Борисова Л.В. Делопроизводственные документы советской эпохи: историография и источниковедение (20—80-е годы)

[19]

Современная историческая наука, как известно, находясь в трудном положении настойчиво пытается найти пути выхода из него. С этой целью историки устремились в архивы: изучать до недавнего времени «заповедные» документы, публиковать, накапливать материал для переосмысления прежних и разработки новых. концепций. В этой ситуации на первый план выходят исторические дисциплины, составляющие лабораторию историка, ведущее место среди которых по праву принадлежит источниковедению.

Целью данной статьи является историографический анализ основных направлений источниковедческого изучения делопроизводственных документов советской эпохи в 20 — 80-е годы. При этом особое внимание обращено на выявление взаимосвязи с другими научными дисциплинами в исследовании этих источников.

 Делопроизводственные документы сформировались как вид в период образования русского централизованного государства и прошли длительный путь совершенствования своей формы и содержания под влиянием развития социально-экономических отношений, изменения надстройки, классовой структуры, уровня материальной и духовной культуры нашей страны.

В советское время произошло значительное расширение корпуса делопроизводственной документации не только за счет общемировых процессов (развитие научно-технического прогресса, бюрократизация управленческой деятельности и др.), но и в силу особенностей становления и развития государственности в нашей стране. Недостаточность социальной базы нового государственного образования

[20]

для проведения социалистических преобразований и неоправдавшиеся надежды на мировую пролетарскую революцию в условиях однопартийной системы объективно привели к фактической замене диктатуры пролетариата диктатурой партии, а с 20-х годов — аппарата партии, который взял в свои руки не только решение идеологических, политических проблем, но и функции госаппарата. Сращивание партийно-государственных структур, в свою очередь, превратило большевистскую партию в бюрократическую государственную структуру со строгой иерархией партийных чиновников. Одновременно шло огосударствление (т.е. подчинение партийному государству) профессиональных, общественных и творческих организаций страны. Таким образом, хотя в источниковедении истории советского общества установилась традиция рассматривать документы КПСС как самостоятельный вид источников, анализ конкретно исторических условий происхождения, содержания партийных документов в 20 — 80-е годы не выявляет особых видовых признаков, характерных только для партийных документов. Документы КПСС, как и документы политических, профессиональных, общественных и творческих организаций этого периода (рубежом здесь можно считать отмену п.05 Конституции СССР о руководящей роли КПСС е жизни общества) по своим источниковым характеристикам вполне вписываются в рамки делопроизводственных источников как вида, а значит, к ним применимы аналогичные приемы источниковедческой критики. (Отметим, что этот вывод не относится к документации многочисленных партийных и общественных организаций 90-х годов).

Делопроизводственные документы являются объектом изучения многих научных дисциплин: документоведения, истории организации делопроизводства, архивоведения, археографии, источниковедения, вспомогательных исторических дисциплин. Угол зрения на делопроизводственную документацию в каждой из них определяется теми функциями, которые свойственны документам на различных стадиях их существования. Решая свои специфические задачи, каждая из этих дисциплин вносит определенный вклад в разработку источниковедческих аспектов изучения делопроизводственной документации.

«В подавляющем большинстве источники не создаются специально как таковые,— писал М. А. Варшавчик.— Лишь когда они попадают в поле специального исторического изучения, возникает феномен исторического источника, свойственный исключительно историческому познанию (везде, где оно применяется). Но чтобы быть понятым в этом вторичном качестве, источник должен быть изучен в своей служебной субстанции»[1]. В этом качестве делопроизводственные документы и являются объектом изучения документоведения.

Документоведением определяются принципы формирования внешней и внутренней формы документов в соответствии с их назначением и управленческими функциями, принципы взаимодействия документов и их систем в управленческих процессах, тенденции их развития.[2] Системы делопроизводственной документации образуют определенные комплексы документов, выполняющие общую функцию.

Задачей документоведения является также разработка унифицированных формуляров документов, которые закрепляются нормативными актами — государственными стандартами[3]. Специальный стандарт разработан и установлен на делопроизводственные и архивные термины. В нем зафиксировано, что под документом понимается средство закрепления различным способом на специальном материале информации о фактах, событиях, явлениях объективной действительности и мыслительной деятельности человека[4].

Развитие научно-технического прогресса, в частности, разработка и внедрение автоматизированных систем управления (АСУ) выдвигает на первый план задачу интеграции всех видов делопроизводственной документации, создания условий для комплексной обработки показателей, содержащихся, например, в бухгалтерской, плановой и другой документации. Очевидно, этот процесс вызовет образование новых видов документов, характеризующихся высокой степенью концентрации информации. Таким образом, развитие современной системы документации идет в двух направлениях: с одной стороны, дифференциация системы обшей документации, отделение и развитие самостоятельных систем документации, с другой — интеграция различных видов документации, приспособление их для комплексной обработки. Вторая тенденция в развитии делопроизводственной документации пока еще не стала объектом изучения документоведов и не привлекла внимания

[21]

источниковедов.

История делопроизводства как научная дисциплина занимается ретроспективным изучением делопроизводственной документации.[5] Она тесно смыкается как с документоведением, данные которого с течением времени превращаются в объект изучении истории делопроизводства, так и с архивоведением, черпая свою источниковую базу из архивных фондов учреждений.

Последовательное изучение изменений в содержании и форме делопроизводственных документов, предпринятое в работах по истории делопроизводства, предоставляет источниковедению материал для разработки малоисследованных теоретических проблем: изучения видовой эволюции делопроизводственных источников, уровня зрелости разновидностей источников внутри вида и др.

После истечения срока оперативной службы «средой обитания» делопроизводственного документа, отобранного на хранение, становится архивный фонд соответствующего учреждения – фондообразователя, являющийся потенциальной источниковой базой исторического исследования. Основополагающую роль в формировании целостного комплекса архивной документации, способной адекватно отразить исторические процессы и события, играют разработка и осуществление научных принципов комплектования государственных архивов, проведения экспертизы ценности документов. Учитывая тесную связь теории и методологии источниковедения с этими разделами архивоведения, В. Н. Автократов и А. В. Елпатьевский предложили и обосновали термин «архивное источниковедение»[6]. О многосложной источниковедческо – архивоведческой отрасли исторической науки писала и О. М. Медушевская[7].

К сожалению, свое влияние на состав и содержание архивных документов оказывают и Субъективные причины. Нехватка помещений для хранения, рост объема современной документации, сверхплановый прием на хранение в связи с многочисленными реорганизациями госаппарата в последние годы, отсутствие какой-либо техники вынуждают архивистов проводить прием документов, не всегда соблюдая необходимые требования.

Еще одной стороной взаимодействия двух научных дисциплин, источниковедения и архивоведения, в области изучения делопроизводственных документов является решение эвристических задач[8]. Успешный поиск необходимых источников, полное представление о составе и содержании, степени сохранности имеющихся в фонде документов невозможны без научно-справочного аппарата: путеводителей и справочников, различных каталогов по фондам архивов, описей и указателей к конкретным фондам. В свою очередь, научный уровень справочного аппарата в немалой степени обусловлен разработанностью источниковедческих аспектов архивных документов, уровнем источниковедческой подготовки работников архивной службы.

Ряд исследований посвящен изучению функционирования архивной службы в условиях административно-командной системы и влиянию этих условий на дошедший до потомков комплекс архивных документов[9]. На первый план выдвигается изучение достоверности и полноты информации, содержащейся в делопроизводственных документах. Информационная диктатура ведомств, необоснованное засекречивание документов, их массовое уничтожение в 30—40-е годы, расхождение цифровых показателей в архивных документах и официальных публикациях плановой и статистической документации — таков неполный перечень особенностей документальной базы отечественной истории, которые еще предстоит изучить источниковедению.

Значительный вклад в источниковедческое и историческое освоение информационного потенциала делопроизводственных источников вносят научные публикации документов. Как правило, подготовка фундаментальных издании сопровождается выходом в свет источниковедческих работ, отражающих конкретные наблюдения участников[10]. В ходе подготовки сборников документов проводится фронтальное изучение широкого круга фондов, что дает богатый материал для анализа различных видов документов[11], исследования информационных и иерархических связей между ними, выявления пробелов в источниковой базе. Важную роль в создании целостной исторической картины играют комментарии к публикуемым документам, основанные на широком круге источников.

Следует иметь в виду, что тематические публикации, по мнению С. Н. Валка,

[22]

носящие субъективный характер[12], уступают научное преимущество пофондовым публикациям (это отмечали Д. А. Чугаев, Е. Н. Городецкий и др.). Но до настоящего времени издано очень ограниченное число пофондовых публикаций[13]. Так как фонды, представляющие значительный научный интерес, весьма объемны, а финансовые возможности ограничены, в ближайшее время не приходится ожидать новых подобных изданий. В значительной степени заменить пофондовую публикацию в информационном плане может публикация документов, занимающих ключевое место в архивном фонде. Такими документами являются протоколы руководящего органа учреждения: протоколы Президиума ВСНХ, протоколы Президиума Госплана[14] и т. п. При подготовке подобной публикации важное значение имеет изучение сохранности комплекса протокольной документации, информационной ретроспективности по отношению к документам всего фонда. Для видовой публикации характерно также использование метода сокращенной передачи содержания отдельных структурно законченных частей документа — регестов[15].

Использование разнообразных методик при публикации текста делопроизводственных документов в видовых сборниках основано на особенностях их формы и характере содержащейся в них информации, видовые публикации раскрывают информационное богатство всего архивного фонда и облегчают историку работу с документами. Так, по мнению Л. Е. Шепелева, «решение некоторых исследовательских задач широкого плана вообще невозможно без предварительной подготовки публикаций»[16]. К сожалению, среди части историков существует нигилистическое отношение к документальным публикациям, независимо от их типа и уровня подготовки. Сам факт обнародования документа либо автоматически исключает его из поля зрения таких исследователей, либо при использовании документа приводится архивная легенда. В данном случае перед нами не что иное, как отсутствие должной профессиональной подготовки и научной культуры.

Некоторые аспекты формы и содержания делопроизводственных документов изучаются и другими научными дисциплинами: лингвистикой, информатикой, сфрагистикой и т. д., но документы не являются их главным объектом.

Развитие источниковедческих исследований делопроизводственной документации советского общества проходило в русле общеисторического процесса, отражая как сильные, так и слабые стороны становления историографии отечественной истории. Источниковедческое изучение этого вида источников можно разделить на 3 периода:

1) 20-е годы — начало формирования корпуса советской делопроизводственной документации и первые опыты его изучения;

2) 30-е — середина 80-х годов — развитие источниковедения делопроизводственной документации в условиях административно-командной системы;

3) с середины 80-х годов — выход на первый план представительных органов власти и общественных организаций, формирование органов управления объектами различных форм собственности.

Слом старой государственной машины и строительство нового аппарата выдвинули на одно из главных мест проблему организации эффективной системы функционирования государственного аппарата. Решать ее приходилось на ходу, в условиях саботажа служащих-профессионалов, учитывая отсутствие какого-либо управленческого опыта, а зачастую и низкую грамотность сотрудников советских» учреждений.

Свой вклад в становление советского делопроизводства и овладение аппаратом управления необходимыми приемами оформления служебных документов внес В. И. Ленин. Он контролировал деятельность секретарей Совнаркома и неоднократно обращал внимание сотрудников учреждений на правильное оформление различных документов, рациональную организацию работы секретариата[17]. Принципиально новыми требованиями, которым должны были отвечать документы советского госаппарата, по сравнению с дореволюционными, являлись краткость, отражение существенных вопросов, гласность и периодичность отчетных документов, наличие документов-приложений, оформление всех элементов формуляра.

Делопроизводственная документация советского периода возникла не на пустом месте. Формуляры большинства документов без изменений вошли в практику послереволюционного времени. Изменялись приоритету среди разновидностей, социальная окраска и направленность, характер информации, заключенной в традиционных формулярах.

[23]

Состояние делопроизводственной документации советских учреждений было в центре внимания не только практиков, но и научной общественности. На 1 Всероссийской конференции архивных деятелей, проходившей в Москве осенью 1921г., отмечались плохое состояние делопроизводства как источника формирования архивных фондов советских учреждений и необходимость срочного вмешательства Главархива. В противном случае, говорилось в докладе А. С. Николаева, современные архивы не станут материалом, имеющим для историков огромное значение[18].

Использование делопроизводственной документации в этот период осуществлялось, главным образом, в практических целях. В 1918—1921 гг. ВСНХ были подготовлены и изданы три выпуска «Сборника декретов и постановлений по народному хозяйству», в которые вошли документы организационно-распорядительного характера: положения об отделах и главках, инструкции, постановления Президиума. До настоящего времени это наиболее полное систематизированное издание документов ВСНХ. В информационных целях активно публиковались в многочисленных ведомственных изданиях и отдельными брошюрами отчеты, обзоры, инструкции, материалы различных совещаний и съездов[19].

В начале 20-х годов выходят в свет первые сборники документов неоперативного назначения, содержавшие протоколы коллегиальных органов советских и профессиональных организаций[20].

Осмысление методологии изучения источников советской эпохи и, в частности, делопроизводственной документации, началось в ходе решения прикладных задач и по мере количественного накопления источников этого вида. Отправной точкой этого процесса явилась переоценка положений так называемого буржуазного источниковедения с классовых позиций. Была подвергнута критике существовавшая в источниковедении оценка «деловых бумаг» как неподлежащего никакому сомнению материального остатка. По мнению И. Л. Маяковского, в основе такой оценки лежали «абсолютизация государственной власти в буржуазном обществе, наделение некой мистической силой документов, от нее исходящих»[21].

Критикуя «буржуазную» историографию за узкое понимание происхождения источника в отрыве от социально-экономических условий его породивших, М. Н. Покровский признавал заслуги историков – немарксистов в собирании и накоплении фактического материала, установлении подлинности, определении даты и места возникновения конкретных документов: «…Борясь с буржуазными идеологами, не забывайте, что и старые историки, и европейские историки, и наши буржуазные историки обладают техникой, которую сразу проглотить нельзя, которой нужно выучиться».[22]

В середине 20-х годов была начата разработка приемов научного издания делопроизводственной документации как составной части корпуса документов по истории Октября. Некоторые итоги этой работы освещались на страницах журнала «Архивное дело». Отмечая неизученность видовых особенностей документов, с которыми в данный момент работает историк – археограф, С. Н. Валк указывал на общность проблем, вставших в этой связи как перед археографией, так и перед источниковедением. В качестве основной особенности официального документа С. Н. Валк называл его участие в «делопроизводственном движении», в процессе которого каждый документ получает входящий или исходящий номер. Указание номера в заголовке документа позволяет, по мнению С. Н. Валка, отойти от существующей практики и опустить при публикации бланковый текст официального документа[23].

Значительное внимание к делопроизводственным документам проявляется в 30-е годы. Как и в предыдущий период, освоение этого вида источников было подчинено решению практических задач, прежде всего в ходе выполнения грандиозной программы публикации документов в серии «История фабрик и заводов». Другой не менее крупной задачей являлась выработка критериев систематизации и оценки информационных возможностей делопроизводственной документации, поступавшей в составе фондов советских предприятий и учреждений на хранение в государственные архивы. Научная работа, проводившаяся архивистами, была нацелена также и на разработку методики выявления и использования архивных документов для «ИФЗ». Осуществление этих задач предопределило разработку источниковедческих подходов к изучению делопроизводственных источни-

[24]

ков советского периода и сравнительный анализ их с документацией царских учреждений. Угол зрения определялся уже иной, чем десятилетие тому назад, атмосферой в обществе, в среде научной интеллигенции. Научные критерии в изучении истории, как и ученые, применявшие их, были отброшены под натиском партийного и классового подхода. Так, выступая на заседании, посвященном открытию Института истории при Комакадемии 18 ноября 1929 г., М. Н. Покровский заявил: «…в области истории, науки марксистской по преимуществу, науки ленинской по преимуществу, дореволюционные оценки, подходы и методы абсолютно никуда не годятся»[24].

Серьезный удар по формированию методологии и методики изучения истории советского общества был нанесен известным письмом И. В. Сталина в редакцию журнала «Пролетарская революция». Полагающихся «на одни лишь бумажные документы» Сталин назвал безнадежными бюрократами и архивными крысами. Здесь же он дал демагогический рецепт «правильного» подхода к изучению истории большевизма: «проверку большевиков по их делам, по их истории, по их действиям»[25]. Последствия этой директивы еще долгие годы будут проявляться в нежелании и неумении историков, подготовленных в советских учебных заведениях, работать с архивными документами. А уж в работах 30-х годов, как водяной знак на бумаге, просвечивается указующий перст вождя. Тем не менее, проблемы источниковедения архивных документов активно разрабатывались в методических статьях и указаниях главной редакции «ИФЗ» о работе По выявлению, отбору, систематизации и обработке источников. Широко освещались они и на страницах архивной периодики: публиковались как методические материалы, так и обзоры фондов, целенаправленно составлявшиеся для «ИФЗ».

Показательна эволюция критериев оценки документальных материалов фондов при составлении обзоров, выдвигавшихся в начале 20-х годов С. Н. Валком и установившихся в ходе работы над «ИФЗ». В этом плане интересна статья Г. Чаброва, опубликованная в 1934 г.[26] По мнению ее автора, характеризуя состав фонда в обзоре, нужно исходить из показа «политически необходимого», отдавая нередко предпочтение «гостям» перед «постоянными обитателями», т. е. политические задачи оправдывают необъективный показ состава документов и могут выдвигать на первый план документы, случайно оказавшиеся в составе данного фонда. Более того, требование объективного отражения состава фондов в обзорах Г. Чабров назвал «формальными источниковедческими нагромождениями». Он также не согласился с указанием С. Н. Валка на необходимость определения в обзоре всех видов документов, содержащихся в фонде. По его мнению, это не входит в задачи обзора. В то же время, учитывая сложность современных комплексов документов, Г. Чабров считал, что при составлении обзоров нужно опираться на «дипломатику соответствующей категории актов». И далее автор снова противоречит себе, заявляя, что упоминание дипломатики в работах С. Н. Валка и С. В. Рождественского — отражение традиций буржуазной историографии И источниковедения, опиравшихся при изучении актов на теорию надклассового права в надклассовом обществе.

Показателем уровня источниковедческих знаний и подходов к изучению делопроизводственных источников в 30-е годы является еще одна статья, помещенная в этом же номере журнала «Ленинградский архивист»[27]. На основе практической работы с архивными документами для «ИФЗ» рядовые исследователи-авторы статьи приходят к выводам о необходимости изучения полностью всех исторических источников, начиная анализ с обобщающих документов. Но в сознании нового поколения историков уже утвердилась догма, что гарантом истины является «правильное партийное чутье», а научный авторитет ученого зависит в первую очередь от его социального происхождения. Не случайно, в статье отсутствуют критерии «объективность» и «историчность». Отражением идеологизации духовной жизни общества явился и двойственный подход к оценке достоверности информации документации дореволюционного периода и советского. Если по отношению к первой требование критического анализа содержания всегда подчеркивалось, то по отношению ко второй достоверность информации признавалась заведомо бесспорной, а всякие попытки анализа объявлялись крамолой.

Искажение научных критериев в изучении истории, абсолютизация партийного и классового подхода к оценке событий и явлений не могли не привести

[25]

к созданию однобокой, фальсифицированной истории, к забвению теории и методики источниковедения[28]. Положительный сдвиг в отношении общества к исследовательской, публикаторской деятельности историков, а значит, и переоценка роли и значения источниковедения были связаны с позитивными переменами, наступившими после XX съезда КПСС.

Прежде всего, с середины 50-х годов были подвергнуты критическому анализу состояние источниковой базы по истории советского периода, приемы и методы использования документальных источников в исследовательской и публикаторской работе. На страницах научных изданий говорилось о низком источниковедческом уровне исторических работ: отсутствие ссылок на источники при составлении авторами таблиц, некритический подход к выбору вариантов текста документов и т. д.[29] Отмечались многочисленные недостатки в работе архивов: необоснованная засекреченность многих документов, отсутствие справочников, путеводителей, изданных описей к архивным фондам, отсутствие современной техники в архивах и многие другие. И как следствие такого положения — скудная источниковая база научных исследований, неудовлетворительная публикаторская работа архивов[30].

Но ни в одном из критических материалов, по понятным причинам, не анализировалась роль партийной диктатуры в кризисе исторической науки. Чудовищные преступления партийной верхушки заключались не только в фальсификации истории, в физическом и духовном истреблении свидетелей и участников исторических событий, Но и в уничтожении исторической памяти, носителями которой являются документальные источники. Так, арест «врагов народа», занимавших руководящие должности, сопровождался и чисткой соответствующих архивных фондов. Часть делопроизводственной документации бесследно исчезала, возможно, осев в дальнейшем в архивах карательных органов, другая часть засекречивалась и оказывалась изъятой из научного оборота. Засекречивались или уничтожались и целые комплексы архивных документов, признанные результатом «вредительской деятельности», как, например, материалы переписи 1937 г. По этой же причине было ограничено использование документов центральных органов управления (ВСНХ, Госплана и др.).

Выходом из этой ситуации явилось разрешение идеологов КПСС публиковать партийные и делопроизводственные документы, подписанные лицами, «впоследствии отстраненными от руководства», без подписи, указывая лишь название учреждений, из которого вышел документ[31]. Этот простой и вместе с тем гениальный способ обмана самих себя все последующие доперестроечные десятилетия являлся единственной возможностью для историков и археографов вводить в научный оборот ценные документы.

В конце 50-х годов выходят первые обобщающие работы, отразившие уровень современных знаний и подходов к делопроизводственной документации советского периода, прежде всего, с позиций практической работы с архивными документами. Ими явились учебные пособия, написанные преподавателями МГИАИ[32].

Примерно в это же время появляется новый угол зрения на источники советского периода и, в частности, на делопроизводственные документы как на массовые источники. В ряде статей впервые была поставлена задача — разра- ботать особую методику изучения не отдельных, уникальных, документов, а целостных комплексов. «Крайне нуждается в разработке методика анализа групп источников, тем более, что судя по характеру и содержанию документов советского общества,— писал в 1962 г. Д. А. Чугаев,— анализ такого рода. источников будет применяться весьма широко.[33]« Одновременно он обратил внимание источниковедов на проблему, актуальную до настоящего времени,— изучение видовых особенностей источников[34].

Источниковедческое изучение массовых источников осуществлялось и в ходе их освоения как археографического объекта. Так, анализу возможностей публикации документов по личному составу хозяйственного аппарата была посвящена статья В. 3. Дробижева[35]. В начале 60-х годов В. 3. Дробижевым и группой студентов МГУ проведена статистическая обработка комплекса протоколов Президиума ВСНХ за 1917—1929 гг. и ряда приложений к ним[36].

Зародившись в 60-е годы, теория и практика источниковедения массовых источников по истории советского общества получили свое дальнейшее развитие на протяжении последующих десятилетий[37].

[26]

В целом для 60-х годов характерно появление значительного количества работ, посвяшенных анализу делопроизводственных источников традиционными для источниковедения методами. В большинстве из них анализировались особенности одной и той же разновидности делопроизводственной документации, протоколов[38]. Обращение именно к протоколам объясняется центральным местом этих документов в комплексе архивной документации в связи с объемом и характером содержащейся в них информации. Анализ содержания протоколов позволяет решать и эвристические задачи, дает представление о видовом составе и степени сохранности документов данного архивного фонда, о движении информации и ее первоисточнике.

Оценивая специфику формы протокола, авторы находили из конкретно-исторических условий деятельности рассматриваемых органов, отмечали влияние принципа неразделения властей, характерного для советского госаппарата, на характер и объем деятельности учреждений.

В статьях Я. 3. Лившица, Г. Е. Рейхберга, А. С. Покровского анализировался процесс составления протокола. Исследовалось влияние особенностей организации делопроизводства на степень адекватности текста протокола содержанию заседания. На конкретном материале раскрывалась взаимосвязь источниковедческого изучения протоколов с решением проблем архивоведения. Авторы пришли к выводу, что содержащаяся в протоколах информация о структуре учреждения в целом и характере взаимосвязей между его подразделениями и системой местного аппарата позволяет реконструировать первоначальный комплекс документов, образовавшийся в делопроизводстве учреждения, и вести целенаправленный поиск документов как внутри данного фонда, так и в составе фондов взаимосвязанных учреждений.

Объектом изучения в статье Г. Я. Тарле «Источниковедческий анализ некоторых видов делопроизводственных материалов ВСНХ» являлись приказы, протоколы Президиума ВСНХ второй половины 20-х годов, документы, отложившиеся в качестве приложений к ним[39].

Аналогичная группа делопроизводственной документации в составе фонда Всероссийского профессионального союза металлистов была исследована О. М. Медушевской[40].

В статье Л. М. Дробижевой «Отчеты экономических совещаний — один из важнейших источников по истории советского общества (1921—1923 гг,)» был исследован круг вопросов, связанных с происхождением и источниками текста отчетов ЭКОСО[41]. Анализ цифровых данных отчетов показал их несопоставимость в большинстве случаев и, следовательно, невозможность статистического обобщения в масштабе страны или экономических районов.

Накопление новых фактических материалов и наблюдений о делопроизводственных источниках значительно усилилось во второй половине 60-х — начале 70-х годов. Существенно расширилась география источниковедческих исследований этой группы источников за счет включения в научную работу местных исследователей[42]. Как и в предшествующие годы, в центре внимания источниковедов находились документы по истории Октября[43]. Активно изучалась делопроизводственная документация центрального аппарата управления, как в форме тематических обзоров комплексов архивной документации[44], так и в форме источниковедческих статей.

Особенно активно изучались протоколы СНК РСФСР[45]. Э. Б. Генкиной был проведен текстологический анализ протоколов заседаний СНК, Совета обороны и СТО и приложений к ним с целью восстановления содержания докладов В, И. Ленина, изучены количественный состав протокольного фонда СНК, степень его сохранности, исследованы источники текста протоколов, происхождение и значение приложений к ним. На основе протоколов СНК РСФСР и приложений были проанализированы основные направления экономических мероприятий советской власти по строительству социалистического хозяйства, принципы работы государственного аппарата, подбора и выдвижения кадров. Итогом многолетнего источниковедческого изучения протоколов СНК явилась посмертно изданная монография Э. Б. Ген-киной «Протоколы СНК РСФСР как исторический источник для изучения государственной деятельности В. И. Ленина» (М., 1982).

А. С. Покровский исследовал механизм и последовательность  формирова-

[27]

ния текста протоколов, соотношение между повестками дня и протоколами в петроградский период работы.

Несмотря на позитивное развитие процесса изучения делопроизводственных источников, введение в научный оборот новых комплексов документации, источниковедческие работы этого периода, как правило, носят узкотематический, в ряде случаев попутный характер, ограничиваются непродолжительными хронологическими рамками. Не отрицая необходимости и полезности локальных исследований, следует признать, что решение таких проблем, как эволюция делопроизводственной документации как вида и ее составных частей, анализ комплексов источников, объединенных тематически, и т. д., возможно лишь в рамках монографических работ. Осознание такой необходимости произошло уже в середине 70-х годов, а затем периодически провозглашалось на научных конференциях и в печати[46]. Но и поныне единственными обобщающими работами являются учебники источниковедения истории СССР.

Анализируя немногочисленные источниковедческие работы 80-х годов, следует отметить сохранение интереса к протокольному комплексу делопроизводственной документации в качестве объекта исследования[47]. Кроме того, заметно стремление через архивные документы найти новый угол зрения на уже изучавшиеся исторические сюжеты, увидеть их в объемном изображении. Так, в статье Т. П. Коржихиной анализируются состав и возможные направления изучения комплекса документов добровольных общественных организаций содействия армии и флоту[48]. В. В. Кабановым на основе изучения документов сельского схода (приговоры, протоколы, наказы, резолюции) разработана схема формализации их содержания как возможная методика публикации этого комплекса[49].

Таким образом, главным объектом источниковедческого изучения в 20—80-е годы являлись протокольные комплексы центральных органов советского государства, общественных и кооперативных организаций. Разработана методика их анализа с учетом конкретно-исторической обстановки, решены вопросы достоверности и репрезентативности. Предприняты исследования и других разновидностей делопроизводственной документации, раскрывающей различные этапы советской истории. Но несмотря на широкое использование делопроизводственных источников в исторических исследованиях, они еще не стали объектом источниковедческого изучения в общем плане. До настоящего времени не создано обобщающих трудов, исследующих характерные черты делопроизводственной документации как вида, направления развития ее и входящих в нее разновидностей. Нет и исследований о крупных тематических комплексах делопроизводственной документации, методике их изучения и публикации.