Обновления на сайте "Открытый текст" с 6 по 11 мая 2007 г. (19.5 Kb)
К дню Великой Победы редакция электронного периодического издания "Открытый текст" подготовила материал о войне.
О Победе над забвением - материал в археологическом подразделе: Ф.Б. Дроздов, А.В. Чеканов, М.А. Яблоков "Археология и война"
Накануне Дня Победы хочется рассказать о необычной археологии. О военной археологии. Она оформилась и выросла на территории бывшего СССР из молодежного поискового военно-патриотического движения, целью которого было обнаружение и перезахоронение погибших и непогребенных солдат. Вначале и понятия- то такого, «военная археология», не было. Но по мере накопления материалов, чисто поисковая деятельность выработала свою полевую методику, потребовалась кропотливая работа с письменными источниками и вещевым материалом. Сегодня захоронение найденных останков и поиск родственников погибших - это лишь часть той деятельности, которая именуется военной археологией. Для проведения поисковых работ требуется серьезная источниковая база: работа с архивными документами, в первую очередь в фондах ЦАМО РФ. Благодаря изысканиям, проведенным в архиве представителями различных поисковых отрядов, было введено в оборот значительное количество документов, относящихся к истории Великой Отечественной Войны и ранее невостребованных.
Ведение раскопок непосредственно на месте боев служит источником информации по военной истории Отечества. О документах, обнаруживаемых в ходе раскопок с полным основанием можно говорить как об исторических источниках. Это не только личные документы бойцов и командиров, которые сами по себе являются огромной ценностью, так как именно благодаря им удается установить личности погибших. Время от времени в руки поисковиков попадают письма, и даже дневниковые записи красноармейцев. Редкими, но ценными находками становятся документы частей и соединений РККА, попавших в окружение и зарывших свою документацию. Порой эти документы являются единственным и потому уникальным источником, способным пролить свет на судьбу этих частей. Предметы, найденные вместе с останками бойцов и командиров РККА (как личные вещи, так и детали обмундирования, снаряжение, оружие, боевые награды), являются ценнейшими музейными экспонатами.
05. Вкладыш с личными данными бойца. Найден в Ленинградской области
09. Красноармейская книжка. Найдена в Волгоградской области
К источникам, отражающим руководство партии развитием сельского хозяйства в годы войны, следует отнести два письма Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б): от 3 марта 1942 г. «О работе районных газет» и от июля 1942 г. «О задачах районных, областных, краевых и республиканских газет в связи с уборкой урожая и заготовками сельскохозяйственных продуктов в 1942 году». Из этих источников видно, что Центральный Комитет требовал от газет систематически воспитывать в трудящихся горячую ненависть к немецко-фашистским захватчикам, посягнувшим на жизнь и свободу нашей Родины, вдохновлять народ на Отечественную, освободительную войну, мобилизовать трудящихся на выполнение конкретных задач, обеспечивающих всестороннюю поддержку боевых действий Советской Армии. (...)
Постановление ЦК о недостатках в преподавании основ марксизма-ленинизма в Саратовском университете не потеряло своего актуального значения и в настоящее время. В нем ставится вопрос о необходимости повышения теоретического уровня лекций и семинарских занятий, о преодолении буквоедства, начетничества, цитатничества. Постановление требует от лекторов и руководителей семинарских занятий разъяснять студентам коренную противоположность буржуазного и пролетарского мировоззрений, наглядно показывать преимущества советского социалистического строя перед капиталистическим. Много уделено внимания улучшению научной работы преподавателей, повышению их теоретического уровня.
О Победе над тайной - два документа в рубрике "Местные органы цензуры": 1) 1941, 2 августа. Из информационного письма Горьковского обллита уполномоченным облита о работе цензоров по охране государственной тайны; 2) 1942, 18 октября. Сообщение Горьковского обкома ВКП(б) секретарю ЦК ВКП(б) А. А. Андрееву о работе военной цензуры.
Задача охраны государственной тайны в печати в условиях военного времени приобретает особое значение. Ни на одну минуту нельзя забывать, что врага интересуют сейчас все сведения, использование которых в той или иной степени наносит ущерб нашей Родине. Враг коварен, хитер и жесток, он не считается ни с какими средствами. Наша задача повысить настороженность, удесятерить революционную бдительность.
В Горьковской области для просмотра писем создано 17 пунктов военной цензуры со штатом сотрудников 250 чел[овек]. Через них проходит корреспонденция Горьковской, Ивановской, Кировской областей, Удмуртской и Марийской АССР и частично Архангельской области и Чувашской АССР. Hal октября 1942 года работало фактически 240 человек, из них 191 чел[овек] в Горьковском городском пункте и 49 человек на периферии области. (...) В ходе проверки было выявлено, что органы военной цензуры не успевают обрабатывать поступающие к ним письма в установленные сроки, корреспонденция задерживалась на пунктах по нескольку дней, а отдельные письма, главным образом национальные, — по нескольку недель. В Шахунском пункте с 10 по 20 августа поступило 16 940 писем, а просмотрено за это время только 6940, оставшиеся десять тысяч писем были направлены в Горьковский городской пункт. В Муромский пункт военной цензуры за день поступает 8 — 9 тысяч писем, а обрабатывается только 1100 писем. Необработанные письма скапливались и мешками отправлялись для просмотра в г. Горький. В Горьковский пункт ежедневно поступает свыше 200 000 писем, и последний также не успевал обрабатывать их в установленные сроки. (...) В целях ликвидации задержки корреспонденции областное управление НКВД по указанию обкома партии организует дополнительно в районах области 9 пунктов военной цензуры. НКВД СССР разрешил увеличить штат работников цензуры по нашей области на 130 человек. (...) За работой цензоров установлен надлежащий контроль, чего раньше не было. Для этого выделены специальные оперативные работники, которые ежедневно проверяют качество обработки писем военными цензорами. Проверка последних дней показывает, что цензоры стали внимательнее следить за содержанием писем и улучшили техническую обработку. Почти полностью изжиты факты порчи писем: срезания и забивки штемпелями адресов, перепутывания и утери вложений и др.
Ни единой тайны озверелому врагу — такова непреклонная обязанность и долг каждого работника цензуры.
О Победе над собственным вкусом читайте статью Тамары Левой "Шостакович и Прокофьев: эскиз к двойному портрету" в новой рубрике, посвященная ХХ веку, в подразделе "Музыкальные эпохи".
... речь идет о книге Л.Акопяна, посвященной Шостаковичу. На страницах этой книги, в подражание известному фрагменту из «Диалогов» И.Стравинского, где последний сравнивает себя с А.Шенбергом, воспроизводится в виде таблицы сравнительная характеристика Прокофьева и Шостаковича. Она выглядит как ряд антитез (приведем их в несколько редуцированном виде): стилистическая однородность – стилистическая гетерогенность, гомофония – полифония, индукция – дедукция, мажор – минор, регулярная акцентность – времяизмерительность, имманентно-музыкальный характер содержания – внетекстовые ассоциации, приоритетное значение «своего» материала – широкое использование «чужих слов». (...)
Вообще весь контекст действий и высказываний композиторов, даже и в бытность их товарищами по несчастью, скорее свидетельствует о глубокой личностной взаимоотчужденности, что ставит, кажется, окончательные точки над i в обсуждаемой теме. Можно сказать, что в данном отношении описываемый «двойной портрет» с успехом пополняет историческую галерею современников-антагонистов: Верди и Вагнер, Скрябин и Рахманинов... Упомянутые пары имен даже стали предметом литературной фантазии: вспомним рассказ Ю.Нагибина «Где стол был яств…», посвященный теме «роковой несовместимости» характеров.
(...) Д.Толстой пишет о полном несходстве вкусов и самих человеческих типов, которое обнаружилось, как только Прокофьев вернулся в советскую Россию и наши герои начали встречаться. «Столкнулись бесцеремонная прямота одного и болезненная ранимость другого». Мемуарист описывает характерный случай, происшедший на одном из домашних музыкальных вечеров, когда Прокофьев в пренебрежительно-резкой форме и в диссонанс к общей дружеской атмосфере вечера отозвался о Первом фортепианном концерте Шостаковича, только что сыгранном автором. После этого случая отношение Шостаковича к своему недавнему кумиру резко изменились. (....) Подобные мемуарные свидетельства с психологической точки зрения весьма поучительны. В то же время они оставляют открытым вопрос о внутренних пружинах человеческих конфликтов, в частности, применительно к данной ситуации, – о первопричинах негативного, в лучшем случае – прохладно-сдержанного отношения Прокофьева к творчеству своего коллеги. Думается, за несходством характеров здесь действительно стояло несходство эстетических установок. С этой точки зрения высказывания Прокофьева о тех или иных сочинениях Шостаковича воспринимаются скорее как красноречивый автопортрет.
Например, упрек в «неустойчивом вкусе», адресованный тем страницам музыки Шостаковича, где использован улично-бытовой или кафешантанный материал, лишний раз говорит о специфическом вкусовом «герметизме» самого Прокофьева, избегавшего контактов с низовыми слоями культуры. (...)
Прокофьев и Шостакович, каждый в отдельности, сформировали солидную слушательскую, исполнительскую и исследовательскую традицию. Современная наука расценивает их как явления столь же масштабные, сколь и внутренне автономные. И чем больше восходит научная мысль к «вертикальному», феноменологическому аспекту анализа, тем глубже осознается эта автономность, тем неопровержимее воспринимаются наши герои как самостоятельно существующие музыкальные галактики. Такими «непересекающимися мирами» Прокофьев и Шостакович оставались, очевидно, и при жизни. И все же двум музыкальным гениям ХХ века суждено было встретиться – не столько в реальной советской действительности (где, выражаясь словами классика, они были погружены «в заботы суетного света»), сколько в метафизическом пространстве русской культуры, чью безграничную широту и разнополярность они сумели воплотить.
О Победе над законом (да и над культурой тоже) сообщение: Нижегородская область лишилась памятника эпохи барокко. В Выксе снесено здание Баташевской конторы
исторический город Выкса лишился здания заводской конторы Баташевых, построенного в 1768 году. Оно было снесено ООО «ГАМА-Строй», ведущим «реставрационные» работы на усадебно-промышленном комплексе. Таким образом был уничтожен замечательный памятник провинциального барокко, по праву попавший в архитектурные справочники и путеводители по Нижегородской области. Здание являлось старейшим в регионе памятником гражданской архитектуры общественного назначения. Контора неоднократно перестраивалась, но при этом ее фигурный барочный фронтон, являвшийся своего рода «архитектурной изюминкой», сохранялся на протяжении без малого 240 лет, отмечая окончание протяженной линии застройки улицы перед главным усадебным домом. (...) Но вместо проведения сложных и дорогостоящих научно-реставрационных работ, позволивших бы спасти подлинный памятник, «специалистами» ООО «ГАМА-Строй», в угоду инвесторам и вопреки проекту, было принято решение о его сносе и замене фальшивым новоделом. Так дешевле и скорее – надо ведь успеть к праздничным мероприятиям, которые намечены в Выксе на ноябрь... Очередной раз грубейшим образом был нарушен Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», который запрещает снос памятников и предполагает воссоздание их лишь в исключительных случаях при полной утрате объекта.
Мать жениха: «Вы о - тда - йте до - чку Ма - - - ни - чку за мо - во сы – нка за Ва - - - - нич - ку».
Мать невесты: «У - - - тда - ва - ть - та ни хо - те - ла - ся, За до - са — ду по - ка - за - - - - ла - ся».
Невеста: «Всё ра - вно ведь я уй - ду ведь к Bа - - не - чки, Бу - ду жить у не - ро - дной я ма - - - мо - чки».
О Победе над насилием в разделе "Человек и текст" Мохандус К. Ганди: "Моя вера в ненасилие"
Я обнаружил, что жизнь существует среди разрушения и, следовательно, должен существовать закон более высокий, чем закон разрушения. Только при таком законе общество будет построено верно и разумно, и жизнь будет стоить того, чтобы прожить ее. И если это — закон жизни, то мы должны применять его в каждодневной жизни. Где бы ни возникала ссора, где бы вам ни противостоял оппонент, покоряйте его любовью. Стихийно я выработал это в своей жизни. Это не означает, что все мои проблемы решены. Но я обнаружил, что этот закон любви действует так, как никогда не действовал закон разрушения. (...) Необходима достаточно напряженная подготовка, чтобы ненасилие стало составной частью менталитета. В каждодневной жизни это должен быть путь дисциплины (хотя это может кому-то и не понравиться), как, например, жизнь солдата. Но я согласен с тем, что пока нет сильной искренней поддержки со стороны разума, одно лишь внешнее соблюдение будет только маской, вредной как для самого человека, так и для других. Совершенство состояния достигается только когда разум, тело и речь находятся в согласии. (...)
Закон любви действует, как действует закон гравитации, независимо от того, принимаем мы это или нет. Так же как ученый творит чудеса, по-разному применяя закон природы, так и человек, применяющий закон любви с аккуратностью ученого, может творить еще большие чудеса. Сила ненасилия безгранично более тонка и чудесна, чем материальные силы природы, как, например, электричество. Люди, открывшие для нас закон любви, были более великими учеными, чем любой из наших современных ученых. Только исследования наши еще недостаточны, и поэтому не все могут видеть достижения. Такова, по крайней мере, иллюзия (если это иллюзия), которая помогает мне трудиться. Чем больше я работаю над этим законом, тем больше я ощущаю радость в жизни, радость в устройстве нашей вселенной. Это приносит мне мир и объяснение тех таинств природы, которые я бессилен описать.
Ничто так много не говорит Человеку о нем самом, как его собственное противостояние. Война с самим собой не приносит мира. Приять себя, стать самому себе приятелем, улыбнуться тайне устройства мира - вот несколько тезисов, за которые наша редакция не собирается воевать.
Михаил Зеленов
Разослано 12 мая 2007 г. Размещено 23 июля 2007 г.
(0.5 печатных листов в этом тексте)
|
Архив рассылок
Смотри также:
