ОТ РЕДАКТОРА А.И. ДАВЫДОВА
11 октября 2023 года исполнится сто лет со дня рождения моего отца – Ивана Ивановича Давыдова (1923 – 2006). Метеоролог. Преподаватель. Он не стремился стать военным, но судьба распорядилась по-другому. В 1941 году его направили на учебу в военный гидрометеорологический институт. Это определило дальнейший жизненный путь отца: оперативная служба по обслуживанию авиационных полетов, затем преподавательская деятельность в различных военных училищах. Службу в Вооруженных Силах СССР он закончил в звании инженер-майора.
Предлагаемая читателям публикация представляет собой расшифровку записи моей беседы с отцом, сделанной на кассетный диктофон в домашних условиях (г. Кингисепп, Ленинградская область) в августе 2005 года. В беседе также принимает участие моя супруга – Светлана. И.И. Давыдову идет уже 82-й год, что определило отрывочный характер воспоминаний и некоторые неточности. В связи с этим расшифровка записи снабжена необходимыми пояснениями и комментариями. Публикуемая часть воспоминаний касается детства и школьных лет, проведенных в городе Семипалатинске (ныне – г. Семей, административный центр области Абай Республики Казахстан), и учебы в Высшем военном гидрометеорологическом институте в период Великой Отечественной войны.
Иван Иванович Давыдов. Август 2005 г.
ВОСПОМИНАНИЯ И.И. ДАВЫДОВА
[…]
– Когда нужно кого-нибудь [из сыновей – А.Д.], так она [мама, Ксения Терентьевна – А.Д.] иногда звала обоих: «Витя, Ваня». Мы подходили, и вот она разбирала.
Я: Не могла отличить?
– Не могла отличить. А соседка, так она нас звала «Витя, Ваня». Нет, не «Витя, Ваня». Она нас звала «мальчики». У не сын такой же был… Так мы с седьмого класса расстались. Я остался в школе учиться, а ему [Виктору – А.Д] запретили. Суставный ревматизм был ног. Болел, в больнице лежал…[1]
«Витя, Ваня»: Виктор и Иван Давыдовы в детстве
Светлана: Как? Суставной…
– Ревматизм. Ходить не мог.
Светлана: А, ревматизм… Ходить не мог?
– Не мог. Болел. Лечили. Мало лечили.
Светлана: Вылечили?
– Да. Он потом еще ходил. Разрабатывал… В сорок втором году… Его сначала не призвали. Он работал на телеграфе и письма писал мне, так сказать, отдельно… И в сорок втором году, по-моему, в феврале, получаю телеграмму: «Писем не пиши, призван в армию»… Главное, он служил, работал. Он связист. С катушкой…[2]
Виктор и Иван Давыдовы. 1939 г.
[Пауза]
– Двадцать второго июня… Двадцать первого – суббота… Выпускной вечер. Всех нас поздравили…. Выдали нам эти… И мы все… Возглавляла всё это учительница немецкого языка… Мария Викторовна. Ну, мы немножечко подбухли, пришли все… Если нас четыре человека всего было, вот[3].
Я: Парней, да?
Средняя школа № 17 г. Семипалатинска. 9 класс. Второй слева в первом ряду – Иван Давыдов. 1940 г.
– Вот, ну и с собой прихватили. Вот она… Следила за нами… До конца… Не только до конца была с нами, значит… А мы, после вечера, утром поехали отдыхать на остров, на Иртыш Воскресенье было. С утра, этот, теплоходик маленький был. И вот мы приехали только вечером. И вот вечером мы вышли на берег и ничего не узнаем. Что-то не то. Пока мы разобрались, что, это самое, войну объявили. Ну, а утром в военкомат. Не стали ждать, когда… Нам сказал майор с третьей части: «Идите домой, спокойно ждите… Надо будет… Без вас знают… Надо будет позовем». Ну, вот, так и ждали. Три раза призывали…[4]
А между прочим, вот, четыре человека, да… Ну, я только не воевал. А эти… Нет, пять человек… Трое были на войне, воевали. И вернулись живыми, да. А тот, который дома был – его не призвали, он был баянист, играл на баяне, он погиб. Со свадьбы возвращался… Ну, и хулиганье… Думали, что он денег много заработал.
[…]
– А нас призывали… Наряд пришел на шесть человек – вызывают шесть человек. Смотрят, кто как… Или по возрасту, или как… по виду постарше, да… Назначают старшим. Документы – «в зубы». Даже на вокзал провожать никто из военкомата не ходил…Всё. Поехали в Ташкент. Поехали. Потом… В общем, самостоятельно. И там… В Ташкент приехали – института нет[5]. Ну, и жили мы в гостинице там у них, при военкомате была. Пока не осозналось, что нас не туда направили. Надо в Ленинабад было, а направили в Ташкент. Пока разобрались, что что-то не то… Потом приехали в Ленинабад, а института еще нет. Он еще в Москве. Где-то на пути из Москвы. Опять, значит, по Ленинабаду, знакомились с чайханой.
И.И. Давыдов после призыва в Красную Армию. 1941 г.
Я: Ну, и как тебе Ленинабад?
– А что Ленинабад? Ленинабад[6] – хороший маленький городок такой, сельскохозяйственного типа. Сады кругом, урюк. Чайханы на каждом углу. Зайдешь в чайхану, попросишь напиться, он тебе сырой воды не даст ни за что. Посадит за столик маленький, поставит большой чайник чаю. Пей. Воды ни за что не даст.
Я: А на какие средства вы там жили?
– А? На военкоматовские. Ну, а чего нам. Раз привезли – давай корми. Ну у них там столовая была.
Я: На довольствие поставили?
– Да, кормили. У нас документы- то были все. Там я артистом стал. «Свадьбу в Малиновке» знаешь?
Я: Ну…
– Ну, вот, я играл в этой оперетте.
Я: Как ты умудрился?
– А вот так. Из Москвы эвакуировался оперетты… театр, вот… Ну, а там… В общем, в то время Ленинабад полностью принадлежал, вот, эвакуированным, военным… Вместо финансового института, вот так… финансового техникума – был наш институт[7]. Вот, однажды, значит, команду подали строиться. Всему курсу! Строиться. Ну, построились. Пришел директор этого театра и расплакался. Ему надо массовую сцену представить, а людей нет. Ну, какие там люди… Да еще на сцене, вот. Он, значит встал, вышел перед строем и спрашивает: «Кто в школе участвовал в художественной самодеятельности, играл на сцене? Два шага вперед!». Ну, я участвовал действительно… А, там были… Так почувствовали, чем пахнет, что отпустят на вечер в город, так чуть ли не весь строй шагнул.
Ну, вот. А надо было разыграть… Там они по ходу, значит, сценку такую: дележка добычи. Ну, в некоторых спектаклях есть эта сцена, в некоторых нету… Ну, в общем, дележка… И вот на эту сцену, значит… посмотрел, который руководил, и говорит: «Слушай, слишком молодой. Давай, мы тебе глаз завяжем, а то на бандита не похоже». Так вот…
Я: Так, а ты в школе на каком-то музыкальном инструменте…
– Ну, а как же. Школа у нас была особая. Школа водников. Маленькая. Она помещалась в одном доме с пристройками зажиточного жителя Семипалатинска Березницкого. Я потом его внука в Ленинграде встречал. Он отдал этот его… Это такой двухэтажный с флигелем домик с пристройками. Он отдал его школе. Вот… учеников… немного было. Там была такая… внутренний второй этаж. Внутренняя лестница и там пара комнат. И вот там подобрались такие знатоки, значит. Действительно, несколько человек хорошо играющих на инструментах струнных… Они на мандолине играли и… В общем, на струнных инструментах. И создал Константин Николаев (?)[8] струнный оркестр. Нотной грамоты мы не учили, не знали, играли на слух. Вот. Я играл на альте. Вот. Но по всему городу был единственный в то время струнный школьный оркестр. Еще был струнный оркестр в доме пионеров. И нас даже приглашали на радио. Мы выступали. Нас там было ну человек шесть в то время. Маленький, вот. Зато ходили играли. А потом я еще и в институте, вот… от того финансового техникума там остались… и организовали, вот, такой же оркестр, играли тогда… Но тогда ребят мало было… Училось… Где-то фотографии есть… Так я… А, я не знаю зачем…
Струнный оркестр ВВГМИ КА. Первый слева в верхнем ряду – И.И. Давыдов. Апрель 1943 г.
Там с этой, с этой старенькой школой, вот, маленькой, потом… Это на берегу Иртыша, сразу на берегу… Обрывистый берег и на нем вот такие были дома и школа… Так, вот… рядом с этой маленькой школой, старым зданием, потом построили красивое, довольно большое здание. Школа… А, старое… Его не сломали, оставили ее, это самое… Вообще колоритное было…
Значит, большая площадь, довольно большая площадь. На площади довольно большая церковь…[9] Церковь… Не маленькая какая-нибудь приходская… Она работала, вот… И вот здесь, на этой… К этому в дополнение еще и школу построили. И сколько раз я проходил мимо этой площади и, так, и не знаю почему, не осмелился зайти в школу. Ну, чего я там буду? Никого там нет. Я знал, что в городе один жил. Борис Цывич. Учился который со мной. Служил. Отвоевал, а потом на заводе…Судоремонтном заводе работал… шофером. А по возрасту были разные, понимаешь. Вот, это, такое время было. Ну, я вот, сразу после десятого класса, а некоторые были взрослые. Ну, как-то в то время все стремились учиться. Если не закончили образование среднее, то несмотря на возраст, старались…
Я: Ты в институт какие экзамены сдавал?
– А никаких! В институт… У нас был просто опрос. Письменная работа по математике, по русскому – диктант. Так. Ну, и собеседование… По географии. Потому что люди были набраны из разных мест, и терять время… терять время еще на экзамены, да отсеивать… Итак не хватало… С начала учебы – никого не отчислили. Все начали учиться, вот. А потом, после первого семестра, некоторые потребовались в пехотное училище, отчислили…
Я: Так он [институт] уже был военным, или это был гражданский?
– Это был Московский гидрометеорологический институт, гражданский. Там была военная кафедра, как положено. Потому что, метеорологи-то были военнообязанные. Но его сделали военным полностью, вот. Девчат отчислили, а ребят всех – в этот институт. И набрали туда всех метеорологов, которые в Советском Союзе, наверное, ну, пожилые, уже были. И, надо же, вот, скажем, преподаватель теоретической метеорологии – Хромов![10] Это же, я во сне не видел, чтобы это… что я его… он будет читать нам лекции. Это величина первой, так сказать… первого значения. Это… Его учебники издавались во всем мире. Метеорологические. Перед самой войной немцы запросили у него разрешение напечатать книгу «Синоптическая метеорология». Он им дал разрешение, но только поставил условие, чтобы печаталась книга не в Берлине, а в Австрии. Не в Германии, а в Австрии. И потом наши за трофеями ездили туда и привезли ему, поздравив его, вот эту книгу, изданную тогда в сороковом году.
Я: Слушай, а я тебе это, про Аверкиева[11] посылал …
– А, всё… Я с удовольствием прочитал об этой семье. Он забавный был дедушка. Дедушка забавный. Он любил очень беседовать со студентами. И вот… Один раз мы сдавали экзамены, значит, по метеорологии. Ну, все уже пришли, вот ждем одного – Некрасова. Сколько можно? Все пришли – его нету. Потом приходит. Мы спрашиваем: «Ты где был?». А он говорит: «Сдавал экзамены. И Аверкиев сказал, вот, что, если бы я не замерз – я б тебя еще спрашивал». Холодно было. Весна… Холодно было. Нечем топить было. Такой забавный был дяденька. Да все они забавные были…
…Красавец мужчина. Крымский татарин, полковник… Преподавал военную историю. Значит, доска стояла. Значит… на костыль. Высокий, стройный, подтянутый… Он уже пожилой, ему держаться не за что… Вот… Указка длинная… Да… Карта большая висит… И длиннющая указка…. «Энвер-паша не учел метеорологические условия… Файн, Файн, спишь?». Файн соскакивает: «Никак нет, товарищ полковник! Я дрямаю!». Вот этим «дрямаю» мы его потом… Встречались на встречах… Все помнили… Ну, представляешь, почти курс целый сидит в зале… И громкий хохот. А он сидел всегда на первом ряду…
Я: Подожди, по-моему, ты говорил, что полковник Крымов?[12]
– Крымов, да…
[Пауза]
– Преподаватель климатологии. Тоже мировое имя. Евгения Самойловна Рубинштейн. Ну, она, маленького роста была. Первый раз, когда… Ну, первый урок, значит… Старшина самого бравого выбрал дежурным… Представляешь… Под два метра, и она маленькая… Ну, ничего, он не растерялся… Обошлось всё. Ну она абсолютно не могла читать…Вот, книга у нее была «Климатология», исключительно грамотно, доходчиво написанная, а вот, читать она не могла лекции. Вот, по ее книге потом учились.
В общем, что не личность, то… Всех… А, эти бабушки… Вот, был полковник Кибалов… Общую тактику… За семьдесят далеко было, но он с нами по полям гонял. И у него была супруга, вот. Так она не захотела сидеть, значит, без дела. Пришла и сказала: «Дайте мне группу немецкого языка. Я буду… У вас большие группы, давайте их разделим. Два преподавателя лучше, чем один». И вот проводила с нами. это самое… Причем, уроки немецкого языка вела только на немецком. Причем, конечно, мы не знали, не могли сразу, так вот она одновременно учила нас и разговорному языку и всему, чему положено…
… Кибалов пришел однажды. Мы зашли в столовую. Ну, завтрак. И селедка. Жарко. Летом. В поле. Мы знали, что мы ели, что логически… Ну, вдруг появляется этот самый Кибалов. Быстренько прошелся по этой самой… Поздоровался. Потом, вдруг, как громовым голосом: «Встать!». Это в столовой! Сначала все опешили. Нет, он, смотрим, это самое, не шутит. Повторяет. Мы соскочили. И он нам, значит, минут десять лекцию читал о том, как полезно в жаркую погоду кушать соленое, особенно селедку с картошкой, так, а потом перейти в поле, потому что соль удерживает влагу в организме. И заставил всех… Ходил и смотрел, чтобы ели все селедку. И, правда, действительно, сначала воды баклажку… В общем, много было всего…
Конечно, они, институтское, это самое, хорошее доброе сделало дело… Не известно, как бы они жили, все эти люди, в это всё время без пайка, без всего… а тут, все-таки, военный паек. Хотя, строевой занимались. Ой, вот… с этажа четвертого смотреть было как… строевой подготовкой занимались. А там такие, под два роста… Шталь[13], немецкий язык. Тоже учебник написан был немецкого языка. В общем, всё, что было – всё собрали, сумели собрать. Ведь, ну скажем, Хромова не так просто было уговорить. Хоть там призывай – не призывай… Из Москвы, он в университете работал. Из Москвы уехать в Ленинград. А всё-таки уговорили. Он нам читал… Теоретическую метеорологию…
Я: А, у вас занятия в самом Ленинабаде были?
– В Ленинабаде.
Я: А, полевые…?
– Не, да полевые были, я тебе говорю… что летом..
Я: За городом? Где там?
– За рекой Аму-Дарьей[14]. Там пустыня. Стреляли. Стрельбы проводили. Тактикой занимались. Всё полностью. Надо – не надо. Там всё учебное, во время войны, в Ленинабаде… Все учебные заведения были закрыты, кроме, вот этого… Ну, институт-то большой… И призвали больше трехсот человек сразу на первый курс. Так. Занимался-то с ними не кто-нибудь, а старшина.
[Пауза]
А в Москву, как назло, в здание Гидрометинститута старое, бомба попала. А новое еще не достроено было. И не столько учились, сколько работали. А потом объявили… [Начальником] института… был полковник Старшинов[15]. Он умер… А, поставили… больше некого было… Был из Ленинграда после фронта… Так… Моряк[16]. И он добился, чтобы, значит, мы переехали из Ленинабада не сразу в Москву, то есть, сначала в Москву, поработали там, отстроили здание: Гидрометслужбе потребовалась площадь жилая, или какая там, не знаю. Они быстренько договорились с нашими… Что мы ему отдаем здание это, институтское, а он нам в Ленинграде отдает тоже здание, только неотремонтированное. И всё уже, красиво было. Всё, приказ, значит, переезжать. Всё. Библиотеку упаковали. Библиотеку вывезли на вокзал, погрузили в вагоны. Потом… А, я был в командировке в Ленинграде, работал. Вдруг, значит, бац. Это самое… Возвращаться. В Москву. И вот приехали в Москву, опять всё распаковали, начали заниматься. Ну, учебный год надо начинать… А, всё-таки, через некоторое время этот начальник института, капитан-лейтенант[17], все-таки добился увести этих самых… Здания… Здания… (неразб.)… Всё Приезжева (Видимо, речь идет о Съезжинской улице, где до войны располагался гидрометтехникум – прим. публикатора), и нас, все-таки, перевели в Ленинград. А там опять – строить…[18]
Я: Так это где? На Тучковой…
– На Тучковой набережной. На Тучковой набережной, в Павловском доме. Павловский институт[19]. Вот, там был Павловский институт, торговый техникум, здание которого мы заняли и еще какая-то.. Еще какое-то учреждение. Собачий лай видно… А, однажды… Новый год мы однажды встречали в Павловском актовом зале. Под елкой. Причем, входили со своей собственной территории, там, через коридоры. Здание большое, длинное и еще и насквозь с коридором.
Метеорологическое отделение военного факультета ВВС ВС при ЛГМИ. Крайний справа в верхнем ряду – И.И. Давыдов. Весна 1946 г.
В завершение всего, когда мы ехали из Ленинабада, то в эшелоне был пожар. Тушить пришлось. А с нами еще девушки ехали старшего курса. Третий там… Раньше призывались… Вагон, в котором были, всё сгорело. Некому было спасать. Не то, чтобы пожарные приехали… с ведерками…
Я: В теплушках ехали?
– Ну, было несколько вагонов… для начальников…
(На этом запись обрывается).
[1] Речь идет о брате-близнеце Викторе Давыдове (1923 – 1943).
[2] Виктор Давыдов считался пропавшим без вести. Уже после смерти отца мне удалось установить, что Виктор был ранен под Белгородом 30 июня 1943 г. Скончался от ран в полевом госпитале 18 июля 1943 г. Похоронен в братской могиле с. Богословка Губкинского района Белгородской области.
[3]Речь идет о выпускном десятом классе средней школы № 17 г. Семипалатинска.
[4] В рукописном «Послужном списке», составленном И.И. Давыдовым (личный архив А.И. Давыдова), указано, что он дважды призывался в армию: 22 июля и 15 ноября 1941 г.
[5] Высший военный гидрометеорологический институт Красной Армии (ВВГМИ КА).
[6] Ленинабад (бывш. Ходжент)– город в Таджикской ССР. Ныне – Худжанд.
[7] По воспоминаниям полковника-инженера Л.Т. Матвеева ВВГМИ КА размещался в здании Ленинабадского пединститута (См.: Матвеев Л.Т. О службе в ВВГМИ и ЛГМИ. URL: https://www.rshu.ru/university/history/flashback/10/ (дата обращения 17.06.2023).
[8] По данным, размещенным на одном из сайтов г. Семей, руководителем этого оркестра был ученик Николай Кудрявцев (https://infourok.ru/klassniy-chas-stareyshie-shkoli-semipalatinska-1888397.html. Дата обращения 17.06.2023).
[9] Вероятно, Воскресенский собор.
[10] Хромов Николай Петрович – создатель советской школы синоптической метеорологии и климатологии.
[11] Аверкиев Михаил Сергеевич – один из основоположников современной метеорологической науки. Выходец из нижегородского дворянского рода.
[12] Крымов Миргазиян Галиуллович – преподаватель кафедры тактики ВВГМИ КА. По национальности – татарин (https://tatarica.org/ru/razdely/voennoe-delo/personalii/krymov-kryjmov-mirgaziyan-galiullovich). Отец ошибается называя его крымским татарином.
[13] Шталь Виктор Александрович – автор первого учебника по военной метеорологии.
[14] Отец путает название реки. На самом деле – за Сыр-Дарьей.
[15] В действительности – полковник А.Г. Старшинин. Умер зимой 1944 г. (см.: Матвеев Л.Т. О службе в ВВГМИ и ЛГМИ. URL: https://www.rshu.ru/university/history/flashback/10/ . Дата обращения 17.06.2023).
[16] После А.Г. Старшинина начальником института был назначен контр-адмирал М.Е. Иванов (см. там же).
[17] На самом деле – контр-адмирал.
[18] Несколько иную версию см.: Матвеев Л.Т. Указ. соч.
[19] Институт физиологии им. И.П. Павлова.
Публикуется впервые