Деревня Стёпаново находится в Вачском районе Нижегородской области. Сейчас это обычное современное селение со всеми особенностями и проблемами, характерными для всей России. Но старшее поколение стёпанцев помнят, что было когда-то у деревни свое лицо, собственные обычаи, традиции, занятия, и охотно об этом рассказывают.

Раньше у каждой деревни был свой престольный праздник. В Стёпанове это была «Девятая» (т.е. девятая неделя от Пасхи). В пятницу весь народ шел в церковь в соседнюю деревню (в Невадьево), т.к. своей церкви не было, а после обедни шли домой или в гости. В каждом доме Стёпанова принимали гостей – друзей, родню со всей округи. Угощение было простое: мясные щи, холодец, каша пшенная на молоке, лапшенник (тонкие пресные лепешки из крахмала сушили, ломали, заливали молоком и готовили в печи). Выпивка – квас и водка. В «хороших» домах пели песни; в основном запевали умельцы, а как «напразднуются», так все без разбору поют.

В детстве дедушка видел на «Девятую» хоровод: женщины, взявшись за руки, стали в большой круг на Лугу и пели, а слышно их было во всей деревне… Мужчины же хороводов не водили, а собирались на улице небольшими компаниями.

В субботу стёпановские сами ходили в гости по соседним деревням. А в воскресенье утром – на ключи (родник), там священник вел службу, туда же приходили все гости. После службы – по домам, на продолжение празднования! Воскресные гуляния были шире да ярче, чем в пятницу. С утра, часов с 10, молодежь выходила на главную улицу. С округи приходили гармонисты, вокруг каждого – своя компания. Ходят, поют частушки, катаются на платной привозной карусели; магазин продовольственный приезжал. На престольный праздник каждый показывал свои таланты как мог. А однажды дедушка мой видел в деревне скрипача.

В селе Новосёлки престольным праздником был день иконы Казанской Божьей матери. Село побольше будет, чем деревня; и праздновали здесь иначе. В Новосёлки приезжал базар, в гости приезжали «речники» - работники речных судов. Многие шли на базар; в домах собирались гости. И если в Стёпанове на престольный праздник угощали и пускали в дом любого прохожего, то в Новосёлках в избу заходили только родные, знакомые – не чужие!

Церковный регент (посланник) собирал жителей села в центре, вставал на возвышение и руководил хором – сельчане пели церковные песни (самые простые). А в тени сарая у пожарной каланчи  собирались пастухи – играли на рожках песенные мелодии, соревновались – кто лучше играет! Желающие стояли рядом, слушали…

Основные музыкальные инструменты для сельских – гармонь да рожок! А пели – частушки (молодежь) и песни. У кого голос хороший, про того говорили «на клиросе пел» (в церкви, значит). Про старинные русские песни говорили, что они «без слов», - уж такие протяжные, как затянут – детям скучища. В «новых» песнях тексты были в основном про любовь, например, «На берегу сидит красотка…»; любили петь «Славное море священный Байкал..» или «В полном разгаре страда деревенская…» на слова Н.А.Некрасова. Пели в основном мужчины, да не во всех домах одинаково хорошо. Вот и ходили в Новосёлках в праздник да слушали – где лучше поют. Ведь если в избе поют, то всегда окна настежь открывают.

Вечер престольного праздника в большинстве деревень заканчивался похоже: молодежь затевала драку – ломали заборы, тащили колья, палки, все бегут кто куда… частенько все оборачивалось поножовщиной.

Троица в Стёпановской округе проходила похоже на престольный праздник: с окрестных деревень собирались на Лугу, там же торги, гулянье, веселье, а в конце и драка! Березку завивали дети – в четверг перед Троицей ходили в лес, срубали березку, ставили ее в деревне, украшали лоскутами. Дома мамы пекли кокурки – маленькие лепешки. В Новосёлках девочки собирались в амбаре, приносили яйца, молоко, просили родителей сделать им яичницу. Яичница выходила водянистая, но это всем нравилось! Все дети в эти дни ели лепешки, запивали морсом, пели частушки и плясали около березки. Были и музыкальные игры; у взрослых были такие танцы как семёновна, краковяк, цыганочка…

Самым большим праздником была Пасха! В Стёпанове ставили рейли – качели: мужики срубали толстые жерди, вкапывали посреди улицы, в складчину покупали веревку. Качались все, кто хотел, особенно молодежь. По окончании праздника все убирали. На Пасху в гости не ходили – все по своим домам: ели, пили, ватрушки пекли. Играли крашеными яичками, ходили на кладбище…

Дед моего деда, Андреюшка, летом ходил отходником – распиливал дерево на доски, работа эта очень трудоемкая. Однажды после очередной партии тёса пришел домой и уснул в сенях, а было это в четверг перед Троицей. Проснулся в понедельник утром, собирается, одевается по-нарядному. Ему говорят, мол, ты куда? Троица уже прошла! Он не поверил сначала, а потом смотрит – и правда, прошла!

Многие в деревне занимались промыслом – ткали зимой рогожи. Мочало (мочёное лыко) делили, ткали на станке, потом продавали. Еще их этой рогожи шили мешки для угля. А уголь делали так: наваленные бревна поджигают, забрасывают землей – так бревна тлеют, но не горят. Сожгли, развалили, остудили, собрали в мешки…

А отец моего дедушки, Иван, валял («стирал») зимой валенки. Всей семьей сидели – щипали, распушали шерсть, мусор выбирали, потом струной разбивали – шерсть получалась очень пушистая. Иван берет эту шерсть, и в баню, там по колодке ее обваливает… За сутки максимум два валенка получалось, очень уж это трудоемкий труд.

Зимой же ткали полотно изо льна. Семя выколачивали, выделывали; семечки обмолачивали в специальных чурках; семя у льна мелкое, текучее, как вода. Солому от льна стелят вдоль речки, под туманы и дожди, потом ее «ставят в барки» - длинные шалаши из снопов. Солому сушат, мнут в мялках – меж зубьев двух барабанов, затем треплют в специальном помещении с горячими печами. Лен раскладывали по полкам, деревянным мечом стучали по соломе – получается волокно. Из него уже пряли, ткали полотно, а то и веревки вили. А из семечек давили масло в специальных колодах: разбитое в муку семя распаривали на печи и в колоду с клиньями; клинья вбивают – масло течет.