«СИБИРЬ». Издавалась в Иркутске с 1873 до средины 1887 г. В течение восьми лет «С» была единственной частной газетой Азиатской России. Из программы, заявленной инженером-подполковником П. А. Клиндером, ГУДП исключило «Новости, приключения, юмористические заметки». Отделы «Местные вопросы» и «Письма и корреспонденции из различных мест Западной и Восточной Сибири» были заменены «Известиями местными», в которых категорически запрещались публикации обличительного и политического характера. Еженедельник (в первый год выходила один раз в две недели). К концу 1874 г. имела 118 платных подписчиков. По ходатайству издателя-редактора П. А. Клиндера министр внутренних дел разрешил увеличение подписной цены с 6 до 10 р. в год при еженедельном выходе, практически одновременно позволив открытие Сибирского телеграфного агентства.
Цензурование издания возлагалось на директора Иркутской губернской гимназии И. Смирнова. Однако последний отказался от таких обязанностей, мотивируя тем, что законодательно надзор над печатью – функция, находящаяся в ведении исключительно Министерства внутренних дел, и как чиновник народного просвещения он может заниматься цензурованием лишь с дозволения своего вышестоящего начальства. Тогда процесс надзора за «С» был поручен управляющему IV отделения Главного управления Восточной Сибири (далее – ГУВС) А.М. Падерину. В его отсутствие цензурование издание возлагалось на начальника штаба Сибирского военного округа генерал-майора Мосолова.
Освещение местной жизни касалось разнообразного круга вопросов: строительства сибирской железной дороги, цен на товары повседневного спроса за Уралом, введения процентной ставки со строений вместо подушного налога, театральных новостей. Появлялись корреспонденции из отдаленных точек Азиатской России — Якутска, Мариинска-на-Амуре, Тобольска и др. ГУДП из-за наличия обличительных статей практически с первых номеров находило в издании предосудительное направление. «Ташкентцы Восточной Сибири» Евы Ордынской (1873. № 13) вызвали серьезные претензии к чиновнику, цензуровавшему издание. В публикации шла речь об исправнике и квартальном одного сибирского города, посадивших корреспондента в тюрьму, а потом, выславшие того из города за публикацию статьи, в героях которой они узнали себя. Три других материала этого же номера, по мнению Совета ГУДП, также выделялись «неприличною перебранкою разных лиц и самыми грубыми диффамациями с полным прописанием имен и местностей» и являлись недопустимыми в подцензурной газете.
Отсутствие журналистского опыта вынудили П. А. Клиндера к концу 1874 г. объявить о продаже «С», но сделка состоялась не сразу. Арендатором издания стал бывший редактор «Сибирского вестника», сотрудник «Амура», Томских и Иркутских губернских ведомостей В. И. Вагин, автор двухтомного исследования «Исторические сведения о деятельности гр. М. М. Сперанского в Сибири». Договор был заключен на три года с первого января 1875 г. с предоставлением новому издателю права производить все те изменения в газете, какие он признает нужным для успешного хода дела, с точным исполнением узаконений о печати.
На утверждение в ГУДП нового издателя в качестве редактора ушло более полугода, в течение которых «С» не выходила в свет. При новом издателе удалось по иному структурировать газету, выделить и хорошо оформить отделы местной и сибирской хроники. При этом публикации стали меньше по объему, лаконичней. С целью доступности массовому читателю была уменьшена на треть подписная цена. Буквально за год издание набрало около тысячи платных подписчиков. «С» В. И. Вагина существовала при финансовой поддержке золотопромышленника-мецената А. М. Сибирякова.
С приходом в «С» В. И. Вагина на страницах издания стали публиковаться И. В. Багашев, М. В. Загоскин. П. Ф. Николаев, А. А. Павлов, Г. Н. Потанин, М. А. Рылов, Н. М. Ядринцев с материалами, имевшими нередко, как станут позже их называть советские историки, областнические тенденции. Хотя последние нередко выражались лишь в провозглашении преимущества людей, родившихся и выросших в Сибири, и считавшиеся уже по этой причине интеллигенцией, над «навозными», пусть и сделавшими для развития культуры территории гораздо больше. Такая политика издания, как и лозунг «Сибирь для сибиряков», имела оттенок шовинизма, и уже в то время вызывала критику со стороны других провинциальных изданий.
Публикация статьи сосланного на жительство в Сибирь литератора А. П. Щапова «Что такое рабочий народ в Сибири», в которой встречалось заимствованное из К. Маркса выражение «капиталистические души», вызвала у ГУДП желание «поручить рассмотрению означенной газеты чиновнику, более внимательному к своей обязанности». При этом на заседании Совета ГУДП было отмечено, что после смены редактора статьи «предосудительного направления» все-таки появляются реже.
Но несмотря на происшедшие качественные изменения в «С» первый историк печати Сибири и теоретик журналистики Б.А. Милютин считал, что политику газеты определяет не издатель, а «случайные обстоятельства – накопление в портфелях сотрудников или залежавшихся или совершенно случайно подготовленных трудов». Поэтому чаще всего в тематике издания «слышится ворчание беззубой старухи, у которой, кроме того, что зубы не в порядке, связаны и руки».
По распоряжению ГУВС была создана система контроля за соответствием фактов, изложенных в критических материалах, действительности. Если содержание опубликованного подтверждались, то представителям власти по месту освещаемого события указывалось на необходимость устранения недостатков. Попытка администрации Восточной Сибири с помощью различных цензурных придирок сделать газету послушным органом вызвала протест у редактора-издателя. В ноябре 1875 г. В. И. Вагин обратился с резким письмом к начальнику губернии, в котором выразил недоумение по поводу действий цензора действительного члена губернского статистического комитета, адъютанта генерал-губернатора Восточной Сибири М.С. Купенкова, часто выходящих за рамки законности.
К ноябрю 1876 г., когда «С» была приобретена В. И. Вагиным за 2000 р. в собственность, генерал-губернатор Восточной Сибири барон П. А. Фредерикс сменил уже четырех чиновников, которым поручалось цензурование частного издания, за неспособность предотвращать преступления в печати. При этом П. А. Фредерикс высказывал свое мнение, что промахи, повторяющиеся в цензурном отношении в газете «С», ясно доказывают, что заниматься этим делом как побочным почти невозможно, о чем гласит и закон. В очередной раз был поднят вопрос об учреждении должности отдельного цензора в Иркутске. Но ГУДП имело свое мнение: учреждение института цензоров в небольших городах крайне обременительно для государственного казначейства из-за недолговечности провинциальных повременных изданий. По этой причине разрешение газет и журналов в тех городах, в которых нет цензурных учреждений, удовлетворялись только в том случае, если местный губернатор или начальник края согласны были возложить функции цензора нового издания на одного из состоящих в их распоряжении чиновников.
Публикации, начинающихся с фразы «мы слышали», «нам передавали», «говорят», позволяли изданию предавать публичности нежелательную для власти информацию. По мнению военного и гражданского губернатора Иркутской губернии К. Н. Шелашникова, необходимо было «предупреждать распространение их пропаганды и прекратить этим дальнейшее зло». Была спланирована провокация против «С». По договоренности с директором местной гимназии Бауером и в соответствии с указанием, сделанным цензору, была подписана в печать заметка о неблаговидных действиях в учебном заведении. Однако начать судебное преследование редактора за диффамацию не удалось. ГУДП сделало разъяснение о том, что публикация в подцензурном издании статей, не удовлетворяющим требованиям цензурных правил, влечет за собой ответственность цензора или чиновника заступающего его место.
В средине 1877 г. с подачи сотрудника газеты А. П. Нестерова началось моральное давление коллектива издания на В. И. Вагина. При поддержке Я. Артенова, М. В. Загоскина, которые прикрывались именами Г. Н. Потанина и Н. М. Ядринцева, произошел рейдерский захват «С». Планировалось организовать работу редакции на артельных началах, при которых фонд состоял бы из 500 паев по 100 р. каждый. Часть можно было внести деньгами, часть — литературным трудом по 40 р. за лист. Денежных пайщиков предвиделось лишь двое: А. П. Нестеров и М. В. Загоскин. Г. Е. Катанаев, Г. Н. Потанин, М. П. Шестунов и Н. М. Ядринцев планировали внести свою долю лишь журналистскими материалами.
В ноябре 1877 г. издателем «С» стал А. П. Нестеров, а в январе 1878 г. редактором был утвержден ревизор Иркутской контрольной палаты Н. Г. Тюменцев. Административная цензура была возложена на межевого ревизора А.Ф. Усольцева, который уже в ноябре 1879 г. отказался от дополнительных обязанностей из-за низкой доплаты к жалованью (200 руб. в год) за выполнение надзорных функций.
А. П. Нестеров ходатайствовал перед министром внутренних дел о расширении программы и увеличении периодичности до двух-трех раз в неделю. Изданию был разрешен отдел политической жизни в Западной Европе.
Практически сразу со сменой владельца газеты изменилась и ее тематика. «Астраханский справочный листок» тут же известил об этом читателей: «Наша единственная газета “Сибирь” так занялась обличением жен волостных писарей, что совсем перестала извещать нас о том, что делается в Европе...» (1878. 6 апр.).
В начале 1879 г. генерал-губернатор Западной Сибири Н. Г. Казнаков пожаловался в ГУДП на критические материалы, появляющиеся на страницах издания. Авторы их, как правило, преступники, иногда политические, поставляли зачастую непроверенную информацию. ГУДП указало иркутскому губернатору, что статьи, касающиеся сопредельной территории, должны отправляться для ознакомления генерал-губернатору Западной Сибири, а появляться в печати лишь после одобрения последним их содержания.
Пожар 1879 г. в Иркутске нашел отражение на страницах «С» в критических заметках, в которых шла речь о неготовности города к чрезвычайным ситуациям. В первую очередь встал вопрос о цене на хлеб, которая резко выросла. Требование цензора секретаря Иркутского губернского статистического комитета Д.Д. Ларионова объявить имя автора очередной такой публикации не было удовлетворено редакцией. Номер (1879. № 51) не получил разрешения на выход в свет. Администрация Восточной Сибири обратилась в ГУДП с просьбой поддержать их, приостановить издание «С» за распространение слухов, нарушающих общественное спокойствие, хотя бы на три месяца. Однако по мнению начальника ГУДП В. В. Григорьева, местная власть поступила противозаконно, присвоив себе право на приостановку подцензурного издания, предоставленное только министру внутренних дел. Дабы избежать разбирательства в сенате, в случае если редактор пожалуется, гражданскому губернатору Иркутской губернии К. Н. Шелашникову было рекомендовано устранить конфликтную ситуацию: сделать внушение редактору «С», пригрозив за первое же нарушение цензурного законодательства приостановить газету на длительный срок.
В марте 1880 г. в типографии газеты «С» случился пожар. Жандармским управлением был арестован А. П. Нестеров, обвиненный в умышленном поджоге с целью сокрытия передачи части шрифтов в нелегальную типографию «Народной воли». А. П. Нестеров, дал доверенность на издательство Г. Н. Потанину, однако ГУВС не одобрило выбор.
Идеологизированная версия пожара служила местной власти своеобразным громоотводом от санкций Министра внутренних дел, в адрес которого поступила жалоба А. П. Нестерова на местного цензора, не позволившего выйти в свет двум номерам «С». В пожаре было заинтересован и издатель. После ухода газеты из-под влияния В.И. Вагина А. М. Сибиряков не только прекратил всяческую финансовую помощь изданию, но и требовал возвращения кредита, который был выделен золотопромышленником для приобретения типографии. Только получение страховой суммы за понесенный ущерб позволило «С» избавиться от долгов. Существует версия, что некоторая часть средств, полученных от страховой компании, была потрачена в качестве стартового капитала на издание «Восточного обозрения».
ГУДП до окончательного утверждения разрешило подписывать за редактора ст. советнику А. А. Блокову, который уже месяц спустя отказался исполнять свои обязанности из-за нежелания издателя и сотрудников газеты передавать ему материалы, идущие в номер. Существует версия, что истинной причиной такого поступка А.А. Блокова было то, что он являлся агентом страховой компании, в которой зафиксировала свои предполагаемые риски «С».
«С» осталась также без утвержденного ответственного редактора и перестала выходить. Однако Из ГУДП в адрес иркутского гражданского губернатора пришло письмо за подписью Н. С. Абазы, что газета приостановлена, но не запрещена.
Передача прав на издание нерчинскому 2‑й гильдии купцу И. В. Багашеву была совершена в июле 1880 г. Желая спасти «С» от произвола местной власти и ссылаясь при этом на дороговизну выпуска газеты в Иркутске, новый издатель пытается перенести ее в Томск. Однако там проектируется «Сибирская газета», в которой с ее выходом в свет начинает работать А. В. Адрианов, ехавший в Томск редактором «С».
В декабре 1880 г. оправданный А. П. Нестеров вновь вступил в права издателя. С началом нового года после десятимесячного перерыва газета стала выходить в свет. Временно подписывать газету разрешено М. В. Загоскину, которого годом раньше привлекали к делу о социально-революционной пропаганде в г. Иркутске. «Виновность» М. В. Загоскина состояла лишь в переписке с сельским учителем Г. Е. Копотовым, бывшего якобы руководителем кружка. Тогда оснований для привлечения М. В. Загоскина к ответственности не нашлось.
С возобновлением издания противостояние редакции газеты и власти приняло жесткие формы. В нескольких номерах были опубликованы сообщения, что те или другие материалы по независящим от редакции причинам не могут быть опубликованы. Полосы издания за некоторые числа имели незапечатанные места, что также говорило о вмешательстве в содержание газеты цензуровавшего «С» чиновника. ГУДП в письме от 31 июля 1881 г. в адрес генерал-губернатора Восточной Сибири высказывало недоумение, что вместо того, чтобы заняться серьезной разработкой материалов, которые могли бы способствовать основательному изучению сибирского края, его производительных сил и потребностей, «С» перебивалась сообщением мелочных сведений, скандальных местных происшествий, придерживалась духа противоправительственных газет. При этом местная цензура дозволяла все это печатать.
В ноябре 1883 г. А. П. Нестеров за долги в размере 800 р. передал во временное пользование право на издание «С» М. В. Загоскину, который не только доверил заключение сделки редактору «Иркутских губернскихведомостей, неоф. ч.», и. д. начальника газетного стола И. П. Попову, но и доверил последнему «управлять изданием, не требуя от Нестерова никаких денежных затрат на ведение дела». Действие сделки прекращалось лишь после погашения долга М. В. Загоскину с выплатой ему же 6 % годовых из дохода издания. Этот факт еще раз подчеркивает, что М.В. Загоскин был подставным редактором: сразу после разрешения из ГУДП подписывать издание последний удалился в с. Грановщину, лишь изредка навещая Иркутск. При этом писал в издание, как свидетельствует эпистолярий, достаточно редко.
Очередное обострение отношений между властью и «С» вызвала публикация письма состоящего под надзором полиции политического ссыльного. В ней говорилось, что штабс-капитан корпуса жандармерии Бурлей взял у Бочаловского 580 р., обещая применить к последнему Высочайший манифест 15 мая 1884 г., но слово не сдержал, и деньги возвратить отказался. Заметка, была запрещена цензором, но на страницы издания все-таки попала. Объяснялось это тем, что две корректурные полосы слиплись и переносивший пометы цензора не заметил недозволенного к печати материала. Письмо ссыльного было опубликовано также в «Новом времени» (1884. № 3119).
К концу 1886 г., по мнению жандармерии Восточной Сибири, «С» стала выполнять все пожелания городского головы В. П. Сукачева, после того, как последний купил для издания типографию.
Уже первый номер «С» за 1887 г. вызвал раздражение у ГУДП. Оно считало, что в газете интересы Сибири ставятся в прямое противоречие с интересами остальных частей государства. И что за временное редакторство Загоскина, затянувшееся более чем на пять лет, издание постоянно обращало внимание помещением тенденциозных статей и ложных известий. Последней каплей, переполнившей чашу терпения власти, оказалась публикация выписки из секретного отношения бывшего томского губернатора И. И. Красовского в ГУДП с ходатайством о разрешении издания «Сибирского вестника политики, литературы и общественной жизни» (1887. № 13), ставшего главным оппонентом повременной печати Азиатской России того времени.
Министр внутренних дел приказал отстранить от руководства литературной частью газеты издателя М. В. Загоскина до утверждения нового лица в звании ответственного редактора. Последний номер вышел 14 июня 1887 г. Предложенная кандидатура помощника магнитометеорологической обсерватории В. А. Ошуркова, давшего с разрешения своего начальства согласие, в конечном итоге отпала из-за загруженности на основной работе. Продажа прав издательства «С» адвокату И. И. Парфентьеву с переводом газеты в Красноярск, в котором на тот момент не было ни одного частного издания, не привела к спасению «С». Новый владелец не был утвержден редактором, поскольку не представил документа об образовании, не сообщил о своей литературной деятельности. К тому же, прошел год со дня выхода последнего номера «С». Мнение ГУДП, считавшего, что в Красноярске цезурование частного издания было пока невозможно из-за отсутствия опытного чиновника, было в данной ситуации отягощающим фактором.
16 июня 1888 г. газета была признана ГУДП прекратившей свое существование.
Арх.: ГАИО. Ф. 24. Оп. 9. Ед. хр. 165. К. 2038 (ОЦ 711); Ед. хр. 176. К. 2038 (ОЦ 714); Ед. хр. 301. К. 2046; Ф. 25. Оп. 12. Ед. хр. 8. К. 1083 (ОЦ 496); Ф. 32. Оп. 8. Ед. хр. 222 (ОЦ 469); ГАРФ. Ф. 102. ДП, 3 д-во: 1882. Д. 706. Л. 18; 1886. Д. 315; ГЛМ. ОРФ. Ф. 10. Оп. 1. Д. 251. Л. 28 об.—29; РГИА. Ф. 776. Оп. 5: 1872. Д. 78; ИДР РАН, арх. востоковедения. Ф. 28. Оп. 2. Ед. хр. 392.
Лит.: Гимельштейн А.В. Региональная власть и общественность Сибири (XIX — начало XX в.) // А.В. Гимельштейн, Л.М. Дамешек, И.Л. Дамешек, А.В. Даниленко. Иркутск, 2007. С. 204–211; Гольдфарб С. И. Газетное дело в Сибири: первая половина XIX — начало XX в. Иркутск, 2002. С. 131–162; Ермолинский Л. Л. Сибирская печать и царская цензура // Журналистика в Сибири: Труды Иркутского гос. ун‑та. Иркутск, 1967. Т. 52. Сер. журналистики. С. 32–44; Ермолинский Л. Л. Сибирские газеты 70–80‑х годов XIX века. Иркутск, 1985; Любимов Л. С. История сибирской печати. Иркутск, 1982. С. 57–67; Мандрика Ю. Л. Цензура в негубернском городе на рубеже веков // Былое и мы: журналистика и литература в пространстве культуры. Воронеж, 2009. Ч. 1. С. 130–146. Мандрика Ю.Л. Цензура поэтики и поэтика цензуры: коллекция сведений о сибирской частной печати конца XIX — начала XX века в жанре patchword. Тюмень, 2013. С. 70–75, 135–137, 159–164; Милютин Б.А. Значение истекающего 1875 года для Сибири и сопредельных ей стран // Сборник историко-статистических сведений о Сибири и сопредельных ей странах. СПб., 1875. Т. 1. С. 135–143 (9-я пагинация). Потанин Г.Н. Из истории провинциальной прессы // Отечественные записки. 1881. Март, № 3. С. 30–46. Садовников Н.В. Золотая пшеничка // Сибирский архив. 1914. № 3/4. С. 107–153.
Ю. Л. Мандрика
Цензура в России. Материалы к энциклопедическому словарю
распечатать
Смотри также:
