Н.А.Гринченко, Н.Г.Патрушева

 

С конца XVIII в. для предотвращения распространения запрещенных в России отечественных и зарубежных изданий в цензурном законодательстве разрабатывались правила для осуществления книжной торговли[1]. Запрещенные издания, обнаруженные в книготорговых заведениях, подлежали изъятию: напечатанное внутри России — подлежало уничтожению; зарубежную печатную продукцию следовало высылать за границу. На книготорговые заведения налагались санкции.

Законы, принятые в период царствования Екатерины II («Об ограничении свободы книгопечатания и ввоза иностранных книг, об учреждении цензур» — от 16 сентября 1796 г.)[2] и Павла I «Об определении цензоров и назначении им жалования» — от 16 февраля 1797 г.)[3], на основании которых были организованы цензурные комитеты в Петербурге, Москве, Риге, Одессе и при Радзивиловской таможне, предусматривали установление контроля за иностранной книжной торговлей: только в эти города был разрешен ввоз книг из-за границы. Надзор был усилен Указом от 17 мая 1798 г.[4], когда за наблюдением ввозимых изданий, главным образом, периодических, учреждалась цензура при всех портах. Указом от 16 апреля 1799 г. надзор за заграничными изданиями ограничивался Кронштадтским, Ревельским, Выборгским, Фридрихсгамским и Архангельским портами, а также цензурой в Вильне, учрежденной на основании Указа от 22 июня 1799 г.[5] Эти ограничения завершились полным запретом ввоза в Россию любых изданий на основании Указа от 18 апреля 1800 г.[6] «О запрещении ввоза иностранных книг», который был отменен Законом от 31 марта 1801 г.[7] «Об отмене запрещения ввозить из-за границы книги и музыкальные ноты и о дозволении типографиям печатания книг». Указом от 9 февраля 1802 г.[8] «Об уничтожении цензур, учрежденных в городах и при портах; о дозволении учреждать вольные типографии и о поручении губернаторам рассматривать вновь издаваемые книги» все цензуры уничтожались, был разрешен свободный ввоз в страну книг из-за границы, восстанавливалось право заводить вольные типографии.

В конце XVIII — первой половине XIX в. ответственность за распространение запрещенных изданий возлагалась на книготорговцев. Закон от 1 апреля 1802 г.[9] «О непродаже книг, противных законам Божиим и гражданским» предписывал не торговать книгами, содержавшими неугодные властям сюжеты «под опасением строгого запрета и взыскания». Законы этого времени принимались в отношении конкретных торговцев: в 1802 г. была удовлетворена просьба рижских книгопродавцев Миллера и Гартмана, книги которых было разрешено рассматривать в Риге, не требуя подписок и реестров на таможне. Поводом для законов могли быть нарушения, допущенные при продаже зарубежных изданий. В 1803 г. такое распоряжение «О строжайшем подтверждении московским книгопродавцам, дабы никто из них ни тайно, ни явно не дерзали выписывать и продавать запрещенные книги» было принято в отношении московского книгопродавца Рисса, который из-за «злоупотребительного торга иностранными книгами» был выслан из России, а всем другим московским книготорговцам было подтверждено распоряжение не производить торговлю запрещенными книгами, вновь взяв с них подписки.

Уставом о цензуре 1804 г.[10] предусматривался контроль каталогов торговцев отечественными и зарубежными изданиями. Все торговавшие изданиями, ввезенными в Россию, вновь обязывались подписками не продавать то, что было запрещено. Губернаторы, намериваясь запретить книгу, находившуюся в продаже, должны были предварительно обратиться в органы цензуры. В 1810—1820-е гг. неоднократно принимались законы, уточнявшие и ограничивающие сферу действия устава и в области книгораспространения. В 1811 г. на Министерство полиции был возложен надзор за книжной торговлей, типографиями и печатанием афиш, его ведению принадлежала драматическая цензура. Цензурный комитет, организованный  в подчинении Особенной канцелярии Министерства полиции (с 1819 г. — Министерства внутренних дел, с 1826 г. — III отделения Собственной Е. И. В. Канцелярии) осуществлял и контроль за распространением напечатанных в России и ввезенных в страну зарубежных изданий; запрещенные — в случае их обнаружения, следовало конфисковывать.

Положения Устава о цензуре 1826 г.[11] относились к торговле отечественными изданиями, напечатанными на русском и иностранных языках: книгопродавцам и владельцам библиотек для чтения запрещалось иметь книги, не одобренные цензурой; а также издания, вышедшие в свет с разрешением цензуры, но затем по какой-либо причине запрещенные. За нарушение устава книгопродавцы несли ответственность: в первый раз у них отбирались все экземпляры запрещенного издания, за повторное нарушение — магазин опечатывался на два года, за троекратное — владелец навсегда лишался права заниматься книжной торговлей, он подвергался суду или высылке за границу. Продавцы книг в разнос подвергались аресту (сначала на 3 месяца, затем — на 6) и штрафу(в первый раз — 200, во второй — 500 р.), нарушившие закон в третий раз — лишались права продавать книги и отдавались под суд.

В Уставе о цензуре 1828 г.[12] правила, относившиеся к книжной торговле, были выделены в особый раздел, который назывался «О книгопродавцах». Положения устава относились к торговле российскими и зарубежными книгами. Торговцы отечественными изданиями были обязаны представлять в комитеты по внутренней цензуре каталоги книг, имевшихся в продаже. Каждый продававший издания без одобрения цензуры предавался суду. Если запрету подвергалась книга, напечатанная с разрешения цензуры, книгопродавцы обязывались через полицию подпиской не иметь и не продавать такое издание; в противном случае они также подвергались суду. Напечатавший одобренную книгу, потом запрещенную, получал возмещение убытка. Владельцы иностранных книжных магазинов и библиотек для чтения не имели права продавать издания, не рассмотренные и не одобренные Комитетом цензуры иностранной. Устав предусматривал следующий порядок представления зарубежных изданий, привезенных для книгопродавцев, в цензуру. После таможенного досмотра издания отдавались книгопродавцам. Они представляли в цензуру списки всего ими полученного. Цензоры отмечали книги, уже прошедшие цензуру (ей известные) и те, которые еще следовало рассмотреть. Ранее одобренные издания поступали в продажу, запрещенные — в течение года должны были быть высланы за границу, а не известные цензуре — необходимо было представить на заключение цензору. Рассмотрению цензуры подлежали и каталоги книжных магазинов и библиотек для чтения, предназначенные для печати. В случае неисполнения или нарушения этих предписаний устава владельцы магазинов и библиотек для чтения подвергались ответственности по закону. Если в одобренной книге обнаруживалось что-либо предосудительное, книгопродавец за ее продажу не подвергался наказанию. Комитет цензуры иностранной отвечал только за рассмотрение представленных книг и за верность отметок в книгопродавческих реестрах и каталогах книг разрешенных и запрещенных. Надзор за книжными лавками, библиотеками для чтения был возложен на органы полиции, которая получала сведения о каждой запрещенной книге. На книгопродавцев по-прежнему возлагалась ответственность за продажу запрещенных книг. Они давали подписку об их нераспространении и не имели права продавать книги до их просмотра в цензуре, были обязаны указывать подлинное количество полученных экземпляров и все экземпляры запрещенных изданий высылать за границу. Эти требования еще раз были подтверждены циркуляром министра народного просвещения от 28 сентября 1828 г.[13]

В наказе гражданским губернаторам, утвержденном 3 июня 1837 г.[14], главам губерний был поручено контролировать, чтобы во вверенном им регионе не печатались и не продавались отечественные и зарубежные издания, не одобренные цензурой. Положением о порядке производства дел исполнительных С.-Петербургской полицией от 1 апреля 1838 г.[15] на полицию вновь был возложен  надзор за продажей книг: следовало следить, чтобы запрещенные издания отсутствовали в торговле. В Указе от 18 июля 1838 г.[16] «О порядке отправления иностранных книг из таможен в цензуру» уточнялся порядок пересылки зарубежных изданий, ввозимых в Россию, из таможни в органы иностранной цензуры. В отношении книг, получаемых из-за границы книгопродавцами, закон оставлял в силе положения Устава о цензуре 1828 г.

В конце 1840-х гг. усилилось экономическое воздействие на торговлю зарубежными изданиями. Указом от 14 июня 1848 г.[17] «О обложении пошлиною привозимых из-за границы иностранных книг» со всех книг взималась пошлина по 5 к. серебром с каждого тома (или брошюры); с периодических изданий, газет, журналов и несброшюрованных книг взималось с веса по 5 к. серебром с фунта; а с романов и повестей — еще дополнительная в том же размере. От пошлины освобождались: книги для дипломатов; выписываемые для университетов, академий, учебных заведений; книги, газеты и журналы, присылаемые по почте; ввезенные путешественниками; изданные в России и ввозимые обратно; книги, напечатанные в Царстве Польском; книги на еврейских языках. При высылке иностранных изданий на основании решения цензуры, полученная с них пошлина возвращалась владельцам. Книги, пошлина которых не была оплачена в течение 12 месяцев, переходили в собственность казны: позволенные продавались с публичного торга; другие — передавались в библиотеку Комитета цензуры иностранной. Указом от 28 апреля 1849 г. «О установлении на иностранные книги единообразной пошлины с веса»[18] для ускорения взимания пошлины и получения груза было решено установить на иностранные печатные издания в листах и брошюрах единообразную пошлину с веса: валовую — взимаемую со всех книг — по 10 к. серебром с фунта; дополнительную — с романов и повестей — по столько же. Указом от 8 мая 1850 г. «О предупреждении ввоза из-за границы запрещенных книг»[19] был введен новый порядок представления зарубежных изданий в учреждения иностранной цензуры как ответ на революционные события в Европе в 1848 г. и в связи с нарушениями, обнаруженными в книжной торговле. Все партии книг и других видов печатной продукции, запломбированные на таможне, направлялись сразу в цензурные учреждения, где вскрывались в присутствии владельцев. Упаковки могли быть направлены прямо к книгопродавцам, в этом случае при их вскрытии присутствовал цензор. Если среди продаваемых таким образом книг обнаруживались запрещенные или еще не рассмотренные цензурой, виновные подвергались наказаниям, предусмотренным статьями 1314 и 1315 Уложения о наказаниях в виде наложения штрафа: в первый раз — 50 р., во второй — 100 р., в третий — 200 р. Запрещенные издания подлежали конфискации, торговое заведение закрывалась. Законом запрещалась продажа книг в разнос; за нарушение взыскивался штраф: в первый раз — 10 р., во второй — 20, в третий — 30 и далее прибавлялось каждый раз по 10 р. Этот порядок представления книгопродавцами зарубежных изданий в цензуру в следующие десятилетия не изменился.

14 мая 1862 г.[20] были утверждены «Временные правила о надзоре за типографиями, литографиями и другими подобными заведениями». При петербургском и московском обер-полицмейстерах были назначены по 5 специальных чиновников для надзора . В губерниях эти обязанности возлагались на чиновников особых поручений при губернаторах.

Во Временных правилах о печати от 6 апреля 1865 г.[21] в разделе, повященном книжной торговле, указывалось, что надзор за книжной торговлей принадлежал в столицах — особым инспекторам, при генерал-губернаторах состоявшим, а в губерниях — чиновникам особых поручений при губернаторах. Был установлен концессионный порядок получения разрешения на владение книжным магазином (в столицах — от генерал-губернатора, а в прочих местах — от губернатора). Лица, получившие право на учреждение книжного магазина или лавки, должны были заявить: в столицах — канцеляриям генерал-губернаторов, а в прочих местах — канцеляриям начальников губерний, где будут находиться эти заведения, и кто будет ответственным лицом. На производство разносной торговли необходимо было получить разрешение в местной полиции. (Виновные в неисполнении этого правила подвергались денежному штрафу не свыше двадцати пяти рублей).

Торговать можно было всеми незапрещенными изданиями, напечатанными в России и за границей на русском или иностранных языках, т.е. теми, которые не значались в каталогах запрещенных книг. За хранение, продажу и распространение запрещенных книг устанавливался штраф не свыше двухсот пятидесяти рублей. Если книга, сперва позволенная, впоследствии подвергалась запрещению, то за ее распространение, пока она не была внесена в каталог, или пока о ней не было объявлено через полицию, продавцы ответственности не несли. Ккниготорговец нес ответственность и в том случае, если на продаваемом экземпляре сочинения не было выставлено имени и места жительства типографа или литографа.

По временному штату цензурных учреждений 1865 г. число инспекторов было сокращено до 8 (5 в С.‑Петербурге и 3 в Москве). Надзор был поручен особым инспекторам, состоящим при столичных генерал-губернаторах. Инспекторы подчинялись лицам, при которых они состояли, а порядок производства надзора определялся инструкциями Главного управления по делам печати.

В инструкции инспекторам от 10 августа 1865 г. были изложены их обязанности. Каждый инспектор имел свой участок, в котором наблюдал за исполнением цензурных постановлений типографиями, литографиями, заведениями, производящими и продающими принадлежности тиснения и книжной торговлей. Старший инспектор, кроме своего участка, заведовал перепиской с генерал-губернатором, наблюдал за исполнением инструкций другими инспекторами, составлял годичные отчеты, которые содержали данные о числе и составе заведений и произведенных осмотров, а также предложений по улучшению работы. Каждое заведение должно было быть подробно осмотрено не менее двух раз в год. Инспектор должен был смотреть, чтобы владельцы книжных магазинов имели точные сведения о находившихся в этих заведениях для продажи произведениях печати; сверять имеющиеся на складах и в магазинах иностранные книги с каталогами дозволенных и запрещенных изданий, выпускаемых Комитетом цензуры иностранной; наблюдать, чтобы не производилась незаконная продажа принадлежностей тиснения и за розничной торговлей. После осмотра заведения инспектор должен был сообщить о замеченных нарушениях обер-полицмейстеру и генерал-губернатору.

В штате Варшавского цензурного комитета с 1869 г. было 2 инспектора, а в штате Кавказского (с 1874 г.) — один. В остальных городах, где не было специальных инспекторов, надзор за книжной торговлей по-прежнему поручался чиновникам особых поручений при губернаторах или полиции. Такой порядок вскоре стал неудобен для крупных городов. Чиновники параллельно выполняли другие обязанности и часто менялись. 11 января 1883 г. штат инспекторов в С. ‑Петербурге и Москве был увеличен на двух чиновников, всем было повышено денежное содержание и выделены деньги на разъезды. Общая сумма расхода на испекторский надзор составила 25080 р. в год . 20 января 1886 г. было учреждено по одной должности инспектора типографий в Вильне, Киеве, Одессе и Риге, 22 ноября 1889 — в Лодзи, а 5 мая 1903 — в Одессе — должность младшего инспектора.

По Временному положению о военной цензуре от 20 июля 1914 г.[22] на театре военных действий командующие армиями и главные начальники военных округов получили право возлагать надзор за книжной торговлей на специально назначенных военных цензоров или должностных лиц. Постановлением от 27 апреля 1917 г. «Об учреждениях по делам печати»[23] печать и торговля произведениями печати была объявлена свободной, должности инспекторов по делам печати и инспекторов типографий и книжной торговли были упразднены.

 

 

Опубликовано 2 декабря 2010 г.

 

---

---