посейдоном, и родившей чудовище, получеловека-полубыка Минотавра.
360, 2: Ариадна – дочь Пасифаи, спасшая Тесея на Крите. Она дала ему
клубок ниток, чтобы он, убив Минотавра, смог найти обратную дорогу из
Лабиринта. Тесей увез Ариадну, обещав на ней жениться, но на острове Наксос
тайно покинул ее. По более позднему варианту мифа, он сделал это по приказу
Диониса, который затем взял ее в жены.
360, 4: …тревожишь прах усопших – в подлиннике: “порочишь
родственников”.
361, 9: Не божество, но больше всех богов – безумная любовь; в
подлиннике не так безлично: “Киприда ведь не бог, но больше бога”.
361, 25: …у врат Пелопоннеса – вратами этого полуострова Трезен мог
казаться именно афинянам, приплывавшим туда через Саронийский залив.
363, 40: Семела – см. примеч. к ст. 275, 14; 276, 3-4.
364, 1: Аврора – в подлиннике: Эос – богиня утренней зари, похитившая
прекрасного охотника Кефала.
364, 20-21: Но, если в жизни Добро над злом преобладает – в
подлиннике: “Если имеешь (в себе) больше доброго, чем злого, будучи
человеком, считай себя полностью счастливой” – т. е. имеются в виду не
жизненные обстоятельства, а нравственное состояние и поступки человека.
365, 30: От милого мне нужно слово, знак – некоторые комментаторы
считают эту и две следующие строки позднейшей вставкой, т. к. выше Федра
категорически отвергла предложение кормилицы о сводничестве и та
притворяется, что даст магическое средство самой Федре – для исцеления от
любви. Именно так понимает ее Федра, судя по следующей реплике.
366, 22: Олимпийское дитя – в подлиннике: “сын Зевса”. Это необычная
генеалогия. В древнейших греческих мифах Эрос (Эрот) – олицетворение
могучего стихийного созидающего начала в природе. Согласно “Теогонии”
Гесиода, родился из Хаоса вместе с Геей и Тартаром, по другим источникам –
сын Геи и Урана или Кроноса, по более поздним представлениям – сын Ареса и
Афродиты.
367, 2: …во храме Пифийском – т. е. в Дельфийском храме Аполлона.
367, 3: Алфей – главная река Пелопоннеса, на правом берегу находился
город Олимпия со знаменитым храмом Зевса.
367, 5: Гекатомбы – буквально: принесение в жертву ста быков; в
переносном смысле – богатое жертвоприношение. Хор имеет в виду, что в
отличие от Зевса и Аполлона, не менее великий бог Эрос не имел публичного
культа.
367, 15: В Эвхалии дева – имеется в виду Иола, дочь эхалийского царя
Эврита. Охваченный страстью к ней Геракл пошел войной на ее отца, разорил
Эхалию и взял Иолу в наложницы.
367, 25: Алкменид – сын Алкмены Геракл.
367, 26: Диркейский колодезь – Дирка, источник вблизи города Фивы,
родины Семелы – см. ст. 275, 14; 276, 3-4.
367, 30: Дионисия – правильно: Диониса.
368, 9: Сюда, сюда, на лестницу – в подлиннике Федра не говорит о
лестнице: “Встаньте у дверей, послушайте, какой шум в доме”.
374, 6-7: Прочь отсюда в пещеры глубокие. Где живут только стаи
пернатые и т. д.- соединены две разные мысли: сначала хор призывает скрыться
“в бездонные пропасти”, затем – стать пернатой птицей. Далее хор перечисляет
фантастические области, где можно найти убежище: Эридан – мифическая река,
текущая где-то на краю мира, позднее отождествлялась с Роной или По. Миф
рассказывает, что в эту реку упал Фаэтон, сын бога Гелиоса, не справившийся
с небесной колесницей и сраженный молнией Зевса, а его сестры,
превратившиеся в тополя, оплакивают его янтарными слезами, которые падают в
реку.
374, 20-22: …края… Гесперид – крайний запад, около Гибралтара, где
узкий пролив по воле владыки пучины лазуревой – Посейдона – преграждает
кораблям путь. Геспериды, хранительницы волшебных золотых яблок, были
дочерями Атланта (Атласа), великана, державшего на плечах небесный свод.
Рядом, как считалось, находились Зевсовы чертоги, где бил источник
бессмертия.
375, 9: Мунихий – афинская гавань.
378, 2-3: За вину Моих предков – неожиданно свалившиеся несчастия
древние греки были склонны объяснять карой богов за преступления предков.
378, 19: Ты ушла от нас навеки – эта и следующие четыре строки обычно
относят к монологу Тесея.
382, 9-10: Орфея признавай Учителем – последователями Орфея,
знаменитого мифического певца, называли себя орфики – религиозное течение
VIII-VI вв., возникшее в Аттике. Орфики верили в переселение душ,
проповедовали аскетизм, не ели мяса, яиц и бобов. Не совсем ясно, почему
Тесей причисляет к ним Ипполита, убивающего на охоте животных, видимо
потому, что по одному из мифов, Орфей был растерзан женщинами за презрение к
ним.
382, 39: Синис – разбойник, живший на Коринфском перешейке; он
привязывал пойманных путников к двум согнутым соснам и, отпустив деревья,
разрывал людей пополам. Тесей, направляясь из Трезена в Афины на поиски
отца, победил его и убил таким же способом.
382, 42: Скирос – разбойник, живший на Мегарских скалах; заставлял
путников мыть ему ноги, а когда они наклонялись – сбрасывал их со скалы на
берег моря, где их съедала огромная черепаха. Тесей сбросил его со скалы.
384, 9: Хранитель обетов – Зевс.
384, 23: Тот лицемер и лжец неисправимый – в подлиннике: “Ну не
кудесник и не заклинатель ли?” (т. е. не шарлатан, зачаровывающий своими
речами).
385, 4-5: …за пределы Атлантики – т. е. за грань мира.
387, 8: …твердыни Эрехтея – афинская крепость, Афины.
388, 7: Афин лучезарное солнце – в подлиннике: “ярчайшая звезда Афин”.
388, 18: Ристалище Лимны – название гимнасия в Трезене.
390, 4: Немезида – богиня мщения.
390, 32: …волны Сароники – Саронийского залива.
390, 33-34: …мрачный путь По берегу ведет – на самом деле, выехав из
Трезена, Ипполит не должен был оказаться на побережье, т. к. дорога на север
и северо-запад, в Эпидавр и Аргос, вела далеко от берега, среди гор, вдоль
моря же стояли неприступные скалы.
392, 9: Ида – гора на острове Крит, откуда была родом Федра.
394, 12: О, пощади, богиня – неточно, в подлиннике: “О, госпожа, пусть
я погибну!”
394, 13-14: …но можешь искупить Свой тяжкий грех – в подлиннике: “но
и ты можешь получить прощение” – об искуплении речи нет, ведь сына не
воскресить.
397, 13: Кто для нее дороже всех людей – по мифу, Афродита полюбила
смертного юношу – Адониса, но он был убит на охоте.
397, 15: И дам тебе я славу на земле – в Трезене действительно
существовал культ Ипполита. О его судьбе пели ритуальные девичьи хоры, перед
свадьбой девушки приносили ему в жертву пряди волос.
Использованы материалы: http://az.lib.ru/e/ewripid/text_1893_ippolit.shtml