[158]

      В предшествовавших отделах мы старались охарактеризовать отдельные процессы работы по подготовке к печати документального материала в их последовательном порядке, независимо от того — издается ли отдельный документ или собрание документов, связанных тематикою, или, наконец, целый комплекс документов, тематически объединенных в документальный сборник. Качественной разницы во всех этих случаях не существует. Вопросы о значимости документа, о выборе текста, о его исправлениях и передаче, о надлежащем оформлении текста (заголовок и легенда), о его комментировании, о характере вступительной статьи к нему одинаково приложимы как к отдельной публикации, так и к целому сборнику документов. Конечно, в последнем случае работа археографа-историка будет сложнее. Археографическое предисловие из нескольких строк разрастается в целую статью; вступительная статья должна шире и детальнее осветить проблемы, затронутые в печатаемых документах; комментаторский аппарат в сборнике естественно увеличивается; развертывается справочный аппарат, который в большинстве случаев отсутствует при отдельной публикации. Но принципы методики и техники публикации документов остаются одни и те же. Зато при работе над документальным сборником перед его составителем встанут такие вопросы, которые естественно не могут возникнуть при отдельной публикации. Таковыми будут вопросы о назначении издаваемого сборника документов, о тех требованиях, которым он должен удовлетворять, о расположении собранного документального материала в сборнике и ряд других вопросов, связанных с оформлением последнего.

Первый вопрос, который должен поставить перед собой археограф-историк при составлении документального сборника,—

[159]

вопрос о том будущем круге читателей, для которого он предназначается. От его решения зависит и объем сборника, и подбор для него документов, и их оформление, и комментирование, и характер вступительной статьи. Не разбирая детально проблему популярного документального сборника, рассчитанного на массового читателя, отметим все-таки основные требования, которым он должен удовлетворять, чтобы тем самым оттенить особенности, присущие сборнику, предназначенному для более узкого круга, для более квалифицированного читателя, вузовца, аспиранта, исследователя-историка.

       Популярный документальный сборник прежде всего должен быть невелик по своему объему. Материал, входящий в его состав, может быть дан независимо от того был ли он известен в печати ранее, или специально извлечен из архивных дел. В состав популярного сборника может быть введен материал независимо от его происхождения — официальный документ, частное письмо, выдержка из чьих-либо воспоминаний, современная событию газетная статья и т. п. — лишь бы материал наиболее ярко освещал выбранную тему. С тою же целью в популярном сборнике совсем не требуется давать документ полностью; его можно дать и в небольших отрывках, наиболее убедительно иллюстрирующих проводимую мысль, чтобы мелочи и детали не закрывали перед читателем общей картины. Естественно, что при таком составе сборника давать требуемое для документов оформление (заголовок, легенда), нагружать его комментаторским аппаратом, не приходится. Зато необходимо помочь массовому читателю связать поданный, по существу отрывочный, материал в целую картину, а для этого надо связать его в единое целое так называемыми «ведущими надписями». Они помогают читателю понять сущность документов, выяснить их значимость для проблемы. «Ведущими надписями» могут быть цитаты из работ основоположников марксизма-ленинизма, цитаты из печатаемых документов, наконец, сжатая характеристика содержания документа, даваемая самим составителем сборника. Эти «ведущие надписи», краткие, четкие и обязательно политически заостренные, помогают читателю понять сущность печатаемых документов, выяснить их значимость по отношению к затронутой проблеме, их политическое содержание. «Ведущие надписи» объединяют печатаемые выдержки из документов и дают читателю своеобразный «документальный рассказ», который не является задачей документального сборника повышенного типа.

Документальный сборник, предназначенный для квалифицированного читателя-историка, который и имеется в виду в настоящей книге, как видно из всего предшествующего, коренным образом отличается от популярного сборника. Перепечатка уже известных документов допускается только в исключительных, особо предусмотренных случаях, так как основной задачей

[160]

археографа-историка составителя сборника является подача нового неиспользованного еще материала. Не допускается также разнородность подаваемого материала, так как смешение разно-родных по происхождению документов, а также помещение документов в небольших отрывках, превращает научный документальный сборник, предназначенный для исследователя, в хрестоматию, преследующую учебные цели.

       При составлении документального сборника надо обратить особенное внимание на его размеры. Нормальным листажем для сборника обыкновенно считается 20—25 печатных листов. Нам кажется, что по целому ряду причин необходимо отказаться от пухлых, широко поставленных сборников, в которых составитель стремится охватить документами тему во всем ее объеме. Подбор материалов при их изобилии и при широкой, мало конкретной теме, требует от составителя затраты, часто непроизводительной, огромного количества времени, на много превышающего поставленный срок сдачи рукописи. Сборник распухает и выходит далеко за пределы намеченного листажа; происходит неизбежное в таком случае сокращение материалов, что, конечно, отражается и на составе сборника. Поэтому, нам кажется, что в археографической практике следует ориентироваться на небольшой сборник, не превышающий 10—12 листов, материалы которого связаны определенным хронологическим отрезком времени или определенной совершенно конкретной темой. Затратив на составление подобного рода сборника значительно меньше времени, археограф-историк может глубже разработать поставленную конкретную тему, детальнее осветить вопрос и дать действительно исчерпывающий подбор материалов по данной конкретной теме. Кажущаяся с первого взгляда недоработанность при такой постановке широкой проблемы, с лихвой может быть возмещена составлением в плановом порядке ряда серийных документальных небольших сборников. Взяв, например, широкую тему по истории определенной народности, мы легко можем наметить ряд небольших, но конкретных тем, освещающих основную тему с разных сторон: естественные ресурсы страны, ее экономика и промышленность, правительственная политика в царское время по отношению к данному народу, положение рабочего класса и крестьянства, вопросы просвещения и т. д. Серия сборников, посвященных отдельным конкретным темам, взаимно дополняющим друг друга, составленная по одному общему вопросу, даст и выигрыш во времени при подборе документальных материалов и при их обработке, и более глубокое использование материала, и удобство при проведении сборника в печать.

            Во всяком случае, как бы ни был построен документальный

[161]

сборник, составитель его должен .особенно осторожно подойти к вопросу о сроках сдачи своего материала. И в этом отношении каждый археограф не должен заключать с издательством договора и тем самым не устанавливать ни размера своей работы, ни сроков сдачи ее до тех пор, пока не будет выяснен основной материал, который ляжет в основу будущего сборника, пока эти материалы не будут проработаны хотя бы в грубых чертах, пока для самого археографа-составителя не будет ясен, хотя бы ориентировочный, план этого сборника.

      Документальный сборник по своему содержанию распадается на две части: первая часть, занимаемая текстом издаваемых документов, и вторая — текст, принадлежащий самому археографу-историку (комментаторский и справочный аппараты, вступительная статья, археографическое предисловие и т. п.). О технике этой последней работы достаточно говорилось в предшествующих отделах книги. Что же касается техники составления первой части сборника, то о ней следует сказать теперь, так как соблюдение ряда технических приемов придаст единообразие работе археографа, поможет ему самому в ходе работы и будет способствовать скорейшему проведению сборника в печать.

      После того, как археограф-историк окончательно остановился на выбранном им для печати документе, т. е. произвел выбор (рецензию) текста, документ должен быть переписан. Конечно, переписывать документ от руки самому археографу немыслимо, хотя такая переписка при соединении процессов и чтения документа и его переписки, задерживая внимание на содержании переписываемого текста, дает наиболее продуктивные результаты в смысле углубленного изучения содержания документа. Но так как такое переписывание от руки занимает слишком много времени, то найденный документ отдается машинистке для снятия машинописной копии.

В виду типографских требований документ обязательно переписывается на одной только стороне листа и не менее, чем в трех экземплярах. Все три копии должны быть тщательно выверены и поправки нанесены на все три экземпляра. Одна копия остается для работы ,и всяких дополнительных исправлений в руках археографа и не уничтожается до момента выхода книги из печати; вторая, наиболее четкая, отправляется в редакцию или в типографию; третий и четвертый экземпляры, если предполагается отдельное издание, предназначаются для Главлита. Очень полезно иметь у себя запасную копию со всеми поправками, в виду часто повторяющихся случаев потери рукописи в редакциях, чтобы иметь возможность без дополнительной работы

[162]

быстро заменить утраченный экземпляр. Переписанные копии должны быть хорошо оформлены с внешней стороны: бумага одинакового формата и качества, ровно обрезанные края листов, одинаковые поля и т. п.; если машинистка исправляет замеченные ею ошибки, то такие исправления помещаются над строкою.

       Из глав об исправлении и передаче текста мы знаем, что издаваемый текст с внешней стороны будет отличаться от своего архивного оригинала (орфография, прописные буквы, пунктуация и т. п.). Поэтому, при переписке документа лицу, производящему эту работу, должны быть даны строгие указания относительно перевода старой орфографии на новую, употребления прописных и строчных букв, пунктуации, помещении да соответствующих местах резолюций, подчеркиваний и помет в тексте, о невоспроизведении делопроизводственного штампа и т. п. Все такие случаи необходимо предусмотреть заблаговременно, тщательно обдумать и дать машинистке соответствующие инструкции, согласно с существующими приемами передачи текста. Это в значительной степени сэкономит время, необходимое на правку копий. Прежде чем сдать документ в переписку, археограф должен составить для него заголовок и легенду, указав в последней хотя бы только место хранения документа (фонд, № дела и т. п.). И заголовок, и легенда должны быть написаны на листочках и вложены в соответствующие места переписываемой единицы хранения, чтобы машинистка одновременно с документом, на соответствующих местах, могла переписать и заголовок и легенду.

      После того, как выбранный документ будет переписан, археограф обязательно сам должен произвести тщательную сверку машинописной копии с ее рукописным оригиналом. Такая сверка с оригиналом совершенно необходима, так как при переписке, производимой в большинстве случаев механически, никогда не исключается возможность пропуска фраз или отдельных слов неправильно прочитанных при неразборчивости почерка, слов, оставленных неразобранными и т. п. Только отсутствием сверки могут быть объяснены грубые ошибки, подобные допущенным редактором книги «Очерки, статьи и письма И. Г. Прыжова» (М., 1934). Сравнение текста одного письма Прыжова к Краевскому (стр. 197) с приложенным к книге факсимиле того же письма показывает следующее. Вместо фразы, разбираемой без; каких бы то ни было затруднений благодаря четкости приложенного автографа: «После того, как мы виделись в Москве, я заболел тифом, пролежал в больнице и, хотя оправился, но разорился окончательно — ясти-пити стало нечего», составителем кни-

[163]

ги напечатано: «После того, как мы виделись в Москве, я, заболев тифом, пролежал в больнице — ести-пити было нечего». В этой короткой фразе допущено три ошибки (заболев, сети, было), пропущено шесть слов и изменен смысл фразы (выходит, что Прыжову «ясти-пити» было нечего в больнице)[1].

При сверке машинописной копии с рукописным оригиналом дело не ограничивается примитивным исправлением ошибок машинописного текста, почему на сверку ни в коем случае нельзя смотреть как на чисто механическую работу. Археограф при сверке раскрывает сокращения, исправляет ошибки, проводит свою пунктуацию, делает подстрочные примечания и т. д. Однако, и этого мало. Если печатаемый документ не представляет особых трудностей (сложность текста, неразборчивость почерка и т. п.), то более или менее опытный археограф во время сверки (не с голоса, а путем единоличной читки), вчитываясь в текст публикуемого им документа, начинает углубленное изучение его содержания, в результате чего и намечается будущая его обработка. Во время сверки археограф проверяет заголовок и легенду, намечает места документа, требующие комментариев, могущие быть использованными для справочного аппарата, дающие возможность развить отдельные намеки, даваемые документом, в общие положения для вступительной статьи и т. д. Конечно, только одной сверкой документа при его изучении ограничиться нельзя. Археографу еще несколько раз в процессе работы придется обращаться к документу, перечитывать его и вчитываться в его содержание, но без всякого сомнения можно сказать, что начало авторской работы над документом намечается и детализируется именно в момент сверки машинописной копии с рукописным оригиналом.

Указанные процессы касаются работы составителя документального сборника над текстом издаваемых документов. Однако, и вторая часть сборника, т. е. текст, принадлежащий самому археографу-историку, перед сдачею ее в переписку требует тщательной дополнительной обработки. При составлении вступительной статьи и комментаторского аппарата автор, торопясь нанести свои мысли на бумаге, меньше следит за своим стилем, за точностью своих выражений, за травильной пунктуацией и орфографией, за точностью ссылок, за единообразием сокращений и т. п. Мало того, закончив вчерне составление статьи, автор обыкновенно через некоторое время возвращается к ней снова и, перечитывая написанное, делает вставки в свой текст, сокращает его, заменяет одну часть другой, производит перемещения и т. п.

 [164]

Но производя изменения, автор в ходе работы может не обратить внимания на то, что новая вставка лишена органической связи с соприкасающимся с нею текстом, что произведенное сокращение нарушило связь между отдельными частями статьи, что вследствие перемещений получаются несогласованность, противоречия, пробелы, повторения в тексте. Поэтому для устранения несогласованностей и исправления ошибок и описок автор обязательно должен перед сдачею своей рукописи в переписку еще раз тщательно пересмотреть и перечитать ее и тем самым по окончании своей творческой работы превратиться в редактора своего собственного труда.

       Когда подбор документального материала для сборника будет близиться к окончанию, археографу-историку необходимо произвести хотя бы предварительную систематизацию отобранного материала, расположить его в каком-то порядке, объединить в какие-то группы. В этом отношении археографу особенно поможет тот ориентировочный план, который он составил в начале работы (см. стр. 11) после изучения литературы предмета. При систематизации, хотя бы и предварительной, может выясниться, что кое-что из собранного материала подлежит сокращению (документы, не вполне соответствующие теме, наличие двух документов, более или менее освещающих одно и то же событие); может оказаться, что некоторые документы не заслуживают напечатания полностью и годятся лишь для использования в отдельных частях в комментаторском аппарате; может, наконец, потребоваться дополнительная доработка отдельных частей сборника, недостаточно ярко освещенных подобранными материалами, т. е. понадобятся поиски новых документов в других фондах. Только систематизация собранного материала поможет вскрыть те недостатки, которые могут быть неясны для археографа во время хода его работы, и только в систематизированном виде документальный материал ..может считаться подготовленным к печати. Какой же принцип систематизации документов может быть положен в основу документального сборника?

      Известно, что задача всякого исторического исследования состоит в том, чтобы представить изучаемое явление в его хронологической последовательности, выяснить причины, его вызвавшие, показать процесс его исторического развития, сделать выводы о его последствиях. Историческое исследование и документальный сборник не являются чем-то противоположным друг другу: они лишь две разные формы исторической работы. Поэтому, и собранные документы необходимо расположить в таком порядке, чтобы они как бы соответствовали последовательности отдельных глав исторического исследования. Основным принципом расположения

[165]

документов, применимым для исторического сборника, должна быть хронологическая последовательность его материалов, которая на самих документах позволит проследить процесс исторического развития изучаемого явления в пределах поставленной темы.

      Этот основной принцип не исключает возможности дальнейшей систематизации материала. Археограф-историк в ходе своей исследовательской работы может наметить в общей хронологической последовательности ряд узловых моментов, которые являются как бы основными этапами в историческом развитии изучаемых событий. Это позволит ему без нарушения общей хронологии разбить собранный материал на ряд тематически объединенных частей, отделов, подотделов, внутри которых будет проводиться тот же хронологический принцип размещения материалов. Разбивка собранных документов на отдельные тематически объединенные группы заставит дать этим групповым объединениям общие тематические заголовки, которые в свою очередь позволят сократить заголовки отдельных документов, так как один из элементов заголовка—обозначение содержания — в данном случае как бы выносится за скобку и помещается в объединяющем заголовке части, отдела, подотдела. Так, например, сборник документов «Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII в.» (Л., 1935) сначала разбит на две крупные части по топографическому принципу: А. Колониальная политика России на Камчатке в XVIII в. и Б. Колониальная политика России на Чукотке в XVIII в. Каждая из этих частей в свою очередь разбивается по хронологическому принципу на отделы, обозначаемые римскими цифрами и печатаемые в книге с новой страницы. Первая часть разбита, например, на семь отделов: I. Русские на Камчатке в конце XVII—начале XVIII вв. — II. Восстание камчадалов в 1731 — 1732 гг. — III. Восстание камчадалов в 1741 г.—IV. Восстание коряков в 1745—1749 гг. и участие в нем камчадалов.—V. Восстание коряков в 1751—1754 гг.—VI. Миссионерство и активная руссификация «края.—VII. Ясачное население Камчатки во второй половине XVIII в. Каждый из указанных семи отделов состоит из нескольких подотделов-глав; например, первый отдел распадается на подотделы: 1. Поход пятидесятника Атласова на Камчатку в 1697 г.—2. Восстание камчадалов в 1707—1711 гг.—3. Восстание казаков в 1711 г. и сведения о собранном на Камчатке ясаке с 1707 г. по 1718 г. Наконец, каждая из указанных глав объединяет несколько однородных по тематике документов, расположенных опять-таки в хронологическом порядке.

     В приведенном примере мы видим, что первоначально сборник разбит на две части по топографическому принципу (Камчатка и Чукотка). Такая систематизация по топографическому принципу может быть проведена, когда поставленная тема заключает в себе не только исторический (определенный отрезок времени), но и

[166]

топографический элементы (местности) или подтемы. Наконец, если из анализа темы видно, что она состоит из нескольких предметных подтем, то первичная систематизация документов может быть проведена согласно предметному принципу, но внутри каждого такого отдела документы все-таки располагаются в хронологическом порядке. Так например, документы, напечатанные в первом томе сокращенного издания сборника «Международные отношения в эпоху империализма» (М., 1935) и охватывающие период с 1 (14) января по 24 июля (6 августа) 1914 г., разбиты по тематическому признаку на шесть разделов: I Консолидация Антанты.— II. Тройственный союз и тройственное согласие,— III. Борьба за Балканы и Малую Азию. — IV. Империалистические противоречия на Востоке. — V. Сараевское убийство. — VI. Кризисные дни.

     Во всяком случае, как бы первично ни были систематизированы издаваемые документы, в основе их систематизации должен быть последовательно проведен хронологический принцип. Хронологический принцип при расположении художественных произведений определенного автора может вызывать на практике ряд затруднений (например, помещение произведения, написанного в ранние годы и переработанного много лет спустя, или произведения, над которыми автор работал в течение ряда лет и т. п.)[2]. Но эти затруднения не возникают при распределении материала в документальном историческом сборнике. Наоборот, только расположив все документы, относящиеся к определенной теме, в хронологической последовательности, мы можем проследить развитие изучаемого явления, иллюстрацией к которому и являются издаваемые документы.               

     Закончив систематизацию издаваемых документов и расположив их в соответствующем порядке, необходимо каждому документу дать порядковый номер, который, как указано в отделе «заголовок» {стр. 65), ставится на первом месте в заголовке, несколько отступая влево на поле, выделяется особым шрифтом и отделяется от всего заголовка точкой и тире. Нумерация документов важна для всевозможных ссылок на них: например, в легендах для указания генетической связи нескольких документов, в указателях — вместо указания страниц, во вступительной статье, — во избежание повторения заголовка документа, в комментаторском аппарате — для указания номера документа, к которому относится данное примечание или комментарий.

Для удобства ссылок нумерация должна быть наиболее

 [167]

простой и способствовать быстрому нахождению нужного документа; такой может быть только сквозная валовая нумерация всех напечатанных документов, проведенная по всему документальному сборнику. Между тем, в ряде археографических изданий это правило не соблюдается, почему в ссылках приходится давать двойные номера, осложняющие наведение справок. Так, например, в сборнике «Крепостная мануфактура в России», часть третья (издание Исторического ин-та Академии Наук СССР) документы разбиты на несколько отделов, причем в каждом проведена самостоятельная нумерация документов. В другом сборнике, изданном тем же институтом, — «Аграрный вопрос и крестьянское движение в Татарии» применен совершенно правильный прием объединения нескольких документов в тематическую однородную группу, но валовой номер в этом издании дается только к заголовку означенной группы, а для каждого документа внутри ее дается особая нумерация, да еще при том римскими цифрами. Не говоря уже о неправильности, в противоположность принятому обычаю, обозначения арабской цифрой родового понятия (группа), а римской — видового (отдельный документ), такая двойная нумерация, давая неправильное представление о количестве напечатанных в сборнике документов, очень затрудняет розыск нужного документа и заставляет осложнять номерную ссылку (№ 28.III). Эти затруднения были бы уничтожены при проведении по всему сборнику сплошной валовой нумерации: при групповом заголовке следовало бы указать несколько номеров «от и до», а для каждого документа, входящего в эту группу, сохранить номер общей валовой нумерации.

    Само собою разумеется, что окончательную валовую нумерацию документов можно производить только в самый последний момент перед сдачею сборника в печать, так как ссылка на порядковый номер документа может быть и в подстрочном примечании, ив комментаторском аппарате, и во вступительной статье. Отсюда вытекает необходимость тщательно проверить правильность валовой нумерации и соответствие ее в ссылках. Необходимо помнить, что возможное изменение валовой нумерации (удаление или вставка по каким-либо причинам документов) должно повлечь за собою и изменение всех на нее ссылок.

     Работа по составлению документального сборника заканчивается составлением «оглавления» или «содержания» к нему. Первое, перечисляя в последовательном порядке отдельные главы книги с указанием страницы для начала главы, дает представление лишь об общем плане книги. Второе, кроме перечня глав, еще аннотирует содержание каждой главы и таким образом является как бы конспектом книги, т. е. дает более детальное о ней

[168]

представление. Вопрос о том — давать ли «оглавление» или «содержание» в исследовании по любому вопросу (решается он, по нашему мнению, в пользу «содержания») — в приложении к документальному сборнику особой остроты не имеет. Конечно, нельзя давать только голый перечень заголовков всех напечатанных в сборнике документов, так как таковой, занимая много места, все-таки не дает яркого представления о тематике и содержании книги. Но ведь, в правильно скомпанованном документальном сборнике, как указано выше, помимо заголовков к отдельным документам, имеются заголовки, объединяющие группы документов в части, отделы, подотделы и выявляющие тематическое обозначение данной группы, как это, например, сделано в сборнике «Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII ,в.» (Л., 1935). При существовании значимых заглавий: части («Русские на Камчатке в конце XVII— начале XVIII вв.»), отдела («Восстание камчадалов в 1731— 1732 гг.») и подотдела («Экономическое положение камчадалов и курильских иноземцев накануне восстания 1731 г.») вряд ли много для исследователя даст перечень отдельных документов, объединенных заглавием указанного подотдела: 1) «Приказ капит. Беринга комиссарам и управляющим камчатских острогов», 2) «Репорт солдата Змиева штурману Генсу», 3) «Сказка камчадальского тоена Ночика» и т. д. Впрочем, приведение перечня всех напечатанных документов, несмотря на существование объединяющих заголовков, частей, отделов и т. д., может потребоваться при наличии особого характера печатаемых документов, но такие случаи обыкновенно предусматриваются редакцией сборника. В противном случае, особенно при недостатке места, можно ограничиться приведением лишь групповых заглавий, заглавий частей, отделов, подотделов, формулировка которых показывает основную тему объединенных общим заголовком документов, как это и сделано в указанном сборнике «Колониальная политика на Камчатке и Чукотке в XVIII в.».

     После того, как археограф-составитель документального сборника, систематизировав все собранные им документы, разложил их в определенном порядке, дал им последовательную валовую нумерацию, разместил все свои статьи, комментаторский и справочный аппараты и, наконец, составил «содержание» сборника, он должен перед сдачей своей рукописи в печать еще раз пересмотреть тщательно все собранное и сделать обязательно самому так называемую «авторскую вычитку» всей рукописи от первой и до последней страницы. Результатом такой вычитки будет: 1) устранение всех замеченных погрешностей, 2) установление единооб-

[169]

разия и 3) разметка тех частей рукописи, которые надо набрать особыми шрифтами.

     При устранении погрешностей рукописи во время ее проверки необходимо обратить внимание: на оставшиеся неисправленными неправильные стилистические обороты, на ускользнувшие от внимания при предшествующих просмотрах орфографические ошибки и ошибки пунктуации, посмотреть нет ли ошибок в размещении глав, частей, параграфов, вполне ли соответствуют заголовки содержанию документов и тех частей статейного материала, которые ими озаглавливаются, правильно ли размечены абзацы, свидетельствующие об окончании одной законченной мысли и о начале новой, верно ли размещены рисунки, соответствуют ли подписи под ними их содержанию и т. п. Замеченные ошибки зачеркиваются и исправления помещаются над зачеркнутыми местами. Далее, необходимо проверить — нет ли каких-либо пропусков, у всех ли документов имеются легенды, соответствуют ли номера ссылок номерам подстрочных примечаний и комментариев, расположены ли примечания и комментария в последовательном порядке их нумерации, нет ли пропусков нумерации документов и т. п.

       При авторской вычитке рукописи особенное внимание следует обратить на соблюдение по всей рукописи единообразия: условных обозначений, допущенных.сокращений, ссылок на книги, из которых заимствованы цитаты, библиографических указаний и т. п.; все они должны быть строго унифицированы на всем протяжении книги. Такая унификация придаст книге опрятный вид, устранив режущий глаз неприятный разнобой, и сэкономит время и техническому редактору, и, наборщику, и корректору.

Наконец, по всей рукописи должна быть произведена одинаковая разметка для всех тех мест текста, которые в печати необходимо выделить особо. Деталей вопроса о типографских шрифтах, как выходящего за пределы настоящей книги, мы касаться не будем и отсылаем интересующихся к соответствующим руководствам по полиграфическому делу[3]. Отметим лишь самое основное, что нужно знать археографу-составителю сборника.

Вступительная статья, археографическое предисловие я текст издаваемых документов, т. е. основная часть сборника, печатаются   одним основным,   прямым,   шрифтом.

     Слова, выражения, фразы, на которые автор хочет, благодаря их важности, обратить особое внимание читателя, а также фамилии авторов цитируемых книг выделяются из общего текста и набираются тем же основным прямым шрифтом, но с пробелами между отдельных букв, т. е. с разрядкой; такие слова подчер-

 [170]

киваются в рукописи черточками: ------. Комментарии, различные части справочного аппарата, а также подстрочные примечания печатаются более мелким шрифтом, так назы. «петитом». Все, органически связанное с текстом документа, но внесенное составителем сборника (заголовок документа, легенда к нему, различные редакционные вставки: «на л. 10 резолюция такого-то», и т. п.) печатаются курсивом, т. е. наклонным шрифтом и отмечаются в рукописи волнистой чертой:                             причем легенда и вставки в подстрочных примечаниях печатаются курсивным петитом. Наконец, порядковые номера издаваемых документов печатаются так назыв. полужирным шрифтом и в рукописи подчеркиваются двумя чертами:                           .  Более детальная разработка шрифтов производится в типографии техническим редактором и составителя сборника она не касается.

       Заканчивает свою авторскую вычитку составитель сборника тем, что пронумеровывает все страницы рукописи от первой до последней.

     Авторская вычитка, имеющая целью довести сдаваемую в печать рукопись до такого состояния, чтобы она была безупречна во всех отношениях, несмотря на очевидную важность ее в процессе печатания, не всегда соблюдается вследствие небрежности и невнимания к типографскому труду авторами-составителями. Работники полиграфического дела совершенно справедливо жалуются, что «некоторые авторы еще не изжили вреднейшую тенденцию «дорабатывать» оригинал в гранках, смотря на оригинал, как на черновой набросок». Это вызывает большое количество корректур, увеличивает срок прохождения издания в печати, увеличивает стоимость книги, превращает шрифт в мертвый капитал[4].

    Археограф-составитель получает из типографии вместе со своею рукописью («оригиналом») корректурные оттиски набора: первую корректуру в так назыв. «гранках», в отдельных полосах разной величины, и вторую — в листах, так назыв. «верстку», которая отличается от гранок тем, что все страницы ее имеют определенную величину, в книге проведена нумерация страниц, иллюстрации помещены на своих местах. Получив корректурный оттиск набора в гранках, составитель должен сам, не передавая этой работы другому лицу, в процессе внимательного чтения и тщательной сверки набора с оригиналом исправить все замеченные типографские ошибки, т. е.

[171]

разночтения с оригиналом; при этом текст печатаемых документов желательно сверять с тем архивным подлинником, с которого снята рукописная копия, послужившая для набора. При этом следует помнить, что если небольшие исправления, вставки и сокращения допускаются при корректуре «гранок», то всякие исправления, нарушающие цельность печатной строки в корректуре верстанной категорически запрещаются, так как вставка увеличивает на странице определенный размер набора и требует перенесения излишка на другую страницу, что вызывает большие типографские затруднения и допускает появление новых ошибок. Сложная авторская правка корректуры вызывает справедливые нарекания работников полиграфического дела, требующих «совершенно изжить всякие правки в наборе и свести корректуру до минимума, а где возможно перейти к безкорректурной верстке»[5].

      Подробные сведения о технике ведения корректуры выходят из рамок настоящей книги[6]. Укажем лишь основной принцип корректуры, который состоит в том, что каждое место текста (буква, слово и т. д.), ошибочно набранное по сравнению с оригиналом и подлежащее исправлению, зачеркивается в тексте условным корректорским знаком; этот же знак повторяется на поле корректуры (желательно на правом) и рядом с ним, на линии строки, где находится отмечаемая ошибка, указывается правильное чтение данного места. Корректорские знаки, т. е. условные обозначения для исправления ошибок набора в корректурных оттисках, разделяются на два вида: переменные и постоянные. К переменным относятся знаки замены и вставки букв, слов, знаков препинания, замены строчных букв прописными и т. п.; к постоянным — знаки соединения и разъединения, выравнивания пробелов, переноса и обмена местами, знаки для перестановки и перевертывания и т. п. Для облегчения тяжелого труда наборщика следует все исправления делать чернилами и с наивозможной четкостью, причем корректорские знаки, во избежание путаницы, следует разнообразить. Тщательно исправив корректуру и в гранках и в верстке, археограф-составитель подписывает верстанный корректурный оттиск к печати и тем заканчивает свою большую работу по составлению подготовляемого им документального сборника.

 

---