1918 год стал для супружеской четы Кузьминых поистине судьбоносным. Весной они заканчивали учебу и могли приступить к профессиональной деятельности в качестве преподавателей гимназий. Кузьмины проживали в Москве, в одном из кривых арбатских переулков, Филипповском. Кстати, этот переулок сохранился и по сей день.
Варвара Никаноровна Кузьмина (в девичестве Скитова) заканчивала историко-филологическое отделение Московских высших женских курсов, впоследствии преобразованных в педагогический университет, а ее супруг Андрей Николаевич – естественное отделение физико-математического факультета Императорского Московского университета. В том переломном году знаменитый Московский университет уже стал называться государственным, но его выпускникам еще продолжали выдавать документы старого образца.
Как хорошо известно, в начале весны того же года марксистское правительство переехало из Петрограда в Москву и обосновалось в Кремле, а также в гостиницах, прилегающих к средневековой крепости. Первоначально обустраивались различные бюрократические структуры, а затем стали подыскивать жилье для ответственных работников. Для этой цели реквизировались особняки, находящиеся в шаговой доступности от новорожденных советских учреждений. Дом, в котором проживали Кузьмины, также попал под реквизицию.
В преддверии лета молодая чета Кузьминых, а также мать и сестра Андрея Николаевича, собрав свои личные вещи, уехали в город Чембар Пензенской губернии в полной уверенности, что в самом ближайшем будущем армейские части разгонят большевиков, и ситуация в русских столицах нормализуется. В Чембаре находилась летняя резиденция семьи Кузьминых – довольно просторный одноэтажный деревянный дом с широким открытым балконом и фруктовым садом, с флигелем и другими постройками. Летняя резиденция принадлежала матери Андрея Николаевича Александре Андреевне (урожденной княжне Мамлеевой), и была приобретена еще в 70-е годы XIX века в качестве ее приданого к свадьбе. Предположительно, в этом же доме родился и сам Андрей Николаевич в июне 1893 года. Также в Чембаре, в ограде Никольского собора был похоронен его отец. По материнской линии в Чембарском уезде предки Андрея Николаевича проживали на протяжении двух веков, принимали деятельное участие в обустройстве этого уезда, представляли уезд в Пензенском губернском дворянском собрании. Так что Кузьмины уехали из Москвы не на чужбину, а на свою малую родину.
В октябре у супругов Кузьминых родился мальчик, которого назвали Борисом – в честь кузена Варвары Никаноровны. Борис Смараков был лучшим другом Андрея Николаевича в студенческие годы, также учился в Московском университете (на юридическом факультете). Именно он и познакомил будущих супругов. Обычно такие знакомства происходили на студенческих балах. Затем шел долгий период ухаживаний, потом объявлялась помолвка. Венчались Кузьмины на Рождественские Святки 1917 года, а так как Борис Смараков был бесплодным, то пообещали в его честь назвать своего первенца и, конечно, выполнили свое обещание.
1 декабря 1918 года Андрей Николаевич начал свою педагогическую деятельность. Сохранилась справка о том, что он получил назначение на должность заведующего и преподавателя естественных наук в начальную женскую школу. А Варвара Никаноровна стала работать в женской гимназии.
Учащиеся 8-го класса с педагогами Чембарской гимназии, 1919 год.
В.Н. Кузьмина – 3-я справа во 2-м ряду
Безусловно, Кузьмины являлись одной из самых высокообразованных супружеских пар в Чембаре. Они работали в две смены, из года в год. При этом к 1923 году В.Н. Кузьмина была уже матерью троих детей. В 1926 году ее муж получил назначение на должность завуча школы 2-й ступени (для учащихся 12-17 лет). А сама Варвара Никаноровна, наоборот, стала в 1929 году классным руководителем в начальной школе.
В.Н. Кузьмина с учениками Чембарской начальной школы, 1930-е годы
Как видно на фотографии, класс был большим, около 40 учеников, преимущественно мальчики из так называемых неблагополучных семей – «лишенцев», раскулаченных, сосланных. Эти дети привыкли к мысли, что они принадлежат к самой низшей касте общества, росли к беспросветной нищете. Постоянно советуясь с мужем, Варвара Никаноровна пыталась привить своим ученикам самоуважение, прибегала на уроках к сугубо поощрительной практике: стремилась найти у каждого малолетнего ученика склонности или способности к какому-то роду занятий, избегала выговоров и наказаний. К тому времени ей было 35 лет, она находилась в самом расцвете сил, за ее плечами имелся немалый педагогический опыт, но она никогда еще так сильно не уставала, как с этими ребятами, многие из которых вели себя подобно озлобленным зверькам.
Однако со временем практика поощрений, индивидуальный подход к каждому ученику стали приносить свои плоды. Ведь любая похвала буквально окрыляла ребенка, привыкшего быть изгоем. Кто-то обладал хорошей памятью, легко запоминал стихи и даже прозаические тексты: именно этих детишек чаще всего вызывали к доске, а остальные слушали своих сверстников, и некоторые стремились подражать им. Кто-то научился хорошо читать или считать и уже сам рассказывал всему классу, как он этого добился, и становился «помощником учителя» на уроках чтения или математики. Кто-то умел рисовать, а кто-то петь.
Варвара Никаноровна подробно разбирала каждый удачный рисунок, каждую хорошо исполненную песенку или всего лишь куплетик. Ей было необходимо показать каждому ученику, что он на что-то способен, у него что-то получается. Кто-то ни к чему не проявлял интереса, и тогда учительница шла в семью этого нерадивого школьника, чтобы понять причины его негативного отношения к урокам. В некоторых семьях, особенно в осколочных, 9-10 летние дети уже сполна несли на себе груз хозяйственных забот, питались впроголодь и ходили в обносках. В таких семьях занятия в школе воспринимались как пустопорожнее времяпрепровождение. Варваре Никаноровне приходилось мобилизовать все свое терпение и красноречие, чтобы убедить измотанных и задавленных нуждой матерей и бабушек не препятствовать посещению детьми школьных уроков. Нередко после окончания второй смены она бесплатно проводила индивидуальные занятия с трудными детьми. Далеко не всё у нее получалось. Несмотря на уговоры, некоторые дети все же прекращали посещать занятия в школе. Отдельные ученики бунтовали против школьной дисциплины и видели в классной руководительнице представительницу власти, безвозвратно отобравшую у них отца, деда или старшего брата. Особенно сильно В.Н. Кузьмина сожалела об одном своем литературно одаренном ученике, который в 1930-е годы в преддверии празднования Дня Конституции написал белым мелом на черной классной доске «День проституции». Разумеется, поступок этого мальчика стал известен всей школе. Он был исключен из состава учащихся и направлен в колонию для малолетних преступников.
Несмотря на то, что в 1914 году В.Н. Кузьмина окончила на «отлично» гимназию и получила свидетельство о праве быть домашней наставницей или школьной учительницей по французскому языку, а в 1918 году после завершения учебы на Высших женских курсах получила право преподавать в гимназиях русский язык, историю и литературу, она продолжала повышать свою квалификацию. В 1933 году окончила Московский государственный педагогический институт иностранных языков, чтобы преподавать еще и немецкий язык. Актуальность знания немецкого языка в то время стремительно возрастала в силу целого ряда объективных обстоятельств.
В 1938 году супругам Кузьминым были присвоены персональные звания «Учитель средней школы», также неоднократно они получали благодарности Пензенского облОНО. В 1943 году А.Н. Кузьмин был награжден знаком «Отличник народного просвещения». А уже после Великой Отечественной войны, на исходе тяжелейших 1940-х годов, супруги Кузьмины были награждены орденом Ленина за выдающиеся заслуги на ниве просвещения.
А.Н. Кузьмин со своими ученицами. Чембар, 1947 год
Последняя прижизненная фотография Андрея Николаевича датируется 1947 годом. На ней он запечатлен со своими подопечными школьницами. А.Н. Кузьмин скоропостижно скончался в сентябре 1949 года, похоронен в городе Белинском (название Чембара с 1948 года).
Педагогический стаж В.Н. Кузьминой составил более 40 лет. В 1966 году она переехала в город Горький (теперь Нижний Новгород) к своей дочери Вере Андреевне Покровской. На новом месте жительства Варвара Никаноровна активно переписывалась со своими бывшими коллегами по школе.
В 1969 году ей исполнилось 75 лет. В канун юбилея вся семья Покровских была поражена обилием писем, открыток, телеграмм, бандеролей и даже посылок, пришедших со всех концов необъятной страны. Бывшие ученики подробно рассказывали о своей жизни, успехах детей, присылали свои стихи и целые альбомы с неуклюжими рисунками своих внуков. Ведь она навсегда для них осталась Учительницей. На каждое из этих посланий и поздравлений Варвара Никаноровна непременно отвечала. На ответные послания у нее ушло несколько месяцев. А спустя пять лет, когда В.Н. Кузьминой исполнилось 80 лет, шквал поздравлений еще более возрос. Автор этих строк насчитал около ста поздравлений.
Варвара Никаноровна не дожила до 95 лет всего два месяца и скончалась в октябре 1989 года, похоронена в Нижнем Новгороде.
Юрий Николаевич Покровский, внук А.Н. и В.Н. Кузьминых