Калмыков В. Еще о цензуре почтовой корреспонденции в России

[32]

В.Калмыков

Еще о цензуре почтовой корреспонденции в России[1]

В первые годы царствования императора Николая I, сразу после декабрьских событий 1825 года, на его имя была подана записка по усовершенствованию полицейского аппарата, автором которой был Александр Христофорович Бенкендорф (рис. 1):

“Вскрытие корреспонденции составляет одно из средств тайной полиции и притом самое лучшее, так как оно действует постоянно и обнимает все пункты империи. Для этого нужно лишь иметь в некоторых городах ПОЧТМЕЙСТЕРОВ, известных своей честностью и усердием…”

Эта записка положила начало “знаменитому” Третьему отделению собственной Его Величества канцелярии, руководителем которой и стал граф Бенкендорф, с 1826 года — Шеф жандармов и главный начальник Третьего отделения.

По свидетельству его современника, барона Корфа, шеф жандармов “имел самое поверхностное образование, ничему не учился, ничего не читал, и даже никакой грамоты не знал порядочно”.

А уже в царствование сына Николая I, Александра II, в 1880 г., в циркуляре по почтово-телеграфному ведомству от 3 мая, за номером 8482 в 555-ой статье было сказано:

“Печатные произведения, пересылаемые из заграницы под бандеролями, препровождаются на рассмотрение цензуры, которая в случае возможности выдачи их по адресу накладывает: штемпель “Д.Ц.”. (Дозволено цензурой). (Рис. 2а,б):

Эти разрешительные штемпеля ставили почтмейстеры из бывшего 3-го Отделения Собственной Его Величества канцелярии, ставшей Департаментом

[33]

полиции, которые перлюстрировали бандероли и письма, шедшие из-за границы в Россию.

С 1 марта 1863 г. Цензурное ведомство во всем своем составе поступило под управление Министра внутренних дел.

Цензурных штемпелей “Д.Ц.” было множество. В разные годы их употребления и выглядели они по-разному (рис. За,б).

Дожили эти штемпеля до 1917 г., до дня кончины Департамента полиции Министерства внутренних дел России, центрального органа политического

[34]

надзора и сыска, который был учрежден в 1880 г, и был прямым наследником Третьего Отделения собственной Его Величества канцелярию

“Кроме писем “общегосударственного интереса”, вскрывавшихся для надобности Министра внутренних дел, и “политических” — для департамента полиции, в секретной экспедиции вскрывались еще письма “дипломатические” для Министерство иностранных дел и “шпионские” для генеральных штабов военного и морского”.

Так пишет бывший цензор С. Майский в своих воспоминаниях “Черный кабинет”, уже упоминавшихся в СК-30.

[36]

И далее: “… весь личный состав Петроградского “Черного кабинета”… состоял из 12 человек. Этого штата была вполне достаточно для перлюстрации 2-3-х тысяч писем ежедневно.

[37]

В Москве штат служащих состоял из 7 человек, в Варшаве из 5, в Одессе из 5, в Киеве из 4 человек, в Харькове, Риге, Вильнюсе, Тифлисе, Томске было всего по 2 человека служащих”.

А в “Материалах, собранных Особою комиссией, для пересмотра действующих постановлений о цензуре печати”, опубликованных в 1870 г., в главе первой “О цензуре внутренней”, сказано, что “каждый цензурный комитет имеет свою канцелярию и печать”.

Особый разгул цензуры на почтовую корреспонденцию пал на период Первой мировой войны (1914-1918 гг.).

Цензура была установлена и на письма из Действующей армии, где в запасных и действующих полевых почтовых конторах были свои цензоры со своими цензурными печатями (рис. 4).