Археографическая база и археографический фонд
исторической науки
А. Д. СТЕПАНСКИЙ, доктор исторических наук
В дискуссии о предмете археографии, прошедшей на страницах журнала «Советские архивы» во второй половине 70-х годов, много говорилось об археографии как специальной исторической дисциплине, рассматривающей проблемы публикации исторических источников (исторических документов, памятников письменности, письменных источников)[1]. При этом, однако, не был практически затронут вопрос о том, что такое сама публикация исторических источников. Видимо, ответ на него казался очевидным и не требующим обсуждения. Между тем дело здесь обстоит отнюдь не так просто.
В нашей источниковедческой и библиографической литературе широко распространен термин «опубликованные источники». При конкретном знакомстве с составом относимых сюда материалов не может не броситься в глаза, что термин этот искусственно объединяет две разные категории публикаций — оперативные (предпринятые для целей управления и текущего оповещения) и ретроспективные (предпринятые для целей исторического познания). Даже в литературе по истории археографии порой ставятся на одну доску «Декреты Советской власти» и «Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства». Разумеется, историки пользуются обеими категориями публикаций, но разница между ними должна не только учитываться, но и подчеркиваться.
История и организация оперативного распубликования документов, находящихся в стадии текущего делопроизводства, представляют огромный интерес для источниковеда и документоведа и могут в перспективе стать предметом особой дисциплины. Археография же традиционно сосредоточивает свои усилия на проблемах ретроспективной публикации документов в целях использования последних именно в качестве исторических источников.
Иными словами, под публикацией исторических источников следует понимать прежде всего издание архивных документов (а также переиздание старых произведений печати, близких по характеру — в силу своей редкости — к архивным документам).
Характерно, что Правила издания исторических документов в СССР 1969 г. начинались со следующего утверждения: «Издание исторических документов служит делу строительства коммунизма, развития общественных наук и коммунистического воспитания трудящихся» (С. 3). В данном определении, помимо всего прочего, полностью отсутствует специфика дела: ведь все сказанное можно было отнести и к архивному делу в целом и к любому виду издательской деятельности.
Если же говорить по существу, то главная задача публикации архивных документов — обеспечить их доступность для достаточно широкого круга читателей. Она призвана заменить им непосредственное посещение архива, которое в большинстве случаев и по многим причинам весьма затруднительно или даже вовсе невозможно. Да и архивы зачастую просто не в состоянии предоставить подлинные документы всем интересующимся. Крайне важное значение имеет и то, что публикация «страхует» документ на случай утери или гибели оригинала (необходимость пользоваться печатными текстами исчезнувших подлинников слишком хорошо известна историкам).
Публикация исторических источников ведется в России с 1767 г. (т. е. мы находимся накануне празднования 225-летнего юбилея). За два с четвертью столетия накоплен огромный массив изданий, составляющий самостоятельную и весьма существенную часть нашего культурного наследия. Влияние публикации исторических источников на развитие исторической науки совершенно невозможно переоценить, хотя (заметим к слову) в конкретном плане это влияние изучено еще совершенно недостаточно. Во всяком случае, в трудах историков ссылки на публикации можно встретить чаще, чем ссылки на архивные фонды. И если мы говорим об источниковой и архивной базе исторической науки, то с таким же правом можно говорить и об ее археографической базе, подразумевая под последней совокупность опубликованных архивных документов (и ретроспективно переизданных старопечатных текстов).
В отличие от источниковой и архивной археографическая база исторической науки не подвергалась систематическому изучению. Еще в 1948 г. С. Н. Валк писал: «До сих пор мы не имеем в нашей литературе хотя бы общего обзора обильнейшего итога трудов наших историков в деле издания документов. Нечего говорить, как задерживает такое положение дел возможность использования этих трудов для нужд исторической науки»[2]. В цитируемой монографии Валк дал содержательный обзор источников, опубликованных за 30 лет Советской власти, но в дальнейшем это направление развития не получило. Имеющиеся обзоры и библиографические пособия носят локальный характер и не сливаются в единую картину. Обильнейший и богатейший мир отечественных археографических публикаций остается малоизвестным для большинства даже заинтересованных читателей.
Сложившаяся ситуация отчасти объясняется «нестыковкой» между археографией и источниковедением. Некоторые археографы полагают, что указанная проблематика относится к предмету источниковедения[3]. Источниковеды же эту идею не восприняли, и в созданных ими общих пособиях трудно найти даже постановку вопроса об археографически опубликованных источниках (что, впрочем, не делает чести источниковедению).
С нашей точки зрения, систематическое рассмотрение состояния археографической базы исторической науки является задачей археографии. Связано это, в частности, и с тем, что ее нельзя рассматривать как простую составную часть базы источниковой.
Прежде всего, невозможно безоговорочно согласиться с авторами, полагающими, что публикуемый документ «ни во что новое не превращается и никакую новую реальность не представляет»[4]. Такой подход уместен лишь в случаях механического тиражирования текстов документов (или подлинник не имеет палеографической ценности). Но ведь публикация архивного документа в качестве исторического источника отнюдь не тождественна тиражированию документа.
Вряд ли нужно долго говорить о том общеизвестном факте, что научная публикация включает в себя не только текст источника (работа над ним требует особых усилий), но и «научный аппарат» — заголовок, легенду, текстуальные примечания, комментарии, предисловие и другие элементы, без которых пользоваться источником по меньшей мере затруднительно. Именно наличие аппарата и создает «новую реальность», содержащую гораздо больше информации, чем источник сам по себе. Поэтому совокупность публикаций источников — далеко не то же самое, что совокупность тех же источников в «натуральном» виде.
Здесь, правда, необходимо оговорить, что архивные документы далеко не всегда публикуются строго научными методами. Наши дни дают особенно много примеров того, как ценнейшие источники появляются на страницах не научных изданий усилиями лиц, никогда не слышавших слова «археография». В лучшем случае дело здесь сводится к примитивному воспроизведению текста. Возникает вопрос: можно ли такие («безаппаратные» и текстологически ненадежные) публикации включать в состав археографической базы исторической науки?
При ответе на него приходится учитывать, что историки часто бывали вынуждены пользоваться «ненаучными» и «донаучными» публикациями за неимением других и отсутствием доступа к подлинникам. Вспомним и о том, что многие публикации, задуманные как научные, оказывались по разным причинам неудачными. К тому же сами научные требования сильно изменились с XVIII в. Поэтому необходимо рассматривать археографическую базу как совокупность ретроспективных публикаций разного уровня и качества. Соответственно и подход к характеристике этой базы должен быть строго критическим.
Источниковая, архивная и археографическая базы существенно отличаются друг от друга условиями своего образования. Источниковая база развивается (в основном) независимо от воли историка и не для историка. Архивная же и археографическая базы складываются в результате целенаправленного отбора документов, ориентированного специально на нужды исторического познания.
При этом архивная база формируется гораздо более жестко, чем археографическая. Если архивы в принципе обязаны обеспечить сохранность всех документов определенных категорий, то публикация архивных документов всегда была делом в общем-то факультативным, зависящим от многих обстоятельств (в том числе и даже прежде всего ненаучного характера). В то же время археографическая база отличается от архивной своим динамизмом: нельзя принять в архив отсутствующий документ, но можно опубликовать неопубликованный. Применительно к определенным эпохам и сюжетам источниковая и архивная базы рано или поздно перестают расти, а археографическая может увеличиваться и изменяться сколько угодно (особенно учитывая повторные публикации).
Факультативный характер археографических публикаций способствовал тому, что в археографической мысли вопрос «как публиковать?» всегда преобладал над вопросом «что публиковать?». Вряд ли кому-нибудь приходила в голову совершенно непрактичная мысль составлять перечни архивных документов, подлежащих обязательной публикации, и вырабатывать для этого систему принципов и критериев (как это делается при отборе документов на хранение). Тем не менее проблема эта существует.
В настоящее время, когда, с одной стороны, резко возрос спрос на археографические публикации, а, с другой стороны, увеличивается разрыв между объемом архивных документов и реальными возможностями их опубликования, огромное значение приобретает программирование публикаторской деятельности с целью придания последней максимальной рациональности и эффективности. (Сюда же относится и поиск принципиально новых технических средств публикации). Речь идет по существу о формировании научных основ археографической политики, которую не следует смешивать с конкретным планированием публикаторской работы, представляющим собой практическую реализацию этой политики.
В археографической политике можно выделить два направления, связанные как с реконструкцией существующей археографической базы, так и с ее расширением. В первом случае речь идет о комплексах источников, уже освоенных археографически в той или иной, но не полной мере. Здесь нужны публикации, дополняющие уже существующие издания или заменяющие некачественные. Иногда может встать вопрос и о переиздании археографического наследия. Данное направление связано с изучением истории прежних публикаций, состава опубликованных источников в его соотношении с комплексом хранящихся документов и историографической ситуацией, эффективности имеющихся изданий.
Особый интерес в наше время приобретает ситуация «археографической целины», когда нужно вырабатывать тактику археографического освоения документальных комплексов, ранее неведомых не только публикатору, но зачастую и исследователю. Именно здесь возникает возможность с самого начала построить работу рационально. В данной связи хотелось бы обратить внимание на необходимость согласования публикации источников, издания справочников по составу и содержанию архивных документов и подготовки научных исследований.
Наконец, необходимо подчеркнуть, что археографическая база отличается от источниковой и архивной еще и своей структурой. Известно, что публикации документов по разновидностям и по фондам практикуются отнюдь не часто. Современные тематические сборники (и тем более серии) включают документы разного характера и происхождения. Между местом хранения документа и местом его публикации нет жесткой связи. При поисках опубликованного документа помогает не столько архивная эвристика, сколько библиографическая. И здесь мы подходим к одной чрезвычайно важной проблеме.
В нашей археографической мысли совершенно недостаточное внимание уделяется тому обстоятельству, что весь процесс публикации источника представляет собой преобразование последнего из элемента одной информационной системы (делопроизводственно-архивной) в элемент другой такой системы (книжно-библиотечной), имеющей свои собственные законы. Всякая археографическая публикация является произведением печати (книга) или его частью (прикнижная, журнальная, газетная подборка) и в качестве таковых может и должна рассматриваться не только с источниковедческих и архивоведческих позиций, но и с позиций книговедческих. В принципе археография вообще может быть представлена как часть книговедения.
Здесь нужно оговориться, что некоторые книговедческие подходы в нашей археографической литературе существуют, но как бы в скрытом виде. Нетрудно заметить книговедческое происхождение понятия «форма» публикации (понятия «тип» и «вид» публикации идут от источниковедения и архивоведения). Приемы воспроизведения источника самым непосредственным образом связаны с полиграфической технологией. Общими для всякой научной (или хотя бы научно-исторической) книги являются принципы построения научно-справочного аппарата (аппарат археографического издания имеет лишь некоторые характерные особенности). История археографии в наших учебных пособиях предстает преимущественно как история издательских организаций и начинаний. Однако все перечисленные подходы не сливаются в единую систему.
Укажем в данной связи, что и в рамках книговедения пока не сложилось общее учение о научно-исторической (и научно-гуманитарной вообще) книге, хотя о научно-технической книге такое учение имеется. Разработка общих проблем научно-исторической книги представляется чрезвычайно важной задачей с позиций не только археографии, но и историографии и гуманитарной информатики.
Если для источниковеда и архивоведа центральным понятием в археографии является «археографически опубликованный источник (архивный документ)», то для книговеда таким понятием будет «археографическое произведение печати». Эти два понятия совпадают лишь тогда, когда публикация включает в себя только один источник (или полный комплекс источников определенной категории). Но зачастую публикация содержит искусственно сформированный комплекс разнородных источников, и в то же время один источник может войти в несколько различных по составу публикаций. Поэтому не совпадают и понятия «совокупность археографически опубликованных источников» (т. е. археографическая база) и «совокупность археографических произведений печати». Для обозначения этой последней представляется целесообразным ввести особое понятие «археографический фонд». Если при характеристике археографической базы мы отвечаем на вопрос «какие источники и где опубликованы?», то для описания археографического фонда важен вопрос «какие существуют археографические издания, и что входит в их состав?».
Археографический фонд представляет собой часть печатного фонда и прежде всего фонда научно-исторической литературы и должен рассматриваться в соотнесении с этими последними — так же, как археографическая база рассматривалась нами в соотнесении с источниковой и архивной. Разумеется, требует углубленного изучения и соотношение между археографической базой и археографическим фондом. Система всех обозначенных отношений должна занимать центральное место в предмете археографии как самостоятельной научной дисциплины.
Степанский, А. Д. Археографическая база и археографический фонд исторической науки / А. Д. Степанский // Советские архивы. — 1991. — № 1. — С. 41-44.
[1] См.: Современные проблемы советской археографии (к итогам дискуссии в журнале «Советские архивы») // Советские архивы. 1979. № 6.
[2] Валк С. Н. Советская археография. М.; Л., 1948. С. 3.
[3] Софинов П. Г. Из истории русской дореволюционной археографии. М., 1957. С. 11.
[4] Советские архивы. 1979. № 6. С. 7.
Археография
распечатать
Смотри также:
