Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат. М., 1910. Т. 4

Археология (греч.), наука о древностях. По вопросу о предмете археологии и ее задачах в научной литературе существуют различные мнения. Одни ученые суживают объем археологии, считая ее наукой о древних вещественных памятниках (в Германии даже лишь о художественных памятниках классической древности – Archäologie der Kunst). Другие расширяют археологию до пределов науки о древнейшей культуре. Как то, так и другое определение впадают в противоположные крайности; если с одной стороны нельзя ограничить предмет археологии трактованием одних художественных памятников, что составляет ведение истории искусства и что заставило бы отказаться от реконструкции на основании археологических данных наиболее ранних периодов человеческой культуры (первобытная культура) и изучения древностей быта, то с другой нельзя подвести под понятие археологии все разнообразные проявления культурной жизни человечества. Поэтому приходится пока остановиться на более общем определении археологии, как науки о древностях. Граф А. С. Уваров, несколько склонный расширять предмет археологии, дал одно из более удачных существующих определений: «Археология есть наука, изучающая древний быт по всем памятникам, какого бы ни было рода, оставшимся от древней жизни каждого народа». В археологию входят следующие дисциплины, имеющие в отдельности уже вполне определенный предмет, задачи и приемы исследования: палеография (учение о рукописях), эпиграфика (учение о надписях), дипломатика (изучение документов), сфрагистика (изучение печатей), нумизматика (учение о монетах), геральдика (учение о гербах), ангеиология (учение о вазах и сосудах), глиптология (учение о резных камнях – геммах и камеях), метрология (учение о древних мерах, ценностях и весах), древности быта, древности искусств. Два последних отдела чрезвычайно обширны; в древности быта, наряду с древностями домашними и общественными исторических времен, входит и разработка древностей доисторических или первобытных. В настоящее время установлены методологические приемы археологического изучения: метод типологический и метод сравнительный. Особенное значение имеет метод типологический, который возникает из исторического метода и основателем которого были О. Монтелиус и другие северно-европейские ученые. Типологический метод заключается в том, что памятники делятся на группы и отделы по типам; затем изучают генезис данного типа, отношения его к ближайшим типам и, наконец, хронологию и районы его географического распространения в связи с теми изменениями, которым он подвергался под влиянием различных местных условий. Только изучив все эти вопросы, можно точно датировать данный предмет, а также определить различные культурные влияния, которым подвергалась та или иная страна. Полезно также обращаться, конечно, с соблюдением предосторожностей и делая оговорки, к методу сравнительному. Этот метод требует сравнения древних памятников с предметами позже живших и исторически засвидетельствованных народов, стоявших на более ранних ступенях общественного развития, или с предметами, составляющими пережитки (survivals) в жизни цивилизованных народов.

Литература. По вопросу о сущности и задачах археологии существует следующая оригинальная литература: граф А. С. Уваров, «Лекции, читанные в Археологическом Обществе» и др. статьи (Сборник памяти гр. Уварова, том третий, 1910); гр. А. С. Уваров, «Что должна обнимать программа для преподавания русской археологии и в каком систематическом порядке должна быть представлена эта программа?» («Труды третьего археологического съезда в Киеве», том первый, 1878); И. Е. Забелин, «В чем заключаются основные задачи археологии, как самостоятельной науки?» (ib.); И. Е. Забелин, «Опыт изучения русских древностей и истории». Ч. I–II (1873); Н. П. Кондаков, «Наука классической археологии и теория искусства» (Записки Новороссийского Университета, т. VIII, 1872); Н. В. Покровский, «Новейшие воззрения на предмет и задачи археологии» (Сборник Археологического Института, кН. 4, 1880); К. Грузинский, «Археология и история» («Древний Мир», 1902, № 1). О методах археологического исследования см. Montelius, «Die Aelteren Kulturperioden im Orient und Europa». 1. Die Methode (1903); Flinders-Petrie, «Methods in Archaeology» (1904); Morgan, «Les Rechercher archéologiques, leur but et leurs procédés» (Revue des ldées, 1905); на русск. яз. ср. вступительные замечания курса русских древностей приват-доцента В. С. Данилевича (1908).

Исторический очерк развития археологии (вне России). В своем первоначальном употреблении у античных писателей термин «άρχαιολογία» обозначал вообще историю прошедших времен. В таком значении пользуются этим термином Платон, Дионисий Галикарнасский («Ρωμαική’ Αρχαιολογία»), Иосиф Флавий. Но, несомненно, античному миру был уже присущ специальный интерес к изучению древних памятников. Говорят о них и пользуются ими, как источником, историки Геродот и Фукидид; путешественник II века по Р.Х. Павсаний дает ценное для археологических изысканий «Описание Эллады» – своего рода античный Бедекер. Римляне также выказывают интерес к древностям и, обозначая древнюю историю, употребляют термин «antiquitates». Археолог-антикварий Варрон выпустил под этим общим заглавием свое сочинение «De rebus humanis et divinis»; немало ценного археологического материала дает Витрувий Поллион в своем трактате «De architectura» и Плиний в своей энциклопедической «Historia Naturalis». Император Август, по свидетельству Светония, имел музей, в котором хранились кости больших третичных и постплиоценовых, вымерших животных, а также и каменные орудия, считавшиеся за остатки героев. В своей гениальной философской поэме «De rerum natura» римский поэт Лукреций дает общую схему культурно-исторического развития человечества и, как постепенные стадии, отмечает века каменный, бронзовый и железный. Развившийся было интерес к изучению памятников древности замирает с эпохой упадка римской империи и во все время раннего средневековья. За этот период появляются только своеобразные сборники фантастических повествований о великом и чудесном прошлом вечного города, написанные больше для паломников – «Mirabilla urbis Romae», «Graphia aurea». Расцвет археологических интересов совпадает с началом Ренессанса. В эту эпоху, в связи с ускоренным темпом нового развития, пристально всматриваются в старину, изучают древние памятники – эти живые остатки былого величия и минувшей славы; от античных памятников как бы требуют ответа на мучительные запросы современности и, вдохновляясь ими, конструируют свои политические идеалы и моральные представления. Римский трибун позднего средневековья Кола ди Риенцо, причудливый фантазер и мечтатель, внимательно изучал древние памятники и был первым издателем римских надписей («Descriptio urbis Romae ejusque excellentiarum»). Франческо Петрарка совершает ряд археологических прогулок и составляет путеводитель, где описывает памятники языческой и христианской древности («Itinerarium Syriacum»). Еще более археолог другой гуманист Поджио Браччиолини, который всю первую часть своего трактата «Об изменчивости судьбы» посвятил археологическому описанию памятников древнего Рима. С течением времени занятие археологией теряет свой реставрационно-политический и дидактической характер; археология получает уже значение, как таковая. Кириако из Анконы неутомимый путешественник и страстный археолог, объездил всю Италию, побывал в Византии, на греческих островах, в Малой Азии, в Сирии, в Египте; всюду он описывает памятники, все же возможное приобретает. Результаты своих археологических путешествий Кириако изложил в большом рукописном труде «Rerum antiquarum commentarius». К половине XV в. относится первая работа по римским государственным древностям и первая попытка поставить сочинения этого рода в связь с другими науками. Миланский гуманист Пиетро Дечембрио оставил сочинение «De muneribus Reipublicae», в котором, обработав свою тему археологически, дал однако материал для исторического изучения политических учреждений древности. В 1478 г. Помпоний Лето основал Академию антиквариев в Квиринале; древние памятники начинают собирать и изучать для наглядного комментирования классической литературы. Занятия тогдашних археологов сосредотачиваются на топографии и иконографии. Топографией уже занимался Поджио; в 1446 г. Флавио Биондо написал «Roma instaurata», к концу XV и началу XVI вв. относятся издания Андреа Фульвио «Antiquaria urbis Romae» (здесь дано описание коллекций Ватиканского и Капитолийского музеев) и «Antiquitates urbis Romae». Наконец, интересы выходят и за пределы Италии; французы – Пьер Жилль пишет книгу по топографии Константинополя, а Пьер Белон изучает топографию Греции и Малой Азии. Из работ и описаний по иконографии заслуживают упоминания изданные Андреа Фульвио «Illustrirum Imagines» (1517), описание коллекции Фульвио Оренни «Imagines et elogia virorum illustrium et eruditorum» (1570) и др. Но методы археологического изучения еще не были выработаны; все сочинения носят характер описательный, и антикварные подробности преобладают над слабыми попытками систематических комбинаций. Представление о тогдашних методах, державшихся до XVIII в., дают труды ученого бенедиктинца Монфокона «L’antiquité expliquée et représenté en figures» (1719–1724) и Лоренца Бергера «Thesaurus Brandenburgieus» (1696–1701). Известный шаг вперед, как бы в предвидении новых методов, делает граф Caylus в своем труде «Recueil d’Antiquités égyptiennes, grecques et romaines» (1752–1767). В течение XVII и XVIII вв. количество археологических памятников все увеличивается; большие коллекции скапливаются в Италии и Англии. Французское посольство маркиза де-Нуантель в Константинополь (1670) носит характер научной экскурсии, и до сих пор не потеряли значения сделанные художником посольства рисунки, изображающие древние памятники (напр. Парфенон). Начиная с 1709 г. ведутся раскопки Геркуланума, давшие чрезвычайно богатые результаты; в 1765 г. основывается в Неаполе академия Ercolanesi с целью описания и исследования открытых древностей. Все эти археологические открытия, большие собрания материалов насущно требуют обобщения, систематизации и группировки; простое коллекционерство давно уже перестает удовлетворять. И вот в середине XVIII в., в связи с новым возрождением классической старины – с германским Ренессансом – появляются новые представления о смысле и задачах изучения памятников античной древности. Искусство теперь уже понимается не как голая абстракция, но как выражение исторической жизни и духа народа, и изучать искусство стремятся в его органическом целом, следя за его постепенным развитием; при этом необходимым представляется привлечение данных истории, литературы, религии, вообще культуры изучаемой эпохи для большего уяснения хода этого развития. Наиболее определенно высказал этот взгляд Винкельман, по праву считающийся первым и наиболее ярким представителем нового направления. В своем труде по истории древнего искусства («Geschichte der Kunst des Alterhums», 1764) он все время подчеркивает необходимость изучения памятников искусства в связи с общей культурой. Конец XVIII в. и первая треть XIX в. ознаменованы все увеличивающимися археологическими открытиями. Поездка Шуазеля-Гуфье в Грецию и Малую Азию (1775–1782), египетский поход Наполеона Бонапарта, раскопки Люсьена Бонапарта в Vulci, издание Стюартом и Ревеком «Antiquities of Athen», приобретение Британским музеем эльджиновского мрамора, раскопки Помпеи, французская экспедиция в Море (с 1831 г.) и мн. др. – все это накопляло новые и новые материалы, требовало новых обобщений и энергично двигало вперед археологические знания.

Известную попытку обобщающей работы по классической археологии представляет труд геттингенского профессора К. О. Мюллера – «Handbuch der Archäologie der Kunst» (1830). Руководство Мюллера, ценное для своего времени, является типичным образцом общих работ по античной археологии; надо сказать, что и теперь, после громадного расширения поля археологии, многие немецкие ученые понимают под археологией только археологию искусства классической древности. Между тем, с начала XIX в. археологические исследования далеко выходят за пределы изучения памятников Греции и Рима, внимание обращено на древности Востока, Азии и Египта, наконец, из под глубоких недр земных выступает и археология преистории. При массовом накоплении материала неизбежно происходит дифференциация и специализация, новые данные и возможные их обобщения способствуют созданию новых дисциплин; на смену несложности прежних приемов и антикварному дилетантизму идет детальное обследование памятников и их строго научное объяснение. Необходимо еще прибавить, что весьма часто археологически е открытия бывают так грандиозны и велики, что сразу рушатся прежде созданные теории, и на основании новых данных является необходимой новая реконструкция. Поэтому, дело современной археологии – дело анализа, дело работы собирательной и проверочной; синтез и обобщения возможны лишь в минимальных размерах. Таков общий ход развития и настоящее состояние археологии; теперь надо указать на главнейшие археологические открытия новейшего времени. В области открытия классической древности упоминания заслуживают раскопки в Олимпии, начатые еще французской экспедицией 1829 г., но с особенной интенсивностью произведенные под руководством известного немецкого историка Э. Курциуса (1875–1881). Раскопки эти, давшие обильный и богатый материал, стоили Германии 800000 марок. Не менее богатыми по результатам оказались прусские раскопки в Пергаме (под руководством Гумана, 1878–1886 гг.), которые открыли великолепные произведения эллинистического искусства III–II в. до Р.Х., расцвета его в эпоху Атталидов. Но особенное значение имеют раскопки Генриха Шлимана в Гиссарлике (Трое), Микенах и Тиринфе. Восторженный поклонник классической старины и глубоко проникнутый чарованием Гомеровского эпоса, Шлиман издавна лелеял мечту о производстве раскопок на предполагаемом месте древней Трои и в «богатых золотом» Микенах. Раскопки в Гессарлике были начаты в 1871 г. и продолжались под руководством Шлимана с перерывами до самой его смерти (1890 г.), после же него они закончены были Дерпфельдом. Раскопки дали весьма важные результаты, открыв целый ряд сменяющихся поселений (7 городов) вплоть до самого примитивного поселка каменного века. В тесной связи с троянскими раскопками Шлимана стоят его раскопки в Микенах, открывшие целую большую культуру – микенскую, предшествующую так называемой гомеровской эпохе. В Микенах – столице аргивских царей – были открыты развалины стен акрополя с львиными воротами, остатки дворца, сокровищница царя Атрея и мн. др. Подобные же открытии, датируемые микенской эпохой, были сделаны в Тиринфе и многих других областях Греции (Антике, Фессалии, Архамене в Беотии и т.д.). Аналогичные микенской, частью предшествующая, частью современная ей культура, была открыта английскими и итальянскими раскопками на Крите. Археологические открытия на Крите – едва ли не величайшие из всех сделанных на греческой почве после Шлимана; если эти раскопки ввели в исторический обиход определенное представление о культуре критско-эгейской или критской. Особенно значительны раскопки, произведенные английским ученым Артуром Эвансом, произведенные на месте древнего Кносса. Здесь найдены развалины огромного дворца (Дворца Миноса) с обширными помещениями, интересными фресками, рядом кладовых, с целой библиотекой исписанных загадочными письменами табличек, с древним театром. Весьма ценные результаты также дали критские раскопки итальянской археологической экспедицией в Фесте и Гагиа Триада. Из раскопок, руководимых французскими учеными, заслуживают упоминания открытия на острове Делосе и раскопки Омолля в Дельфах. На ряду с археологическим обследованием памятников эллинского мира энергично двигалось вперед изучение древностей Апеннинского полуострова. Итальянские, французские и немецкие ученые немало потрудились на этом поприще. Работами их не только восстановлен Рим времен республики и империи (особенно следует отметить раскопки «Forum Romanum», проведенные Ланчиани, Гатти, Гюльзеном и Бони), воскрешен «умерший город» Помпея и мн. т. п., но и подвергнута серьезному археологическому изучению преистория Италии (раскопки и исследования Висконти, Гаццадини, Пигарини, Бричио, Гельбига, Серджи, Колини и мн. др.). Археология здесь пошла навстречу истории и помогла разрешению спорных и сложных вопросов доримского прошлого Италии. Большой, но все же загадочный интерес представляют памятники Этрурии, обследованные учеными французскими (много дала экспедиция Ноэля де Верже, работавшая десять лет) и итальянскими. До известной степени примыкает к классической археологии Рима, хоть и имеет свою полную самостоятельность, археология христианская, особенно богато представленная памятниками Рима подземного. Изучение катакомб началось в конце XVI века, но первым пеяатным трудом, исследующим катакомбы, было сочинение Бозио «Roma sotterranea» (1632 г.). После того изучение катакомб продолжилось в течение XVIII  и XIX вв. Особенно велики заслуги крупнейшего исследователя на этом поприще Дж. Баттиста де-Росси. Кроме Италии христианская археология солидно представлена в Италии и во Франции. В тесной связи с христианской археологией стоят памятники средневековья.

Средневековые древности долгое время не привлекали к себе исследователей, и лишь отдельные ученые уделяли им внимание; к числу таковых относится Дю-Канж, издавший в 1678 г. свой знаменитый «Glossarium mediae et infimae latinitates», коллекционер Роже-де-Геньер, Монфокон и некоторые другие. Но с начала XIX века в связи с повышенным интересом к своему национальному прошлому идет интенсивное изучение памятников раннего и позднего средневековья. Во Франции, наряду с областными, местными организациями – комиссиями и обществами, учреждаются (в 1837 г.) центральные «Comité des arts et monuments» и «Comité des monuments historiques» с задачами охранения и изучения древних памятников. Совместная деятельность французских центральных и провинциальных организаций выражается в опубликовании памятников, издании специальных трудов и журналов, в устройстве археологических съездов. Весьма много сделвно французскими учеными в области археологии кельтской и гало-римской (К. Жюллиан, Абруа-де-Жюбенвилль, Дешелетт и мн. др.; в Англии по этому периоду работы Гаверсфильда). В Германии также древности средневековья подвергнуты обследованию и изучению. Особый интерес для русской археологии представляют древности византийские, которые в течение истекшего века довольно обстоятельно изучены. При этом богатый материал дали не только открытия в Константинополе с его церквами, мечетями и дворцами и раскопки на всем Балканском полуострове, но и разыскания в Сирии и Палестине, Сицилии и Равенне, северной Африке и, наконец, исследования русских памятников Киевского периода. В числе деятелей византийской археологии, вместе с французскими и немецкими учеными, видное место занимают русские исследователи – Н. П. Кондаков, Е. К. Редин, Д. В. Айналов, Ф. И. Успенский, Ф. И. Шмидт, Б. А. Панченко и др. Наряду с успехами западноевропейской археологии необходимо остановиться на крупнейших результатах археологических открытий в северной Африке и передней Азии, представляющих едва ли не больший интерес. Хотя Египет издавна привлекал любителей древности, но все же систематическое и планомерное изучение его памятников начинается со времени Наполеоновской экспедиции и работ Франсуа Шампольона. Археологические изыскания в Египте велись прусской экспедицией под руководством Лепсиуса (в первой половине XIX в.), английским обществом Egypt. Exploration Fund и, главное, постоянной французской миссией, руководимой до сего времени маститым Масперо. Из отдельных многочисленных исследователей, потрудившихся на поприще египетской археологии, упомянем Бругша, Бруинна, Штейндорфа, Флиндерса-Петри, Море; русских – Голенищева и Тураева. Кроме Египта времен фараонов с его храмами, пирамидами, обелисками, иероглифами и т.д., в настоящее время общее внимание привлекают памятники эллинистического Египта эпохи Птоломеев; новейшие раскопки открыли целые коллекции исписанных глиняных черепков (острака) и папирусов, дающих весьма много для общекультурной и социально-экономической истории эпохи. После завоевания Алжира и Туниса французами началось археологическое обследование карфагенского и римского прошлого северной Африки, представленное трудами Герена, Тиссо, Гзелля, Тутэна, Канья, Гоклера. Передняя Азия с своими памятниками уже давно обращала внимание путешественников (начиная с XVI века), но открытие их всецело принадлежит XIX веку. На месте древней Ассирии выдающиеся результаты дали раскопки французского вице-консула Поля Ботта (1842–1846), две экспедиции англичанина Лэйарда в 1845 и 1849–1851 гг., открывшие дворец Ассурбанипала с его замечательной библиотекой, раскопки Дж. Смита (1873–1876), в новейшее время немецкие раскопки. В Вавилонии раскопки производились французами (экспедиция Фрегеля и Опперта 1852–1854), англичанами – Тэйлором, Лофтуссом, Раулинсоном и Рассамом; особенно плодотворны были раскопки де-Сарзека (с 1877 г.) в Телло, открывшие древнейшие храмы и дворцы; в новейшее время древняя Вавилония исследуется американцами (экспедиция пенсильванского университета под руководством Гильпрехта) и особенно интенсивно немецким «Orientgesellschaft». Из французских раскопок в Персии замечательны по результатам, пролившим новый свет на древности Элама, раскопки де Моргана в Сузиане. В области древнего Ванаского царства (теперь Армения) работали экспедиции Шульца и Московского археологического общества под руководством М. В. Никольского (1894 г.; последняя ограничилась русским Закавказьем). Самая крупная из экспедиций в Финикию была предпринята в 1860 г. Э. Ренаном. В Палестине раскопки энергично проводятся англичанами и немцами. Говоря о древностях внеевропейских, следует отметить археологические открытия в Америке, познакомившие с любопытной ранней культурой «строителей курганов» и «обитателей скал» и с цивилизацией майя, ацтеков и инков. Широкое развитие в XIX в. получила археология преистории, или первобытная археология (ср. антропология и первобытная культура). Древности доисторические издавна привлекали внимание, их описывали, собирали, но научная работа над ними принадлежит новейшему времени. Начало этому движению положили скандинавские ученые – шведские и датские. В 1836 г. копенгагенский исследователь Томсон опубликовал «Введение в северную археологию», где сделал первую попытку систематизации материала по доисторической археологии (установлено деление на сменяющиеся века – каменный, бронзовый, железный). В 1848 г. по поручению Датской академии наук ученые Стенструп, Форхгаммер и Ворсо подвергли обследованию знаменитые сорные кучи, или кухонные отбросы (кьёкенмёддинги), которые доставили богатый материал о быте доисторического человека. В 1853 г. в Швейцарии Ф. Келлером были открыты остатки свайных построек, расположенных близ берега Цюрихского озера. Подобные остатки были найдены затем во всех значительных озерах Швейцарии, Бельгии, Франции, Австрии, Германии, Моравии, а остатки родственных сооружений – в болотах Англии, поёмных долинах рек Италии (террамаре) и России. Крупнейшим открытием в области первобытной археологии были находки остатков доисторической культуры в пещерах и отложениях постплиоценного периода. За последнее время коичество материала первобытной археологии все увеличивается, интенсивная работа идет во всех концах; из археологов-исследователей преистории отметим Картальяка и Мортилье во Франции, О. Монтелиуса и Гильдебрандта в Швеции, Муха в Германии, Пича и Нидерле в Чехии, графа А. С. Уварова, Антоновича, Хвойко, Анучина, Волкова в России.

Литература предмета. Общую сводку археологических открытий XIX века дает A. Michaels, «Die archäologischen Entdeckungen des neunzehnten Jahrhunders» (Leipzig, 1908, есть русский перевод со второго немецкого издания). Из оригинальной русской литературы отметим: В. Бузескуль, «Введение в историю Греции» (Харьков, 1904); его же, «Краткое введение в историю Греции» (1910); В. Модестов, «Введение в римскую историю» (т. I–II); В. Мальмберг, «Успехи современной археологии» (Записки Новороссийского университета, 1896 г.); Археологическая хроника (А. Щукарева и С. Жебелева) в журнале «Филологическое Обозрение»; Е. Кагаров, «Новейшие исследования в области Крито-Микенской культуры» («Гермес», 1909, № 17–20 и отдел. С.-Петербург, 1910); Э. Фельсберг, «Микенский период истории Греции» (Записки Юрьевского университета); Корелин, «Первые шаги классической археологии» (в сборнике статей «Очерки Итальянского Возрождения», изд. 2. М., 1910); В. Герье, «Научное движение в области древнейшей Римской истории» (Издание Исторического Общества при Московском университете, т. II. М., 1898 г.); Н. Астафьев, «Древности вавилоно-ассирийские по новейшим открытиям» (СПб., 1882); Б. Тураев, «История изучения финикийской древности» (СПб., 1903); ряд статей и заметок в «Журнале Министерства Народного Просвещения», «Гермес» и издания археологических обществ.

Археология в России. Подобно западноевропейской археологии, наука русских древностей получила развитие в XIX в., но возникновение интереса к открытию и собиранию древних памятников относится к времени значительно предшествующему. Первое известие о правительственном вмешательстве в производство раскопок относится к царствованию Алексей Михайловича, хотя не ради науки, а с целью узнать о месте нахождения золота (указ 1669 г.); но известно также, что царь Алексей интересовался древними предметами и покупал за высокую цену византийские древности. Особенное внимание на древности обратил Петр Великий. Указом 1718 г. он предписывает давать награду за найденные необыкновенные вещи, каменья, кости, ружья, посуду, что зело старо и необыкновенно (Полн. Собр. Зак., V, 3159). Через два года последовало особое распоряжение относительно Сибири: «Куриозные вещи, найденные в Сибири, и золото, которое в могилах находят, покупать и, не переливая, присылать в берг и мануфактур коллегию» (Полн. Собр. Зак., VI, 3738). Ученым путешественникам (напр. Мессершмидту) Петр поручил собирать во время поездок археологические предметы, для хранения коих была устроена кунсткамера при учреждавшейся Академии Наук. Придавая большое значение древностям, Петр ввел их изучение в цикл занятий Академии Наук, и кафедра эта просуществовала до введения регламента 1747 года. При преемниках Петра для хранения древностей было отведено новое помещение – Оружейная Палата в Москве, а в правление Анны известный историк Татищев составил инструкцию для собирания археологических сведений. Инструкция эта получила применение на практике, когда академики Миллер, Фишер, Гмелин, Стеллер, позже Паллас, Георги, Рычков, Лепехин в своих научных командировках отмечали и собирали русские древности. При Екатерине II возникает Императорский Эрмитаж с отделением классических древностей. Крупнейшим археологом этого времени был граф Мусин-Пушкин, собравший богатейшую коллекцию (почти целиком погибшую во время пожара Москвы 1812 года) и написавший ряд трактатов. В начале XIX в. представители тогдашней археологии группируются около известного мецената канцлера графа Румянцева, который основал Румянцевский музей и дал средства Строеву на археографическое путешествие по России. В 1820 г. графу Румянцеву было предоставлено право разрывать курганы на казенной земле. Появившееся в 1811 г. сочинение харьковского профессора Успенского «Опыт о древностях Российских» не касается памятников вещественных и совсем не соответствует своему заглавию. В царствование Николая I принимается ряд мер к поддержке и сохранению древних памятников (узаконения 1836, 1827, 1837 и 1848 гг.), ведутся правительственные раскопки в Новороссии и на Волге, реставрируется Софийской собор в Киеве, начинается издание «Древностей Российского государства», возникают специальные ученые общества с целями изучения истории и древностей. В 1830-х годах было приступлено к приведению в известность и описанию на правительственные средства всех древних монументальных памятников, находящихся в России. Эта попытка была осуществлена лишь отчасти в сборнике «Материалы для статистики Российской империи, издаваемые с Высочайшего соизволения при статистическом отделении совета министерства внутренних дел»; в первом томе этого издания (1839 г.) помещена работа Глаголева, заключающая обзор крепостей, во втором томе (1841 г.) находится описание церквей и монастырей. Со второй половины века в тесной связи с активной деятельностью Императорского Русского Археологического Общества в Петербурге, Императорского Московского Археологического Общества, Императорской Археологической Комиссии и других археологических организаций наука древностей в России быстро двигается вперед и достигает крупных успехов. Древности, находимые в пределах России, помимо своего местного интереса, представляют часто интерес общеисторический и служат ценным вкладом в сокровищницу археологических знаний. Так, следует отметить открытия в области каменного века, особенно, неолита, богато представленного в России; раскопки Уварова, Антоновича, Волкова, Сизова, Данилевича, Хвойки и др., произведенные в различных районах, дали ценный и важный материал. Замечательные раскопки Хвойки в Приднестровье и профессора фон-Штерна в Бессарабии открыли памятники культуры, сходной с Микенской, но хронологически ей предшествующей, и поставили на очередь вопрос о культуре до-Микенской или Трипольской (первое открытие Хвойки было сделано в местечке Трипольи). Много материала дают раскопки курганов, знакомящие с погребениями различных эпох и различных народов, остатки стоянок, мастерских и городищ. Заслуживают упоминания открытые в области скифских древностей, сделанные И. Е. Забелиным, Багалеем, Бобринским, Лаппо-Данилевским и др. (особенно любопытны по находкам раскопки Куль-Обского, Чертомлыцкого и Карагадеушского курганов). Довольно обстоятельно исследованы русско-славянские погребения, и на основании добытого материала сделаны попытки классификации погребений, по признакам племенным (точка зрения Антоновича) или хронологическим (точка зрения Сизова, Спицына). Обратили на себя заслуженное внимание и древности инородческие – финские, литовские и кочевнические; последние в свою очередь подразделяются на хазарские, печенежские, половецкие, торкские и татарские – все они представлены погребениями и особыми изваяниями на курганах – каменными бабами (о них работа Н. И. Веселовского). Последующие периоды русской истории – великокняжеский, суздальский, удельный, московский также подвергнуты внимательному изучению с археологической точки зрения; здесь особенно разработанными являются древности церковные (труды Кондакова, Н. В. Покровского, Лихачева, Айналова, Успенского и мн. др.). Наряду с изучением местной старины русские археологи немало трудов уделили изысканиям в области древностей классических и восточных. Побудительным поводом к работам первого рода явились обследования остатков античных колоний на юге России; богатейшие результаты дали раскопки в Херсонесе Таврическом (раскопки Косцюшко-Валюжинича и Бертье-Делагарда), Керчи (раскопки Дюбрюкса, Ашика, Шкорпила, Кулаковского), Ольвии (раскопки В. В. Фармаковского), Березани (раскопки Э. Р. фон-Штерна), Танаисах – старшему и младшему (раскопки Леонтьева, Веселовского, Миллера); в Гарни на Кавказе (раскопки Я. И. Смирнова и Н. Я. Марра). Восточная археология представлена раскопками на Кавказе, где особенно ценный материал дал Кобаньский могильник (раскопки на Кавказе производились графиней П. С. Уваровой, Московским Археологическим Обществом, Руд. Вихровым), в Сибири (исследования Радлова, Клеменца) и Средней Азии (раскопки Бартольда). Такое накопление археологического материала, непрестанно возрастающего, вызвало кипучую научную и литературную деятельность; собираются съезды всероссийские и областные, издаются специальные органы и сочинения, выступает ряд крупных ученых с европейской известностью (граф и графиня Уваровы, Кондаков, Анучин, Модестов, Ф. И. Успенский, Ростовцев, фон-Штерн, Забелин и др.). Если в университетах еще не существует специальных кафедр по археологии (кроме Дерптского университета), то во многих из них археологические курсы в связи с практическими занятиями читались и читаются (в Киеве – Антонович и Данилевич, в Москве – Мальмберг, Готье, в Петербурге – Ростовцев, Жебелев, Придик, Спицын, Волков, в Одессе – фон-Штерн, Линниченко). Наконец, для подготовки археологов основаны Императорский Археологический Институт в Петербурге и Археологический институт в Москве.

Литература предмета. Общего обзора исторического развития археологии в России не имеется. Известные попытки обобщения и перечисления сделанных открытий дают: И. Толстой и Н. Кондаков, «Русские древности в памятниках искусства», вып. 1–6; М. Погодин, «Судьбы археологии в России» («Журнал Министерства Народного Просвещения», 1869); В. Данилевич, «Курс русских древностей» (Киев, 1908); Д. Самоквасов, «Могилы русской земли» (М., 1908); А. Уваров, «Археология России. Каменный период», I–II (М., 1881); А. Уваров, «Исследования о древностях южной России и берегов Черного моря», вып. I–II (СПб., 1851–1856); П. Леонтьев, «Обзор исследований о классических древностях северного берега Черного моря» («Пропилеи», т. I); Ю. Кулаковский, «Прошлое Тавриды» (Киев, 1906); Н. Новосадский, «Греческая эпиграфика», ч. 1 (М., 1909); В. Латышев, «Πόντικα» (СПб., 1910); E. von Stern, «Die griechische Kolonisation am Nordgeschtade des Schwarzen Meers im Lichte archäologischer Forschung» («Klio», в. IX); И. Бороздин, «Некоторые итоги русских археологических исследований последних лет» (Древности. Труды Московского Археологического общества. т. 22, вып. 3. М., 1910); его же, «Из области русских археологических открытий» («Вестник Европы», 1910); Кроме того, см. Отчеты и Известия Императорской Археологической Комиссии, бюллетени и труды всероссийских и областных археологических съездов, издания археологических обществ и архивных комиссий.