1926. Большая советская энциклопедия. М., (23.43 Kb) 

Русские археологи, хотя (в лице петербургской школы) и не были чужды западных взглядов и влияний, – в подавляющем большинстве всемерно стремились не суживать рамок своих изысканий в области истории материальной культуры древнего времени. В представлении русских археологов «художественная археология», трактующая исключительно о памятниках древнего искусства, есть только часть или глава общей науки археологии, которая охватывает все памятники материальной культуры всех народов и стран прошлого времени: остатки строений, селища, стоянки, городища, могильники, курганы, каменные маары, менгиры и дольмены, каменные бабы, памятники домашнего и военного быта, сакральные древности, содержание так называемых «культурных слоев», в том числе остатки пищи, памятники ремесла и искусства. Изучая и классифицируя эти памятники, русская наука не ограничивается установлением типологических признаков отдельных предметов или групп предметов, установлением типологических систем, например, формы и орнаментации керамики; считая памятники материальной культуры продуктом определенного социального и хозяйственного уклада жизни, она пытается восстановить строй древней жизни, приближаясь, тем самым, в своих изысканиях к интересам тех древних историков, которые первые ввели термин археология, – с той лишь разницей, что мало надежный мифологический материал древних она заменяет верным архивом былого времени, хранящимся в виде вещественных памятников в недрах земли и беспристрастно выявляющим древний уклад жизни. Понимаемая так археология может при помощи геолого-археологического метода определить слой залегания памятников и, вместе с тем, их древность; при помощи типологического метода она делит памятники на группы и отделы по типам или по их ближайшему сродству как в отношении формы и вещества, так и назначения, возможно освещение типа со стороны генезиса, отношения к ближайшим типам и со стороны площади распространения и хронологии. Параллельное использование сравнительного метода не только содействует разгадыванию смысла и назначения непонятных памятников; сравнение древних материальных культур с более поздними, лучше нам известными, позволяет реконструировать (восстановить) из характера строений, стоянок, селищ, городищ и могильников и находимых в них разнообразных поделок, орудий и продуктов производства, – факт существования отдельных общественных групп, их взаимоотношения и занятия, порой всю сложную структуру социально-экономической жизни древнего государства или селения (города). При современном состоянии археологии, является совершенно необходимым параллельное использование также данных геологии, антропологии, эпиграфии, нумизматики и истории, если хотят всесторонне объяснить обстановку и солидно обосновать выводы. Столь богатое в смысле разнообразия и заданий и обширное хронологически и географически содержание археологии, естественно, требует определения ее отделов на основе хронологической и предметной классификации материала и культур.

Еще французские ученые, кроме археологии «классической», т.е. Греции и Рима, посвящали свои труды археологии народов, некогда входивших в сферу влияния Рима, – галлов и кельтов, древности которых находили на территории Франции; в 1875 г. вышел «Археологический словарь Галлии», а в 1876 г. Бертран выпустил обзор «Кельтской и галльской археологии». Русская наука обычно говорит о двух крупных отделах археологии – археологии бытовой и археологии художественной; первая вводит в круг своих изучений памятники материальной культуры, характеризующие социально-экономический строй древнего общества, его занятия, обычаи, представления о силах природы и загробном бытии; вторая почти совпадает с историей искусства, ибо останавливается лишь на художественных творениях, хотя избегает исключительно эстетического, формального толкования памятников. Археологию бытовую, в свою очередь, делят на археологию первобытную (или доисторическую), исследующую памятники человеческой культуры до появления о них исторических известий в форме письменных документов, – и археологию историческую, которая изучает памятники народов, уже обладавших письменностью. В. А. Городцов в своей книге «Бытовая археология», в зависимости от характера изучаемых памятников, считает возможным расчленить историческую археологию еще на отдельные дисциплины: метрологию, археографию, палеографию, бытовую археологию, нумизматику, сфрагистику, геральдику. С. А. Жебелев («Введение в археологию», Петроград, 1923) считает возможным установить подразделение по отдельным хронологическим эпохам и культурам. Вполне усвоены русской археологической наукой термины: финская археология, золотоордынская, славянская и др. Нередко говорят о русских древностях домонгольского периода. Но едва ли возможно установить точное число подобных подразделений; их может быть значительное количество, в зависимости от культурных эпох, веков и носителей той или иной культуры.

Возможно подразделение вещественных памятников, – что, естественно, имеет применение и к памятникам первобытной археологии, – в зависимости от целей, которым они служили; поэтому возможно толковать о древностях военных, охотничьих, сакральных, возможно выделить керамику, подвижные украшения, жилища, древности театральные и церковные. И такому подразделению памятников должны были бы способствовать особые отделы археологии.

Нельзя не отметить, что особенно часто выделяется керамика: в Москве Российским Историческим Музеем под руководством Городцова были поставлены технические опыты для выяснения способов формирования, орнаментации и обжига древней керамики; подобные работы проводились также в Ленинграде, в институте археологической технологии.

Хронологических классификаций археологии наукой было предложено несколько. Одной из наиболее совершенных является классификация Городцова, основанная на принципе развития индустриальной техники. Она делит «индустриальную эру», т.е. все то время, когда человек употреблял орудия, на периоды – каменный и металлический; период камня подразделяется на эпохи эолитическую, археолитическую, месолитическую, палеолитическую и неолитическую, второй – на эпохи бронзовую и железную. Эпохи распадаются на раннюю, среднюю и позднюю пору. Эолитической эпохе соответствуют орудия, принадлежность которых человеку сомнительна; археолитической – орудия тесанной техники; месолитической – сколотой техники; палеолитической – отжимной техники; неолитической – полированные и сверленные орудия. В предложенной Городцовым классификации, однако, имеется два неудобства: термин «месолитический» употребляется в Западной Европе для обозначения переходных культур от древнекаменного периода к новокаменному (Фервори), а термин «палеолитический» – для всего древнекаменного периода.

Эта особенность классификации Городцова, несомненно, вносит некоторую путаницу в терминологию. В работах западноевропейских ученых и русских, не принадлежащих к школе Городцова, оба вышеупомянутых термина употребляются исключительно в указываемом ниже смысле.

Ранее, в 1832 г., датский ученый Томсон предлагал более примитивное деление на три века: каменный, бронзовый и железный. Эту классификацию пытались усовершенствовать Леббок в 1865 г., а потом Мортилье, авторы терминов эолитический, неолитический и палеолитический. Мортилье установил еще ряд дополнительных, второстепенных делений.

Археологические открытия и раскопки производились уже с довольно дальних времен; но, к сожалению, при этих раскопках лишь в исключительных случаях производились точные записи в виде протоколов, почти никогда не снимались планы и разрезы обнаруженных сооружений. Много ценного поэтому погибло для науки безвозвратно. Так, например, близ с. Костенки, Воронежской губернии, где позднее была открыта одна из богатейших палеолитических стоянок, еще в 1701 г. было обнаружено большое скопление костей мамонта, которые по невежеству были приняты за кости боевых слонов армии Александра Македонского. От раскопок Терещенко в 1850–1851 гг. на месте развалин столицы Золотой Орды, Новгоро Сарая, не осталось достаточно обстоятельных протоколов и планов. Чрезвычайно поверхностными оказались заметки Шлимана, работавшего в 1871-1890 гг. в Трое, Микенах, Орхомене и Тиринфе. Все это побудило отдельных ученых составить руководства к собиранию древностей и производству археологических раскопок. Наиболее ценными к производству раскопок являются «руководства» Городцова и Спицына. Правительства многих государств пытались законодательным путем и путем административного надзора урегулировать изучение и охрану древних памятников. В Греции, например, был назначен генеральный инспектор (эфор) древностей; в Риме основана особая «археологическая муниципальная комиссия», в которой должна быть сосредоточена вся работа по изучению этого древнего города; в Египте была учреждена французами особая охрана древностей – «Service des antiquités». Количество собранного археологического материала ныне чрезвычайно велико. Крупнейшие археологические коллекции хранятся: в Германии – в Берлине в Государственных Музеях и в археологическом отделе Музея Народоведения, в Англии – в Британском музее в Лондоне, во Франции – в Лувре. Первоклассным собранием египетских древностей является Каирский музей. Одним из старейших музеев северных древностей является Копенгагенский музей. Для изучения древностей в большинстве государств учреждены учено-учебные институты и ученые археологические общества. В 1829 г. Гергардом был учрежден в Риме «Институт археологической корреспонденции», с 1871 г. ставший прусским государственным учреждением, а с 1874 г. переименованный в Германский имперский археологический институт, посвящающий свои изыскания археологии классической. В 1846 г. была основана для французских стипендиатов-классиков Французская школа в Афинах, в 1874 г. – Французская археологическая школа в Риме; в 1882 г. возникла на частные средства Американская школа в Афинах, в 1885 г. – в Риме. Подобные же институты были учреждены Англией, Италией и Австрией. Периодическими органами этих учреждений являются: «Jahrbuch des deutsch. Arch. Instituts», «Athenische Mitteilungen», «Römische Mitteilungen», «Bulletin de correspondence héllénique», «Mélanges d’archéologie», «The Annual of the British School at Athens», «Papers of the British School at Rome», «Jahrbuch des Oesterreich. Arch. Instituts». – Из археологических обществ Запада прежде всего необходимо отметить английское «Общество древностей», основанное в 1572 г., «Шотландское общество древностей», основанное в 1780 г., и «Королевскую шотландскую академию», основанную в 1786 г. В 1812 г. было основано «Датское общество для северной археологии», в 1837 г. – «Греческое археологическое общество». Археологии посвящают свои работы «Берлинское археологическое общество», берлинское «Общество антропологии, этнологии и первобытной истории», «Немецкое восточное общество», английское «Общество исследования Египта» (English Exploration Fund) и многие другие.

Об археологии в России и СССР см. особую статью ниже.

Литература: Нидерле, Человечество в доисторические времена, 1898; Мортилье, Доисторическая жизнь, 1903; Городцов, Археология, т. 1, М., 1925; Данилевич, Курс русских древностей, 1908; Городцов, Бытовая археология, 1910; Никольский, Очерк первобытной культуры, 1923; Обермайер, Доисторический человек, СПБ, 1912; Осборн, Б., Человек древнего каменного века, Ленинград, 1924.

Ф. Баллад.

АРХЕОЛОГИЯ В РОССИИ И СССР. Внимание к русским древностям было впервые привлечено при Петре I. Оно выразилось в стремлении собирать во вновь основанный музей – кунсткамеру – предметы древности, находимые в России. Это предписывалось указами 1718 и 1720, которые обещали денежную награду за находку «раритетов» и всего, «что зело старо и необыкновенно». Собирание было лишено научного характера; на памятники древности смотрели как на редкости. Во второй половине 18 в. появились частные собиратели древностей, вроде, напр., Мусина-Пушкина, большое собрание которого сгорело в 1812 в Москве. Научный интерес к древностям стал проявляться во второй половине 18 в. в связи с путешествиями ученых академиков (Гмелина, Палласа, Лепехина и др.), когда явились случаи применить на практике выработанную еще В. Н. Татищевым (ум. 1750) первую в России «Инструкцию к собиранию древностей». Во второй четверти 19 в. археологические интересы сосредоточиваются в музее Эрмитажа, при котором возникает особая археологическая Комиссия, и выходят первые научные археологические издания. Тогда же производятся первые большие раскопки греко-скифских древностей (Куль-Обский курган 1831 г.; раскопки Ашика в Керчи в 40-х гг.). Однако, русская археология складывается в науку только к половине 19 в., главным образом, в связи с ученой деятельностью А. С. Уварова. Уваров сам вел большие раскопки на Черноморском побережье, во Владимирской, Ярославской и Московской губерниях и первый дал строго научную обработку добытых им материалов; главной его заслугой была, однако, организаторская деятельность по созданию научных органов для изучения археологии. По его почину или при его участии возникли «Археологическо-нумизматическое общество в Петербурге» (1846), переименованное в 1866 г. в Русское археологическое общество, и  Московское археологическое общество (1864) и была преобразована (1859) Археологическая Комиссия, которой предназначалось стать руководящим государственным органом археологии, исследований; в круг занятий Археологической Комиссии входило производство раскопок и исследование древностей, собирание сведений о памятниках старины, собирание самих памятников и научная их оценка. Уваровым же было положено (1867) начало периодическим археологическим съездам. Археологическая Комиссия, столичные археологические общества и съезды, вместе с основанным еще в 1839 г. Одесским обществом истории и древностей и другими столичными и провинциальными, главным образом, университетскими обществами, – оставались до революции главными объединениями ученых сил, производившими археологические изыскания и издававшими научные труды по археологии. С 80-х гг. к ним присоединились губернские ученые архивные комиссии, также изучавшие местные археологические памятники. Постепенно в Петербурге, Москве и некоторых университетских городах образовались археологические ученые школы, которые выдвинули отдельных крупных исследователей. Это были: Забелин, Самоквасов, Сизов, Миллер, Городцов (Москва), Кондаков, Покровский, Лихачев, Веселовский, Спицын, Марр, Фармаковский (Ленинград), Антонович, Хвойко (Киев), Брун, Бертье-де-Лагард, Штерн (Одесса) и т.д. Недостатком археологических исследований дореволюционного времени было отсутствие координации их между собою. Археологическая Комиссия не могла справиться со своей задачей, несмотря на расширение прав новым Положением 1889 г., когда ей было предоставлено исключительное право .давать разрешения на производство раскопок на землях казенных и общественных. Этому мешали недостаточность средств, преследование частных задач (главным образом, раскопки греческих и скифских памятников на юге) и самостоятельность главнейших обществ и съездов. Только после Октябрьской Революции дело археологических исследований было сосредоточено для РСФСР в Отделе по делам Музеев и Охраны Памятников Старины (Наркомпрос, Главнаука). Постепенно подобные органы возникли и в других союзных и автономных республиках. Наряду с ведомственным органом в РСФСР существует учрежденная в 1919 г. Российская Академия Истории Материальной Культуры, имеющая задачей следить за научной стороной раскопок и разрабатывать научные вопросы археологии. – Результаты, достигнутые русской археологией надо признать значительными. Наилучше обследованы области, прилегающие к Москве и Ленинграду, Черному и Азовскому морям, Крым, Северный Кавказ, отчасти Закавказье и местности вокруг городов, где собирались археологические съезды, т. е. центр, Северо-Запад и Украина. Восточнее меридиана Москвы было только два археологических съезда: в Тифлисе и Казани. Т. о., восточная часть Европейской России и Азиатская Россия были обследованы меньше всего. Такая неравномерность стала исправляться но мере сил в Советскую эпоху, когда особенное внимание было обращено на археологические исследования в Поволжье и Туркестане, и несколько экспедиций были направлены в Сибирь. Если обратиться к отдельным археологическим эпохам, то памятники палеолитические обнаружены в сравнительно небольшом количестве в бассейнах Днепра, Дона, Оки и Нижней Волги, в Крыму, на Кавказе и в южной Сибири (раскопки Уварова, Кельсиева, Хвойко, Волкова и др.). Уже после Октябрьской революции были впервые найдены подлинные кости палеолитического человека неандертальского типа (Пятигорск – 1918 г., Красноярск – 1923 г., Крым – 1924 и 1925 гг.). Памятники неолитической эпохи обнаружены повсюду в большом числе, но их все же пока недостаточно, чтобы судить в подробностях о распространении неолитического человека и его быте (раскопки Уварова, Иностранцева, Городцова и др.). Важнейшими результатами исследований неолитического, медного и бронзового веков является открытие Трипольской культуры (от местности Триполья на Днепре к Югу от Киева), отчасти сходной с Микенской и тянущейся от Киева до Бессарабии (раскопки Хвойко и Штерна), культур южно-русской и кавказских, находившихся под влиянием более высоких культур Малой Азии и Месопотамии (раскопки Вирхова, Уваровой, Веселовского, Городцова и др.), бронзовой культуры по верхней Волге и Оке со следами связей с Черноморьем, Кавказом и Сибирью (раскопки Уварова, Спицына, Городцова, Жукова и др.) и, наконец, бронзовых культур по Каме и в Сибири близ Минусинска. Очень много сделано по исследованию древностей скифских (раскопки Забелина, Лаппо-Данилевского, Бобринского, Веселовского, Ростовцева и др.) и по исследованию трех крупнейших Греческих колоний – Пантикапеи-Керчи, Херсонеса и Ольвии (раскопки Ашика, Бруна, Герца, Костюшко-Валюжинича, Бертье-де-Лагарда, Фармаковского и др.). Другие греческие колонии между Днестром и Рионом остаются до сих пор почти неисследованными. Многочисленные раскопки курганов железного века внутри страны (раскопки Уварова, Богданова, Самоквасова, Ивановского, Сизова, Спицына, Городцова, Бранденбурга, Макаренко и др.) уже теперь дают возможность ставить и частично разрешать вопросы, связанные с ранним бытом славян, финнов, литовцев и варягов. Очень незначителен археологический материал, касающийся хозар и волжских болгар. Для Золотой Орды много дали раскопки Баллода 1921 и 1922 гг. В стадии накопления находится археологический материал по железному веку Сибири. Исследование археологических памятников исторической эпохи, главным образом, памятников архитектурных, коснулось, конечно, более всего областей с богатым историческим прошлым – Украины, Новгородско-Псковской и Московской областей, Крыма, Кавказа и Туркестана. Здесь очень много сделано после 1917 г., когда работы над памятниками церковной старины стали вполне свободными. Крупнейшие археологические коллекции по археологии СССР хранятся в Ленинграде (Эрмитаж) и Москве (Российский Исторический Музей). Высшей археологической школой в СССР является Историко-Археологическое отделение этнологического факультета 1-го Московского Государственного Университета.

Лит. (кроме указанных выше в ст. Археология): Уваров, Археология в России, Каменный период, 2 тт., 1881; Толстой и Кондаков, Русские древности в памятниках искусства, 6 тт., СПБ, 1889—99; Кондаков, Русские клады, СПБ, 1896; Багалей, Русская история, т. 1, М., 1914; Грушевский, Киевская Русь, т. 1, СПБ, 1911; Готье, Очерки истории материальной культуры Вост. Европы, т. 1, Л., 1925; Спицын, Русский палеолит (Записки Отделения рус. и слав. археологии Русского археологического общества, т. XI); Городцов, Культуры бронзовой эпохи в средней России, M., 1914; Ростовцев, Эллинство и иранство на юге России, П., 1918; его же, Скифия и Боспор, Л., 1925; Лаппо-Данилевский, Скифские древности; Уваров, Меряне и их быт по курганным раскопкам, М., 1872; Minus, Scythians and Greeks, Cambridge, 1913; Ebert, Sudrüssland im Altertum, Bonn-Lpz., 1921; Arne, La Suède et l”Orient, Upsal, 1914; «Древности Российского государства», 6 тт., 1846—53; Отчеты и известия Археолог. Комиссии; Материалы по Археологии России; Записки, известия и труды Русского арх. об-ва; «Древности», Труды Моск. арх. об-ва; Материалы по Археологии Кавказа; Материалы по Археологии Восточных губерний; Труды 15-ти археологических съездов; Ученые записки Одесского общества истории и древностей; Бобринский, Курганы и случайные находки близ местечка Смелы, 3 тт.

Ю. Готье.