Военная часть архива семьи Нестеровых. Часть 4. 28 марта – 31 мая 1942 г.
19. Письмо Нестерова В. В. жене. К западу от Москвы. 28/III 1942 г.
(Дата). Дорогая Таничка! Направляемся (туда), где решается судьба нашего социалистического государства. На нашу часть Верховное командование возлагает огромнейшие задачи. И тов. Сталин может быть уверен, что задачи, поставленные перед частью будут выполнены. Народ у нас хороший и бороться с фашистами будут прекрасно.
Правда, многие еще не были обстреляны и в первом же бою будет жутковато, но, а потом привыкнут.
Пишу с привала; ночь не спал, глаза смыкаются, но, а настроение бодрое.
Лошадка у меня замечательная, среднего роста, серенькая, крепкий меренок. Бегает рысью хорошо, шаг хороший и особенно хорошо бегает галопом.
Перед выездом на фронт нам выдали приличные мундиры кавалерийские – летние. Одевают нас прекрасно, ни в чем не отказывают.
Но у меня получилось маленькое несчастье: потянули все вещи, в том числе казацкую форму. Вещи у меня были сложены в двух вещевых мешках и оба их стащили, стащили и сапоги.
Поцелуй за меня карапузов.
До свидания. Целую крепко крепко.
Вася.
(далее – приветы соседям, брату и его жене Тае).
20. Письмо жене. Западнее Тарусы. 3/IV 1942 г.
(Дата). Дорожный привет дорогой семье!
Дорогая Таничка!
Продвигаемся вперед, на запад. Движемся по территории, которая была занята фашистскими полчищами. Были в историческом городке Серпухове (он, кажется, возник раньше г. Москвы?), проехали небольшой городок Тарусу; в Тульской области снега такие, что кажется больше чем в нашей области.
Серенький мой (конь) ведет себя хорошо, трудный путь не отражается на его состоянии. Мое личное состояние хорошее. Я не предполагал, что мой организм способен выносить трудные переходы, а он оказывается выносит – это хорошо. Очень рад, что вы мои письма получаете, хорошо получаю и я ваши письма. Хотелось бы получать их каждый день. Сегодня после обеда пошел дождь (мелкий). Тепло.
Весна начинает вступать в свои права. С наступлением весны и тебе будет легче: не будет нужды в дровах и т.д. Да и в вашей школе будет тепло; когда тепло в помещении, тогда и приятно работать. В тепло и воевать легче, больше энергии, больше возможности маневрировать. Подготовка в Ардатове имеет большое значение для меня как невоенного человека.
Начинаю по-настоящему свыкаться с армейской жизнью в любых условиях.
(Приветы родным и близким).
21. Письмо семье. К востоку от Калуги. 5/IV 1942 г.
(Дата). Дорогая Таничка!
Сегодня ночью выспался по-человечески. Продвигаемся вперед. Скоро будет Калуга. Ночной марш чрезвычайно утомительный.
Надо полагать, что скоро познакомимся с фашистской свастикой в воздухе, т.е. они первые заявят свой визит, а уж несколько позднее познакомимся и с наземными варварскими полчищами.
Здоровье мое приличное, настроение хорошее. Хотелось бы с вами повидаться, хотя бы несколько часов.
Несколько дней не имею сообщений с фронта, т.е. не имеем ни газет, ни радиосведений. Милая! Сегодня ведь воскресение, у религиозных граждан пасха, но она по необыкновенному не походит на пасху.
День мрачный, утром морозно. Вобщем о приближении весны можно судить только по крику грачей.
Вы, наверное, в этот день встали позже обыкновенного потому, что это единственный день, когда можно полежать дольше обыкновенного и потянуться вволю.
(Просьба почаще писать, приветы детям и пожелание привезти им «много, много головок от снарядов»).
22. Письмо семье. Между Козельском и Белевом. 13/IV 1942 г.
12 апреля 1942 г. Дорогая Таничка!
Вчера любовался старинным городом Козельском; это тот Козельск, который выдержал героическую оборону от татаро-монгольских полчищ целых 7 недель.
Город долго оставался целым, но за последнее время он сильно пострадал с воздуха.
Фашистские стервятники пытались разрушить ж/д мост через речку Жиздра, но успеха не имели; отыгрались на мирных домиках.
У нас наступили весенние дни; реки вскрылись, шумят по-весеннему весенние ручейки. В небе звонко поют жаворонки, а на деревьях весело поют скворцы. Приятно слушать вестников тепла и ярких весенних дней. Их не останавливают самолеты, орудийные выстрелы и пулеметно-автоматные очереди.
Сегодня 13 апреля, погода капризничает; идет сырой сильный снег, мы продвигаемся к Белеву.
Время способствует нашему продвижению. Зимние фрицевские укрепления начинают таять, а из земли выплывает (?) весенняя вода.
(Далее – о хорошем настроении «коней и людей», «прекрасном» здоровье, об отправке писем «каждые 2–3 дня», фронтовой привет детям, упоминание о решении картофельной проблемы в Горьком, приветы всем остальным).
Дата – 13.4.42 г.
23. Письмо жене. 19/IV 1942 г.
(Дата). Здравствуй Таничка.
У нас установилась хорошая весенняя погода. С полей быстро исчезает снег. Наши кр(асные) бойцы постепенно теснят фашистские полчища на Запад. Мы уже не слышим орудийных выстрелов.
В основном закончили труднейший март. Мой серенький хорошо себя чувствует, хозяин, т.е – я тоже хорошо… …Мой коновод медлительный, но за конем ухаживает хорошо. Представляется возможность купить молока и яиц; молоко 20–30 руб. за 1 литр, яйца 30–50 рубл. 1 десяток.
(Далее – о хорошем настроении бойцов, о давно не работающей почте; о посылке денежного аттестата; приветы детям).
24. Письмо семье. С линии фронта (западнее Белева). 27/IV 1942 г.
(Дата). Здравствуй дорогая Таничка! Давненько я от вас не получал писем. У нас настоящая весна. Дней 6 у нас стояла теплая весенняя погода, такая теплая, что даже в кавалерийском кителе было жарко.
23 апреля я ездил в г. Белев и походил по этому городу, полюбовался своей родной рекой – Окой; разлив большой, но уже сбывает вода.
Вечером пришлось возвращаться в часть и на пути в стороне находится мелкий кустарник, а в нем соловушка испытывал свои голосовые связки, свои способности.
Приятно было слушать эту трель; в это время забывались орудийные раскаты и взрывы брошенных фугасок. Белев хороший городок, очень походит на Муром, только в Муроме больше индустриальных предприятий. В свое время этот городок был чистенький. В настоящее время город значительно пострадал от бомбежки и орудийных выстрелов.
Готовимся к встрече 1 мая; готовлю групповодов к политзанятиям; но и готовимся к получению боевой задачи, её мы получим вероятно через несколько часов.
Серенький мой ведет себя прекрасно, отдыхает и набирается сил для выполнения важнейшей задачи.
Таничка! Себя, я, кажется, подготовил для выполнения любой задачи, любого приказания.
Жалею, что нет от вас весточки.
(Начало письма детям с обращением к ним).
… … Я здоров; частенько разъезжаю на своем «Парафине», – так назван мой серенький; так я к нему привык, что часто с ним разговариваю и он понимает, пошевеливает ушами, лукаво смотрит своими глазами.
(Привет родным и близким).
25. Письмо семье. Там же или чуть западнее. 28/IV 1942 г.
Здравствуйте, дорогая семья! Изменилась обстановка и погода, мы уже приступили к выполнению боевого приказа, а весенняя погода сменилась похолоданием и даже выпал снег. Такая паршивая погода скверно отражается на настроении.
Общее настроение хорошее. Задание боевое сумеем выполнить по-сталински.
(Далее – пожелания здоровья родным).
26. Письмо семье. Там же. 1/V 1942 г.
Первомайский привет, дорогая семья!
Мы встречаем Первое мая в боевой обстановке, но пока есть возможность написать чернилами. Все еще не получил от вас ни одного письма, а последнее письмо получено 3 или 4 апреля. Я вам посылаю письма через 2–3 дня. Погода всё еще холодная, но ветер изменил направление и надо полагать, что скоро установится теплая весенняя погода.
События на фронте радуют. В ближайшее время нам придется встретиться с фашистскими стервятниками. Наши лихие конники и смелые артиллеристы еще не раз дадут почувствовать фашистским зверям всю силу и мощь советских воинов.
Настроение бодрое, здоровье хорошее.
Таничка! Записал письмо 28.4, а кончаю 1.5.42 года. Пусть тебя не смущает такая обстановка. Встретили 1 мая в спокойной обстановке; получили 100 грамм, закусили хорошими консервами и яичницей.
Вражеские пулеметные очереди слышны, авиация мало беспокоит.
Выстрелы и вражеские раскаты мало беспокоят моего серенького, молодчина он у меня. Иногда задумывает похулиганить, оставит своего седока, его как «жулика» задержат и передают в руки правосудия.
(Далее – приветы родным и близким, просьба написать адрес детсада № 25).
27. Письмо семье. 6/V 1942 г.
(Дата). Здравствуй, дорогая семья!
Письмо я ваше получил, которое датировано 20.4.
Любимые дети! Получил и вашу посылку, получил Женя и твою спичку и использую её по назначению. Женя! Постараюсь угостить фашистов советской миной так, что многие фашисты сложат свои головы, а которые останутся в живых, то без штанов разбегутся.
В ночь на 5 мая … … (2 строчки неразб.). В настоящее время заняли сильную (?) позицию. У нас установилась паршивая погода: идет дождь, дует холодный ветер. Серенький недоволен такой погодой и хочет жаловаться через небесную канцелярию.
(в окончании – 5 строк карандашного текста, читаются отдельные слова: о погоде, приветы родным).
28. Письмо семье. Там же. 16/V 1942 г.
(Дата). Здравствуй, Таничка!
Привет дорогие мои дети!
Письмо ваше, датированное 5 мая я получил 14 мая.
Очень рад, что вы все здоровы и не забываете своего папу.
У нас установилась хорошая, теплая погода; перепадают теплые дождики, быстро начинает одеваться зеленым ковром лес и луга… (Далее – об «озверелой кучке фашистских правителей», отнимающих у людей мирную жизнь, и о грядущем возмездии за это).
… Жалею, что с картошкой у тебя ничего не вышло. Сейчас могу посоветовать следующее: сходи в Райком ВКП(б) к Удалову Павлу Алексеевичу и передай ему мою записку, возможно он сумеет помочь тебе в разрешении этого вопроса.
Обменяйся (мнениями) с Ниной Васильевной по этому вопросу, может быть она окажет содействие…
Сейчас у тебя горячее время, но оно в этом году не будет длительным. Потом немного вздохнешь. Хорошо, Таничка, что ребята уже стали большие, а то бы тяжело было с ними; конечно и сейчас с ними не легко.
За последние дни меня стал беспокоить желудок, избавляюсь опиумом. …
(Далее обращение к детям, пожелание покатать их на коне).
… … Из своих пушек уже делали пробу по врагу, но это была только проба, а впереди горячие денечки
[1].
(Далее – просьба к жене, чтобы сходила за денежным аттестатом в военкомат; приветы родным).
29. Письмо (записка) Удалову П. А. 16/V 1942 г. (отослано в одном конверте с предыдущим).
Тов. Удалову. 16 мая 1942 г.
Здравствуйте, Павел Алексан(дрович). Решил обратиться к Вам с просьбой. Если есть возможность, то окажи Татьяне Андреевне – жене – помощь в разрешении картофельной проблемы, т.е помоги достать картофеля на посадку.
Кое что о себе.
Нахожусь я в отдельном конно-артиллерийском дивизионе; наша часть расположена в 6–7 км от вражеской линии. Из своих пушек уже делали пробу по вражеской территории, но горячие денечки начнутся через несколько десятков часов.
Познакомился с пушками, минометами, научился верховой езде.
Ты, конечно, улыбнешься над тем, что историк Нестеров стал конником, да еще казацкой дивизии, которая являлась частью I конной армии в граждан. войну.
Служу в дивизионе в качестве инструктора пропаганды и агитации – интересная работа, моя любимая работа. Сейчас готовимся к решающим событиям.
Очень прошу тебя, Пав. Ал. – напиши, что нового в райкоме, на школьном фронте и в парторганизации.
Привет райкомовцам.
(автограф; обратный адрес).
30. Письмо семье. Там же. 20/V 1942 г.
(Дата). Здравствуйте, дорогая семья! Получил я ваше письмо и замечательную картинку, получил ваши стишки. Такое письмо приятно было читать.
В настоящее время мы полностью перекочевали в лес, запах сосны и ели положительно отражается на состоянии здоровья. Сам я здоров, серенький мой в прекрасном состоянии.
На нашем участке враг придерживается строгой обороны.
У нас установилась замечательная погода, распустился лес, быстро растет трава, для конников это необходимо. Настроение бойцов поддерживается сообщением с Харьковского фронта
[2].
(Далее – приветы родным).
31. Письмо семье. После перевода в другую воинскую часть, на линии фронта. 26/V 1942 г.
(Дата). Здравствуйте, дорогая семья!
Таничка! Как быстро дошло твое письмо, написанное 18 мая, которому я был очень рад; 24.5 ваше письмо я уже несколько раз перечитал, а рисунок Влада переходил из рук в руки командиров и бойцов. 24.5 вечером я получил приказ о перемене моей работы и 25.5 утром я на своем сереньком переехал на новое место и с болью в сердце распрощался со своим любимым коньком. Тяжело было расставаться со своей частью и с начальствующим составом. Начальник политотдела дивизии отстаивал меня, но… Приказ вышел в свет и его пришлось быстро выполнить. Новый характер работы: инструктор пропаганды – лектор дома Крас. Арм. политотдела корпуса.
В моем распоряжении автомашина с киноаппаратом звуковым и я как лектор. Работа серьезная, но работа мне знакомая.
Как меня раскопали, до сих пор понятия не имею. Материально оплачивают высоко – 1100 руб. К исполнению своих обязанностей я уже приступил.
Здоровье хорошее. Несколько дней жили в лесу, какая благодать. Ночью частенько слышна крепкая артиллерийская канонада. В бою пока не участвовал, но находимся вблизи вражеских позиций.
24 и 25.5 прошел хороший дождь. Погода немного похолодала.
(Далее – обращение к сыну Владиславу, 2 абзаца).
Таничка! Василию Егорову я напишу, и возможно по пути он кое-что сумеет привезти.
(Далее – обращение к сыновьям Леве и Жене, с упоминанием Нины Васильевны – воспитательницы (?) детского сада. 3 абзаца).
Милая Таничка! За мою работу в прежней части в боевой характеристике мне дана такая оценка: т. Нестер(ов) показал себя исключительно с положительной стор(оны). Дисциплинир(ован), настойчив, с любовью относился к своей работе, знал её и т.д. Т. Нест(еров) требователен к себе и подчиненным. Среди личного состава пользовался авторитетом, и т.д. Я уже взрослый человек, чтобы вскружить себе голову этим отзывом, но меня такая оценка радует и еще больше мобилизует на работу. В суровые дни для нашей родины я оправдываю великое звание члена партии Ленина-Сталина.
(далее – приветы родным и новый адрес: Полевая почтовая станция № 62. Политотдел, ДКА (Дом Красной Армии). Политруку Нестерову В. В.).
32. Письмо семье. Там же. 31/V 1942 г.
(Дата). Милая Таничка!
29 мая утром полковой комиссар – нач. политотдела корпуса утвердил мои тезисы-конспект на тему: Ослабление фашистской Германии в ходе войны и укрепление СССР.
Для начала моей новой работы это хорошо. Когда я работал над этой темой, то я очень беспокоился. Я не знал, какие требования ко мне будут предъявлены, причем люди, которые должны проверять мои тезисы, имеют большие воинские звания и занимают большие должности. К вечеру я со своей машиной отправился на обслуживание частей и в этот же вечер организовал первую кинопостановку. Перед началом я сделал беседу, а потом дали картину.
Провели этот вечер примерно с оценкой на удовлетворительно.
30 мая проведен вечер замечательно.
Несмотря на дождь, вечер организовали хорошо. В начале дали радиолу, потом духовой оркестр, потом мой доклад, который я сделал с большим подъемом
[3], и после доклада кинокартина. За этот вечер обслужили до 800 чел.
В этой работе есть большие трудности с горючим, но все придется преодолевать…
(Далее о хорошем здоровье и прекрасном настроении; обращение к детям – всего 2 абзаца).
Сегодня утром 31 мая противник дал 3 выстрела из дальнобойных, но, видимо, больше не хватило снарядов и на этом закончил перестрелку.
(Приветы родным и соседям).
33. Письмо жене. Без указания даты (1942 г.?).
Таничка!
Сегодня получил письмо и фотокарточку от Вани. Он очень просит передать тебе большой, большой привет и, просит тебя сходить к Тае и проведать поточнее; он сомневается, что они ему пишут письма; от них он письма не получает, но от меня получил через 2 дня.
Находится он в замечательной части с очень грозным оружием.
В. Н.
Бойцы на отдыхе. Конец весны – лето 1942 г.
Общий ход военных действий на советско-германском фронте. Май-ноябрь 1942 г.
Масштаб 1:8 000 000
История второй мировой войны 1939–1945 гг. М., 1973–82, Т. 5, Л. 6.
Подг.: Нетеров И.В.
© Открытый текст
Примечания:
[1] Для В. В. Нестерова «горячие денечки» на этом участке так и не настали. В данный период времени можно было смело использовать выражение: «На Западном фронте без перемен».
[2] Видимо, сообщение по сроку запоздало, т.к. поводов для «замечательного настроения» к 20 мая совсем не осталось: наступление на Харьков, начатое 12 числа, к 19-му окончательно захлебнулось, обернувшись к концу месяца катастрофой (см. прим. 3).
[3] Тезисы появились явно загодя – обстановка менялась стремительно. «Люди с большими воинскими званиями», наверняка владевшие информацией, постеснялись сказать политруку Нестерову, что написанное им разумнее отложить до лучших времен. Особенно нелепо звучал этот доклад 30 мая, когда для советских войск разом захлопнулись две ловушки: под Харьковом (где, по немецким данным, попало в плен 240 тысяч) и под Ленинградом (печально известная 2 ударная армия генерала Власова). Если прибавить сюда разгром нашей керченской группировки, оформленный немцами ко второй половине мая (одних только пленных – 150 тысяч), положение на фронтах иначе, как «аховым» не назовешь.
Лишний раз убеждаешься, что военная пропаганда всегда немного туповата.
Опубликовано 15 апреля 201 г.
