Сиренов А.В. Датировка рукописей по маркировочным знакам бумаги. Учебное пособие к курсу «Русская палеография»

[3]

Одной из задач палеографии как дисциплины, занимающейся изучением древних рукописей, является датировка рукописей, не содержащих в тексте дату написания. Следует отметить, что большинство письменных нарративных источников по истории средневековой России не датировано. Недатированные рукописи — не редкость и для XVIII —XIX вв. От датировки манускрипта иногда зависит оценка достоверности содержащихся в его тексте известий, а также определение его авторства и места создания, поэтому проблема датировки остается наиболее актуальной до настоящего времени.

Традиционно в палеографии разрабатывался метод датировки по данным письма. Это связано с тем, что палеографическому исследованию на раннем этапе существования палеографии подвергались прежде всего древнейшие рукописи, написанные на пергамене. Правда, уже в XIX в. было замечено, что рукописи более позднего времени, которые написаны на бумаге, можно датировать на основании маркировочных знаков. В настоящее время существует специальная историческая дисциплина — филиграноведение (или филигранология), которая занимается изучением маркировочных знаков бумаги ручного отлива — фи-

[4]

лиграней. Изучаются и знаки бумаги машинного отлива — филиграни, их имитации и штемпели. Особенных успехов в этом направлении отечественная наука достигла в последние десятилетия. Сейчас исследователи успешно применяют на практике метод датировки рукописей по бумаге, признавая его основным и наиболее надежным. В учебниках палеографии этот метод, напротив, представлен явно недостаточно[1]. Причина такого невнимания к рассматриваемой методике в том, что большинство учебников написано в первой половине — середине XX в., когда метод датировки рукописей по маркировочным знакам бумаги еще не был детально разработан и применялся на практике лишь эпизодически. Более поздние учебники отличаются краткостью и, видимо, в силу этого не уделяют датировке по бумаге должного внимания. Существующие методические пособия для специалистов посвящены отдельным вопросам изучения филиграней и поэтому, при всей их ценности, также не восполняют имеющуюся в учебной литературе лакуну. Методике филиграноведческого исследования посвящена монография А. П. Богданова «Основы филиграноведения», но и она не может служить учебным пособием для студентов, так как предполагает у читателя основательное знакомство с теорией и практикой вопроса. Настоящее пособие составлено на основе отечественной литературы и имеет целью ознакомить студентов с историей изготовления бумаги, бытования бумаги в России, а также с приемами датировки рукописей по маркировочным знакам бумаги.

[14]

Глава 2

Изучением маркировочных знаков бумаги ручного отлива, филиграней, занимается специальная историческая дисциплина — филиграноведение (филигранология). Изучение штемпе-

[15]

лей пока не оформилось в специальную дисциплину и находится в начальной стадии развития.

Исследование  маркировочных  знаков  бумаги  началось  в XVIII      в. Английские филологи и историки Д. Левис, Р. С. Денне и Д. Фенн в качестве приложения к своим исследованиям опубликовали филиграни изучаемых ими кодексов. В начале XIX    в. появляются альбомы филиграней, извлеченных из рукописей, которые имеют точную дату. Эта традиция широко распространилась, продолжается она и теперь. К настоящему времени опубликовано более 100 альбомов филиграней.

В России первый альбом филиграней составлен проживавшим в Петербурге вологодским купцом Иваном Петровичем Лаптевым (1774—1838). Он издан в Петербурге в 1824 г. под названием «Опыт по старинной русской дипломатике, или способ узнавать на бумаге время, в которое написаны старинные рукописи» и содержит прориси 150-ти филиграней из рукописей с XV в. по 1700 г. Ныне альбом Лаптева представляет интерес лишь для истории филиграноведения по причине незначительного количества опубликованных филиграней, но для своего времени он явился новым этапом в источниковедении. До настоящего времени сохраняет актуальность второй русский альбом филиграней, составленный Корнилием Яковлевичем Тромониным и изданный в 1844 г. Здесь опубликовано 1827 филиграней XVI —XIX вв., в том числе около ста — русского происхождения. В альбоме Тромонина, кроме собранных самим автором бумажных знаков, переизданы также филиграни французского альбома А. Янсена (1808) и альбома Лаптева, что придает альбому Тромонина сводный характер и, что важнее, представляет тот объем материала, который можно использовать для датировки рукописей и сегодня. Обращение исследователей к этому альбому долгое время было затруднено, так как автор не полностью опубликовал указатели к своему труду — в издании 1844 г. отсутствуют указатели к знакам № 1438— 1827. В 1927 г. С. И. Маслову удалось отыскать и приобрести рукопись Тромонина, содержащую полный текст указателя. Отдельно указатель был издан в 1963 г. С. А. Клепиковым (опубликованы указатель Тромонина к 345-ти знакам с № 1438 и составленный Клепиковым указатель сюжетов и литерного сопровож-

[16]

дения), а все издание целиком (альбом и указатель) вышло в свет в серии Monumenta в 1965 г. (том 9). Исследователям известны также рукописные альбомы филиграней, составленные современниками Лаптева и Тромонина. Это свидетельствует о том, что изучение маркировочных знаков бумаги в России первой половины XIX в. не было случайным и спорадическим, а осознавалось насущной необходимостью.

   Следующие по времени два русские альбома филиграней принадлежат крупнейшему историку и палеографу Николаю Петровичу Лихачеву, они считаются классическими и в мировой филиграноведческой практике. Первый из них, «Бумага и древнейшие бумажные мельницы в Московском государстве» (СПб., 1891), представляет собой докторскую диссертацию Лихачева, содержит теоретические воззрения автора на исследование филиграней и грешит отрывочностью публикуемого материала. В полном виде свой замысел Лихачев осуществил во втором альбоме — «Палеографическое значение водяных бумажных знаков» (СПб., 1899). Исследователь рассмотрел филиграни только русских рукописей, приложил к альбому полное описание этих рукописей, а филиграни опубликовал в том порядке, в котором они представлены в рукописях. В результате получилась публикация филиграней русских датированных рукописей. Такой прием открывает большие возможности для кодикологических исследований, так как оказалось возможно сопоставлять комплексы филиграней, встречающиеся в разных рукописях. Уже нашим современникам А. А. Амосову и В. В. Морозову, отталкиваясь от публикации Лихачева, удалось решить сложнейшую задачу — датировать самое крупное историческое произведение русского средневековья — Лицевой летописный свод. Большой исследовательский потенциал, заложенный в принципе публикации филиграней целыми комплексами, существенно затруднил обращение к альбому Лихачева как к справочному изданию: ведь в одной рукописи присутствуют филиграни разных сюжетов, а иногда и разного времени (если рукопись — конволют или имеет позднейшие вставки). Этот недостаток исправлен указателем В. М. Загребина, в котором все филиграни лихачевского альбома расположены по сюжетам. Второе издание альбома в серии Monumenta (том 15) осущест-

[17]

влено по тому же принципу, в результате чего уникальный альбом Лихачева приобрел более традиционный вид, что значительно облегчило поиск филиграней, но свело на нет возможность проводить кодикологические параллели между рукописями. С сожалением нужно констатировать, что опыт Лихачева не получил продолжения ни в России, ни в Европе и остается единственным по сегоднешнего дня.

Через восемь лет после выхода в свет труда Лихачева, в 1907 г., в Женеве был издан четырехтомный альбом швейцарского историка бумаги Шарля Брике (переиздан в 1923, 1968 гг.). Он и сегодня остается крупнейшим справочником по филиграням XIII —XVI вв. Знаки там систематизированы по сюжетам. Брике включил в свой альбом и филиграни, опубликованные Лихачевым, поэтому при работе с данным справочником следует обращать внимание на авторские комментарии, и в том случае, если знак заимствован из альбома Лихачева, корректнее сослаться на этот альбом.

Филиграням по преимуществу XVII в. посвящены альбомы В. Черчилля и Э. Хивуда.

   Во второй половине XX в. создаются альбомы с узкой специализацией. Стали особенно популярными альбомы филиграней, бытовавших на территории одной страны. Таковы работы А. А. Гераклитова о филигранях русских рукописей и старопечатных книг XVII в., Э. Лауцявичуса о филигранях литовских рукописей, Я. Синярской-Чаплицкой о филигранях рукописей Польши, Т. В. Диановой о филигранях старопечатных книг Украины и Литвы. На материале филиграней русских рукописей создан альбом Т. В. Диановой и Л. М. Костюхиной, выдержавший два издания (второе — существенно дополненное). В этом ряду стоят и справочники по филиграням бумаги русского производства XVIII —XIX вв. М. В. Кукушкиной, З. В. Участкиной, С. А. Клепикова (альбомы 1959 и 1978 гг.). Преимущество таких справочников — четкий принцип отбора материала, так как публикуются все филиграни датированных рукописей или печатных изданий, созданных на определенной территории. Материалы этих справочников чрезвычайно полезны для датировки рукописей, так как они отражают репертуар водяных знаков, бытовавших в определенное время на определенной

[18]

территории. С другой стороны, подобные альбомы не могут помочь при датировке широко распространенных знаков, таких как Голова быка или Готическая буква Р для XV — начала XVI вв. либо Голова шута или Герб Амстердама для XVII в. В том случае, если филигрань представлена тысячами вариантов, публикация нескольких случайно выбранных не дает правильного представления об эволюции знака. Этот недостаток «территориальных» альбомов восполняют справочники, посвященные одной или нескольким филиграням. Наиболее востребованными являются альбомы немецкого филигранолога Г. Пиккара для следующих филиграней: Корона (Kronen); Голова быка (Ochsenkopf); Башня (Turm); Буква Р (Buchstabe P); Весы (Waage); Якорь (Anker); Рожок (Horn); Ключи (Schlüssel); Инструменты (Werkzeug) — молоток, щипцы, топор, серп, ножницы, циркуль, лекало, фигура человека с инструментами; Оружие (Waffen) — знамя, щит, меч, алебарда, копье, стрела, лук, арбалет; Мифологические животные (Fabeltiere) — грифон, дракон, единорог; Крест (Kreuz); Листья, Цветы, Деревья (Blatt, Blurae, Baum); Лилия (Lilie); Фрукты (Frucht) — виноград, колос, желудь, груша, вишня, гранат и др.; Хищные звери (Raubtiere) — медведь, кошка, леопард, лев; Четвероногие животные (Vierfüβler) — еж, кабан, козел, обезьяна, верблюд, осел, лошадь, бык, собака, бобр, лиса, агнец; Три горы (Dreiberg); Рука и Перчатка (Hand und Handschuh)[2]. Издание альбомов продолжилось и после смерти Пиккара на материале его коллекции калек с добавлением новонайденных знаков. На материале русских рукописей такие справочники начал разрабатывать еще в середине XX в. Сократ Александрович Клепиков. Им составлен ряд небольших по объему статей, посвященных наиболее часто встречающимся в русских рукописях XVII в. филиграням: Голова шута, Герб Амстердама, Pro patria (совместно с М. В. Кукушкиной), а также по материалам более раннего периода — филиграни Рожок (до 1600 г.). Клепиков полагал, что основным в датировке поздних филиграней является не графическая эволюция рисунка знака, а литерное сопровождение конкретной филиграни. Поэтому спра-

[19]

вочники Клепикова содержат указания на литерное сопровождение филиграней, изображения даны далеко не для всех знаков. Другой принцип публикации филиграней отстаивала Т. В. Дианова, издавшая несколько альбомов, посвященных одной филиграни: Кувшин, Голова шута, Герб Амстердама. Дианова считала принципиальным публикацию изображения каждого знака. Возможно, на нынешнем этапе изучения филиграней, когда опубликована лишь малая их часть, подход Диановой более оправдан, но и в методике Клепикова заложены большие возможности. Обращение к литерному сопровождению филиграней выводит исследование на конкретного изготовителя датируемой бумаги и владельца исследуемого маркировочного знака.

   В 1950 г. в Голландии создано общество (The Paper Publications Society), которое занимается публикацией альбомов филиграней и исследований по истории бумаги. Сейчас активно действует Международное общество историков бумаги — IPH (International Paper Historians), которое объединяет специалистов различных областей знания, занимающихся историей бумаги. На сайте IPH http://www.paperhistory.org помещена информация о новых научных работах по истории бумаги, конференциях, конгрессах и т. п., а также ссылки на представленные в сети Интернет базы данных по коллекциям бумаги с филигранями. Перечислим наиболее крупные из них. База данных филиграней древнейших печатных книг (инкунабул) Watermarks in Incunabula printed in the Low Countries разработана в Национальной библиотеке Нидерландов http://www.kb.nl/kb/ resources/frameset_kb.html?/kb/bc/incun/watermerkenen.html. Постоянно пополняются базы данных филиграней Австрийской Академии Наук http://www.oeaw.ac.at/oeaw_servlet/e_ РгоjectDetails?projekt_id=1097, Международного Общества историков бумаги http://www.paperhistory.org/database.htm), Архива филиграней Томаса Л. Гревэлла http://ebbs.english.vt.edu/ gravell. Женевского университета http://vision. unige.ch/Re-searchProiects/desc_video_image_archives.9601.html. В США продолжается проект по созданию международной базы данных филиграней «Watermark Initiative» http://www.bates.edu/Faculty/wmarchive/wm-initiative. В Лаборатории количественной

[20]

истории в Генуэзском университете создается база данных на основе опубликованных альбомов филиграней http://linux.lettere.unige.it/briquet/testi/desc. Разрабатывается также система, объединяющая различные локальные базы данных с целью облегчить доступ к ним через Интернет. В этом проекте принимают участие Австрийская Академия наук, Национальная библиотека Нидерландов, Российская национальная библиотека, Государственный исторический музей, Российская государственная библиотека и Российская Академия наук и др.

   Собственно изучение филиграней в нашей стране началось с конкретных наблюдений, сделанных в ходе историко-литературоведческих исследований. Подробно рассмотрев филиграни Лицевого летописного свода, Н. П. Лихачев смог доказать, что он был создан в XVI в. Б. М. Клосс обнаружил факт использования бумаги с тождественными знаками в Лицевом своде и печатном издании 1577 г., так называемой Слободской Псалтыри. А. А. Амосов развил эти наблюдения, в результате чего ему удалось точно датировать работу по созданию Лицевого свода. Л. П. Жуковская обратила внимание на результативность исследования отпечатка бумагоотливочной сетки — вержеров и понтюзо. Отталкиваясь от этих наблюдений, А. П. Богданов и A.  М. Пентковский разработали методику промера расстояний между понтюзо и математической обработки получаемых показателей. В результате оказалось возможным определить изготовление разных листов с одной бумагоотливочной сетки даже в том случае, когда сам маркировочный знак отсутствует, не сохранился или не просматривается. Изучение отпечатка бумагоотливочной сетки в настоящее время продолжается группой сибирских  исследователей  (В. В. Белов,  В. А. Есипова, B.      М. Климкин и др. — их работы представлены на сайте «Филигрань»: http://filigran.tsu.ru/index.html). Методика съемки филиграней, изменения сетки и маркировочного знака по мере старения бумагоотливочной формы, выявление маркировочных знаков, изготовленных с помощью одного шаблона, — круг тем,
которые с 1992 г. разрабатываются в Лаборатории кодикологического исследования и научно-технической экспертизы документов (Российская национальная библиотека, зав. лабораторией Д. О. Цыпкин).

[21]

Глава 3

Русский термин «бумага» для обозначения соответствующего писчего материала впервые зафиксирован в записи на Прологе 1481 г. из Российской национальной библиотеки, но, несомненно, существовал и ранее. Исследователи указывают на родство этого слова с обозначениями хлопка на разных языках: греческом (βóμβαξ, βóμβυξ, βάμβαξ), турецком (pambuk, pamuk), персидском (pambah), армянском (bambak), грузинском (bamba). Кроме того, в обиходной и книжной речи XV —XVII вв. термин «бумага» обозначал вату, т. е. хлопок, что видно из следующих выражений: «кафтан стеган на бумаге», «аще будеть свинаа шерсть мягче бумаги», «в бумажнице оден».

Использование бумаги в русских землях впервые зафиксировано в первой половине XIV в. На бумаге написаны два документа, относящиеся к этому времени: договор смоленского великого князя Ивана Александровича с Ригой и договор московского великого князя Семена Ивановича с братьями Иваном и Андреем. Первый из них написан на бумаге с итальянской филигранью Арбалет, которая датируется 20-ми гг. XIV в. Правда, исследователи допускают, что местом написания договора могла быть Рига, либо бумагу могли привезти из Риги специально для составления этого документа, и поэтому на его примере нельзя судить о времени проникновения западноевропейской бумаги в Россию: Второй документ, договор князя Семена Ивановича с братьями, по содержанию датируется концом 40-х — началом 50-х гг. XIV в., филигрань же не просматривается, так как манускрипт еще в XIX в. был наклеен на плотную бумагу.

Известно несколько рукописей, написанных на пергамене и бумаге «в прокладку», т. е. листы пергамена чередуются в них с бумажными листами. Так, в одной из этих рукописей, «Архивской» лествице, в каждой тетради из восьми листов листы 1 и 8,     4 и 5 — пергаменные, а остальные (листы 2 и 7, 3 и 6) — бумажные. Пергаменными являются, таким образом, крайние и срединные листы тетради. Сложность в датировке таких руко-

[22]

писей состоит в том, что в некоторых из них, например в той же «Архивской» лествице, использована бумага без маркировочного знака. Рукописные книги XIV в., написанные на бумаге, как правило, происходят из Византии или юго-славянских стран. Одной из самых ранних бумажных рукописных книг, несомненно созданных в России, является Евангелие, написанное в Спасо-Преображенском соборе Твери в 1417 г. Исследователи определяют бумагу этой рукописи как итальянскую с небольшим добавлением французской. Ту же ситуацию можно наблюдать и в ранних рукописях из собрания Кирилло-Белозерского монастыря, которые датируются началом XV в. Вплоть до XV в. Италия сохраняла роль монополиста в деле распространения бумаги в Европе. Распространенными знаками итальянской бумаги являются Ножницы, Папа римский (рис. 6), Собака, Единорог, Три горы, Колонна, Голова мавра и др. В XV в. в России появляется французская бумага и постепенно вытесняет итальянскую. Именно на этом этапе, видимо, и созданы древнейшие русские бумажные рукописи. Французская бумага оставалась самой распространенной и в XVI в., и вплоть до второй четверти XVII в. Для XV в. (примерно со второй четверти) наиболее часто встречается филигрань Голова быка (рис. 7). Бумага с этим знаком выпускалась в разных странах, определить происхождение самого знака сейчас не представляется возможным. Полагают, что он появился в Италии в XIV в., а оттуда проник в Германию и Францию. С конца XV в. Голову быка вытесняет филигрань, представляющая собой готическую букву Р (рис. 8). Французское происхождение этой филиграни сомнений не вызывает. Очень распространена для первой половины XVI в. и филигрань Рука (рис. 9) или Перчатка (рис. 10) (разница несущественна — только в наличии или отсутствии манжета). В 50—70-е гг. XVI в. в русских рукописях часто встречается французская филигрань Сфера — круг, расчерченный внутри параллельными линиями и полуокружностями (рис. 11). Среди французских знаков этого периода встречаются гербы городов Парижа, Труа и др., а также коронованных особ. Для 80 — 90-х гг. XVI в. характерны фирменные знаки французских фабрикантов Никола Лебе (рис. 12), Жака Лебе, Эдмона Дени и др. Это явление вызвано указами французских королей XVI в.,  которые предписывали помещать на маркировочном

[24]

знаке имя владельца бумажной мануфактуры. В 80-е гг. XVI в. в большом количестве появляется французская филигрань Кувшин (рис. 13), которая встречается и ранее (на итальянской бумаге, например, начиная с XIV в.), но именно в конце XVI в. становится самым распространенным знаком и продолжает оставаться таковым вплоть до 40-х гг. XVII в. В первой половине XVII в. встречается филигрань Лилия в геральдическом щите под короной (рис. 14). Ее изображение в виде трилистника с опоясывающим кольцом — типично французское. Наряду с французской, в XV и XVI вв. в Россию проникает немецкая бумага,  а также польская.  Для немецкой бумаги середины XVI   в. характерны филиграни Вепрь или Кабан (рис. 15), Одноглавый орел, Тиара — высокая корона с крестом (рис. 16), Герб Базеля (рог изобилия) и др. С середины XVII в. стала выпускаться немецкая бумага с филигранью Мадонна. В 80 —90-е гг. XVII   в. в русских рукописях встречается немецкая филигрань Аламода (другое название — Галантная сцена). Название и сюжет этой филиграни происходят из старинной легенды, популярной в Европе в XVII в. Филигрань изображает кавалера с кубком и даму с цветком или сердцем в руке. Между фигурами иногда изображается дерево или цветок, а на постаменте — надпись «Alle mode papier» или «Almodepapier» (рис. 17). По некоторым данным бумага с таким знаком впервые стала производиться в начале XVII в. близ Нюрнберга. Изображение медведя в гербовом щите — признак бумаги немецкой или швейцарской. Польская бумага представлена множеством знаков, среди которых наиболее часто встречаются гербы городов или родовые гербы и гербовые знаки: Абданк (рис. 18), Глаубич (рис. 19), Годзава (рис. 20), Елита (рис. 21), Лабендзь, Лис, Любич, Наленч, Новина, Одровонж, Остоя, Свенчиц, Слеповрон, Топор, Тэнпа подкова, Ястржембец и др. В XVII в. бумажным монополистом становится Голландия, которая еще в XVI в. служила
только складом для бумаги, производимой в других странах. В XVII в. бумажное производство в Голландии бурно развивается. Сюжеты голландских филиграней немногочисленны: для 40—80-х гг. XVII в. это в основном Голова шута шести разновидностей (рис. 22), для 80-х гг. XVII — 20-х гг. XVIII вв. — Герб Амстердама (рис. 23), реже — Герб семи провинций и др. В XVIII в. на голландской бумаге господствует сюжет Pro Pa-

[26]

tria («За Родину»), который представляет собой довольно сложную композицию: за символической оградой восседает женская фигура (богиня Афина) с жезлом, а рядом с ней помещено изображение голландского герба (лев с саблей) (рис. 24). В России в XVIII в. была широко распространена бумага голландской фирмы J. Honig and Zoonen. Относительно происхождения знака Голова шута есть версия, что впервые он появился в Англии после свержения королевской власти. Кромвель якобы приказал всем бумагоделателям изображать голову шута вместо короны. Знаки голландской бумаги XVII —XVIII вв. в большинстве случаев имеют литерное сопровождение и контрамарку.

   Относительно ввоза и распространения бумаги есть данные только начиная со второй половины XVI в. Так, наиболее популярная в этот период французская бумага ввозилась в страну английскими купцами через Архангельск. Импорт бумаги со временем возрастал: в 1585 г. среди ввезенного английскими купцами в Архангельск товара зафиксировано 400 стоп бумаги, в 1600 г. – 1000 стоп, в 1621 г. – 1990 стоп, в 1635 г. -9150 стоп. Другим, более древним путем проникновения бумаги в Россию могла быть Рига. Известно, что бумагой в Риге торговали уже в начале XV в. Внутри страны бумагу развозили русские купцы. Они закупали ее на ярмарке в Архангельске, везли в Вологду по воде на дощаниках, а из Вологды до Москвы отправляли зимой на ямских подводах. Уже в 80-е гг. XVI в. в Москве известен книжный ряд, где торговали бумагой в розницу, а, возможно, и оптом. Стоила бумага недешево — на внутреннем рынке цена одной дести колебалась от 3 — 4 денег в первой половине XVI в. до 4—7 денег — во второй. Новгородская II летопись под 1555 г. сообщает об исключительной дороговизне бумаги, когда один лист стоил полденьги. Есть данные, что для нужд государственных учреждений бумага закупалась непосредственно на архангельской ярмарке. Сохранилось упоминание о царском наказе таможенным головам о покупке в

[27]

Архангельске бумаги «на свои государевы нужды». Можно проследить и такую закономерность: если требовалась большая партия, то бумагу закупали у иностранных купцов; если нужно было купить всего несколько стоп бумаги, то обращались к розничным торговцам в Москве. 27 января 1631 г. был выпущен царский указ о покупке в приказы бумаги из приказа государевой Большой казны, а не в торговых рядах. Указ этот, однако, на практике не соблюдался. Приказам требовалось большое количество бумаги. Один из крупнейших приказов, Посольский, расходовал ежегодно 300 стоп, т. е. 144 тысячи «дестных» листов. Еще больше бумаги требовалось для Печатного двора — тираж каждой книги, по подсчетам книговедов, составлял 1000—1200 экземпляров. Для второй трети — конца XVII в. сохранились сведения о закупке бумаги для Печатного двора. Бумагу покупали у купцов, по всей видимости, в Москве. Замечательно, что при выборе бумаги учитывались филиграни — в документах встречаются следующие термины: «бумага царева венца» (филигрань Геральдическая лилия в щите под короной), «бумага под травкою» (разновидность филиграни Кувшин, с навершием в виде цветка), «бумага под оловенником» (филигрань Кувшин) и т. п.

В литературе высказывались предположения относительно импорта бумаги с востока, через Астрахань, но никаких данных об этом в источниках пока найти не удалось.

   

Глава 4

   Вопрос о начале производства бумаги в России до недавнего времени был весьма запутанным. В конце XIX в. Н. П. Лихачев обнаружил упоминание в России XVI в. бумажной мельницы. Это упоминание содержится в купчей 1576 г., копия с которой была найдена исследователем среди документов Троице-Сергиевой лавры. При обозначении границ продаваемого земельного участка в качестве ориентира названа существовавшая когда-то

[28]

бумажная мельница Федора Савинова на реке Уче (под Москвой). Это открытие побудило Н. П. Лихачева рассмотреть историю бумаги в России более подробно, но никаких следов русской бумаги XVI в. ему обнаружить не удалось. Правда, с находкой Лихачева согласуется известие о вербовке в 1547 г. в Германии для Ивана Грозного ремесленников, среди которых назван и бумажный мастер. Однако производивший вербовку саксонец Ганс Шлитт в Любеке был посажен в тюрьму, и из набранных им 123-х мастеров в Россию попала лишь небольшая часть. Был ли среди них бумажный мастер, неизвестно. Итальянский путешественник Рафаэль Барберини в 1564 г. советовал европейским купцам вести в Россию бумагу, так как, по его словам, москвичи бумагу уже изготавливают, но должного качества им достичь не удается. Эти свидетельства позволяют предполагать, что первые попытки изготовления бумаги в России предпринимались во времена Ивана Грозного.

В 1971 г. американский историк Эдвард Кинан обнаружил документ XVI в., написанный на бумаге с русской филигранью. Это грамота Ивана Грозного датскому королю Фредерику II, датированная 26 сентября 1570 г. Она хранится в Датском Королевском архиве (Копенгаген) и была известна исследователям еще с XIX в., но на филигрань обратил внимание только Кинан. Поскольку грамота написана на целом листе, то филигрань сохранилась полностью. Она расположена на двух половинах листа: на левой половине помещены буквы «Царь Иван / всеа / лета 7074 / совер», а на правой стороне — «Васильевич / Руси». Последовательное прочтение записи дает следующий результат: «Царь Иван Васильевич всеа Русии лета 7074 (7079?) совер». Чуть ниже на правой половине листа в увенчанном крестом прямоугольном картуше помещена надпись «князь великий Московский». Статью о своем открытии Кинан опубликовал в «Литературной газете» от 14 июля 1971 г., сопроводив ее зарисовкой обнаруженной филиграни (рис. 25). Фотокопия филиграни с более подробными комментариями была опубликована им в «Oxford Slavonic Papers». Кинан предположил, что обнаруженная им филигрань была изготовлена на бумажной мельнице Федора Савинова. Затруднение вызвало слово «совер», в котором американский исследователь был склонен видеть фамилию бумажного мастера. Наиболее близка по звуча-

[29]

нию к этому слову, считает Кинан, фамилия богемского бумажника Мартина Зауэра, которая в России могла произноситься и писаться
как «Совер». С резкой критикой построений Кинана выступил С. А. Клепиков. Он считал, что форма для обнаруженной Кинаном филиграни была изготовлена иностранцем и не в России, так как начертания букв не характерны для русской вязи XVI в. Кроме того, по мнению Клепикова, единичность этой филиграни,  известной всего на одном листе, указывает на то, что перед нами всего лишь опытный образец бумаги с русской филигранью, а не свидетельство ее массового производства. Так на долгое время исследование ранней русской бумаги было остановлено.

   Исключительно важной оказалась недавняя находка петербургской исследовательницы Н. В. Савельевой еще одного листа с той же филигранью. Этот лист вплетен в качестве форзацного в рукописном Евангелии начала XVI в., которое привезено археографами в Древлехранилище Пушкинского Дома с Пинеги. На этом листе рукописи, представляющем собой половину целого листа, располагается правая часть филиграни. Внимательное ее изучение позволило Савельевой опровергнуть тезис Клепикова о нерусском образце и утверждать, что надпись на филиграни представляет собой типичную русскую вязь XVI в. Следовательно, говорить об изготовлении этой филиграни за пределами России оснований не имеется. Другой важный вывод Савельевой — уточнение белой даты. В петербургском экземпляре филиграни год читается четко — 7074, т. е. 1566 г. Убедительно и предложенное исследовательницей прочтение загадочного слова «совер». Савельева обратила внимание на то, что слова «князь великий Московский» заключены в картуш и помещены как раз напротив слова «совер». Возможно, это дополнение к титулу русского царя было прибавлено позже изготовления основной надписи и заменило собой концовку последнего слова «совершися» (или «совершено»), от которого оста-

[30]

лись только два первых слога «совер». Кроме того, для XVI в. представляется вполне естественным сокращение слова «совер-шися» до первых двух слогов. В целом, находка Савельевой позволяет поставить вопрос о массовом изготовлении бумаги в России при Иване Грозном.

   В XVII в., наоборот, указания на изготовление бумаги в России встречаем в письменных источниках, а русские филиграни этого времени неизвестны. Так, из документов мы знаем, что в 1655 г. были построены две бумажные мельницы. Одна из них поставлена на территории, отошедшей Российскому государству в ходе русско-польской войны: воевода М. С. Шаховской устроил мельницу в Вильно на реке Виленке. Продукция этой и еще одной мельницы, которая располагалась в пяти верстах от Вильно, поступала в государеву казну. Бумагоделательные предприятия существовали и на территории присоединенных в 1654 г. украинских земель. Еще в 1606 г. архимандрит Киево-Печерской лавры Елисей Плетенецкий для лаврской типографии основал в Радомышле бумажную мельницу. Наконец, была построена бумажная мельница и под Москвой. По инициативе патриарха Никона для нужд Печатного двора бумажную мельницу построили на реке Пахре. 5 декабря 1656 г. бумажный мастер Иван Самойлов отвез в Печатный книжный приказ первую продукцию новопостроенной мельницы — 75 стоп «черной» (видимо, плохого качества) бумаги. Неизвестно, удалось ли наладить изготовление высококачественной бумаги, так как мельницу неоднократно затопляло по весне. После очередного затопления в марте 1657 г. ее уже не восстанавливали, и в 1660 г. остатки мельницы были переданы в царскую казну. Пять лет спустя, в 1665 г., арендатором этой мельницы становится голландский бумажник Иоган ван Сведен (ван Шведен), а после его смерти в 1668 г. — его вдова. В начале 70-х гг. XVII в. продукция восстановленной мельницы поступала на Печатный двор и для переписки книг (для этой цели несколько стоп было отправлено в Киево-Печерский монастырь), а в 1681 г. уже использовалась как оберточная бумага. Можно думать, что со временем дела вдовы ван Сведена пришли в упадок, так как в 1687 г. она просила не забирать ее мельницу в казну «безденежно». В 1673 г. в Новой немецкой слободе в Москве на реке Яузе

[31]

была построена еще одна бумажная мельница. С конца 1674 г. она заработала, производимая на ней бумага стала поступать в приказы Новый аптекарский и Владимирский четвертной. В 1675/76 г. мельница на Яузе передана на оброк иностранцу Еремею Ивановичу Левкену, по некоторым сведениям, племяннику ван Сведена. Н. П. Лихачев полагал, что русские мельницы могли производить бумагу с имитациями западноевропейских филиграней. Действительно, в русских рукописях XVII в. встречается немало филиграней (например, Герб Амстердама) чрезвычайно грубого и искаженного рисунка. Правда, доказать их русское происхождение пока никому не удалось, к тому же и в Западной Европе встречаются сильно искаженные формы филиграней. М. П. Лукичев полагал, что русскую бумагу XVII в. следует искать в делопроизводстве приказов и что когда-нибудь эти поиски увенчаются успехом.

Если вопрос о массовом изготовлении русской бумаги в XVI в. и даже в XVII в. является дискуссионным, то относительно XVIII в. сомнений быть не может. Известны русские фабрики, имена их владельцев, их продукция и сюжеты русских филиграней этого столетия.

В 1704 г. по указу Петра I построили бумажную мельницу в Московском уезде под селом Богородицким, на реке Яузе. Строительство производилось на средства Монастырского приказа. Эта мельница получила название Богородицкого бумажного завода. Есть данные, что с 1708 по 1714 гг. Богородицкий завод произвел 4000 стоп бумаги, в том числе 1134 стопы бумаги низкого качества («картузной и ракетной»). В первые годы существования Петербурга в его окрестностях, в Красном селе на речке Дудоровке, построена бумажная мельница, которая сначала называлась Дудоровской, а потом Красносельской. В 1720 г. в Петербурге построена еще одна казенная мельница, на берегу Невы за Галерным мостом, она получила название Петербургской. С 1718 г. Красносельская, а с 1720 г. и Петербургская мельницы производили бумагу для военно-морских целей. Вследствие этого на мельницах работали в основном лица, призванные для военной службы на флоте. Принадлежность к Морскому ведомству отразилась и на сюжетах филиграней. В первой половине 20-х гг. XVIII в. для петербургской бумаги самой распространенной филигранью является якорь различных мо-

[32]

дификаций. Например, Петербургская мельница выпускала бумагу с гербом российского Адмиралтейства — четыре якоря, соединенные в виде креста (рис. 26). Наряду с этим расширялось производство. За 7 лет пребывания в Морском ведомстве Красносельская мельница увеличила производство от 5000 до 20 000 стоп в год. В 1720 г. Петр I издал указ о сборе тряпья у населения Петербурга и Москвы «на дело бумаги». Известно, какое сырье поступало на петербургские мельницы от флота: крашеные и смоляные брезенты, парусные обрезки, мешки, паруса с лодок, матросские койки, обрезки пергамена. Некоторые виды сырья браковались, «понеже портят инструмент» — это белые канаты, пакля и др. Документы бумагоделательных фабрик донесли до нас и наименования рабочих, трудившихся на этих фабриках. По ним, а также по другим данным можно достаточно подробно восстановить организацию производства бумаги в России. После того как тряпье разрезалось на небольшие лоскутки и перемалывалось в единую массу, «черпальщик» зачерпывал массу формой, «валилщик» снимал с черпальной формы лист бумаги, «прессовщик» снятые полусырые листы прессовал, «выметчик» вывешивал листы для просушки, «сдувальщик» эти листы снимал и прессовал для устранения короблений, «клеильщик» окунал их в клей, «прессовщик» отжимал избыток клея, «вешальщик» вывешивал проклеенные листы сушиться, «сдувальщик» снимал их с веревок после просушки. Русские бумагоделатели использовали как западноевропейские сюжеты филиграней, так и отечественные. Наиболее распространенным европейским сюжетом русской бумаги является Pro Patria. Установить русское происхождение бумаги с такой филигранью можно по литерному сопровождению. Например, на фабрике А. Гончарова бумага с филигранью Pro Patria сопровождалась русскими инициалами владельца фабрики: «АГ». Бывали и курьезы, когда в изображении этой филиграни вместо льва помещали медведя

[33]

или орла (т. е. вместо голландского герба — герб Ярославской губернии или Российской Империи), а то и вообще всю композицию воспринимали как корабль в окружении волн. Другим заимствованным из западноевропейских фили-граней знаком был Улей (рис. 27). Русские сюжеты филиграней немногочисленны. Это в основном гербы городов, в которых находились бумажные фабрики — Москвы (Георгий Победоносец), Ярославля (медведь) (рис. 28), Ростова (олень), Костромы (корабль). Реже встречаются гербы фабрикантов (Северса, Гончаровых и др.).

В 1744 г. вышел указ, предписывающий указывать на фи-лигранях местонахождение фабрики, фамилию владельца и год изготовления бумаги.

В XVIII в. в производстве бумаги применяли всякие новшества. Так, в 1710 г. в г. Невьянске при изготовлении бумаги использовали асбест. С 1718 г. на петербургских мельницах для изготовления маркировочного знака на сетке стали применять не медную, а серебряную проволоку, что позволило достичь в рисунке филиграни большей сложности и изящества. В 1798 г. известный русский просветитель Н. А. Львов изобрел специальный «каменный» картон, изготавливаемый с добавлением каменного угля, который можно было использовать при строительстве фортификационных сооружений.  В  конце  XVIII — начале XIX вв.  в бумаж-

[34]

ную массу добавляли медный купорос, отчего бумага приобретала характерный голубоватый или зеленоватый оттенок. Такую бумагу называли «сахарной». Она встречается в рукописях и печатных изданиях с 80-х гг. XVIII в. до 10-х гг. XIX в. и является надежным датирующим признаком.

Несмотря на появление в начале XIX в. машинного отлива бумаги, ручной отлив на большинстве фабрик практиковался вплоть до второй половины XIX в., а в отдельных случаях, для изготовления бумаги особого качества, его применяют и до настоящего времени (см. Приложение 2).

Глава 5

С наибольшей точностью по филиграням можно датировать только бумагу ручного отлива с маркировочными знаками, изготовленными вручную. В XIX в. все более широко применялся способ нанесения маркировочного знака штампом, что препятствует идентификации конкретных листоотливочных форм.

Датировке рукописей по филиграням ручного изготовления посвящена обширная литература как на русском, так и на иностранных языках. В общих чертах весь процесс датирования можно свести к следующим этапам.

Обнаружение филиграней. Для этого нужно посмотреть на каждый лист исследуемой рукописи «на просвет», увидеть линии вержеров и понтюзо, установить расположение знака на листе. Для этого бывает необходимо сначала определить формат рукописи. В зависимости от формата основной маркировочный знак и контрамарка будут находиться в разных местах листа (рис. 29). Рассмотрим основные форматы рукописей, двигаясь от большего к меньшему.

Максимально большой формат представляет собой целый, развернутый лист бумаги. Маркировочный знак располагается

[35]

на нем в верхней или нижней половинах. При наличии контрамарки она размещается на противоположной половине, и таким образом маркировка присутствует и верхней, и в нижней половинах листа. Этот формат в XVI —XVII вв. называли александрийским или большим александрийским. В документах XVI в. встречаем еще одно наименование наибольшего формата — «в дестный лист». В современной археографии принят другой термин — «в развернутый лист». Для формирования кодекса из таких листов их сшивали друг с другом. По следам сшивки и расположению вержеров и понтюзо формат «в развернутый лист» выявляется без труда.

Более распространенным большим форматом является формат in folio (отсюда — фолиант) или, по древнерусской терминологии, «в десть». Рукописи этого формата составлялись из тетрадей, а тетради — из сложенных вдвое целых, «дестных» листов. Этот формат по существу представляет собой ¹/₂ целого листа, поэтому в некоторых описаниях рукописей принято его обозначать 2° в отличие от формата в развернутый лист, который обозначается 1°. В большинстве же случаев оба эти формата обозначают одинаково: 1° или F. В рукописи формата in folio маркировочный знак или контрамарка располагаются в центре листа. Если контрамарка отсутствует, то половина листов рукописи оказывается немаркированной. Это несущественно, так как маркировочный знак обязательно присутствует на второй половине каждого двойного листа тетради. Выявить расположение листов по тетрадям нужно в любом случае, так удается соотнести основной маркировочный знак с его контрамаркой, а также выявить отсутствие контрамарки у знака. Если знак читается на первом листе тетради, то его контрамарка должна располагаться на последнем листе. Знак на второй половине второго листа тетради соответствует знаку на предпоследнем листе этой же тетради и т. д.

   Следующий формат — in quarto или «в полдесть», «в четверть», «в четь». Он обозначается 4° или Q и представляет со-

[36]

бой сложенную вдвое половину целого листа, то есть каждый лист такой рукописи имеет размер в ¹/₄ целого листа. Маркировочный знак находится у корешка в середине листа. На листе этого формата читается только половина маркировочного знака, другую его половину следует искать на второй части двойного листа, то есть в другой половине тетради. Если у знака нет контрамарки, то половина листов вообще не имеет маркировки. Это затрудняет датировку, так как не маркированными, в отличие от формата in folio, оказываются обе половины двойного листа. Поэтому здесь не исключено присутствие другой бумаги, выявить которую крайне сложно. Для этого используют метрические замеры — измеряют количество вержеров на 1 см и расстояние между понтюзо на листах без маркировки и сравнивают с аналогичными показателями на листах с маркировкой. И все же самая большая трудность при работе с филигранями рукописей in quarto заключается в том, что среднюю часть знака, как правило, увидеть нельзя, так как она приходится на сгиб листа и, как говорят, «уходит в переплет».

В два раза меньше следующий формат — in octavo или «в осмину», который обозначается соответственно 8° или О. Рукописи такого формата составляются из сложенных вдвое четвертинок целых листов. Если в рукописи формата in quarto исследователь сталкивается с половинами знаков, то в формате in octavo маркировочный знак разделен на четыре части, и на одном листе, в верхнем или нижнем углу у корешка, помещена только ¹/₄ знака. К тому же некоторые элементы знака «уходят в переплет». В этом случае еще более важно, чем для рукописи in quarto, выявить расположение двойных листов в тетрадях — ведь филигрань приходится буквально собирать из фрагментов.

Изредка встречаются рукописи и в ¹/₁₆ долю листа (16°). Делопроизводственные материалы допетровского времени (до 1700 г.) представлены свитками, так называемыми столбцами, состоящими из последовательно склеенных сставов. Каждый сстав — это продольная половина «дестного» листа. Соответственно филигрань, точнее ее верхняя или нижняя половина, будет располагаться по правому или левому краю сстава.

   Для установления формата может оказаться полезным расположение понтюзо и вержеров. Так, рукопись формата in folio

[37]

после многократного переплетения приобретает размеры рукописи in quarto. Это происходит потому, что при переплете выравнивают блок книги, подрезая поля, что ведет к уменьшению размеров кодекса. В таком случае формат можно установить только по расположению сетки и маркировочного знака. Ниже помещена таблица, в которой указано расположение понтюзо, вержеров и знака для рукописей разного формата.

Распознавание и атрибуция знака. На этом этапе следует установить, что изображено на маркировочном знаке, прочитать литерное сопровождение и по возможности выяснить правильное название знака. Нужно иметь в виду, что знак часто бывает представлен двумя или, что встречается реже, четырьмя или даже шестью формами. При этом, как правило, в паре один знак хорошей сохранности, а другой — значительно худшей. Для распознавания сюжета нужно выбирать листы с хорошо просматриваемым знаком, а сам знак должен быть по возможности хорошего состояния. Необходимо определить также, какая контрамарка относится к какому знаку. Сложнее установить правильное название филиграни. Например, не Медведь с топором, а герб Ярославля (рис. 28) и пр. Это нужно для описания филиграни и для поиска аналогов в альбомах.

Копирование знака. Копирование знака производится не всегда. Часто можно удовлетвориться зарисовкой или непосредственным сравнением филиграни с образцами из альбомов. Од-

[38]

нако в тех случаях, когда требуется фиксация индивидуальных особенностей отливочной формы, копирование знака необходимо. Традиционным и доступным для всех методом копирования является калькирование. Для этого используется так называемый «клин», состоящий из двух соединенных под острым углом пластинок органического стекла, с источником света (лампой) внутри конструкции. Клин можно с успехом заменить пластиной органического стекла, которая снизу подсвечивается настольной лампой. Суть этого приспособления в том, что стекло с подсветкой подводится под любой участок любого листа в кодексе (для этого и необходим острый угол в клине). Сверху на лист накладывается калька и производится калькирование знака на просвет. Чтобы не повредить бумагу рукописи, желательно под кальку подкладывать твердую прозрачную пленку. При калькировании рекомендуется фиксировать только видимые части знака, не реконструируя и не домысливая утраченные или плохо просматриваемые элементы. Желательно также отметить ближайшие к знаку две или четыре линии понтюзо. Некоторые исследователи настаивают на фиксации вержеров на участке в 1 см. С 20-х гг. XX в. применяется метод контактной фотографии. Он довольно трудоемок, но отличается высокой точностью воспроизведения размеров и пропорций знака, что при копировании крайне важно. Под лист с филигранью в темноте подкладывают лист фотобумаги, после чего воздействуют светом. В результате этого на фотобумаге отпечатывается рисунок филиграни. Трудность здесь состоит в том, что фотобумагу нужно вскоре проявить. Есть у этого метода и другой существенный недостаток. Контактная фотография фиксирует только видимое изображение филиграни. Часто элементы знака оказываются неразличимы или слабо различимы из-за текста или загрязнений. Гораздо эффективнее в этом отношении изобретенный в 60-е гг. XX в. ленинградским специалистом Д. П. Эрастовым метод бета-радиографии, при котором устраняются все помехи, и знак виден отчетливо. Недостатком метода является громоздкое оборудование. Кроме того, есть сомнения в безопасности бета-радиографии для исследуемой бумаги. В настоящее время практикуется съемка филиграней в инфракрасных лучах на цифровую камеру. В процессе съемки и обработки изображения

[39]

на компьютере несколько ослабляются помехи и филигрань читается лучше, чем невооруженным глазом. Однако недостатки есть и у этого метода. Главный из них — трудность достичь точности в размерах и пропорциях знака, так как при съемке камерой неизбежно искажение. Следует отметить, что развитие новых методов копирования филиграни не отменяет традиционного калькирования. Первоначальные наблюдения лучше делать все же на основе калек — это самый простой и весьма точный метод копирования.

Поиск аналогий и определение степени близости. Это наиболее важный этап датировки. Заключается он в поиске как можно более близких знаков, имеющих дату. Собственно, филигрань может иметь две даты: так называемые белую и черную. Белой называется дата, которая присутствует в самом маркировочном знаке и указывает на время изготовления бумаги. Такие даты в Западной Европе появились в конце XVI в., а в России получили распространение в XVIII —XIX вв. (особенно после указа 1744 г.). На русской бумаге дату не выплетали из проволоки, как остальные элементы филиграни, а вырезали из листа металла и прикрепляли к сетке формы. Поэтому даты на русских филигранях выделяются не светлым контуром, а сплошным светлым силуэтом. Черной называют дату создания рукописи. Она свидетельствует о времени бытования бумаги с данной филигранью. Датировка филиграней с белой датой затруднений не вызывает, так как читается в самой филиграни. Правда, на знаках западноевропейской бумаги такая дата могла указывать не на время изготовления бумаги, а, например, на год получения фабрикантом королевской привилегии и т. п. Для русской бумаги белая дата всегда свидетельствует о времени производства, но иногда его «опережает». Так, известны случаи, когда белая дата указывает на более позднее время, чем дата написанного на такой бумаге документа. По-видимому, на фабриках бумагу могли изготавливать «впрок», маркируя ее следующим, еще не наступившим годом.

Датирующими являются и литеры, включенные в композицию филиграни или расположенные на контрамарке. Они указывают на владельца бумажной мельницы или фабрики, т. е. на определенный период,  в который бумага была произведена.

[40]

Если литерное сопровождение западноевропейских филиграней зачастую раскрыть не представляется возможным, то большинство аббревиатур русских филиграней XVIII —XIX вв. исследователями раскрыто. Таким образом, русскую филигрань можно приблизительно датировать по литерному сопровождению. Например, литеры УФАК представляют собой сокращенное «Угличской фабрики Алексея Колотильщикова». Известно, что А. Колотильщиков владел фабрикой с 1790 г. до 1803 г. Следовательно, бумага с литерами УФАК могла появиться только в это время. Большинство литер-аббревеатур, встречающихся на филигранях русской бумаги, раскрыто и датировано в работах С. А. Клепикова и М. В. Кукушкиной. Необходимо отметить, что датировка по литерному сопровождению далеко не всегда возможна и в любом случае она носит предварительный характер.

Если в композиции филиграни белая дата отсутствует, большое значение имеют черные даты. Они позволяют с некоторой степенью точности определить время бытования того или иного маркировочного знака. По большей части знаки именно с такими датами публикуются в альбомах филиграней. В поисках аналога исследуемой филиграни нужно выявить круг наиболее близких знаков, имеющих черную дату. Обнаружив в альбоме наиболее близкий аналог датируемой филиграни, следует определить степень близости двух знаков — датированного (из альбома) и датируемого. От этого зависит, каким временным промежутком можно датировать филигрань: несколькими годами или несколькими десятилетиями. Впервые классификацию степеней близости филиграней предложил Ш. Брике. В. Н. Щепкин несколько скорректировал классификацию Брике и применил ее для русских рукописей. Итак, классификация Брике — Щепкина выделяет три степени близости.

   Первая степень — тождество знаков, когда совпадает контур изображений. Эта близость свидетельствует о том, что оба знака отлиты с одной формы. Поскольку средняя продолжительность службы одной формы — два года, то тождественные филиграни можно считать практически одновременными. В отдельных случаях контуры тождественных филиграней могут совпадать не полностью. Это объясняется тем, что при сушке и

[41]

проклейке каждый лист деформируется по-разному. Кроме совпадения контура филиграней, о тождестве разных знаков свидетельствуют индивидуальные деформации знака. Здесь важно выявить индивидуальный характер деформации. Например, каждый знак со временем постепенно изгибается в одну сторону, что связано с особенностью черпания формой бумажной массы. Такая деформация не индивидуальна, поскольку в большей или меньшей мере свойственна для всех знаков. Индивидуальным является дефект знака, появившийся вследствие его механического повреждения или утраты отдельных элементов. Таким образом, выявить тождество филиграней непросто.

Вторая степень близости — это сходство общего рисунка филиграни при несовпадении контуров, размеров знака (в небольшой степени), а также мелких деталей. Такие знаки называются сходными. Они могли появиться не одновременно, но в одну эпоху и в одном регионе. Здесь следует говорить об общем графическом образце, к которому восходят рисунки обоих знаков.

Наконец, третья степень близости предполагает отдаленное сходство рисунка филиграней — знаки подобные.

Следует отметить, что для разных филиграней выделяются свои критерии сходства и подобия. Для знаков, не имеющих заметной эволюции рисунка, т. е. если на протяжении десятилетий рисунок филиграни менялся незначительно, небольшие отклонения уже могут считаться признаком «подобия», а не «сходства». В качестве примера приведем филиграни Голова быка или Готическая буква Р. Знаки, отстоящие друг от друга на несколько десятилетий, могут лишь слегка отличаться размером или деталями. Для филиграни Кувшин, напротив, небольшое несовпадение в размере или в деталях вполне допустимо для знаков, изготовленных на одной мельнице примерно в одно время.

А. А. Амосов ввел еще одну степень близости филиграней. Он предложил парные формы или знаки, не являющиеся парными, но изготовленные при помощи одного шаблона, называть близкими.

При описании филиграни выделенные исследователями степени близости называются следующими терминами: тожде-

[42]

ство  (для  тождественных  филиграней),  разновидность (для близких), вид (для сходных) и тип (для подобных). Первые две степени близости встречаются крайне редко, так как маловероятно найти в альбоме филигрань, тождественную или парную исследуемой. Объяснение этому можно видеть в том, что, по мнению А. П. Богданова, к настоящему времени опубликовано не более четверти всех дошедших филиграней. Кроме того, степень точности воспроизведения филиграней в альбомах невысока и зачастую не позволяет установить «тождество» или «близость» знаков. Поэтому в большинстве случаев ближайший аналог исследуемой филиграни можно найти лишь на уровне «сходства» или «подобия». Задача исследователя здесь состоит в том, чтобы отыскать «сходную» филигрань, а не ограничиваться «подобными», так как «сходство» указывает на одно время и, возможно, на одну мельницу или, в крайнем случае, на один регион производства. Полученные результаты поиска аналогичных филиграней записываются следующим образом: Филиграни: 1) Ключи с литерой R — тип: Брике 3908 (1585 — 1590 гг.), 3909 (1595-1600 гг.), Каманин, Витвицька 860 (1628 г.); 2) Кувшин одноручный с литерами IA — вид: Гераклитов 402 — 404 (1594 г.). Названия альбомов филиграней, как правило, сокращаются до указания на автора альбома. В том случае, когда указываются «подобные» филиграни (термин «тип»), а не «сходные» (термин «вид»), лучше привести не один, а несколько аналогов, так как столь отдаленное сходство, как правило, предполагает большой временной промежуток между родственными знаками. Вообще же следует пытаться отыскать как можно больше аналогов и при описании знака по возможности указать их все.

   Датировка исследуемого знака и рукописи. Сложность этого этапа состоит в том, что требуется определить не только дату изготовления бумаги, но и дату написания рукописи. Здесь следует учитывать срок «залежности» бумаги, т. е. время от момента ее создания до момента использования. Филигрань датированной рукописи или печатной книги могла срока залежности не иметь вообще, т. е. быть созданной в один год с написанием рукописи или изданием книги, а могла быть создана за несколько лет или даже за несколько десятков лет до

[43]

этого. То же можно сказать и относительно филиграни датируемой рукописи. Отсюда получается, что даже тождественные знаки в датированном и недатированном документах не свидетельствуют о создании обоих документов в одно время. Решить вопрос о датировке можно лишь обращением к почеркам, переплетам, записям и пр., т. е. проведя кодикологическое исследование. Часто, однако, подобное исследование провести не удается (например, на начальном этапе исследования или при археографическом описании). В таком случае высчитывают примерную «залежность» бумаги. Исследователями подмечено, что «залежность» — величина довольно постоянная. Свои наблюдения они основывали на бумаге с «белой датой», т. е. содержащей дату изготовления. Впервые расчеты средней «залежности» предпринял Брике. Он предлагал исчислять ее 15-ю годами. По Брике, нужно допустить, что бумага либо была изготовлена за 15 лет до написания датированной рукописи, либо — в год написания этой рукописи, и тогда другая рукопись на этой же бумаге может быть написана в течение следующих 15-ти лет. Следует отметить, что Брике оперирует тождественными или близкими знаками, которые действительно созданы примерно в одно время. Промежуток, к которому следует относить недатированную рукопись, исчисляется, таким образом, 30-ю годами в том случае, если найден один аналог с черной датой. Если же таких аналогов несколько и они хронологически близки друг к другу, то период в 30 лет можно сократить. Для получения ранней даты филиграни нужно из даты позднего аналога вычесть 15 лет, а для получения поздней даты — к дате раннего аналога прибавить 15 лет. Так, если черные даты ближайших филиграней — 1568 г. и 1571 г., то недатированная филигрань относится к промежутку между 1566 (1571-15) и 1583 (1568+15) гг. В. Н. Щепкин резонно возражал Брике, что столь близкие аналоги зачастую найти не удается, и предложил несколько иную методику расчета датировки рукописи по филиграням. Щепкин соглашался с Тромониным и Лихачевым, что средняя «залежность» бумаги составляет примерно пять лет. Исследователь предлагал вычислить среднюю арифметическую черных дат филиграней-аналогов и поместить эту дату в середину десятилетия, которым и датировать рукопись. Возвратимся к нашему приме-

[44]

ру с черными датами аналогов 1568 г. и 1571 г. и вычислим датировку близкой им недатированной филиграни. Средняя арифметическая черных дат — 1569,5, т. е          (1568+1571 )/2. Крайняя ранняя дата — 1569,5–5=1564,5, а крайняя поздняя дата — 1569,5+5=1574,5, т. е. рукопись следует датировать десятилетием между 1564 и 1574 гг.

Отметим, что чаще всего удается отыскать аналоги на уровне сходных филиграней, которые могли быть изготовлены с разницей в несколько лет, возможно и не на одной, а на разных мельницах. При такой приблизительности едва ли имеет смысл производить точные расчеты. Можно лишь рекомендовать при поиске в альбомах не ограничиваться одним аналогом, а также не датировать рукопись по одной филиграни. Если филиграней несколько, а к каждой из них подобрано несколько аналогов, то, как правило, крайние черные даты аналогов дают промежуток в 20 — 30 лет. Этот промежуток можно считать наиболее вероятной датой создания рукописи. Для сужения промежутка датировки до 10 лет или менее следует отыскать рукописи, написанные на тождественной бумаге теми же почерками, т. е. выходить на уровень кодикологического исследования.

Глава 6

Гербовая бумага имеет исключительно официальный характер. На ней в XVIII —начале XX вв. писались документы. Впервые штемпелирование бумаги государственным гербом для составления официальных бумаг было введено в Голландии в 1624 г.

В России появление гербовой бумаги относится к концу XVII в. Проект «клеймения» бумаги был подан Петру I дворецким Б. П. Шереметева А. А. Курбатовым. Царь оценил финансовые выгоды этого мероприятия, и указом от 23 января 1699 г. гербо-

[45]

вая бумага была введена на территории всего государства. Суть этого нововведения состояла в том, что для составления практически любого документа бумагу надо было покупать у государства. Каждый лист гербовой бумаги имел штамп с изображением государственного герба. Петр I ввел три разновидности гербовой бумаги: с «большим клеймом» по 10 копеек (три алтына две деньги) за лист для оформления сделок на сумму 50 рублей и выше, со «средним клеймом» по одной копейке (две деньги) за лист и с «меньшим клеймом» по полкопейки (одной деньге) за лист. Бумага со «средним» и «меньшим» клеймами использовалась для составления челобитных, в приказном делопроизводстве и пр. Указом от 7 декабря 1699 г. введено еще два вида гербовой бумаги: по 25 копеек за лист для оформления сделок на сумму до 1000 рублей и по 50 копеек — для сделок на сумму свыше 1000 рублей. Штамп имел круглую форму с гербом и указанием цены листа. Обязанность производить гербовую бумагу, т. е. ставить штампы, была возложена на Оружейную палату. Позже, с 24 августа 1722 г., этим делом начала заниматься Мануфактур-коллегия, с 24 февраля 1727 г. — Коммерц-коллегия, а затем — Экспедиция о государственных доходах.

Первая партия гербовой бумаги предназначалась для разрезки на столбцы, поэтому штамп ставился на каждом листе два раза, в верхних правом и левом углах. Такая расстановка штампов была нужна для того, чтобы при разрезке листа на два столбца на каждом столбце имелся штамп. Это привело к путанице и спекуляциям — в отдаленных от столицы местах стали продавать столбец по цене листа, так как в присутствующем на каждом столбце штампе указана цена целого листа. В 1700 г. в делопроизводстве перешли со столбцов на тетради, и с 1702 г. на каждом листе ставилось четыре штампа — на каждой стороне по два в верхнем и нижнем углах. Позже порядок штампования листов утвердился окончательно — по одному штампу на странице в правом верхнем углу.

С 1719 г. помимо цены на штампе стали ставить год выпуска. Таким образом, гербовую бумагу без даты следует относить к периоду с 1699 по 1718 гг. (рис. 30). Датировать более точно внутри этого периода можно по расположению штампов на листе. С 1720 г. до 1723 г. на штампах не ставили цены, а только дату. Штамп, утвержденный в 1724 г., просуществовал только

[46]

до 1726 г., а штамп 1726 г. — до 1764 г. В 1798 г. рисунок штампа опять изменили, а в 1800 г. в него ввели мальтийский крест, который был изъят в 1801 г. Для датировки эти изменения существенного значения не имеют, так как на штампе с 1720 г. неизменно стоит дата выпуска. С 1724 г. на гербовой бумаге появляется специальная филигрань: вверху надпись «Гербовая бумага», а под ней на каждой половине листа — два орла. В 1767 г. на филиграни гербовой бумаги ценой в две копейки стали указывать дату ее выпуска, что, правда, соблюдалось не всегда.

Иногда гербовую бумагу использовали не по назначению. Известны даже случаи писания на гербовой бумаге рукописных книг, поэтому бывает важно атрибутировать бумагу как гербовую.

Глава 7

   В середине XVIII в. англичанин Джон Баскервиль изобрел бумагоотливочную сетку без понтюзо. Структура сетки напоми-

[47]

нала ткань, ее элементы переплетались по вертикали и горизонтали. Таким образом, отпала необходимость в держателях сетки — понтюзо, а сама сетка стала однородной. Подобный принцип немецкие бумагоделатели использовали еще в конце XVII в. Т. В. Дианова обнаружила бумагу с филигранью Аламода и необычным плетением ветки — и вержеры, и понтюзо переплетены под прямым углом, образуя мелкую и крупную клетку. И все же именно изобретение Баскервиля положило начало новой эпохе в производстве бумаги. Принципиально новым здесь был отказ от понтюзо. Со временем сетку научились делать настолько тонкой, что ее отпечаток на листе бумаги стал практически незаметен. Новая бумага получила название веленевой бумаги и ватмана. Последнее название дано по имени английского бумагоделателя Джеймса Ватмана (J. Whatmann), который одним из первых применил изобретение Баскервиля. В России такая бумага стала производиться в начале XIX в. По имеющимся сведениям, наиболее ранние ее образцы изготовлены на фабрике А. Гончарова в 1806 г.

В конце XVIII в. на основе тканной формы был изобретен метод непрерывного разлива бумажной массы. Начало этому производству положило изобретение француза Н. Л. Робера, который в 1799 г. предложил использовать бесконечную сетку, устроенную по принципу конвейера. Впервые изобретение Робера было применено в Англии в 1804 г. Позже для вращения этого конвейера стали применять паровой двигатель.

   В России еще в 1798 г. Н. А. Львов предложил использовать паровую машину в бумагоделательном производстве, однако началом машинного производства бумаги в России стал 1814 г., когда Петербургский литейный завод приступил к изготовлению машин для казенной Петергофской бумажной фабрики. На этой фабрике, которая была открыта в 1817 г. и являлась образцовой, впервые установлено непрерывно-поточное производство бумаги. Сырьем для него по-прежнему служило тряпье. Правда, уже в начале XIX в. в качестве сырья стали применять рогожу, мочалу и лыко, но только для бумаги низкого качества. Использовать древесину для массового производства бумаги стало возможно лишь после 1847 г., когда был изобретен дефибрер — машина для выработки однородной древесной массы. Уже в

[48]

1850 г. дефибрер стал использоваться и в России. Несмотря на это вплоть до отмены крепостного права большинство фабрик не только не применяло древесину, но даже сохраняло ручной отлив бумаги. После 1861 г. ситуация заметно меняется. Многие фабрики, на которых использовался труд крепостных крестьян, оказались нерентабельными и закрывались. Повсеместно распространялся поточный метод производства. С листов бумаги исчезла филигрань. Следует иметь в виду, что на некоторых фабриках филигрань изменилась уже в начале XIX в. Так, с 1818 г. на фабрике Экспедиции заготовления государственных бумаг филигрань не нашивалась на бумагоотливочную сетку, а штамповалась на ней. Таким образом, исчезли парные формы, и все филиграни одного сюжета стали столь похожи друг на друга, что применять к ним изложенный выше метод датировки не имеет смысла. На большинстве фабрик, разумеется, это новшество введено не было. При машинном отливе бумаги маркировочный знак можно было поставить также специальным штампом, который находился не на сетке, а существовал независимо от нее.

В Западной Европе получил распространение так называемый «денди-ролл» — вал с укрепленными на нем штампами. Этот вал вращался над конвейером, по которому бесконечной лентой двигалась бумажная масса, и проставлял оттиски через определенное расстояние. Такая филигрань, а точнее — имитация филиграни, находится на стороне листа, обратной стороне с отпечатком бумагоотливочной сетки.

В большинстве случаев на произведенной в России с 40 до 90-х гг. XIX в. бумаге машинного отлива филигрань отсутствует. Вместо филиграни на бумаге появляется другой маркировочный знак — штемпель. Это штамп слепого тиснения (т. е. без добавления краски), на котором читаются название фабрики и в некоторых случаях — сорт бумаги или адрес фабрики. На штемпелях встречаются также изображение герба владельца бумажной фабрики или местности, в которой находится фабрика.

   Штампы слепого тиснения известны еще с XVII в., в то время они применялись на защитных листах восковых, а позже и сургучных печатей. Печать закрывалась листом бумаги, на котором и ставился штамп. В России такая практика получила

[49]

распространение с начала XVIII в. В конце XVIII в. слепой штемпель использовался для маркировки денежных знаков во Франции, а с начала XIX в. становится разновидностью маркировочного знака писчей и почтовой бумаги. Наиболее ранний штемпель такого рода зафиксирован на английской бумаге 1803 г. выработки. Ранние образцы русской бумаги со штемпелями датируются 1828 г. Проникновение штемпеля в Россию можно объяснить подражанием французской и английской бумаге того времени, которая имела широкое хождение на русском рынке и даже считалась бумагой лучшего качества, нежели отечественная. Наиболее часто в России употреблялась английская бумага высшего качества с маркировкой BATH, производимая в Бате с 20-х гг. XIX в., и французская бумага «Marion» и «Laroche Duche le jeune». Часто иностранные штемпели включают изображение короны. Это означает, что фабрикант имел королевскую привилегию на изготовление бумаги. Мода на бумагу со штемпелями в России началась в 40-е гг. и продолжалась до 80-х гг. XIX в. В этот период штемпель использовали и как гриф учреждения или частного лица. В качестве примера можно привести штемпель известного московского букиниста-антиквара того времени, в котором указана улица, где располагался магазин Большакова: «Москва / Большаков / Варварка» (знаком «/» отделяем одну строку надписи от другой).

 Штемпель как фабричная марка бумаги отличался заметным разнообразием вариантов. Так, одно из крупнейших бумажных предприятий России того времени, фабрика Говарда, метила свою продукцию 14-ю различными штемпелями (рис. 31), а Петергофская фабрика — 12-ю штемпелями. Штемпели разных фабрик имели разнообразную форму — овал, прямоугольник или более сложные фигуры, а также разные размеры — от 12×9 мм до 16×26 мм. При этом технология тиснения штемпеля оставалась всюду единой. Штемпель теснили специальным прессом под сильным давлением в левом верхнем углу листа. Один штемпель ставили на партии из шести листов, поэтому отчетливо рисунок штемпеля читается только на том листе, который был в этой партии первым. Данная особенность штемпелирования бумаги существенно затрудняет ее датировку по штемпелям, так как для этого оказывается пригоден только ка-

[50]

ждый шестой штемпель. На остальных отпечатках рисунок штемпеля слаборазличим. В настоящее время исследование бумаги со штемпелями находится на начальном этапе: существуют несколько коллекций бумаги со штемпелями, а из справочной литературы можно назвать только две работы С. А. Клепикова и статью Р. В. Костиной. В этих справочниках штемпели не публикуются, а описываются (форма, размер, литерное и изобразительное сопровождение), далее указывается датировка документа, написанного на бумаге с данным штемпелем. Существенным недостатком справочников является то обстоятельство, что в них представлены далеко не все штемпели. Зачастую по этой причине датировать бумагу по штемпелю возможным не представляется, поскольку опубликована лишь малая часть штемпелей.

В 90-х гг. XIX в. бумагоделатели возвращаются к филиграни. Мода на штемпели прошла. Правда, штемпели не исчезают вплоть до 1917 г. В первые годы советской власти фабрики выпускали бумагу со штемпелями, с которых исчезли имперская эмблематика и фамилия владельца фабрики. В то же время появились советские эмблемы — например, пятиконечная звезда. Не исключено, правда, что на некоторых фабриках в это время еще использовали старые штемпели с именами бывших владельцев.

   Датировка по маркировочным знакам бумаги является только одним из методов палеографической датировки и не должна проводиться в отрыве от наблюдения над почерками, переплетами, записями и историей бытования рукописи. Если манускрипт датировать только по бумаге, то можно сильно ошибиться. Существуют филиграни, которые весьма мало менялись от столетия к столетию (например, филигрань Рожок и др.). Если рукопись написана на бумаге с одной такой филигранью, то верно датировать ее по бумаге бывает очень непросто. Кроме того,

[51]

бумагоделатели иногда имитировали филиграни предшествующих эпох. Такая стилизованная под первую половину XVII в. бумага встречается, например, в старообрядческих изданиях XIX в.

В XIX —XX вв. было сфабриковано немало подделок древних рукописей. Для их изготовления часто использовалась старая бумага. Известен случай, когда написанная в первой половине XX в. на бумаге XVII в. лицевая рукопись Повести о Петре и Февронии долгое время считалась памятником XVII столетия. Гораздо чаще встречаются подделки, написанные на бумаге XVIII и начала XIX вв. Источником старой бумаги для фальсификаторов служили архивы, где до недавнего времени чистые листы не хранились, а изымались из. дел и уничтожались.

Приведенные здесь примеры отнюдь не компрометируют метод датировки рукописей по маркировочным знакам бумаги. Напротив, можно утверждать, что этот метод — один из самых надежных в палеографии, поскольку опирается на объективные данные. И все же применять его следует только в комплексе с другими методами и отдельными наблюдениями. Во взаимодействии разных методов — залог верных выводов, которым уготована долгая жизнь в науке.

Вполне закопченное представление о старинном производстве бумаги дают современные бумажные мастерские в индийском княжестве Кашмир. Здесь до сих пор из пеньковых и льняных тряпок, старых парусов, сетей и канатов вырабатывается вручную четыре сорта бумаги — писчей и оберточной, причем производство сохраняет характерные приемы глубокой древности.

   Сухую тряпку разрезают на узкие полоски и расколачивают пестом в каменной ступе. Пест приводится в движение водяным колесом, вроде мельничного. После каждого удара песта подбрасывается новый кусок тряпки. Когда тряпка разбита, ее вынимают из ступы, и вся операция повторяется снова. Так проделывается шесть раз. К концу этой операции в разбитое тряпье добавляется немного воды.

[52]

Смоченная тряпичная масса лежит ночь. Утром се кладут в кошму, обильно поливают водой, а затем рабочие отжимают воду ногами, при этом от волокна отмывается грязь. После первого отжима рабочий берет в руки кошму с завернутой в нее массой и начинает скручивать сверток. При этом из массы удаляется много воды, подобно тому, как это бывает при выкручивании выстиранного белья. Дальше следует самая трудная работа. Последние остатки воды удаляют, сжимая весь сверток между коленами, и, наконец, кладут под пресс.

Этим заканчивается первичное приготовление бумажной массы. Ее промывают и опять отжимают тем же способом, который описан выше. Посеревшую массу начинают толочь вновь, но уже смешанную с водой и небольшим количеством соды и извести, потом начинается отжимание все тем же примитивным способом, и только после этого масса приобретает бледно-желтоватый цвет и окончательно разделяется на длинные волокна.

Готовую массу свертывают в валики и кладут па солнце для просушки и отбелки. Валики отвозятся в бумажную мастерскую. Здесь их опускают в глиняную бочку размером в человеческий рост. В этот сосуд наливают воду, затем туда залезает рабочий и месит массу ногами до тех пор, пока она становится достаточно жидкой и пригодной для отлива бумаги.

Самый лист отливается на черпальной форме таким же способом, как в Китае и Японии… Вот как описывает производство листа бумаги китайский писатель XVII в.: «Крепко держа обеими руками форму, ее погружают в корыто с бумажным раствором. При вынимании слой волокнистой массы оказывается на сетке. Сделать этот слой тонким или толстым — дело рук человека. Если формой зачерпывают мелко, бумага получается тонкой, если же зачерпнуть глубже — она становится толстой. Волокнистая масса плавает по сетке, а вода сбегает во все четыре стороны и насквозь. Затем форму опрокидывают, опуская бумагу иа гладкую доску. Так можно уложить до 1000 листов. Потом наверх кладут другую доску и прессуют веревкой и бревном, подобно тому, как это делается при выдавливании рисового вина. Удалив влагу, листы поднимают медной иглой, чтобы поместить для просушки на раскаленную каменную печь».

Приготовленная масса разбалтывается в чану с водой до такой степени, чтобы она могла ровно заливаться по сетке при формовке листа. Для поддержания равномерности густоты массы в чану вращается ось с лопаточками, не дающая оседать волокнам.

   Для формовки служит ящик с дном из проволочной сетки с низенькими отъемными стенками, плотно охватывающими дно. Один рабочий зачерпывает подобной формой массы и, держа над чаном, дает стечь воде, причем сотрясает

[53]

вбок сетку, чтобы волоконца, оседая, легли возможно горизонтально и лучше бы перепутались между собою. Толщина получаемого листа зависит от густоты массы и от глубины погружения формы. Сетка с образовавшимся листом передастся из рук в руки или спускается но наклонной плоскости другому рабочему, который снимает лист с сетки, для чего накладывает на лист войлок: влажный лист более пристает к войлоку, чем к сетке, и ее можно отделить от листа. Затем на лист кладется другой войлок, на него снова лист бумаги, и так далее. Когда наберется таких листов, переложенных войлоками, до 150 штук, оба рабочие прессуют их винтовым прессом. Когда будет спрессовано несколько таких партий, их соединяют в одну и прессуют сильнее, уже не перекладывая войлоками. Если желают получить более плотную бумагу, листы подвергают прессованию еще раз, перекладывая листы так, чтобы они прикасались уже другими сторонами. Сушка листов, развешенных на шнурках, производится на воздухе или в сушильне.

Проклейка ручной бумаги совершается всегда в листах животным клеем — костяным или мездряным. Клей разводится большим количеством воды, к нему прибавляется немного квасцов, чтобы он не загнивал, и в этот раствор погружают листы, отжимают из них лишний клей и высушивают.

Водяные знаки рукописей России XVII в. / Сост. Т. В. Дианова, Л. М. Костюхина. М., 1988.

Гераклитов А. А. Филиграни XVII века на бумаге рукописных и печатных документов русского происхождения. М., 1963.

Каманiн I., Вiтвiцька О. Водянi знаки на пaпеpi украiнських документiв XVI i XVII вв. (1566-1651). Киïв, 1923.

Клепиков С. А. Бумага с филигранью «Герб города Амстердама» (Материалы для датировки рукописных и печатных текстов) // Записки Отдела рукописей [ГБЛ]. М., 1958. Вып. 20. С. 315-352.

Клепиков С. А. Бумага с филигранью «Герб города Амстердама» (Дополнение) // Записки Отдела рукописей [ГБЛ]. М., 1963. Вып. 26. С. 479-485.

Клепиков С. А. Бумага с филигранью «Голова шута (Foolscap)» (Материалы для датировки рукописных и печатных текстов) // Записки Отдела рукописей [ГБЛ]. М., 1963. Вып. 26. С. 405-478.

Клепиков С. А. Филиграни и штемпели на бумаге русского и иностранного производства XVII —XX веков. М., 1959.

Клепиков С. А., Кукушкина М. В. Филигрань «Pro patria» на бумаге русского и иностранного происхождения // Сборник статей и материалов Библиотеки АН СССР по книговедению. Л., 1965. С. 83-191.

Клепиков С. А., Кукушкина М. В. Филигрань «Pro patria» па бумаге русского и иностранного происхождения (Материалы для датировки рукописных и

[54]

печатных текстов)- Продолжение // Сборник статей и материалов Библиотеки АН СССР по книговедению. Л., 1971. III. С. 319-382.

   Кукушкина М. В. Филиграни на бумаге русских фабрик XVIII —начала

XIX     вв. (Обзор собрания П. А. Картавова) // Исторический очерк и обзор фондов рукописного отделения Библиотеки Академии наук. Вып. 2. XIX —нач. XX       вв. М.; Л., 1958. С. 285-371.

Лихачев Н. П. Бумага и древнейшие бумажные мельницы в Московском государстве. СПб., 1891.

Лихачев Н. П. Палеографическое значение бумажных водяных знаков. СПб., 1899. Ч. 1—3. [2-е изд.: Likhachev”s Watermarks. An English-language version. Amsterdam, 1994. Vol. 1-2 (Monumenta. Vol. XV)].

Мацюк О. Я. Пaпip та фiлiгранi на украïнських землях (XVI —початок XX ст.). Kиïв, 1974.

Николаев В. Водяные знаки Оттоманской империи. I. Водяные знаки па бумаге средневековых документов болгарских хранилищ: София, 1954.

Тромонин К. Я. Изъяснения знаков, видимых на писчей бумаге, посредством которых можно узнать, когда написаны или напечатаны какие-либо книги, грамоты, рисунки, картинки и другие старинные и нестарипные дела, на которых не означено годов. М., 1844 (2-е изд.: Tromonin”s watermark album. Hil-versum, 1965 (Monumenta chartae papyracae historiam illustrantia. Vol. XI), см. также: Указатели к работе К. Я. Тромонина «Изъяснения знаков, видимых на писчей бумаге». М., 1844; М., 1963).

   Филигрань «Кувшин» XVII в. / Сост. Т. В. Дианова. М., 1989.

   Филигрань «Герб Амстердама» / Сост. Т. В. Дианова. М., 1999.

   Филигрань «Голова шута» / Сост. Т. В. Дианова. М., 1998.

A History of russian handpapermills and their watermarks by Z. V. Uchastkina. Hilversum, 1962.

Briquet Ch. M. Les filigranes dictionnaire historique de marques du papier. Genéve, 1907. V. 1-4.

Churchill W. A. Watermarks in paper in Holland, England, France etc., in the XVII and XVIII centuries and their interconnection. Amsterdam, 1935.

Heawood E. Watermarks, mainly of the 17th and 18th centuries. Hilversum, 1950.

   Lauceυicius E. Papierius Lietvoje XV—XVIII a. Vilnius, 1967. T. 1—2.

   Piccard G. Die Kroncn-Wasserzeichen. Stuttgart, 1961. V. 1.

   Piccard G. Das Ochscnkopf-Wasscrzcichen. Stuttgart, 1966. V. 2. T. 1 -3.

   Piccard G. Die Turm-Wasserzeichen. Stuttgart, 1970. V. 3.

   Piccard G. Wasserzeichen Buchstabe P. Stuttgart, 1977. V. 4. T. 1-3.

   Piccard G. Wasserzeichen Waage. Stuttgart, 1978. V. 5.

   Piccard G. Wasserzeichen Anker. Stuttgart, 1978. V. 6.

   Piccard G. Wasserzeichen Horn. Stuttgart, 1979. V. 7.

   Piccard G. Wasserzeichen Schlüssel. Stuttgart, 1979. V. 8.

Piccard G. Wasserzeichen Werkzeug und Waffen. Stuttgart, 1980. V. 9. T. 1-2.

   Piccard G. Wasserzeichen Fabeltiere. Stuttgart, 1980. V. 10.

   Piccard G. Wasserzeichen Kreuz. Stuttgart, 1981. V. 11. T. 1.

[55]

   Piccard G. Wasserzeichen Blatt, Blume, Baum. Stuttgart, 1982. V. 12.

   Piccard G. Wasserzeichen Lilie. Stuttgart, 1983. V. 13.

   Piccard G. Wasserzeichen Frucht. Stuttgart, 1983. V. 14.

   Piccard G. Wasserzeichen Hirsch. Stuttgart, 1987. V. 15. T. 1.

   Piccard G. Wasserzeichen Raubtiere. Stuttgart, 1987. V. 15. T. 2.

   Piccard G. Wasserzeichen Vierfüßler. Stuttgart, 1987. V. 15. T. 3.

   Piccard G. Wasserzeichen Dreiberg. Stuttgart, 1996. V. 16. T. 1-2.

   Piccard G. Wasserzeichen Hand und Handschuh. Stuttgart, 1997. V. 17.

 Siniarska Czaplicka J. Filigrany paperni polozonych na obszarze Rzeczy-pospolitej Polskiej od początku XVI do XVIII wieku. Wroclaw; Warszawa; Kraków. 1969.

Амосов А. А. Проблема точности филигранологнческих наблюдений. 1. Терминология // Проблема научного описания рукописен и факсимильного издания памятников письменности: Материалы Всесоюзной конференции. Л., 1981. С. 70-90.

Андрюшайтите Ю. В. И. П. Лаптев: У истоков отечественного фнлнграпо-ведсния. М., 2001.

   Бахтиаров А. История бумажного листа. СПб., 1906.

Богданов А. П. Основы филиграповедеиия: история, теория, практика. М., 1999.

Богданов А. П., Пентковский А. М. Количественные показатели в филиграноведении // Математика в изучении средневековых повествовательных источников. М., 1986. С. 130-147.

Бударагин В. П. «А потом были штемпели?» // Актуальные вопросы истории бумаги и бумажного производства: материалы и сообщения первых научных чтений. СПб., 2003. С. 69-73.

Владимиров Л. И. Всеобщая история книги. Древний мир. Средневековье, Возрождение, XVII век. М., 1988.

Дианова Т. В. Использование водяных знаков при описании рукописей // Филигранологические исследования. Теория. Методика. Практика. Л., 1990. С. 35-45.

Дианова Т. В. Метод датировки документов с помощью водяных знаков и принципы публикации филиграней //Археографический ежегодник за 1974 год. М., 1975. С. 56-61.

Дианова Т. В. Методическое пособие по датированию рукописей с помощью водяных знаков (филигранен) бумаги // Методическое пособие по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. М., 1973. Вып. 1. С. 180-204.

Дианова Т. В. Методы изучения филиграней в печатных и рукописных книгах XVII в. // Проблемы палеографии и кодикологии в СССР. М., 1974. С. 190-193.

[56]

Дианова Т. В. Особенности бумаги рукописей XIV в. // Историческому музею 125 лет. Материалы юбилейной конференции. М., 1998.

Есипова В. А. Бумага как исторический источник (по материалам Западной Сибири XVII-XVIII вв.). Томск, 2003.

Жуковская Л. П. О значении исследования нонтюзо и некоторых других вопросах филиграноведения//Археографический ежегодник за 1981 г. М., 1982. С. 64-76.

Жуковская Л. П. Рекомендации для выявления водяных знаков (филигранен) в рукописях формата 4° и датировки рукописей по филиграням // Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. М., 1976. Выи. 2. Ч. 1. С. 33 — 50.

Загребин В. М., Шварц Е. М. Водяные знаки бумаги XIV —XV вв. (Обзор и Атлас) // Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописных книг. М., 1990. Вып. 3. Ч. 1. С. 6-94.

Картавов П. А. Исторические сведения о гербовой бумаге в России. СПб., 1900. Вып. 1. 1697-1801.

Каширина Е. В., Подковырова В. Г. Пользовательский интерфейс электронной коллекции филигранен как отражение различных точек зрения па систематику водяных знаков // http://conf.cpic.ru/upload/eva2004/reports/doklad_153.doc.

Каштанов С. М. Распространение бумаги па Руси в XIV —XVI вв. // Исторические записки. М., 2002. № 5 (123). С. 84-107.

Клепиков С. А. Проблема филигранологических публикаций // Археографический ежегодник за 1962 год. М., 1962. С. 331—337.

Клепиков С. А. Филигрань «Рожок», се история и опыт анализа се эволюции (1314-1600) // Археографический ежегодник за 1967 год. М., 1969. С. 59-67.

Клепиков С. А. Использование филиграней в работе с недатированными рукописями и печатными книгами // Советские архивы. 1968. № 6. С. 50 — 57.

Клепиков С. А. Штемпели па бумаге русского и иностранного производства // Археографический ежегодник за 1966 год. М., 1968. С. 116—141.

Клепиков С. А. Водяные знаки на бумаге фабрик Цереветиновых // Советские архивы. 1970. № 4. С. 28-33.

Клепиков С. А. Бумага Ярославской фабрики Затрапезновых (1728 — 1764 гг.) // Советские архивы. 1971. № 6. С. 25-31.

Клепиков С. А. Филиграни бумажной фабрики в селе Плещеево Ярославской губернии и уезда (1753 — 1879) // Советские архивы. 1973. № 6. С. 22 — 33.

Клепиков С. А. Филиграни бумажной фабрики Земских — Мещаниновых (1752-1900) // Советские архивы. 1973. № 1. С. 65-73.

Клепиков С. А. Водяные знаки бумажных фабрик Ольхиных и Кайдановой (1763 — 1841 гг.) // Археографический ежегодник за 1975 год. М., 1976. С. 88-97.

Костина Р. В. Об изучении бумаги советских документов 1917 — 1920 гг. // Археографический ежегодник за 1974 год. М., 1975. С. 62 — 76.

Крушельницкая Е. В. Палеография // Специальные исторические дисциплины: Учебное пособие. СПб., 2003. С. 77-93.

   Лауцявичюс Э. Бумага в Литве в XV —XVIII веках. Вильнюс, 1979.

[57]

Лихачев Н. П. Палеографическое значение бумажных водяных знаков. СПб., 1899. Ч. 1.

Лукичев М. П. К истории бумажного производства и торговли бумагой в России в XVII веке // История и палеография. М., 1993. Выи. 2. С. 431—441.

   Малкин И. Т. История бумаги. М., 1940.

Раскин Н. М. К истории ролла // Бумажная промышленность. 1941. № 2. С. 47-53.

   Резцов Н. А. Бумага в России сто лет назад. СПб., 1912.

Савельева Н. В. Русская бумага XVI века в Древлехранилище Пушкинского Дома // Актуальные вопросы истории бумаги и бумажного производства: Материалы и сообщения первых научных чтений. СПб., 2003. С. 46 — 61.

   Соболевский А. И. Славяно-русская палеография. 3-е изд. СПб., 1908.

   Тимофеев Н. И. Из чего и как приготовляется бумага. Л., 1926.

Турилов А. А. Об опасности абсолютизации филигранологического метода датировки рукописей // Филигранологические исследования. Теория. Методика. Практика. Л., 1990. С. 124-127.

   Участкина 3. В. Развитие бумажного производства в России. М., 1972.

   Участкина 3. В. Русская техника в производстве бумаги. М., 1954.

Участкина 3. В. Сибирская бумага и ее водяные знаки // Известия Сибирского отделения Академии наук СССР. Серия общественных наук. № 9. Вып. 3. 1965. С. 89-96.

Уханова Е. В. Компьютерные базы данных ОР ГИМ: принципы создания и перспективы развития // Археографический ежегодник за 2003 год. М., 2004. С. 79-96.

Цыпкии Д. О. Экспертное исследование бумаги ручного производства (расширенные тезисы) // Актуальные вопросы истории бумаги и бумажного производства: Материалы и сообщения первых научных чтений. СПб., 2003. С. 74 — 88.

Шварц Е. M. О методике определения филиграней (На материалах славянских средневековых кодексов) // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1983. Т. 15.

Шибаев М. А. Бумага в России в XV веке // Актуальные вопросы истории бумаги и бумажного производства: материалы и сообщения первых научных чтении. СПб., 2003. С. 36-45.

Эрастов Д. П. Бета-радиографический метод воспроизведения филигранен с документов // Новые методы реставрации и консервации документов и книг. М.; Л., 1960. С. 139-148.