Нестеров И.В. Деятельность военной цензуры по материалам архива В.В. Нестерова

Военная часть архива В.В. Нестерова (в миру – историка, в годы войны – майора советской армии) – значительное эпистолярное наследие. Сохраненное трудами жены и коллеги Т.А. Ипполитовой, оно, помимо прочего, имеет в своём составе 94 письма и командирский блокнот В.В.Нестерова.[1]

Бдительное око военных цензоров, само собой разумеется, не могло пропустить без

просмотра столь внушительный объём информации. Тому свидетельство – печати вышеназванной организации на конвертах (легенда: «Просмотрено военной цензурой»).

Нестеров В.В., будучи политработником, конечно, понимал, что перлюстрация его

писем неизбежна, и лозунг «Не болтай, тебя слышит враг!» вряд ли когда-либо предавался им забвению. Надо полагать, и другие лица, письма которых числом около десятка попали в архив незадолго до, и после гибели В.В. Нестерова (с августа 1943 г. до окончания Второй Мировой) также были достаточно осторожны.

В результате, военной цензуре «развернуться» на этом участке фронта не удалось: лишь

четырежды сам В.В. Нестеров дал ей повод для вмешательства.

Не сказать, чтобы военные цензоры были халтурщиками, тем не менее, в трёх случаях из

четырех оказалось возможным разобрать часть авторского текста, вымаранную пером цензора.

Во всех эпизодах уничтожению подверглись топонимы. Любопытно, что всё это прямо

или косвенно, с совпадением по времени или постфактум касалось Второй Харьковской операции, проводившейся советским командованием в феврале-марте 1943 года.

В письмах В.В.Нестерова семье и жене брата 18.2.1943 зачеркнуты фразы: «От Горького

до Харькова порядочное расстояние» и «В ближайшие 2-3 дня мы будем (?) в Харькове» соответственно.

В письме от 14.6.1943, находясь в своей части, отдыхавшей после вышеописанных боёв,

В.В.Нестеров обозначает своё местопребывание фразой «У нас на реке…» – далее название вымарано достаточно добросовестно, тем не менее, удалось разобрать: «…Ворскле».

В письме чуть более раннем (20.5.1943) вторая половина предложения в составе пяти

или более слов вымарана уже очень основательно и не читается.

Почему именно данные по Харьковской операции охранялись столь тщательно, сказать

трудно – в письмах В.В. Нестерова до и после нее встречаются и другие топонимы.

По всей видимости, без вмешательства военных цензоров не обошлось и в случае с командирским блокнотом В.В. Нестерова. После гибели майора, добрая половина листов блокнота оказалась вырезанной, причём, одинаковым способом и в одно время. Использование этих листов ранее самим В.В.Нестеровым практически исключено.

С большой степенью вероятности, можно предполагать, что уничтожению подвергались

записи дневникового характера, которые в то время на фронте вести не полагалось. Лишь одна такая запись уцелела, да и то – благодаря случайности: находилась внутри блока незаполненных владельцем блокнота листов, куда цензор поленился заглянуть.

Подводя итоги, можно сказать следующее: несмотря на ограниченность изучения

деятельности военной цензуры на материале архива В.В.Нестерова (вследствие высокого образовательного уровня автора), выводы – интересны, в особенности – с учётом значительного объёма этого материала.

• Размещено: 11.05.2017