Малыгина И.В. Рецензия на научную монографию: Пермиловская А.Б. Культурные смыслы народной архитектуры Русского Севера

Рецензия на научную монографию:

Пермиловская А.Б. Культурные смыслы народной архитектуры Русского Севера.  Екатеринбург: УрО РАН; Архангельск: ОАО «ИПП «Правда Севера», Ярославль: ЯГПУ им. К.Д  Ушинского; 2013. – 608 с.: 744 ил. ISBN  978 – 5 – 7691 – 2303 – 0

Книга  А.Б. Пермиловской обращена к феномену народной архитектуры Русского Севера. Исследовательский замысел  автора, направленный на выявление и артикуляцию культурных смыслов народной архитектуры в совокупности их историко-типологического и структурно-семантического аспектов, реализован через репрезентативный культурологический «срез» исследуемого феномена, предстающего в научной монографии как объяснительный принцип культуры или, в лексике автора, «культурный код» Русского Севера.

Актуальность творческих усилий автора и ценность полученных результатов несомненны. На фоне глобализации культурного пространства, распространения массовой культуры и культурной унификации, во всем мире активизируется внимание к идентификационному потенциалу корневых традиций этнонациональных культур, возможностям актуализации и интеграции культурного наследия в ценностное пространство современного мира. Усилия подобного рода предпринимаются сегодня не только в России – это общемировая тенденция. В научном дискурсе также обозначился определенный методологический поворот, свидетельствующий о возрастании роли традиционных элементов культуры в современных культурных процессах. Эта тенденция проявилась в концепциях «ренессанса» традиционной культуры; в актуализациях архаических феноменов, прежде всего, мифотворчества, в качестве объяснительного принципа современного массового сознания, а также отдельных явлений культуры; в прогнозах развития человечества в сторону «глобальной деревни», «ближайшего средневекового будущего» и др.

Вместе с тем, при всей универсальности данной тенденции, на российской почве она обрела особую остроту и драматичность в связи с разрушением традиционной культуры большинства российских народов, и, прежде всего, русского, особенно стремительно происходившего в советской и постсоветской России. Поэтому и идентификационный ресурс традиционной культуры в российском обществе сегодня выражен крайне слабо. В   монографии А.Б. Пермиловской внимание сфокусировано на явлении, одновременно уникальном и репрезентативном с точки зрения культурных смыслов отечественной традиции.

Другой признак своевременности появления данной работы  — акцент на феномене Русского Севера а и его культуры, что соответствует одной из тенденций российской социокультурной динамики, которая четко фиксируется в последние десятилетия — регионализации и фрагментации российского культурного пространства. Именно регион и иные локальные территориальные образования сегодня обретают в России статус «единиц выживания» (Н. Элиас), и именно в ценностно-смысловом пространстве культурной среды региона, кроссрегионального, территориального локуса активно формируются новые актуальные формы культурной идентичности россиян.

Именно поэтому обращение А.Б. Пермиловской к культуре территориального и социокультурного локуса с выраженными этноментальными  характеристиками представляет значительный научный интерес: Русский Север, уникальный во многих отношениях регион, на протяжении многих столетий обеспечивает герметичность, а потому сохранность базовых культурных смыслов «русского» в российской культуре (или «великорусского», если воспользоваться лексикой некоторых отечественных мыслителей, например,  Г.П. Федотова в его работе «Будет ли существовать Россия?»), «зафиксированных в уникальном материальном качестве». В этой связи представляется не только оправданной, но и продуктивной авторская трактовка понятия «особая территория наследия».

Реконструкция культурных смыслов народной архитектуры Русского Севера представлена в монографии А.Б. Пермиловской посредством взаимосвязанных, логически соподчиненных и «закольцованных» сюжетов: культурные смыслы, вкладываемые в народную архитектуру особенностями исторического ландшафта (задающего одновременно векторы формирования «культуры леса», «культуры поля» и «культуры моря»), «этнической картой» и языковой картиной региона, непосредственно сопрягаются с сакральными и повседневными ее смыслами, которые в совокупности дают ключ к пониманию специфики «сельского мира» и представлений человека о своем месте в картине мироздания. В результате народная архитектура Русского Севера предстает в авторской концепции как сложный, «полифонический» текст культуры, погруженный в столь же объемный, «стереоскопичный» социально-исторический контекст.

Не предлагая авторской интерпретации концепта «культурные смыслы», А.Б. Пермиловская, тем не менее, оперирует этим понятием вполне адекватно современному уровню культурологического знания и представляет культуру Русского Севера как пространство, в котором исторически происходили процессы смыслообразования, результатом которого становилось формирование и закрепление, как в сознании, так и в различных знаковых формах, в данном случае — в народной архитектуре, базовых, наиболее значимых актов мироотношения и констант картины мира. В их числе:

• мировоззрение, проявившееся в организации жилого пространства, как своеобразной модели окружающего мира, центр которого составляют Храмы как символы мироздания, а второй и третий план, соответственно, жилище человека и хозяйственные постройки.
• духовные ориентиры, основу которых исторически составлял феномен «народного православия» или синкретизм языческих традиций и православия;
• культ рода, семьи и сила «отеческого обычая»:  автор совершенно справедливо замечает в этой связи, со ссылкой на известное исследование Дж.Х. Биллингтона, что устойчивость и особая значимость семейных и социальных связей внутри поселений, разбросанных на просторах Русского Севера, сохранялась на протяжении веков в связи с необходимостью не просто коллективного, но объединенного теснейшими узами родства, противостояния проявлениям враждебности, как со стороны суровой природы, так и со стороны человека. Воплощением этих смыслов стала специфика сельских исторических поселений, дифференцированных и подробно проанализированных автором исследования;
• дихотомия сакрального и мирского, проявившейся, том числе, в отношении к различным видам деревьев в строительной практике;  в семантике строительной обрядности и дифференциации плотницкого мастерства на «святое» и «нечистое» в контексте дуальной оппозиции «храм» – «дом», соразмерной «макрокосмосу» и «микрокосмосу»; в семантике и символике повседневной культуры, декора и архитектурно-конструктивных особенностей крестьянского дома (крыша, дверь, окно, печь, стол, скатерть, жилые и хозяйственные помещения  и т. д.);
• нерушимый гендерный порядок, также отражающий дихотомию  сакральное/мирское, женское/мужское, правое/левое, центральное/периферийное, высокое/низкое;
• жестко регламентированная трудовая организация, обеспечивающая воспроизводство предустановленного социального порядка;
• народная эстетика, проявившаяся в базовом критерии строительного ремесла, который автор обозначил посредством метафоры «как мера и красота скажут»;
• выраженное самосознание и уважение к самобытности и традиции, большая или меньшая свобода человека Русского Севера, проявившаяся, в частности, в стремлении не к некритическому заимствованию инокультурных влияний, а к адаптации чужого культурного опыта, встраиванию его в семиотический код своей культуры. Так, традиционное русское деревянное строительство и византийская церковная архитектура в своем сплаве породили такое уникальное явление, как деревянное церковное зодчество.

Охватить и оценить в рецензии адекватность авторских интерпретаций всего многообразия как сакральных, так и повседневных смыслов, заключенных в народной архитектуре Русского Севера и отрефлексированных  автором книги — задача непосильная. Именно поэтому в качестве еще одной заслуги А.Б. Пермиловской следует отметить продуктивный опыт их систематизации, что позволило автору не «утонуть» в богатейшем, а местами и предельно детализированном эмпирическом материале, благодаря погружению в который автор подтверждает сложившуюся в культурологии позицию, в соответствии с которой понимание культурных смыслов невозможно без «вживания», врастания в ткань того культурного мира, частью которого они являются.

Именно следование данной установке позволило автору убедительно продемонстрировать и проиллюстрировать главное содержание культурных смыслов культуры Русского Севера, заключенных в народной архитектуре, отмеченных и другими авторитетными исследователями: «сопряженность борьбы за материальное начало и торжество духа», которые, согласно метафорическому высказыванию Дж.Х. Биллингтона «лучше всего демонстрируют два предмета, традиционно висевшие рядом на стене, в красном углу каждой крестьянской избы: топор и икона».

Резюмируя впечатление от  научной монографии А.Б. Пермиловской, необходимо отметить продуктивность и масштабность исследовательского замысла, побуждающего автора, оставаясь в поле сформулированных целей и задач, выходить за установленные хронологические границы и оперировать, практически, всем историческим контекстом, без чего обеспечить корректность научных выводов было бы невозможно. Достоверность и валидность результатов исследования обеспечиваются многолетними полевыми исследованиями автора (33 экспедиции), данные которых органично введены в текст работы и отражены в специальном Приложении № 1.

Предложенная автором модель реконструкции культурных смыслов народной архитектуры может быть использована как универсальный объяснительный принцип, модель выявления и интерпретации глубинных смыслов самых разных культурных явлений и форм, прежде всего, традиционных. Это позволяет говорить о новом научном направлении, которое открывает монография  А.Б. Пермиловской.

В работе использован и богатый иллюстративный материал:  фотографии автора, архивные и музейные  источники, обмеры памятников архитектуры, часть текста переведена на английский язык. Все это дает основания полагать, что научная монография Анны Борисовны Пермиловской «Культурные смыслы народной архитектуры Русского Севера», вызовет интерес не только в профессиональном научном сообществе, но и привлечет широкий круг читателей, интересующихся русской культурой.

Доктор философских наук, профессор,

зав. кафедрой теории культуры, этики и эстетики

Московского государственного

университета культуры и искусств                                                              И.В. Малыгина