Бодэ А.Б. Стилевое единство в архитектуре культовых ансамблей Поонежья XVII – XVIII веков

В районе нижнего течения реки Онеги в XVII – XVIII веков был создан ряд замечательных деревянных храмовых комплексов. Среди них ансамбли в сёлах Пияла, Чекуево, Усть-Кожа, Подпорожье, Турчасово и другие. Большинство из них включают две церкви и колокольню. В каждом комплексе постройки разновремённые. Иногда их разделяют несколько лет, но чаще – несколько десятилетий.

Памятники, составляющие перечисленные ансамбли, известны достаточно широко. Многие из них относительно подробно рассмотрены в обобщающих работах по деревянному зодчеству И.Э. Грабаря, М.В. Красовского, П.Н. Максимова, А.В. Ополовникова. Некоторые постройки или их особенности исследованы весьма обстоятельно В.А. Крохиным, А.В. Ополовниковым, В.П. Орфинским. Несколько поонежских ансамблей рассмотрено в работах Ю.С. Ушакова, посвящённых исследованию композиционно-пространственной организации северорусских храмовых комплексов.

Наиболее значительной характерной особенностью деревянных церквей Поонежья было устройство кубоватых завершений. В архитектурном решении поздних кубоватых церквей в качестве покрытия алтарной части применялись трёхлопастные бочки, органично сочетавшиеся с формой куба. В архитектуре различных типов культовых построек Поонежья самое широкое распространение получили приёмы обработки декоративными кокошниками, как срубного основания, так и завершающей части. В храмовых комплексах Поонежья одним из наиболее выразительных и часто используемых архитектурно-композиционных приёмов было сочетание кубоватых и шатровых церквей.

Архитектурные особенности, определявшие своеобразие поонежских культовых построек, представляют собой не просто ряд местных традиций, но, очевидно, относятся к единому направлению, сложившемуся в Поонежье в XVII – XVIII веках[1]. В настоящей статье внимание заостряется на архитектуре поонежских храмовых комплексов, что позволяет представить их как произведения стилистически близкие друг к другу.

В Поонежье не сохранилось и достоверно не известно ни одного памятника, построенного ранее XVII века. Представление об архитектуре наиболее древних поонежских церквей дают иконописные изображения Александро-Ошевенского монастыря. По результатам сопоставления иконописных изображений с материалами натурного обследования М.И. Мильчиком и Ю.С. Ушаковым были атрибутированы монастырские церкви и выполнена реконструкция монастырского комплекса, сложившегося ко второй половине XVII века[2].

Деревянные монастырские постройки были уничтожены пожаром в 1706 году. Изображавшиеся на иконах церкви, по-видимому, относятся ко второй половине XVI века[3]. Согласно указанным источникам в монастыре было две церкви – Никольская с крещатым основанием, над которым поднимался четверик, переходящий в восьмерик, и Успенская с основанием в виде восьмерика на четверике. Между ними находилась шатровая колокольня, основание которой состояло из низкого восьмерика на высоком четверике.

Нельзя сказать, чтобы архитектура монастырских культовых построек отличалась большим разнообразием. В архитектурном решении Никольской и Успенской церквей присутствует одна и та же компоновка форм – восьмерик на четверике, завершённый шатром. Архитектурное решение колокольни повторяет структуру основного объёма Успенской церкви. Существенными деталями, придающими всем трем постройкам общие черты, являются кокошники, хорошо сочетающиеся с бочками, покрывавшими выступающие части основания Никольской церкви.

Изображённые монастырские постройки обладают характерными особенностями, которые прослеживаются в архитектуре наиболее древних известных памятников Поонежья. Покрытия системой бочек – приём достаточно редкий. Он использован в архитектурном решении крещатых церквей Вознесенской 1654 года в селе Пияла, Успенской 1674 года в беломорском селе Варзуга, имевших шатровые завершения, и Преображенской 1687 года в селе Чекуево, завершавшейся кубом. Кокошники на основных срубах церквей ограниченно встречаются в различных частях Севера, но наибольшее распространение они получили в районе нижней Онеги. Кокошниками отличались церкви Никольская 1618 года в селе Пурнема, Никольская 1638 года в селе Малошуйка по реконструкции В.А. Крохина[4], Никольская 1661 года в селе Нижмозеро, Иоанна Златоуста 1665 года и другие.

Общие архитектурно-пространственные решения и типы завершений перечисленных поонежских построек относятся к повсеместно распространённым на Русском Севере. Местное своеобразие поонежских церквей примерно до последней трети XVII в. определяется широким использованием формы бочки в качестве покрытий соподчинённых объёмов и деталей.

С последней трети XVII века в Поонежье и на побережье Онежской губы Белого моря широкое распространение приобретают кубоватые церкви. В районе нижней Онеги они становятся преобладающим типом церквей и неотъемлемыми составляющими всех известных храмовых комплексов.

Культовый ансамбль в селе Пияла включает одну из древнейших на Онеге церквей – крещатую шатровую Вознесенскую 1654 года, кубоватую Климентовскую 1685 года и колокольню 1700 года. До настоящего времени сохранилась Вознесенская церковь и колокольня, с некоторыми перестройками XIX века. Попытаемся представить, как памятники могли выглядеть первоначально. Основной крещатый сруб Вознесенской церкви окружала галерея[5], что подчёркивало столпообразный и центрический характер здания. Велика вероятность, что над углами четверика были кокошники, которые могли быть утрачены при обшивке. Климентовская церковь среди других кубоватых храмов отличалась величиной куба относительно четверика. Его массивность подчёркивалась небольшими изящными главами. Основной четверик и трапезная были построены не одновременно. Трапезные ранних кубоватых церквей первоначально были сравнительно небольшие, но у некоторых храмов во второй половине XIX века были увеличены (церкви в Кушерецком, Усть-Коже, Вирме). Можно предполагать, что и Климентовская церковь первоначально была более компактной в плане. Наибольшие изменения в результате перестроек претерпела колокольня. Кроме купольного завершения, позднейшей надстройкой, по-видимому, является и второй ярус основания.

Обращает на себя внимание масштабное соотношение культовых построек в Пияле. При, несомненно, удачном сочетании шатрового и кубоватого завершений Вознесенская церковь почти в два раза превышает Климентовскую. Ещё большая разница между Вознесенской церковью и колокольней, которая в сравнении кажется просто миниатюрной. Столь резкий масштабный контраст несколько смягчается при восприятии со стороны реки с ближних точек, когда колокольня выдвинута на передний план. Учитывая, что исторически главной дорогой была река, со стороны которой осуществлялся подход к селу, колокольня представляется важным композиционным элементом, несколько уравновешивающим контрастные объёмы церквей.

Что касается архитектурных решений церквей в Пияле, то впечатления гармоничного сочетания они также не производят. Их образы по идейно-художественному содержанию различны. Они как бы принадлежат разным эпохам. Вознесенская церковь – это величественный храм-монумент, который сродни каменным церквям XVI в. Недаром многие исследователи сравнивали памятник с одноимённой церковью в Коломенском. Климентовская церковь олицетворяет собой нечто приземлённое, мирское. В целом ранние кубоватые церкви с их насыщенными декоративными деталями завершениями по своему образу близки к современным им каменным постройкам. Появление кубоватых церквей и развитие их архитектурных решений отчётливо соответствует тенденциям, общим для всей русской архитектуры второй половины XVII века. Отмеченные архитектурно-художественные несоответствия храмового комплекса в Пияле, видимо, объясняются существенными изменениями, происшедшими в последней трети XVII века в развитии деревянного зодчества Поонежья.

Культовые постройки в селе Чекуево достаточно близки друг к другу по времени строительства. Самая ранняя из них – Успенская церковь 1675 года. Основной объём церкви представлял собой восьмерик на четверике, покрытый восьмигранной формой по очертаниям близкой к кубу и завершённой одной главой[6]. Подобные формы завершений не известны в деревянном зодчестве Поонежья или других территорий Севера ни в XVII, ни начале XVIII века. Они имели распространение в районе среднего течения Северной Двины и в Поважье во второй половине XVIII – начале XIX века. Масштабное и пропорциональное сопоставление Успенской церкви с шатровыми церквями Онежского района (в Пурнеме, Малошуйке) позволяет предполагать, что её первоначальное покрытие было шатровым.

Кубоватая Сретенская церковь 1677 года[7] отличалась стройными пропорциями основного четверика и насыщенным декоративными деталями верхом, что было свойственно кубоватым церквям последней трети XVII века. Трапезная, судя по примыканию к основному срубу, была пристроена позднее. Надстройкой, по-видимому, являлся второй ярус алтаря.

Самым крупным сооружением комплекса была крещатая Преображенская церковь 1687 года. В отличие от предшествующих крещатых церквей Поонежья и Беломорья, она завершалась кубом. В архитектурном решении Преображенской церкви приём устройства покрытий системой бочек выражен не столь отчётливо. Архитектура Преображенской церкви соединила характерные особенности ранних поонежских храмов с приёмами и формами, получившими распространение в последней трети XVII века.

Колокольня в Чекуево была построена в 1740 году. Она зафиксирована с завершением в виде купола со шпилем, хотя, очевидно, что первоначальное её покрытие было шатровым. Характерная для нижней Онеги структура основания колоколен, по-видимому, повторяла архитектурное решение преобладавшего здесь типа шатрового храма. Кроме того, устройство высокого четверика возможно связано с использованием кокошников, которые в соответствии с архитектурным решением построек, ориентированных на образ храма, должны были располагаться в верхней части здания. Это предположение подтверждается сопоставлением ареалов кокошников на основных срубах культовых построек и колоколен на высоком четверике. Отсюда исходит предположение, что все поонежские колокольни на высоком четверике за исключением, наверное, построек XIX века первоначально имели кокошники.

Полностью утраченный ансамбль в Чекуево был, пожалуй, самым грандиозным из всех известных на нижней Онеге храмовых комплексов. Все четыре сооружения располагались вдоль берега реки. Хотя Преображенская церковь выделялась по величине и сложности архитектурного решения, она не создавала сильную доминанту, как церковь Вознесения в Пияле. Постройки в Чекуево образовывали ряд близких по величине башенных объёмов, что ассоциируется с образом крепости или города. Это ощущение усиливается за счёт расположенных по краям кубоватых церквей, чьи завершения служили композиционными акцентами. Кокошники, предположительно располагавшиеся на основных срубах Успенской церкви и колокольни, должны были вносить элемент пластичности в их лаконичную архитектуру, способствуя гармоничному сочетанию различных типов построек и в итоге – целостности всей композиции.

Ещё одним храмовым комплексом, включавшим постройку XVII века, был также не сохранившийся ансамбль погоста Усть-Кожа. Кубоватая Климентовская церковь 1695 года отличалась небольшими размерами и особым изяществом. Несомненно, это была одна из самых красивых кубоватых церквей. Высота четверика более, чем в два раза превышала его ширину – таким пропорциями не обладала ни одна известная кубоватая церковь. Крупная центральная луковица объединяла пятиглавие в компактную группу. В основании всех глав располагались декоративные кокошники. В XIX веке трапезная была увеличена, за счёт чего объём здания оказался несоразмерно растянутым.

Точное время постройки Крестовоздвиженской церкви в Усть-Коже не известно. Предположительно её датируют 1769 годом. Это шатровый храм с основанием в виде восьмерика на четверике, пятигранным алтарём и асимметричной рубленой папертью. Над углами четверика располагались традиционные для нижней Онеги кокошники.

Комплекс дополняла небольшая колокольня, датируемая началом XVIII века[8]. Основание её состояло из восьмерика на высоком четверике с декоративными кокошниками над углами. Завершалась колокольня куполом со шпилем, устроенным, видимо, в середине XIX века. Основание купола немного заужено, так что самая широкая часть находилась выше. Купола подобных очертаний встречаются только на колокольнях нижней Онеги, где традиция строительства кубоватых церквей получила наибольшее развитие. В устройстве куполов с зауженным основанием видится стремление стилистически приобщить эту заимствованную из архитектуры Нового времени форму к традиционным для Поонежья типам завершений. На примере видоизменённых куполов  поонежских колоколен XIX века прослеживается тенденция к пластическому усложнению покрытий, свойственная деревянному зодчеству значительно более раннего времени.

Ансамбль погоста Усть-Кожа представляет наиболее распространённую на нижней Онеге композицию, в которой доминирует шатёр, но мотив бочки присутствует в архитектуре каждой постройки, то, создавая аранжировку основания, то, активно формируя структуру завершения.

По сравнению с последней третью XVII века, в первой половине XVIII века в районе нижней Онеги культовое строительство испытывает некоторый спад, обусловленный социально-экономическими условиями, но во второй половине столетия возобновляется в ещё большем масштабе.

Ансамбль в селе Подпорожье составляли Троицкая церковь 1727 года, Владимирская 1757 года и колокольня XVIII века. До наших дней сохранилась только Владимирская церковь. Троицкая церковь в основе представляла собой высокий четверик, завершённый кубом с пятиглавием. Позднее к церкви с юго-западной стороны был пристроен Богоявленский придел в виде отдельного четверика, покрытого также кубом, но завершённым одной главой. С запада четверик основного храма и придел были объединены широкой трапезной.

Архитектурно-пространственное решение Владимирской церкви развито на крещатой основе. Северная, западная и южная выступающие части основания прямоугольны в плане и покрыты бочками. Восточную алтарную часть образуют три пятистенных прируба, покрытые трёхлопастной бочкой. Четверик, поднимающийся над средней частью основания, покрыт кубом, пятиглавие которого вместе с боковыми главами, приподнятыми на небольшие шатры, образует выразительную многоглавую структуру.

Колокольня в Подпорожье, будучи сооружением значительным по величине, зафиксирована с перестроенным в 1847 году завершением и обшитыми стенами, что не позволяет установить первоначальное существование кокошников.

Главной отличительной особенностью подпорожских церквей является то, что их завершения практически однотипны. Тем не менее, постройки не выглядят однообразно. Высота и завершение различным количеством глав Богоявленского придела, Троицкой церкви и Владимирской церкви образуют иерархию объёмов – от простейшего кубоватого храма, завершённого одной главой, к сложной и величественной девятиглавой композиции.

Владимирская церковь – самая ранняя известная постройка, где использовано покрытие трёхлопастной бочкой. Появление трёхлопастных бочек соответствует общей направленности в развитии поонежских архитектурных традиций второй половины XVIII века, когда преобладание получают крупные пластичные формы, а деталям уделяется значительно меньше внимания. Стилистически трёхлопастные бочки очень близки к другим приёмам и формам, определявшим своеобразие деревянного культового зодчества Поонежья на заключительном этапе развития. Всех их объединяют криволинейные очертания, наполненность объёма, выразительная пластика.

Рассматривая архитектурные традиции Поонежья в развитии, в решении подпорожского храмового комплекса видится наиболее яркое выражение пластического начала. И тем контрастнее сочетание объёмов церквей с лаконичным столпом колокольни. Правда, этот контраст несколько смягчается благодаря присутствию небольших шатровых форм в архитектуре Владимирской церкви и кокошников (предположительно) на основном срубе колокольни. Подобные «рефлексы» служат достижению целостности и завершённости всей архитектурно-художественной композиции.

Традиционное для нижней Онеги сочетание шатровых и кубоватых форм представлено в архитектурно-пространственном решении храмового комплекса в Верховье, полностью сгоревшего в 1997 году. Шатровая Входоиерусалимская церковь обычно датируется 1754 годом[9]. Первоначально это была постройка, основание которой состояло из восьмерика на четверике с пятистенным алтарным прирубом и галереей. Во второй половине XVIII века к церкви был пристроен северный придел в виде прямоугольного объёма, покрытого бочкой, ориентированной поперёк здания. В данном решении послеживается отголосок крещатой структуры. Алтарные прирубы придела и основного храма образовали два одинаковых смежных объёма, покрытие которых было выполнено трёхлопастной бочкой. Таким образом, архитектурное решение Входоиерусалимской церкви при господствующей роли шатра получилось достаточно насыщенным криволинейными формами.

Другой церковью в Верховье была кубоватая Тихвинская. Ее датируют 1675 годом. Известно, что церковь перестраивалась в 1783 и 1865 годах[10]. Однако по особенностям архитектурного решения она близка к постройкам конца XVIII века.

Постройка колокольни относится к 1787 году. Она представляла собой восьмерик на высоком четверике с декоративными кокошниками и позднейшим купольным завершением. Форма купола отличалась не только зауженным основанием, но и вытянутой наподобие луковицы верхней частью.

Храмовый комплекс в селе Верховье по своей архитектурно-пространственной организации близок к ансамблю погоста Усть-Кожа с тем отличием, что первый из них решён в более крупном масштабе.

Ансамбль в селе Турчасово составляют близкие по времени постройки. Преображенская церковь 1786 года по архитектурному решению напоминает Владимирскую в Подпорожье. Выступающие части крещатого основания также покрыты бочками, алтарные прирубы – трёхлопастной бочкой, только главки на них не подняты на шатры, а врезаны прямо в коньки кровель. Куб Преображенской церкви в верхней части имеет волнообразные очертания граней и по силуэту напоминает трёхлопастную бочку.

Благовещенская церковь 1795 года в Турчасове была главным сооружением храмового комплекса и отличалась величиной и сложностью архитектурно-пространственного решения. Основу здания составлял восьмерик на четверике, завершённый шатром и обработанный кокошниками. Между основным объёмом и обширной трапезной симметрично относительно продольной оси располагались два придела. Над помещениями приделов возвышались четверики с кубоватыми одноглавыми завершениями.

Колокольня в Турчасове, построенная в 1793 году, относится к одним из самых крупных подобного рода сооружений, известных на Русском Севере. Её основание в сорок с лишним венцов состоит из высокого четверика, переходящего в восьмерик, декорированный кокошниками. Завершается колокольня куполом со шпилем, но не вызывает сомнение, что её первоначальное покрытие было шатровым[11].

В архитектуре турчасовского храмового комплекса синтезированы традиции, относящиеся к различным периодам в развитии деревянного зодчества Поонежья. Столпообразный объём, завершённый шатром, в сочетании с обработкой кокошниками восходит к наиболее ранним поонежским традициям, предположительно появившимся в XVI веке. Архитектурно-художественный образ Преображенской церкви, насыщенный пластикой, воплощает традиции, сформировавшиеся в последней трети XVII века и получившие дальнейшее развитие во второй половине XVIII века. Шатровое завершение Благовещенской церкви было поддержано лаконичной вертикалью колокольни, а кубоватые завершения приделов выглядели как отголосок решения Преображенской церкви. Таким образом, композиционная завязка архитектурно-пространственного решения турчасовского комплекса основана на гармоничном взаимодействии двух примерно равнозначных начал – прямолинейного и пластичного. Ансамбль в Турчасове завершает блестящий расцвет деревянного зодчества Поонежья. После него уже не было создано ни одного комплекса или отдельной постройки, столь ярко воплотившей поонежские архитектурные традиции.

Рассмотренные храмовые комплексы Поонежья сходны между собой в том плане, что везде криволинейные элементы, образованные на основе бочки, стилистически связывают различные типы построек в единый архитектурный ансамбль. И если в наиболее ранних комплексах это сравнительно небольшие детали и элементы, то в более поздних – это формы, занимавшие главенствующее положение в общей архитектурно-пространственной композиции. Подобные изменения определяют два основных этапа в развитии деревянного зодчества Поонежья. Характерной чертой первого этапа было широкое применение бочек и кокошников в качестве покрытий соподчинённых объёмов и деталей. Для второго этапа характерно использование форм, образованных на основе бочки, в качестве завершения крупных архитектурных объёмов.

Качественным скачком и началом второго этапа в развитии поонежских архитектурных традиций было появление кубоватых церквей. В их архитектурном решении крупные пластичные формы, заняв доминирующее положение, подчинили себе близкие по очертанию покрытия соподчинённых объёмов и детали, что способствовало созданию целостных и выразительных решений.

В свою очередь сочетание разномасштабных, но близких по очертаниям форм, присутствовавших в архитектуре различных типов построек, стилистически объединяло их и определяло цельность всего комплекса. В архитектурно-пространственных решениях различных ансамблей, так же как и в архитектуре их компонентов, композиционная роль пластического начала не одинакова. Как одну крайность или отправную точку можно представить ансамбль Ошевенского монастыря, где пластика выражена только в деталях, как другую – ансамбль в Подпорожье, где пластическое начало господствует.

Таким образом, на примерах рассмотренных ансамблей прослеживается развитие архитектурно-художественных приёмов, ярко определивших местное своеобразие деревянного зодчества Поонежья XVII – XVIII веков.

1. Вознесенская церковь 1654 г. и колокольня 1700 г. в селе Пияла. Фото А.В. Афанасьева.

2. Храмовый комплекс села Чекуево. Реконструкция автора.

3. Владимирская церковь 1757 г. в селе Подпорожье. Фото А.В. Афанасьева

4. Архитектурный ансамбль в селе Подпорожье. Реконструкция автора.

5. Преображенская церковь 1786 г. и колокольня 1793 г. в селе Турчасово. Фото А.В. Афанасьева.

6. Храмовый комплекс села Турчасово. Реконструкция автора.