[7]

Приступая к работе, археограф-историк прежде всего должен наметить для себя тот круг вопросов, над которыми он хочет работать, и в соответствии с этим избрать определенную конкретную тему. Непременным критерием оценки избранной темы должны быть ее научная новизна, ее значимость для общей проблемы, в которую она входит как часть, и ее актуальность в связи с общими задачами социалистического строительства.

«Характер и содержание книги должны целиком отвечать задачам социалистической реконструкции: книга должна быть боевой и актуально-политической; она должна вооружить широчайшие массы строителей социализма марксистско-ленинской теорией и технико-производственными знаниями. Книга должна явиться могущественнейшим средством воспитания, мобилизации и организации масс вокруг задач хозяйственного и культурного строительства» — так сформулированы общие требования, предъявляемые книге, в постановлении ЦК партии от 15 августа 1931 г. Этим же требованиям должна удовлетворять и выбранная исследователем тема.

Этим общим требованиям должна соответствовать и советская историческая тематика.

Марксистско-ленинская наука выдвинула перед историками ряд новых тем, которые раньше не разрабатывались, и совершенно изменила подход к старым темам. Изменились хронологические рамки исследований, выдвинулись такие вопросы, как история народов СССР, рабочего и крестьянского массового движения, история большевистской партии, революционного движения, международных отношений и т. д.

При выборе темы необходимо обратить особое внимание на ее точность и конкретность. Широкая неопределенная тема, благодаря своей расплывчатости, обилию вопросов, входящих в нее, не позволит археографу-историку, особенно начинающему, вполне

[8]

овладеть ею, детально изучить ее и охватить ее целиком; ее широта затруднит подбор необходимого материала, не даст необходимых навыков для дальнейшей работы, приучит к верхоглядству, схематизму, общим определениям. При конкретной теме весь относящийся к ней материал находится в руках археографа-историка, который легко может пристально несколько раз пересмотреть материал целиком. Все сказанное относится как вообще к разработке исторической тематики, так особенно к работе над архивными материалами и к выбору тематики документальных исторических сборников.

Ошибочно думать, что историческую работу надо начинать с изучения архивного материала. Учитывая исключительное значение сырого, не использованного архивного материала для исторических исследований, необходимо однако помнить, что работа над ними не первая, а заключительная стадия научной работы.

После того как выбрана тема, работе над архивным материалом, к ней относящимся, должна предшествовать длительная работа по изучению существующей литературы предмета, которая познакомит археографа-историка с фактической стороной вопроса и с имеющимся в литературе освещением выбранной им темы; изучение литературы предмета выявит существующие пробелы в разработке темы, на которые и должно обратить внимание; литература, наконец, познакомит исследователя с первоисточниками, уже изданными, и укажет архивные фонды, в которых можно найти соответствующие теме новые материалы. Изучение литературы вопроса может, наконец, уточнить или изменить формулировку самой темы, а иногда и натолкнуть археографа-историка на мысль о новой теме.

Таким образом после выбора темы археограф-историк должен приступить к предварительному ознакомлению с существующей литературою; он должен позаботиться о составлении библиографического списка, который по возможности исчерпал бы всю важнейшую литературу по данной теме. Для этого необходимо использовать существующие справочники, словари, библиографические указатели и журналы, обзоры литературы, общие труды по данному вопросу и т. д.[1] Закончив, хотя бы в грубых чертах составление библиографического списка, историк-археограф приступает к изучению собранной литературы, имея всегда в виду дальнейшее пополнение своего списка.

 [9]

Изучение литературы следует начать с соответствующих произведений, в зависимости от избранной тематики, основоположников научного социализма — Маркса и Энгельса и их величайших продолжателей — Ленина и Сталина. В них археограф-историк найдет оценку эпохи и событий, которые его интересуют, ответ на множество принципиальных вопросов, которые у него возникнут. Лишь после этого следует приступить к изучению другой литературы, причем изучение ее необходимо производить систематически, изучая ее в порядке обратной хронологии выхода в свет, т. е. начать с новейших исследований .и переходить от них к более старым работам. Новейшие работы заново ставят вопросы, разбиравшиеся старыми буржуазными историками; отличаясь более совершенными исследовательскими приемами, давая правильное освещение событий, они позволят критически отнестись к обсуждавшимся ранее вопросам.

Собранную литературу по какому-либо вопросу можно грубо разделить на две группы: 1) первоисточники, документальные материалы и 2) исследования, написанные на основании первоисточников. Работу над выбранною темою следует начать если не с изучения, то, по крайней мере, с ознакомления с общими трудами по данному вопросу, что позволит археографу-историку составить хотя бы общее, ориентировочное представление по интересующему его предмету. Ознакомившись предварительно с существующими по данному вопросу мнениями, необходимо перейти к освоению печатного документального материала, продолжая систематическое изучение исследовательских статей, монографий и т. п. Изучение первоисточников позволит археографу-историку в ходе работы проверить выводы своих предшественников и постепенно перейти от подбора материалов, от предварительного ознакомления с ними к критическому освоению материала еще не использованного.

При изучении литературы, конечно, нельзя ограничиться только внимательным ее прочтением. Усвоение материала должно сопровождаться конспектированием особо важных работ целиком и отдельных частей менее важных работ, а также дословным цитированием отдельных мест (особенно источников).

Конспекты и записи рекомендуется производить или на отдельных листах-карточках или в тетрадях, но непременно на одной стороне листа, чтобы в ходе дальнейшей работы, при систематизации накопленного материала, можно было бы, разрезав тетрадь на отдельные листки, удобнее комбинировать собранный материал и располагать его в каком угодно порядке. В целях удобства систематизации очень полезно к выпискам и к отдельным частям конспекта давать краткие заголовки. Это, с одной стороны, позволит при группировке их соединить в одном месте все, что касается конкретного вопроса, а с другой — подбор озаглавлен-

[10]

ных выписок в систематическом порядке сильно облегчит составление ориентировочного плана. В тех случаях, когда содержание выписки относится к двум или более вопросам, рекомендуется дать эту выписку целиком на одной основной карточке и присоединить к ней несколько ссылочных карточек с соответствующим заголовком на каждой и со ссылкою на основную карточку.

Необходимо также отметить, что при составлении библиографической карточки на проработанную книгу или статью особенно рекомендуется широко применять аннотирование, т. е. более или менее подробное обозначение содержания просмотренных работ. Надо иметь в виду, что в ходе работы всегда будет наблюдаться постепенное расширение вопросов, появление новых, не учтенных сначала при чтении книг; имеющиеся аннотации позволят легко навести соответствующую справку.

Имея в виду, как это указано в постановлении жюри Комиссии по поводу учебника истории, что историческая работа должна давать «не отвлеченные социологические схемы, а историко-хронологическую последовательность в изложении исторических событий, описание важнейших исторических явлений, перечень основных хронологических дат, характеристики исторических деятелей», — можно особенно порекомендовать археографу-историку в ходе его работы по изучению литературы составлять хронику событий, входящих в изучение явлений, или синхронистические таблицы. Такая историческая хроника, давая точный перечень событий, позволит установить связь исторических явлений в их хронологической последовательности и выяснить их последовательность внутреннюю, логическую или причинную, т. е. зависимость одного факта от других, ему предшествовавших. Составление, хотя бы только для рабочих целей, исторической хроники, связанной с тематикой изучаемого вопроса, сильно дисциплинирует археографа-историка, обращая его внимание на критику и объяснение фактов, заставляя его держаться в рамках строго определенной конкретной темы и не позволяя ему слишком свободно обращаться с фактами. Имея перед собою, например, хронику событий, связанных с восстанием Степана Разина, археограф-историк не мог бы упрекнуть, как это сделал М. Н. Покровский, Разина в том, что его восстание «не связалось» «с московскими движениями того времени (из-за медных рублей, например)»[2]. Хроника показала бы, что «Медный бунт» в Москве закончился в 1662 г., а восстание Разина происходило в 1667— 1671 гг.[3].

По мере проработки существующих по данному вопросу печатных первоисточников и литературы у археографа-историка намечаются отдельные вопросы, детали, входящие в качестве составных частей в изучаемую тему; намечаются как бы отдельные эскизы будущей работы; мысли и соображения формулируются в виде более или менее законченных тезисов. Все это позволяет археографу дать более точную формулировку самой темы, после чего он может приступить к составлению плана своей будущей работы. План этот сначала, конечно, будет ориентировочный и в ходе работы он будет видоизменяться, сокращаться или наоборот расширяться. Но ориентировочный план необходим, так как он, определяя процесс исследования, обеспечивает правильную организацию работы. При составлении ориентировочного плана намечаются основные и второстепенные вопросы, подлежащие исследованию, производится их систематизация, устанавливается последовательность работы над ними и т. п.

Изучив существующую литературу, познакомившись с напечатанными первоисточниками, наметив себе хотя бы предварительный план разработки выбранной темы, археограф-историк может приступить и к работе над архивным материалом. Литература предмета уже до известной степени укажет ему те учреждения, в фондах которых может быть обнаружен материал, соответствующий выбранной теме. Интересующийся, например, революционным движением 1860-х гг. из литературы узнает прежде всего, что в архиве бывшего «III отделения собственной его имп. Велич. Канцелярии» он найдет материал о революционном и общественном движении; далее он узнает, что политические дела разрешались в 1860-х гг. или в административном («Особая следственная комиссия», учрежденная в 1862 г.) или в судебном порядке:

гражданским судом (Особое присутствие Сената) или военным (Генерал-аудиториат). Приговор по делу поступал на «высочайшее» утверждение через Государственный совет или через Генерал-аудиториат. Сведения о приведении приговора в исполнение можно найти в делах министерства внутренних дел. Бели дело происходило в Петербурге, то привлекавшийся находился в заключении в Петропавловской крепости и т. п. Деятельность всех этих учреждений отразилась в их архивных фондах; просматривая описи этих фондов, можно выбрать дела, относящиеся к данной теме или к определенным лицам, связанным с нею, изучить как самые дела, так и вещественные доказательства, к ним приложенные, и, наконец, выбрать соответствующие документы.

Приступая к работе по подбору документов, необходимо преж-

[12]

де всего помнить, что в поисках архивного материала нельзя ограничиться разысканиями только в одном фонде. Соподчиненность различных учреждений и взаимные отношения между ними должны быть тщательно учтены во время работы; при этом помогают, конечно, знание истории учреждений и изучение характерных признаков документов отправителя (штамп) и адресата (начальный протокол). Только путем сопоставления тематически однородных документов из разных фондов можно как следует осветить изучаемую тему и выяснить ее детали, поскольку они отразились в документальном материале. Небольшой пример может послужить яркою иллюстрацией сказанного.

Одна из революционных песен 1870-х гг. «Доля» («Ах ты, доля моя, доля, доля горькая моя…»), получившая широкое распространение среди рабочих и крестьян, посвящена «крестьянину Борунову». Единственные (и довольно фантастические) сведения о нем из печатной литературы находятся в нелегальной «Рабочей газете» (№ 2 от 27 января 1881 г.). Автор этой статьи, давая биографические сведения о Борунове, сообщает, что он был крестьянином Псковской губ., Холмского уезда и в 1870 г. был выслан в гор. Колу (Архангельской губ.). Рукописная «ведомость о лицах, находящихся под гласным надзором полиции по Архангельской губ.» (фонд бывш. Министерства внутр. Дел) к имеющимся сведениям прибавляет, что высылка была произведена по распоряжению министра внутрен. дел, «сообщенному архангельскому губернатору 3 декабря 1871 г. за № 6574». Путем розысков в исходящем журнале выяснилось, что отпуск этого распоряжения находится в начатом в 1869 г. деле № 172 министерства внутренних дел, по земско1му отделу, «по выписке из конфиденциального представления псковского губернатора о неповиновении крестьян Холмского уезда, Немчиновской волости вследствие несвоевременной продажи их скота». В деле этом имеются: 1) донесения псковского губернатора министру внутренних дел о бездомном крестьянине Борунове, работавшем на одной из петербургских фабрик, и о его борьбе с местною администрацией и кулаками;

2) обвинительный акт, по которому Борунов был предан Великолуцкому окружному суду; 3) стенографический отчет по делу Борунова; 4) распоряжение III отделения о высылке Борунова из Псковской губ., несмотря на оправдание его окружным судом. Последнее обстоятельство вызвало запрос канцелярии министра юстиции к прокурору Великолуцкого суда; переписка их находится в специальном деле фонда канцелярии министра юстиции (1871 г., № 46); кроме того, документы о Борунове имеются и в фонде III отделения. Более детальные сведения об эпизоде с Боруновым находятся еще в двух местных фондах: 1) донесения местных властей — в фонде канцелярии псковского губернатора (Новгород) и 2) показания обвиняемого, свидетелей и т. п. — в фонде Великолуцкого окружного суда (гор. Калинин).

[13]

Указанные примеры дают картину постепенного расширения документального материала, когда археограф-историк идет от темы к документу. Такой путь и надо признать наиболее правильным, особенно для начинающего историка-археографа.

Ориентируясь благодаря литературе в выбранном вопросе, археограф-историк не идет с закрытыми глазами в поисках необходимых ему документов, а знает, хотя бы и приблизительно, в каких фондах он может найти необходимые для темы материалы, причем поиски его происходят более или менее планомерно с известной гарантией от случайных пропусков, ошибок и т. п. Археограф-историк, незнакомый с литературой вопроса, не имея определенной темы, случайно натолкнувшись в разбираемом архивном фонде на документы, показавшиеся ему интересными, должен идти обратно, т. е. на основании найденных документов создать тему для работы и подобрать к ним соответствующую литературу. В случае неопытности работника, случайность находки и отсутствие планомерности в работе неизбежно приведут к тому, что при издании найденных документов может быть не использована вся литература, многое в них останется не разъясненным, и документы окажутся оторванными от той эпохи, от той общей обстановки, в которой они возникли, так как изданию этих документов не предшествовало систематическое изучение литературы соответствующего вопроса.

Конечно, не исключается возможность, когда случайно открытый документ вызывает у археографа-историка мысль изучить затронутый в документе вопрос, но по этому пути скорее может пойти работник, уже обладающий достаточным опытом и историческими знаниями.

Необходимо однако отметить, что знания одной литературы предмета при отыскании нужных для выбранной темы архивных материалов еще недостаточно. Археограф-историк для этого должен изучать существующие печатные описи, описания, путеводители, обзоры архивных фондов, учитывая, конечно, неудовлетворительность подобного рода материалов, изданных в дореволюционное время правительственными учреждениями в узко сословных и классовых целях.

Не менее важным источником, до известной степени заменяющим архивные путеводители при отыскании нужных для исследования и для документальных сборников архивных материалов, могут служить официальные истории учреждений, поскольку в них, можно найти указания на вопросы, входившие в круг ведения и в компетенцию данного учреждения[4].

Наметив себе фонды, в которых имеются относящиеся к изучаемой теме архивные материалы, историк-археограф для выяв-

[14]

ления таковых обращается к просмотру архивных инвентарных описей или других существующих видов архивного справочно-ориентирующего аппарата. Несмотря на несовершенство архивных описей, составлявшихся в старое время для канцелярских целей, все-таки они помогут в первоначальной ориентировке в архивных материалах. Просматривая описи, историк-археограф отмечает на своих рабочих карточках подходящие к его тематике единицы хранения («дела»), указывая обязательно их архивные номера. В ходе работы по выявлению архивного материала у работника могут возникнуть и новые вопросы, не предусмотренные им при изучении печатной литературы. Составив себе рабочую картотеку, археограф-историк приступает к непосредственному просмотру самих намеченных им единиц хранения. Несомненно, ряд их, как не имеющих отношение к изучаемой теме, отпадет при ближайшем просмотре; об этом необходимо сделать соответствующие отметки на рабочих карточках. Другие же единицы хранения дадут документы, вполне соответствующие данной тематике. В таком случае следует подробно аннотировать содержание их, делать из них выписки, полностью переписывать некоторые документы. Эти копии, аннотации и выписки лягут в основу самого документального сборника; некоторые же из них послужат материалом для вступительной статьи и комментаторского аппарата.

Детальное изучение литературы необходимо не только для нахождения относящихся к теме документов, но и для выбора из найденных документов таких, которые могут быть напечатаны.

Изучая архивное «дело», мы видим, что не все документы, входящие в него, одинаковы по своему значению: одни совершенно не подлежат напечатанию, так как не сообщают никаких дополнительных данных к намеченной теме; другие сообщают что-либо новое только в какой-то своей части и могут быть использованы в комментариях или в сводном виде — в виде таблиц, диаграмм, регест, для хроники и т. д. Но поскольку каждая единица хранения («дело») представляет группу документов, не механически связанных между собою, а объединенных одним или несколькими признаками (номинальным, корреспондентским, предметным, географическим и т. п.), постольку в центре этого объединения обыкновенно находится некоторое количество руководящих документов, на которые археограф-историк и должен обратить внимание. Такими документами могут быть: прошения с изложением дела, письма, показания, докладные записки, определения и т. п.; наконец, могут быть документы сводного характера (доклады, отчеты, заключения и т. п.). Надо только иметь в виду, что составители последних документов обыкновенно вносили в

 [15]

них свою субъективную оценку событий, а потому показания о фактах в «сводных» документах должны быть сопоставлены с материалами, на основании которых подобная сводка была сделана.

Только изучив литературу по данной теме, наметив себе план для ее разработки, археограф-историк сможет установить — что дает данный документ для темы. Документ может наиболее полно непосредственно отвечать на вопросы, затронутые темой, внести неизвестные детали в ее освещение, дать новые факты, неучтенные старой разработкой темы, дополнить, исправить или даже совсем по иному осветить ее. Археограф-историк, анализируя содержание документа, намечает вопросы, о которых в нем говорится, и выясняет — что именно документ дает для разрабатываемой темы, определяет его значимость для нее. Этою значимостью для темы и определяется выбор документа, возможность его напечатания. Например, проекты постройки Октябрьской (бывш. Николаевской) железной дороги дают нам, помимо» материалов по истории железнодорожного дела в России и существовавшего в 1830—1840-х гг. товарооборота, яркую характеристику борьбы внутри господствующих классов различных групп за и против проведения дороги на фоне разложения, феодально-крепостнической монархии и нарождения монархии буржуазной («Красн. Архив., т. 76). Публикация «Церковь и реформа 1861 г.» (Там же, т. 72) показывает подготовку опубликования манифеста 19 февраля 1861 г., боязнь крестьянских восстаний, мобилизацию реакционных сил и главным образом церкви. Протоколы соединенных совещаний московского и петербургского отделов «Союза 17 октября» (Там же, т. 35) характеризуют крупную торгово-промышленную и земледельческую буржуазию в 1906 г., союз ее с правительством, борьбу или вернее «конкуренцию» с «кадетами», отношение ее к революции 1905 г., к крестьянскому, рабочему, национальному вопросу. Указанные выше документы о крестьянине-рабочем 1860-х гг. Борунове ценны тем, что дают нам яркую картину расслоения деревни тотчас после «реформы» и показывают борьбу беднейшего населения с кулаками, руководившими «миром», и деревенской администрацией.

Все указанные публикации, внося что-либо новое или в фактическую сторону или в освещение вопроса, являются, конечно, тем самым значимыми для тех общих тем, к которым они относятся. Необходимо также иметь в виду, что зачастую один документ не дает необходимой картины, которая получается от комплекса документов, связанных общею темою и взаимнодополняющих друг друга своими деталями.

Установив значимость найденного документа и тем самым пригодность его для печати, археограф-историк должен прежде всего решить вопрос — не был ли данный документ уже использован в печати. Считаем долгом предостеречь начинающих археографов, особенно тех, которые работают в архивах, чтобы они не придавали никакого значения тому обстоятельству, что «дело», в котором обнаружен интересный документ, до сих пор никому не выдавалось для занятий. Данная единица хранения могла действительно никогда не быть в чьих-либо руках, но тем не менее документ, имеющийся в ней, хотя бы в отпуске, мог быть напечатан, например, по подлиннику, находящемуся в другом фонде. Наконец, самый документ мог быть действительно не напечатан, но все его содержание было уже использовано в какой-либо статье или книге.

Вопрос об установлении новизны документа, о степени его использованности стоит очень остро перед археографом-историком, чаще всего в начале его работы, особенно когда он идет не от темы к документу, а от найденного документа к теме. И в этом вопросе тщательное изучение литературы предмета должно играть решающую роль. Без такого изучения литературы археограф-историк всегда рискует впасть в ошибку и безоговорочно напечатать найденный им документ вторично, как новый, не подозревая, что таковой документ уже напечатан. Подобные случаи в археографической практике сравнительно редки. Однако пример такого опытного историка-археографа, как С. Н. Валк, прекрасно знакомого с народническою литературою 1870—1880-х гг., напечатавшего[5] как новинку стихотворную пародию на обвинительную речь Желиховского, прокурора по процессу 193-х, по гектографированной брошюре 1883 г., тогда как та же пародия была уже напечатана не только в 1882 г. во втором выпуске нелегального женевского сборника «На родине» (стр. 30—35), но и в широко известной книге В. Богучарского «Активное народничество семидесятых годов» (стр. 307—311), показывает—насколько необходимо детальное ознакомление с литературою вопроса.

Очень острый вопрос о новизне печатаемого документа при работе над публикацией небольшого объема до некоторой степени теряет свою остроту при работе над большим тематическим сборником документов. В последнем случае принципом отбора документов для печатания может быть не только новизна, неиспользованность документа, но и главным образом целостность сборника и полнота документов, с разных сторон освещающих тему. Для этого в сборник могут быть введены документы и напечатанные ранее полностью, и использованные в пересказе, ци-

 [17]

татах и т. п. Надо в таких случаях внимательно сопоставить оригинал документа с его перепечаткою, посмотреть — как использован документ в печати, напечатан ли он полностью или в сокращении, не упущено ли в последнем случае чего-либо важного, не напечатан ли документ по неавторитетной копии, не является ли издание, в котором он напечатан, библиографическою редкостью, трудно доставаемой и т. п. В зависимости от разрешения поставленных вопросов напечатанный документ может быть так или иначе использован в новой публикации, конечно, с указанием в легенде места предшествующего издания документа и причины его перепечатки.

После того, как установлена тематическая значимость найденного документа и его неиспользованность в печати, археограф-историк может приступить к работе по подготовке обнаруженного им документа к изданию. Эта работа идет обыкновенно в двух направлениях. Археограф-историк изучает самый текст документа с внешней стороны (критика текста), имея целью установить критически обработанный, правильный текст издаваемого документа. Параллельно археограф-историк изучает документ со стороны его содержания (критика происхождения документа) — (подлинность, автор, время, место и обстоятельства возникновения) — и его показаний, т. е. сообщений о фактах, отражение которых мы и находим в изучаемом источнике.

Обыкновенно работа над содержанием документа сосредоточивается в те моменты, когда археограф-историк занимается его оформлением, комментированием или когда он пишет к нему вступительную статью. «Установление» же текста является первым, одним из важнейших, если не самым важным моментом археографической работы. Для «установления» текста необходимо прежде всего произвести его оценку и выбрать из нескольких однородных текстов тот, который наиболее отвечает поставленным целям. Затем археограф-историк приводит выбранный текст в исправный вид, т. е. исправляет замеченные в нем ошибки, описки и т. п., и, наконец, работает над правильной передачей текста так, чтобы, оставив в неприкосновенности его содержание, его особенности по существу, устранить все устаревшее и неясное со стороны формы — орфографию, пунктуацию и т. п. На практике, особенно у опытного археографа-историка, эти процессы могут идти одновременно, но для удобства мы в дальнейшем рассмотрим основные моменты «установления» правильного текста каждый по отдельности.

 

---