Пудеев А.А. О дате закладки Нижегородского кремля XVI в.

Изучением истории Нижегородского кремля занимаются уже долгие годы, но и сейчас остаётся множество нерешённых вопросов связанных с многолетней историей его. Одним из наиболее спорных вопросов кремлёв­ской истории является вопрос о дате его основания. Решение вопроса о на­чале строительных работ позволило бы устано­вить время создания велико­лепного памятника архитектуры начала XVI века, символа Нижнего Новго­рода и уточнить ряд вопросов, связанных с крепостным строительством в России в начале XVI века. Это особенно ак­туально в начале XXI века, когда Нижегородскому кремлю исполняется 500 лет.

Литература по данному вопросу разделяется на два мнения. Большин­ство авторов считает, что Нижегородский кремль был основан в 1500-м году. Противником этой точки зрения выступал Н.Ф. Филатов, который в своих работах отстаивает дату 1509 год. Мнение о том, что Нижегородский кремль был основан в 1500-м году исходит из сообщений двух источников: списка Краткого Московского летописца (опубликован В.И. Бугановым)[1] и некоего Соликамского летописца (приведён в книге Василия Берха)[2]. Однако есть и другие свидетельства, которые говорят об ином.

Известия о строительстве кремля в Нижнем Новгороде были выяв­лены нами в восемнадцати источниках, большая часть которых по времени отно­сится к XVI столетию. Известия эти во многом раз­нятся между собой, как по содержанию, так и по датировке интере­сующего нас события. Однако есть между ними и об­щие черты. Часть сообщений может быть выделена в группы по текстоло­гиче­скому сходству, что, несомненно, обусловлено их ге­нетической бли­зо­стью между собой. Ряд летописных известий содержат подробности, не чи­тающиеся в большинстве остальных источников.

Итак, в списке Мациевича Устюжской летописи первой чет­верти XVI века читаем: “В лето 7020. Того же лета велел князь великии Нижнеи Нов­град каменной ставити”[3]. Учитывая сентябрьский стиль летописи, получаем 1511-1512 годы от Р.Х. В другой редакции Устюжской летописи, известной как Ар­хангелогородский летописец, мы читаем практически идентичное со­общение[4]. Значит ошибка, если это она, исходит из их общего протографа. Интересен факт, что из исследо­вателей, с мнениями которых нам приходилось сталкивался, никто не упоминал об этих сообщениях.

Сообщение о начале строительства читаем в Постниковском летописце под 7016 годом: “Того же лета князь велики Василей Иванович велел зало­жити Новград Нижней камен”[5]. 7016 год соответствует 1507-1508 годам. Сход­ные в текстологическом отношении известия дают ещё две летописи: Воскре­сенская[6], и Ермолинская летопись по Кирилло-Белозерскому списку[7]. В сооб­щении Постниковского лето­писца упоминается имя великого князя – это Ва­силий III Иванович, всту­пивший на престол в 1505 году.

Самая же обширная группа однотипных известий представлена та­кими солидными сводами, как Патриаршая или Никоновская, Вологодско-Перм­ская, Свод 1518 года (Уваровская летопись), Львовская, Софийская II, Иоа­сафовская летописи. Так, в Никонов­ской летописи читаем: “В лето 7016… Тоя же весны велелъ князь ве­ликий заложити градъ каменъ Новъго­родъ Нижней, а мастер Петръ Фрянчюшко Фрязинъ…”[8]. Во всех остальных вышена­званных летописях сообщения совершенно такие же, за исключением нескольких букв[9], что однозначно является следствием близости их происхож­дения. Обращает на себя внимание тот факт, что повеление вели­кого князя датируется как “той же весны”.

Холмогорская летопись хотя и не даёт датировки, но взамен предостав­ляет текст, который говорит о закладке каменного Нижнего Новгорода зи­мой: “Князь великий Василей Иванович… Тоя же зимы князь великий зало­жил град каменной Нижный град”[10]. Подобных сообщений я больше не встре­чал.

Следующая группа, состоящая из трёх памятников летописного творче­ства, оригинальна как по хронологии, так и по подробности описания собы­тий. Особенно объёмно известие первого из них, Мазуринского летописца: “Лета от создания миру 7017-го, а от воплощения Христова 1517… Того же году прислал князь великий в Нижний Новград Петра Фрязина и повеле рвы копати, куды быти каменной стене. И на другой год заложиша град каменной и стрельницу Дмитровскую… Лета 7018 сентября в 1 день заложиша Новград Нижний и делаша стену каменную и стрельницу Дмитровскую”[11]. Сразу же привлекает внимание датировка по двум эрам: от Рождества Христова и от сотворения мира. 1517 год от р.Х. соответствует 7017-му от сотворения мира по эре Секста Юлия Африканского.[12] Это может косвенно свидетельствовать о достаточно позднем происхождении летописца. Об этом же говорит ис­пользование слова “год” вместо “лето”. Данные других сообщений Мазурин­ского летописца показывают, что в памятнике используется обычная кон­стантинопольская эра, так что попытка перевода указывает на близость к временам перехода к счёту лет от рождества Христова. Весьма примеча­тельно указание на порядок работ (сначала подготовительные работы, а через год непосредственно строительство) и Дмитровскую башню. Интерес вызы­вает и точная дата начала строительных работ – 1 сентября 7018 г., что соот­ветствует 1-му сентября 1509 г. по старому стилю. Второй летописец этой группы – это знаменитый среди краеведов Нижегородский летописец. Список Археографической комиссии сообщает нам следующую информацию: “Лета 7017 году: Царь Государь и великий князь василий Иоанновичъ, прислалъ Петра Фрязина внижний новъ градъ, и велелъ ровъ копать где быть городо­вой стене каменной въ прибавку дмитриевской башне.”[13] Третий же летопи­сец первоначально считался просто редакцией Нижегородского летописца, однако М.Я. Шайдаковой было показано, что это не так.[14] По интере­сующему нас вопросу Летописец о Нижнем Новгороде сообщает: “Лета 7018 году. Сенътября въ 1 день заложил Новъгород Нижънеи каменънои Дмит­ревъскую башню… Того жъ лета весною присла князь велики Василии Ива­нович боярина своего Петра Фрязина, повеле ему рвы копати в Новеграде Нижънем, куды быть городовой стене, и обложи на 7 веръстахъ…”[15] Согласно этому свидетельству, 1 сентября 1509 года был заложен каменный Нижний Новгород, а именно, Дмитревская башня. А весною 1510 года в Нижний Нов­город прибыл Пётр Фрязин, под чьим руководством были копаны рвы под городовую стену на протяжении семи вёрст. Укрепления кремля имеют го­раздо меньшую протяжённость, так что, по всей видимости, речь идёт о дере­вянной стене, защищавшей посад.

И наконец, самая противоречивая группа известий, благодаря которой и возникла путаница в вопросах датировки основания Нижегородского кремля. Она представлена тремя источниками. Особенностью их является упомина­ние о появлении кометы. Так Вологодская летопись сообщает: “В лето 7018. Сентября в 1 день заложиша Новъград Нижней делати башню Дмитревскую. Того же лета явилась звезда хвостата на небеси, а была 33 дни, ходила по по­лунощной стране и по полуденной и на запад.”[16] Здесь в качестве даты за­кладки всё ещё фигурирует 1 сентября 1509 года, но в остальных источниках группы это сообщение читается под иной датой. В кратком Московском ле­тописце конца XVII в. читаем: “Лета 7009-го году сентября в 1 день зало­жили делать Нижний Новград, вначале Тверскую башню. И того же году бысть явление на небеси – звезда хвостовая была 33 дни”[17]. 1 сентября 7009-го соответствует 1-му сентября 1500 года по ста­рому стилю, что радикально отлича­ется от всех вышеприведённых свиде­тельств. Из особенностей дан­ного отрывка можно назвать упоминание о комете и о том, что при закладке начали с башни под названием Тверская, что нам ранее не встречалось. По­следним приведем известие так называе­мого Соликамского лето­писца, которое практически идентично, известию краткого Московского ле­тописца конца XVII в.: “1500-й годъ. Заложили Сентября 1 дня въ Нижнемъ Новегороде Тверскую башню. – То­гожъ году бысть явление на небеси: звезда хвостоватая, которая была ви­дима 33 дня”[18]. Оригинальна датировка – сразу от рождества Христова, без указания года от сотворения мира. Это свиде­тельствует об очень позднем составлении летописца. И действительно, перед текстом Соликамского летописца находим предуведомление, подписанное Василием Берхом, в котором кроме прочего читаем: “Между разными любо­пытными бумагами, полученными мною въ Соликамске…, нашёлъ я три краткия летописи. Все они начинаются отъ сотворения мира, и продолжаяся до нашихъ времёнъ… Сочинители тетрадей сихъ были Соликамские граж­дане: Саватий Арефинъ, Василий Лучниковъ и Никита Арефинъ. [Так в тек­сте – А.П.]… Нашедши записки… заслуживающими внимания, выбрал я изъ нихъ все любопытное, и совокупивъ оное, назвалъ Соликамскимъ Летопис­цемъ (подчёркнуто мной – А.П.). Ежели читатели не найдут въ ономъ важ­ныхъ Историческихъ материаловъ, то увидятъ по крайней мере много зани­мательныхъ известий по разнымъ предметамъ и объяснения на Сибирскую Историю”[19].

Берх составил Летописец, как следует из предуведомления, не позднее 1821 (год издания книги) и не ранее срока своих поездок по Пермской губер­нии во время службы под началом графа Д.А. Гурьёва[20], даты которых нам на настоящий момент неизвестны. Однако можно попробовать определить, когда Берх работал над своей книгой: в ней он приводит различные данные статистиче­ского характера, самые поздние из которых даются под 1817 годом. Книга видимо писалась вблизи этой даты. Возможно в это же время Берх и скомпо­новал из трёх кратких летописей летописец, названный им Соликамским.

Таким образом, можно выделять в общей сложности шесть типов со­общений о закладке каменного Нижнего Новгорода, содержащихся в восем­надцати источниках. Из этих восемнадцати памятников шестнадцать дати­руют это событие разными годами XVI века (1507-1512 гг.), а два – концом XV века (1500 г.). Если не все, то большинство источников, отно­сящихся к одному типу, имеют между собой генетическое родство.

Вообще, из перечисленных памятников отличаются отрывочностью, краткостью и многочисленностью пропусков следующие: Нижегородский летописец, Летописец о Нижнем Новгороде, Краткий Московский летописец и Соликамский летописец. Так, например, Соликамский летописец начина­ется сообщением 1500 года, а следующее, второе по счёту, известие даётся уже под 1552 годом (Сообщение о взятии Казани). В Нижегородском лето­писце вторая часть, которая называется “летописец седмыя тысящи” начина­ется с 7017 года, под которым говорится о закладке кремля и пребывании в Нижнем писца Григория Заболоцкого. А нижеследующее сообщение даётся уже под 7021 годом[21]. В Летописце о Нижнем Новгороде за начало XVI века такая же немногочисленность сообщений: под 7018-м годом закладка кремля в Нижнем Новгороде, далее идут статьи под 7021-м, 7028-м, 7029-м и 7032-м годами[22]. И, наконец, в кратком Московском летописце конца XVII в. име­ются такие сообщения: под 6998-м годом закладка каменной церкви Бла­го­вещения пресвятой богородицы, под 6999-м годом постройка ка­менной церкви на “Симоновском подворье” и Спасской башни, под 7009-м известное сообщение, под 7022-м сообщение о взятии Смо­ленска и под 7030-м о пове­лении великого князя воздвигнуть Ново­девичий монастырь.[23] Как мы можем видеть, сообщения краткого Московского летописца за конец XV – начало XVI века посвящены почти полностью московским городским делам. Сооб­щение о закладке Нижегородского кремля выглядит здесь белой вороной, не­ясно, что заставило поместить сюда известие именно о Нижнем Новгороде, хотя в это время строительство каменных крепостей велось по многим горо­дам Московского государства.

Вообще, Краткий Московский летописец – летописный памятник конца XVII века. “Летописец Московский включает исчисление лет от Адама до Успения Богородицы и сведения по русской истории от Рюрика до последней четверти XVII в., восходящие к “Летописцу выбором” в редакции 1678 г., до­полненные записями о событиях в столице”, – пишет А.П. Богданов[24]. Крат­кий Московский летописец известен в пяти списках, которые относятся к трём ре­дакциям и отражают ещё три протографические редакции, которые Богданов обозначал как X, Y1 и Y2. Список Краткого Москов­ского лето­писца из Ивановского областного краеведческого музея представляет собой первую редакцию, созданную в 1680-х годах на основе редакции X (начало 1680-х годов). Список был создан цер­ковнослужителем, возможно, монахом Высокопетровского мона­стыря[25]. Список этот был опубликован В.И. Буга­новым, который и дал ему характеристику. “Сочинение летописца не сво­бодно от ряда ошибок, особенно хронологических”, – подчёркнул исследо­ватель[26]. Так в начале летописца говорится, что Иисус Христос “плотию ро­дился… в 5500 лето”. Это, как будто, означает, что  отсчёт лет основан на эре Секста Юлия Африканского (221 г.)[27], согласно которой “сотворе­ние мира” состоялось за 5500 лет до рождения Христа, а не за 5508 лет, как принято по византийскому летосчислению. Между тем в последующем изложении собы­тия в летописце датируются по ви­зантийскому летосчислению”[28]. Из после­дующих хронологиче­ских ошибок можно выделить следующие. Во-первых, Невская битва 1240-го года датируется здесь 6689-м, т. е. 1180-1181 годами! Во-вторых, взятие Астрахани при Иване IV в 1556-м году – 1654-м годом! Имеется и ряд других несообразностей в освещении истори­ческих фактов. “Эти и другие неточности говорят об авторе, как о человеке, то ли не очень сведущем в том деле, за которое он взялся, то ли небреж­ном”, – пишет В.И. Буганов. Однако тут же оговаривается: “При этом, правда, нужно иметь в виду, что для авторов конца XVII в. вообще не был характерен пуризм, риго­ризм в смысле точности и ясности изложения. В это время появляется немало сочинений, в т. ч. исторических, в которых достоверные сведения обильно при­правлены вымыслом, легендами и т. д. Таковы многочисленные ле­топис­ные, хронографические компиляции, сборники, в изобилии составлявшиеся в то время и до сих пор слабо изученные”[29].  Некоторые неточности в тексте но­сят явно преднамеренный характер: участие московских князей в битве на Калке (под 1178-79 годом), называние Мамая и Тохтамыша (1380 и 1383 со­ответст­венно) крымскими царями. В качестве заключения можно привести слова Буганова, которых ха­рактеризовал Краткий московский летописец как “любопытный памятник позднего русского летописания, своеобразный пам­флет, остро и злободневно откликающийся на события внутренней и ме­жду­народной жизни, которые волновали жителей России, её сто­лицы в конце XVII столетия”[30].

На основании чего исследователи поддерживают дату 1500 г.? Посмотрим.

Так, Н.И. Храмцовский в своём труде, посвящённом истории и описа­нию Нижнего Новгорода так пишет об укреплении Нижнего Нов­города: “Ио­анн, видя успехи своего оружия против Казани и желая совершенно смирить беспокойных соседей, признал за нужное ук­репить Нижний Новгород. В 1500 году он приказал продолжать работы, начатые Дмитрием Константино­вичем; но и на этот раз укреплениям нижегородским не посчастливилось: ра­боты опять кончились только построением так же, как и в 1372 году, одной башни, названной Тверскою (нынешние Ивановские ворота), и не­большой при ней цитадели”[31]. Как видим из этого отрывка, Н.И. Храмцовский считал строительство Нижегородского кремля начатым по ини­циативе Ивана III в 1500-м году с Тверской башни, за которую он безо всякой аргументации принимает Ивановские ворота. Среди источников, на которые ссылается ав­тор, он называет Никонов­скую летопись, Казанскую историю и “Путешест­вие в гг. Чердынь и Соликамск для изыскания исторических древностей” Ва­силия Берха. Не совсем понятны мотивы Ивана III, как их пред­ставляет Храмцовский. Он под “успехами оружия” Ивана III видимо пони­мает взятие Казани в 1487 году, после чего на Казан­ское царство был поса­жен сторонник Москвы, полностью лояль­ный к ней в то время, Магамед-Аминь, который позднее был заменён своим братом Абдыл-Летифом (опять же Москвой). Так что до 1505 года Казань не проявляла непокорности и “смирять” её не было необходимости. Сообщение о Тверской башне Храм­цовский почерпнул у Берха, но там не упоминается что: во-первых, башня была закончена, а, во-вторых, что была начата “небольшая при ней цита­дель”[32]. В Никоновской летописи нет сообщения о строительстве 1500-го года, ежели таковое имело место, а в Казанском летописце строительство ук­реплений в Нижнем вообще не упоминается[33].

О строительстве Нижегородского кремля писал и А.С. Гаци­ский[34], кото­рый в целом был согласен с мнением Храмцовского о последовательности собы­тий. Однако Гациский разде­ляет строительство 1500-го и 1509-го (как впрочем и Храмцов­ский), и придаёт им совершенно разное значение. Неда­ром он отно­сит “третий важный момент в истории нижегородского кремля” именно к 1509-му году. Кроме того, он называет в качестве башни, построен­ной в 1500-м году Алексеевскую (ныне Кладовая).

Рассмотрим теперь мнение С.Л. Агафонова о начале строи­тельства кремля в Нижнем Новгороде. Он пишет: “Русские лето­писцы… почти всегда фиксировали начало таких работ. Но отры­вочные данные летописей, не раз переписанных, иногда искажён­ных, следует сопоставлять со всеми возмож­ными источниками. Так, большинство летописных сводов упоминают о по­стройке Ни­жегородского кремля лишь в связи с прибытием для руководства строительством его зодчего Петра Фрязина. Дополняют эти сведе­ния только записи Соликамского летописца, дошедшего до нас в сравнительно поздних списках XVIII века и поэтому не всеми счи­тавшегося надёжным историче­ским источником”[35]. Отрывок этот вызы­вает недоумение. Во-первых, боль­шая часть летописей, в которых упоминается строительство Нижегородского кремля, по времени создания непосредственно примыкают к этому событию. Во-вто­рых, часть из них сохранилась в оригинальных рукописях того же времени. В московских сводах были ис­пользованы документальные мате­риалы того времени. В-третьих, из восемнадцати, отмеченных выше, источников лишь в 8-ми упоминается Пётр Фрязин. Го­ворить “боль­шинство” в данном случае недопустимо. Никаких списков Соли­камского летописца XVIII века нет, да и быть не может, так как он был со­ставлен Берхом в первой четверти XIX века. Как к нему от­носился сам автор, было показано выше.

Агафонов – сторонник точки зрения, что “Тверской” в Соли­камском ле­тописце названа Ивановская башня, поскольку “эта башня находится в наи­более ответственном месте обороны”[36]. Ниже он приводит крайне ценное заме­чание: “Поскольку исследование кремля при реставрации показало, что стены возводились одно­временно по всему периметру, а башни были едино­образными по планировке и внутреннему устройству, напрашивается вывод об изначальном существовании общего плана строительстве кремля”. Агафо­нов занимался реставрацией кремля, поэтому его мнение в вопросе, в кото­ром он – специалист, представляется крайне ценным. Кремль возводился од­новременно по всему периметру, а не поэтапно, но об этом чуть ниже.

По мнению Кирьянова, Записи Соликамского и Краткого московского летописцев имеют общий источник. Текстуальное сход­ство известий о за­кладке Тверской башни в этих источниках позво­ляет согласиться с этим мне­нием. “Запись Соликамского летописца, – отмечает автор, – возникла явно не случайно”[37]. И.А. Кирьянов пола­гал, что автором этой записи мог быть кто-то из людей Строгоно­вых, которые имели дело и в Нижнем и в Соликамске. Если допус­тить, как указано выше существование общего источника Соли­кам­ского летописца и Краткого московского летописца, то Стро­гановы и их люди оказываются здесь не при чём, т. к. источником этого известия начи­нает выступать именно Краткий московский летописец конца XVII в. (или общий протограф), не имеющий к Соликамску никакого от­ношения.

Что касается Тверской башни, то И.А. Кирьянов считает, что так называлась современная Кладовая башня. Он ссылается на статью И.В. Нестерова “На­звания башен Нижегородского кремля”, в кото­рой последний приводит на­звания всех башен Нижегородского кремля за всё время их существования. У Нестерова находим, что Тверской башней называлась (в 1700, 1886 гг., возможно и в 1500 г.) бывшая Вознесенская (1621 г.), бывшая Цейхгаузная (в 1786 – 1787 гг. и в XIX в.), бывшая Пороховая (1770 г.), бывшая Алек­сеевская (1663, 1697, 1703, 1706, 1798, 1832 гг.) теперешняя Кладовая башня (1765, 1832, 1855 года и позднее).[38]

И.А. Кирьянов делает вывод, что “строительство существующего Ниже­городского кремля было начато в 1500 г. То есть в 2000 г. Нижегородскому кремлю исполнится 500 лет”. Однако автор тут же оговаривается: “О мас­штабах строительства, начатого в 1500 г., можно судить лишь на основе предположений”[39]. Так как же можно говорить, что в 2000 г. Нижегород­скому кремлю (мас­штабы строительства которого хорошо видны) исполни­лось 500 лет на основе сомнительного известия о строительстве, масштабы которого неясны?

Б.М. Пудалов считает, что нет противоречия между сообщениями Соли­камского летописца и Нижегородского лето­писца. Он пишет: “Летописные известия 1500 г. и 1508/9 г. со­общают соответственно о первом и последую­щем этапах строи­тельства Нижегородского кремля. Так что нет ничего странного или противоречивого в том, что “исторические источники”… со­общают о строительстве – не о закладке! – Нижегородского кремля при Васи­лии III, в правление которого (1505 – 1533 гг.) это строительство и заверши­лось.[40].

Здесь остановимся и поподробнее разберёмся в этом утверждении. В известных нам летописях ни словом не говорится ни о каких “этапах”. Более того, не существует источника, в кото­ром бы сообщения 1500-го и 1508/9-го годов присутствовали бы оба. Уже одно это прекращает все разговоры об «этапах». Если реально существовали два этапа строительства, то по­чему нет летописей, которые бы упоминали и тот и другой. Вывод один – мы имеем дело с неверной датировкой. Какая дата ложная? Из­вестия под 1500-м годом при­сутствуют в двух источниках. Другие же “исторические источники” сооб­щают хотя и “не все и не син­хронно”, но многие и почти одновременно не о строительстве, а именно о закладке. Приведём конкретные цифры: пять па­мятников говорят непосредственно о закладке (Вологодская летопись, Хол­могорская летопись, Мазуринский летописец, Ермо­линская летопись, Лето­писец о Нижнем Новгороде), а восемь о по­велении великого князя заложить каменную крепость (Постников­ский летописец, Никоновская летопись, Во­логодско-Пермская ле­топись, Летописный свод 1518 г., Львовская летопись, Софийская II летопись, Летопись по Воскресенскому списку, Иоасафовская ле­топись). Причём, многие из этих памятников по времени составле­ния со­временны строительству в Нижнем Новгороде. Они фиксируют даже дере­вянное строительство второсте­пенных крепостей, но ни в одной нет ни слова о строительстве ка­менной крепости в 1500-м году в одном из важнейших стратегиче­ских пунктов на восточных рубежах, прикрывавшем Русь и Мо­скву от постоянных набегов казанских татар.

Много лет в литературе бытует мнение о двух этапах строительства каменного кремля в Нижнем Новгороде в начале XVI века: в 1500-м году и 1508-1509-м году. Однако внимательный анализ текста Соликамского летописца и Краткого Московского летописца приводит к наблю­дению, что в их тексте отсутствует слово “ка­менный” по отноше­нию к укреплениям в Нижнем Новгороде. Кто, когда, и почему вдруг решил, что сообщается о строительстве каменного кремля?

Б.М. Пудалов вполне справедливо подвергает критике Нижегородский летописец, говорит об ошибках в его хронологии. Критике подвергся и Летописец о Нижнем Новгороде, о кото­ром говорится как о памятнике про­винциальной историографии. Исследователь делает заключение: “Приведённые факты свидетельст­вуют, что поставить под сомнение достоверность летопис­ного из­вестия 1500 г., опираясь на Нижегородский летописец и Летописец о Нижнем Новгороде, невозможно”[41]. Остаётся добавить, что это можно сде­лать на основе других четырнадцати летописей, которые трудно назвать ״памятни­ками провинциальной историографии״.

Таким образом, даже не привлекая к спору сообщения о комете, исклю­чительно на основе анализа летописных источников и их сообщений, можно сделать вывод о безосновательности датировок начала строительства 1500-м годом. Эта датировка, на мой взгляд, появилась в результате недоразумения в работах исследователей XIX в. и проблема носит скорее историографиче­ский, чем реальный исторический характер.

Реальная же последовательность событий, читаемая в источниках со­стоит в нижеследующем. После взятия Казани в 1487 году обстановка на вос­точных рубежах Московского государства стабилизировалась почти на 20 лет. Казанские цари были ставленниками Москвы и проводили свою поли­тику исключительно в интересах Москвы. В 1500 году в Нижнем Новгороде была предпринята попытка обновить или отремонтировать деревянные укре­пления Нижегородского кремля, неизвестно чем закончившаяся. В 1505 году отношения с Казанью сильно обострились. Казанский царь Магамед-Аминь поддался влиянию антимосковской партии и пошёл на конфликт. 24 июня (по старому стилю) 1505 года он захватил посла великого князя и ограбил рус­ских купцов, приехавших на ярмарку на Арском поле. И в сентябре того же года с многотысячной армией осадил Нижний Новгород. Осада продолжа­лась всего два дня а на третий день казанцы были вынуждены отступить ни с чем. Видимо эти события заставили московское правительство задуматься об укреплении восточных рубежей. Весной (скорее всего ранней – в апреле-марте?)[42] 7016 (1508) последовал указ великого князя Василия III. В 7017 году (видимо 1508/1509) в Нижний Новгород по повелению Василия Ивано­вича приехал Пётр Фрязин. В этом же году (летом 1509-го) начались предва­рительные земляные работы (рытьё рвов под каменные стены) и, возможно, строительство дерево-земляных укреплений, защищавших посад. И, наконец, 1 сентября 7018 (1509) был заложен каменный кремль. Началось строитель­ство каменной стены и Дмитриевской башни.

Таким образом, во исполнение великокняжеского повеления 1508 года в 1509 году началось возведение Нижегородского каменного кремля с рытья рвов под крепостные стены. Начало каменных работ началось с сентября 1509 года.